Настоятельно рекомендую включать
сопроводительную мелодию, которая находится под произведением. Поверьте,
такое чтение расширит эмоциональный фон и поможет понять идею автора,
её глубину.
«Мы приобретаем, когда ищем, поиски содействуют приобретению, и то, что мы ищем, находится внутри нас самих».
Мэн-цзы — китайский философ.
***
Пятница — это не продолжение недели, это фамилия. А зовут её Сима, Сима Пятница.
Уже в школьные годы Сима отметила, как любая безделица может
вызвать у знакомых
чрезвычайную заинтересованность, если начать её таить. Не менее
интригующими получались попытки внешней скрытности собственной персоны.
Сима многократно
убеждалась в этом и настолько увлеклась загадочностью своего
образа, что такое
поведение стало чертой её характера.
Сима вовсе не злилась, если
одноклассницы называли её тихоней, она лишь немного печалилась, когда в
старших классах юноши порой теряли интерес к её натуре, окружённой ею сотворённой тайной.
Вместе с
тем, она и студенткой продолжала играть роль обособленной девушки — в
общем-то, никогда и, практически, никому ничего лишнего не
рассказывающей про себя, а потому, думала
Сима, она могла представляться кем угодно и быть любой — рассеянной и
беззащитной, например, и даже глупенькой. Она с лёгкостью превращалась в
наивную девушку-простушку. Обронив однажды, как бы невзначай, фразу «А у меня нет никаких тайн... но за
некоторые, правда, чуть-чуть неловко... и даже стыдно», Сима не просто
обратила на себя внимание спорящих в школьном дворе одноклассников, а
взбудоражила у пылких юношей воображение, что мешало им потом спокойно
спать по ночам. Но также без усилий и грациозно Сима могла показать себя
разборчивой, сосредоточенной и неприступной в строгости барышней.
Улыбалась Сима очень редко. Только дома. Глядя на себя в зеркало.
Она отмечала, как
преображалось её лицо, каким красивым и открытым становилось оно. «Вот
такую
меня мало кто видел... Ну и к чему тогда мне скрытность? Разве кто
полюбит... (Сима прятала улыбку) непривлекательную? А может быть, я
никакая не
своеобразная, а обыкновенная и...
ограниченная?»
Первые сомнения наша героиня отнесла к разряду развивающих и не
позаботилась о последствиях — «Вздор! Сомневаться в себе? Нельзя
забивать себе голову этим!»
Тогда Сима была уверена, что сможет управлять процессом сомнений.
Она любила прогулки и одиночество. Особенно нравилось Симе быть
одной среди беспечных прохожих. В любую погоду. Она размышляла на ходу,
при этом, внутренне радовалась, обнаруживая везде и во всём только что
явившееся на свет грандиозное умозаключение.
«Я хочу посмотреть, на что способна моя Высшая Я? Какое из тел
во
мне отвечает за мысли? Какое из тел преобразуется за счёт процесса
мышления тем, как ИМЕННО я воспринимаю мир? Я наблюдаю мир посредством
чувствования. Я чувствую цвета. Я их не вижу — чувствую. Я проникаюсь
каждым предметом по отдельности, когда сливаюсь с ним своим вниманием,
одновременно с этим я охватываю бесконечно большее, намного большее, чем
даже в состоянии понять. Собрать в понимание. Я смотрю в окно на
льющийся сквозь него солнечный свет и на абсолютное мгновение становлюсь
тем светом, на который смотрю. И вот уже я знаю, о чём мне шепчет Свет,
читаю его мысли, я знаю, о чём думает Свет. У Света тоже есть мысли,
конечно. Всё, что обладает сознанием, способно выражать и
преобразовывать свой опыт. Мышление — ни что иное, как процесс
преобразования собственного восприятия. В нечто конечное. Мысли,
наполняясь смыслом, поддаваясь четкой огранке, способны превратиться в
нечто тяжёлое, в нечто обретшее форму. Конечно, форма отяжеляет..
посмотрите на Homo sapiens. Кто посмеет спорить об этом? И только в
самом начале своего существования, когда мысль ещё только вспыхивает в
чуде своего откровения — догадке, она почти что всемогуща. Вспыхнув, она
ещё не определилась, не выбрала свой путь, не понеслась в миллионе
миллиона миллионов направлений, а значит, такая мысль неуязвима. Мысль
без убеждений чиста. И можно было бы сказать — почти как Свет, но Свет
так же небезупречен, он уязвим хотя бы тем, что он не Тьма, он не един с
единым...»*
Размышляя однажды таким образом, девушка вдруг осеклась и замерла. Симе показалось, что
её собственные формулировки, похожие на бурные фантазии, ей самой не
принадлежат, будто это не она составляла мнение, а кто-то наводил её на
мысль. Словно она превратилась в секретаршу у главной героини своей
судьбы и это она подсказывала нужный ход суждений.
