Море...Буриме...и просто...Море

В ЗАБЫТЬИ

В белой лодке с синими бортами,
В забытьи чарующих озёр,
Я весь наедине с мечтами,
Неуловленной строфой пронзён.

Поплавок, готовый кануть в воду,
Надо мной часами ворожит.
Ах, чего бы только я не отдал,
Чтобы так текла и дальше жизнь!

Чтобы загорались вновь и гасли
Краски в небе, строфы - в голове...
Говоря по совести, я счастлив,
Как изверившийся человек.

Я постиг тщету за эти годы.
Что осталось, знать желаешь ты?
Поплавок, готовый кануть в воду,
И стихи - в бездонность пустоты...

Ничего здесь никому не нужно,
Потому что ничего и нет
В жизни, перед смертью безоружной,
Протекающей как бы во сне...
------------
Игорь Северянин.

ГОДЫ - ВОДУ
ТЫ - ПУСТОТЫ

Была я в полудрёме сладкой
Все Богом данные мне годы.
И до любви не очень падкой,
И каждый день пила, как воду.
Вкусней напитка в жизни нет!
Так пробежало много лет
Считала – всё идёт прекрасно
С судьбой была уже на ты.
Но оказалась всё напрасно,
Когда примером красоты
Явились мне твои черты!
Я твой – ты заявил мне грозно.
Я поняла – пришла любовь!
И пусть пришла она к нам поздно
Её я славлю - вновь и вновь!
---------------

ГОДЫ - ВОДУ
ТЫ - ПУСТОТЫ

Как с зонта мутноватую воду,
Как никчемную ветошь с плеча,
Отряхну ненавистные годы,
Лишь бы только не гасла свеча...

Лишь бы верить: из бездн немоты,
Океанской юдоли лиловой,
Проступают вселенной черты
И из света рождается слово!

Я любила тебя с каждым днем все сильней,
Но мне воля была дорога,
И когда ты сказал: «Стань рабою моей!» -
Я отвергла тебя, как врага.
Я могла бы весь мир обойти за тобой,
Но завистлива жизнь и груба,
И за то, что твоей я не стала рабой,
Всему миру теперь я раба.
Буду мучить, ласкать, пеленать, хоронить
Не своих, не своих, не своих…
А какие могли меня сны осенить
На коленях высоких твоих!
А.Шарапова

сильней - моей
тобой - рабой

Только ты не устанешь от ласки моей –
Вечно будешь меня умолять,
Чтоб любила тебя все сильней и сильней
И желала быть верной и ждать.

Ты ведь знаешь, мой милый, что только с тобой
Нам отрадно так страстно любить!
Ни царицей не стану тебе, ни рабой -
Неразлучными выпало быть!

Возвращая буримешные долги…

занесло - ремесло
нелепо - небо

парад - гремят
теснится - лица

моя - меня
лепит – лебедь

годы - воду
ты - пустоты

сильней - моей
тобой – рабой


Тот кораблик, что бог весть куда занесло,
В опрокинутость южного неба…
Позабылась-не вспомнилась жизнь-ремесло,
Любо-дорого стало нелепо…

На чужой стороне оркестранты гремят,
А душе остается тесниться
И молиться, чтоб этот последний парад
Не затронул любимые лица.

Так увольте скорее, увольте меня!
Словно поздно встревоженный лебедь
Вслед за стаей погонится лайба моя,
Что судьбу безоглядную лепит.

У безмолвного края святой пустоты
Окунусь в благодатную воду,
В отраженьи увижу, как веруешь ты
В наши новые ясные годы.

Тот кораблик иных обстоятельств сильней,
На волне нас качает с тобою,
Новой музой, нечаянной прежде, моей,
У бессмертия – вечной рабою.


Спасибо за поддержку темы!!!

Вот я решила попробовать. Уж не знаю получилось ли.

Меня морское ремесло
И незаметно, и нелепо
В чужую землю занесло
Под знойное чужое небо.
Я наблюдал планет парад,
Когда за солнце мир теснится.
И карнавалы там гремят.
У всех приветливые лица.
Запуталась душа моя.
Сон разума, что хочет,лепит!
И ты забыла про меня,
Смущённая разлукой,лебедь.
Я водку пил и реже воду,
Бежать,пытаясь пустоты.
Бесцельно пробежали годы.
И больше мне не снишься ты.
Но знаю - встретимся с тобой;
И станешь снова ты моей
Женой, подругою, рабой -
Кем хочешь – лишь люби сильней!

И пока оставляю эту игру. Но мне очень здесь понравилось. Я обязательно позже вернусь.

Юленька, отлично! Ваше Буриме - всем буриме - БУРИМЕ!!!

Благодарю Вас, Татьяна!

- Все, что существует на свете, когда-то было мечтой. © Карл Сэндберг



Карл Август Сэндберг Carl Sandburg (1878 — 1967)

Есть белая звезда, Джанетта.
Если мчаться со скоростью света,
Лететь до неё десять лет.

Если мчаться со скоростью света.


Есть голубая звезда, Джанетта.
Если мчаться со скоростью света,
Лететь до неё сто лет.