«Бред!»
И вроде бы, жизнь её была всё такой же привычной и относительно
комфортно устроенной, но всё труднее Симе приходилось бороться с
самооценкой. А зародившееся в душе девушки сомнение и внутренняя
печаль разрастались, мешали, иногда даже тревожили. Терялась уверенность
в том,
что она ещё успеет проявить себя и для этого ей потребуется совсем
немного времени, и убеждённость, что такой случай обязательно
подвернётся, исчезала.
Серьёзно задумываться о любви Сима не спешила.
«Не знаю, как долго я смогу жить без любви, но до сих пор её
отсутствием не тяготилась. Это как раз тот случай, когда незнание
является благом...»
Гораздо интереснее ей было созерцать. Это потрясало её и возбуждало
до спазмов в горле. Симе казалось, что в такие моменты она
соприкасается с великой тайной и приближается к разгадке бытия.
«Глаза... Глаза... Глаза...
Вспыхивающие перед моим
внутренним взором, материализующиеся тончайшей паутиной нитей пустоты в
моей голове. Вспыхивающие и исчезающие с невероятной скоростью... видела
ли я что-нибудь вообще? Потрясающий, непрекращающийся поток чужих эмоций
и не-эмоций. Чувств и их отсутствия. Такой калейдоскоп я вижу впервые.
Повторяющиеся, настойчиво скачущие за закрытыми глазами улыбки... улыбки
глаз, печаль глаз, их боль. Глаза... глаза... идентификатор чувств...
Наполненные радостью глаза. Глаза, которые кричат о Любви. Глаза,
сверкающие Решимостью, сочащиеся Яростью глаза! Глаза, налитые свинцом
ненависти. Глаза, в которых собрался целый коктейль из эмоций, эти самые
интересные и, пожалуй, самые уязвимые. Глаза — неподъёмные страницы
книг, в которых запросто читаешь чужую Боль, чужую Скорбь, Отчаяние...
Ложь. Так же, как свою. Глаза сновидящие. Глаза живые. Глаза, в которых
исполняет медленный танец Мудрость веков. Глаза Древних. О, эти глаза я
знаю! Я видела такие несколько раз в жизни. Остекленевшие глаза...
Глаза,
которые уже ничего не могут сказать, кроме того, чтобы напоследок
поведать о том, чего больше не осталось в человеческой оболочке, после
того, как её покинул Дух жизни... Дух. Хм... Дух. Единственно важное в
жизни, единственное, на что стоит обращать внимание, и единственное, на
что мы не смотрим. Не видим и... не хотим. Единственно важное и,
наверное, единственное, что так неважно для нас...»**
Естественно, что Сима не могла видеть себя со стороны в этот
момент, но те, кто проходил мимо, успевали отмечать, насколько была та
обаятельной, харизматично-неординарной и притягательной. Мужчины
обнаруживали перед собой девушку, которая знает, что ей надо и чего она
хочет, казалось, её флюиды источали аромат риска; женщины рассматривали в
ней хищную соперницу. В минуты наивысшего напряжения мысли Сима была
неотразима.
«Глаза Духа.
Это именно они смотрят? Точнее, нет, не так. Это именно они... видят?
Если
бы мы говорили о том, какая из частей тела в наибольшей степени
символизирует Жизнь, в тот момент, когда она там присутствует, были бы
эти Глаза? Нет? Не глаза символизируют жизнь? А что тогда? То, что ЗА
ними?
Я часто брожу по городу, заглядывая людям в глаза, я ищу их
взгляд взглядом своим... я читаю... но нет, не по лицам...
Как много людей, в которых
больше нет Жизни. Но они ходят, они смотрят на меня, их рты со мной
разговаривают, тогда как их глаза не выражают ничего, на меня смотрят
пустые глаза, пустые глаза пустой оболочки...»***
— Созерцать — это, конечно, занятное дело. Но Вы не пробовали
что-нибудь создать, чтобы другие созерцали Ваше творение? Это же намного
интереснее. Гораздо!
Кому это сказано?
Сима подняла глаза на говорившего.
Перед ней стоял мужчина лет сорока-сорока пяти. Его длинные
волосы свисали из-под шляпы. Уже смеркалось, но взгляд...
проницательно-внимательный, иронично-умный, знающий, что сейчас тут
происходит — это Сима успела отметить.
Вспыхнувшее было раздражение, моментально улетучилось.
— Что, простите? — спросила она рассеянно от неожиданности.
— Необходимо найти гармонию между созиданием и созерцанием. Вас же
терзает душевный восторг... Да-да, именно терзает! Вы погружаетесь в
свои суждения, но жизнь, поверьте, о другом. Поймите это. Вы плохо
знаете себя, потому что Вы совсем другая... Простите.
Сима не успела ни ответить, ни задать новый вопрос, а незнакомец
уже шагал прочь, ссутулившись и запрятав руки в глубокие карманы
плаща...
— ...И смысл сказанного, — уже вслух добавила от себя девушка.
***
Воскресенье.
Сима затеяла стирку с утра.
Периодически выскакивая на балкон в шёлковом японском халатике и
развешивая бельё, она развлекалась, пытаясь прокомментировать свои
суждения:
«Как хотелось бы узнать, а кто-нибудь за мной наблюдает? Нет, не
вожделенно! И не обязательно сейчас... А так... Вообще... для того, чтобы понять... Интересно было бы узнать, есть
такие люди?»
Ажурные трусики выпали нечаянно из её рук и повисли на перилах балкона этажом ниже.
«Вот же!»
Попробовала достать упавшую вещь пластиковой трубой — куда там!
«Придётся идти... Не помню, кто там живёт...»
Быстро спустившись по ступенькам, Сима позвонила в нужную квартиру.
Тишина.
Позвонила ещё раз.
Дверь отворилась и Сима увидела на пороге того самого косматого мужчину, что заговорил с ней вчерашним вечером около парка.
— З-з-здравствуйте... — от волнения девушка невольно стала заикаться.
— М-м-м-мне нужно забрать... кое-что... с Вашего балкона... Я над Вами живу и... моя вещь упала к Вам... вон туда!
— Проходите, — сосед посторонился.
Видно было, что он тоже немного обескуражен визитом.
Сима вошла, озираясь по сторонам. На стенах висело множество картин. В центре большого зала стоял мольберт...
Входная дверь сзади тяжело захлопнулась.
Сима вздрогнула.
«Лишь бы не пришлось сожалеть!»
— Вы извините меня за творческий раскардаш в квартире... Я не ждал
никого. Да и вообще, такой беспорядок — привычное явления для меня.
Зато я знаю, где и что лежит.
Спокойный голос с мягким тембром немного успокоил Симу.
— Ничего. Я не буду Вам мешать... Я сейчас... быстро...
Заметив на перилах трусики, Сима сжала их в кулачок и собралась
было к выходу, но тут ей на глаза попала картина... при входе её не было
видно, она висела с внутренней стороны стенки.
— Не может этого быть, — только и смогла она прошептать. — Не может!
— Узнали её?
Как не узнать! На
картине была изображена Сима... в том самом японском домашнем халатике,
что был на ней сейчас. Та Сима стояла напротив зеркала и загадочно
улыбалась сама себе.
Но как?!!! Откуда этот человек мог видеть
её, улыбающейся зеркалу? Она живёт на пятом этаже, зеркало, которому
она улыбалась, находится в прихожей. Ну никто не мог этого подсмотреть!
—
Все люди обладают не какой-нибудь, а своей особенностью. Есть она и у
нас с Вами. Поверьте, я не нахожу Вас хуже или лучше той, которую Вы
знаете в себе... Просто... Вы другая. Вы необыкновенная.
— Необыкновенная?
— Да.
— Мне такое ещё никто не говорил...
— Возьмите, — художник снял с гвоздя картину, — это Вам.
— Как к Вам обращаться, добрый Мастер?
— Роберт. Но друзья зовут меня или Роби, или Робинзон. Наверное, потому что живу один.
Уходя, Сима оглянулась и улыбнулась новому знакомому.
***
Сима спешила поскорее закончить прачечные дела. А что потом?
Она ушла от мастера и почувствовала себя иной, она изменилась,
стала непохожей на прежнюю.