Если мчаться со скоростью света.

Так к какой звезде полетим мы с тобой:
К белой или голубой?.


перевод - Михаил Зенкевич


Джанетта – света
тобой - голубой

Добро пожаловать!

Пляшет Джанетта на кончике света
Между звездой и звездой...

Ближе звезда та, что белого цвета,
Дальше лететь к голубой!

Дольше лететь выбирает Джанетта -
Лишь бы летелось с тобой!

С видом на море

Иосиф Бродский
И. Н. Медведевой

I
Октябрь. Море поутру
лежит щекой на волнорезе.
Стручки акаций на ветру,
как дождь на кровельном железе,
чечётку выбивают. Луч
светила, вставшего из моря,
скорей пронзителен, чем жгуч;
его пронзительности вторя,
на вёсла севшие гребцы
глядят на снежные зубцы.

II
Покуда храбрая рука
Зюйд-Веста, о незримых пальцах,
расчёсывает облака,
в агавах взрывчатых и пальмах
производя переполох,
свершивший туалет без мыла
пророк, застигнутый врасплох
при сотворении кумира,
свой первый кофе пьёт уже
на набережной в неглиже.

III
Потом он прыгает, крестясь,
в прибой, но в схватке рукопашной
он терпит крах. Обзаведясь
в киоске прессою вчерашней,
он размещается в одном
из алюминиевых кресел;
гниют баркасы кверху дном,
дымит на горизонте крейсер,
и сохнут водоросли на
затылке плоском валуна.

IV
Затем он покидает брег.
Он лезет в гору без усилий.
Он возвращается в ковчег
из олеандр и бугенвилей,
настолько сросшийся с горой,
что днище течь даёт как будто,
когда сквозь заросли порой
внизу проглядывает бухта;
и стол стоит в ковчеге том,
давно покинутом скотом.

V
Перо. Чернильница. Жара.
И льнёт линолеум к подошвам...
И речь бежит из-под пера
не о грядущем, но о прошлом;
затем что автор этих строк,
чьей проницательности беркут
мог позавидовать, пророк,
который нынче опровергнут,
утратив жажду прорицать,
на лире пробует бряцать.

VI
Приехать к морю в несезон,
помимо матерьяльных выгод,
имеет тот ещё резон,
что это — временный, но выход
за скобки года, из ворот
тюрьмы. Посмеиваясь криво,
пусть Время взяток не берёт —
Пространство, друг, сребролюбиво!
Орёл двугривенника прав,
четыре времени поправ!

VII
Здесь виноградники с холма
бегут темно-зелёным туком.
Хозяйки белые дома
здесь топят розоватым буком.
Петух вечерний голосит.
Крутя замедленное сальто,
луна разбиться не грозит
о гладь щербатую асфальта:
её и тьму других светил
залив бы с легкостью вместил.

VIII
Когда так много позади
всего, в особенности — горя,
поддержки чьей-нибудь не жди,
сядь в поезд, высадись у моря.
Оно обширнее. Оно
и глубже. Это превосходство —
не слишком радостное. Но
уж если чувствовать сиротство,
то лучше в тех местах, чей вид
волнует, нежели язвит.

октябрь 1969, Коктебель


моря – вторя
строк - пророк

Добро пожаловать!

моря – вторя
строк - пророк

Невероятная пора!
Верна завету,
Уходит жизнь из-под пера
В слепую Лету.
Века сочатся между строк,
Как цепь трагедий
Поэт, провидец и пророк,
За все в ответе.

Но есть поэзия волны,
В песке шуршащей
О первородстве новизны,
О настоящей,
Прошедшей сквозь космогенез,
Доктрине моря.
Недаром таинство небес
Приливу вторит…

А.ШИРЯЕВ

Как это странно: в сонме голосов
услышать зов, а после – в пустоте
растаять и, откликнувшись на зов,
родиться новой нотой на листе.

И, вырастая из неброских гамм,
метелью по хрустальной бахроме,
по диким заблудившимся снегам
идти навстречу маленькой зиме.

Благодарить за тёплую лозу,
за звонкий камень и жемчужный дым,
когда февраль, как девочка в лесу,
поёт прозрачным голосом твоим,

раскачивая лёгкую печаль
на длинных волнах джазовой струны,
поёт и смотрит вверх, и смотрит вдаль,
где мы богам и музыке равны.

Далёкий взгляд, скользящий по губам,
не отвести и не остановить…
Позволь же очарованным богам
мелодии нанизывать на нить –

мелодии камней и бытия,
гармонии огня и пустоты,
в которых осторожно буду я,
а также, несомненно, будешь – ты.

дым - твоим
печаль - вдаль

Лишь квадратик причала, что именем назван твоим,
Отсекая от сердца, оставлю строкой сокровенной…
Загрустят валуны и туман, непроглядный, как дым,
И горящий костер - тот последний огонь во вселенной…

Но к рассвету останется только печаль –
Горьковатый дымок недосказанных слов и желаний,
И сиреневым вереском где-то аукнется даль,
И примкнет невзначай к мириадам земных угасаний.

дым - твоим
печаль - вдаль