«Что это? Жажда любви? — Сима
пыталась объяснить себе душевную сумятицу. — Да, она
превыше мудрости, потому что такая жажда более значима... Как мне
утолить влечение? Чем унять любопытство? Как усмирить вспыхнувшую страсть? Чудесное
было совсем близко... Он такой притягательный! Когда я уходила от него, Роби так смотрел, будто хотел остаться во мне навеки. Кто, кроме него,
даст мне цель?»
Сима вышла на балкон, глянула вниз и сбросила на нижний этаж влажную футболку.
«Он мне нужен! А Робинзону нужна Пятница...»
*, **, *** — снежинкой отмечены концентрированные мысли Сины д'Хайа.
За-ме-ча-тельно! Как давно я не получал от вас, от моих друзей, вот таких восторженных комментариев! И теперь позволяю себе побыть счастливым обладателем вот таких "оскариков", составленных из слов на красивом русском языке. Признаюсь, волновался. Ещё как! Опыт-то остался, а сноровка уже не та, я это чувствовал - с каким скрипом вращались "жернова" познаний! Зато теперь можно хоть клумбы цветочные поливать - дело-то сделано! Естественно, Сина-Сима, я особенно подрагивал в ожидании твоего вердикта. Обошлось! ))))
Валера!!!! как классно!!!!! всё! извини ,что повторюсь ,наверное, но больше всего мне нравится, что ты изменился! ой, не ты, а что-то в твоих эссе! да, они так же полны обстоятельности в описаниях и глубине мысли. они так же интересны сюжетом и наполнены психологическими жемчужинами, но что-то новое... может ,более легкое, но такое, что делает прочтение еще более приятным) а за концовку вообще воздаю тебе самые свои щедрые благодарности))) она бесподобна! хотя ...ладно, буду честно... отчего-то в ее заключительном диалоге я ждала несколько иной выход.... «Что это? Жажда любви? — Сима пыталась объяснить себе душевную сумятицу. — Да, она превыше мудрости, потому что такая жажда более значима... Как мне утолить влечение? Чем унять любопытство? Как усмирить вспыхнувшую страсть? Источник: http://parnasse.ru/prose/small/thumbnails/sima.html
я думала ,что все-таки это созидание...свое...переход от ссзерцания к созиданию... и вот это как раз было бы больше похоже на тебя прежнего ,а этот твой ход просто восхитил своей неожиданностью и чудесностью))) с возвращением, Остап!
Рената, позволь "пованговать"? Мне думается, что нотки, характерные для Симы, показались близкими и тебе. Возможно, что и другие читательницы узнают свои думки-рассуждения, о которых напомнила им главная героиня. Большинство моих эссе посвящены женщинам, я старался раскрыть их нрав, причину того или иного поведения, глубину души, когда те подвергались жизненным испытаниям, я хотел их понять. И это мне очень нравилось... и продолжает нравиться! Спасибо за развёрнутый отзыв! Мне приятно снова видеть тебя на своих страницах.
Быть или казаться? Жить или мечтать? Созидать или созерцать? Сделать выбор или найти гармонию между противоречивыми понятиями? Мэн-цзы объяснил-бы, но он слишком далеко ушёл. А можно ли вообще получить ответы на эти вопросы? Живя на воюющем Донбассе, я знаю, как зарождаются непонимание, протест, боль, сопереживание, дружба и ненависть. Но я до сих пор не ведаю, откуда берётся любовь. Какие силы поджигают в сердце фитиль этого чувства? А ведь оно самое главное. Что касается героини эссе, она сейчас находится на полпути к разгадке великой тайны. Однако девушке придётся ещё что-нибудь из постиранного белья "нечаянно" обронить с балкона.
А пусть сбрасывает! )))) Авантюризм? Ну так что ж! А то и впрямь молодые люди перестали лазать в окна к своим любимым, как правильно замечал Ипполит Матвеевич. Нельзя, чтобы дух авантюризма остыл в наших сердцах! Ну не совсем в наших, но в их сердцах, скажем так )))) Люблю читать Ваши комментарии, в которых слышится чёткая мысль, наполненная жизненным опытом и выстроенная большими познаниями.
Ах, какое же это непередаваемое никакими словами удовольствие вновь лицезреть , сударь,изящество Вашего творения в Вашем неподражаемом стиле!..Но если уж не ветер перемен, то легкий бриз новизны веет от строк и междустрочий...И это приводит к еще большему восхищению. Тонко. Изящно.Полуштрихом-полувдохом...Спасибо за возможность прикосновения к этой самобытности.
Сударыня, а уж я-то как рад! ))) Рад снова читать не похожие ни на какие другие комментарии, выполненные в стиле, принятом нами уже давно и на взаимной основе. Верю, Наталья, каждому твоему слову. Целую ручки.
П.С. А чего ты ко мне на "ВЫ"? Я тоже так могу, если что ))))
Складывается двоякое ощущение и впечатление от Симы. С одной стороны - закрытый, своенравный и одинокий человек, с другой - глубокомысленный, тонкий и чувствительный. Наверное в каждом из нас живут эти два "Я", не похожие друг на друга. Но образ жизни и характер толкает развивать одну личность. В Симе, безусловно, есть своя красота, не похожая на красоту остальных людей. Она была способна размышлять, отличать белое, от черного, хотела глубже познать окружающий мир. Сима заглядывала прохожим в глаза, чтобы найти ответы на свои вопросы, чтобы найти одобрения среди незнакомых людей. Нашелся лишь один человек, который до конца понял и принял ее внутренний мир. Тот, кто увидел цветное в сером мышонке. Симе нужен был толчок, чтобы раскрыться, впустить солнце в душу. Прослеживаются нотки тоски, печали, пониженной самооценки. Картина и наставления художника помогли ей переосмыслить свои взгляды.. Все мы женщины Пятницы и каждой из нас нужен свой, неповторимый Робинзон.. P.S. Чрезмерное самобичевание, страх, постоянный стресс и социопатия - тревожные признаки. У Симы солнце среди дождя в мышлении, а не дождь среди солнца.. Вы, конечно же понимаете Валера, к чему я в завершении своего отзыва клоню.. ))))
Во-первых, рад первому отзыву от талантливой поэтессы, от Вас, Оля, на мои размышлизмы в предложенном сочинении и "изюминки-рассуждения" великолепной, незабываемой и очень одарённой Сины д*Хайа, которые я по-хитрому и выгодно внедрял в эссе. Во-вторых, взыграла душа от интересного анализа моего (совместного с Синой) произведения, Вашего вдумчивого "расследования" — profession de foi — фр. (профэссьон дэ фуа). И в-третьих, и в-четвёртых да и в-пятых, благодарен за такой подход к предмету комментария — для меня это очень важно. И главное, что всем нравится эссе и каждый смог увидеть в нём что-то своё, сблизиться с героиней, сопереживая попутно её терзаниям. Но я, например, не согласен с художником Робертом. В том смысле, что его фраза "Вы погружаетесь в свои суждения, но жизнь, поверьте, о другом" для меня спорная. Жизнь — это и погружения в суждения, и то, что мы наблюдаем из окна. Жизнь многогранна. Хорошо бы не допускать пресыщения, которое подобно смерти, как мы знаем. А учить мы все горазды! )))) И стремление к гармонии приветствуется, думаю, всеми )))) Всё-таки, хорошо, что и Сима Пятница, и Роби-Робинзон встретились! Они дополнят друг друга. Я так считаю.
Валера, как давно я тебя не читала! Вот, закончила читать и с удовольствием отметила про себя, что все те черты, которые мне в тебе нравятся, они все на месте - умный, тонкий, талантливый, проницательный. И герои твои такие же. Ими наслаждаешься, их разглядываешь с разных сторон. И каждый раз открываешь для себя незамеченное. Ловлю себя на мысли, что мне хочется ещё почитать о Симе и Роберте. Ты очень тонко чувствуешь женскую душу. Не сомневаюсь, что многие в каких-то строчках себя узнают.
Свет, и я давно не читал твоих отзывов на своей странице ))) Как ты обо мне выразилась, так приукрасила, что я аж не узнал себя ))) но приятно до покраснения кончиков ушей... И откуда слова такие берёшь? Я в свой адрес таковых никогда не получал... Даже не верится... И, конечно же, намёк твой я понял - хотелось бы продолжения? Ну не знаю... Если Сина что-нибудь создаст, а я воспылаю, тоооооо......
И ничего я не приукрашала)) Только правда и нечего, кроме правды!)) А если без шуток, то, Валер, твои произведения задуматься заставляют. Над собой... Над своей жизнью...
Конечно же, Валера, и я примерила образ героини на себя, созерцать, это мой образ жизни, а вот что-нибудь создать, с этим всё гораздо сложнее... Предпочитаю созерцать созданное другими) Валера, сколько бы времени не прошло, мастер слова, он и останется мастером слова! Очень рада, что ты вернулся, что ты с нами! (Эх, жаль, что я живу в своём доме, и уронила бы чего-нибудь да некуда))
Марго, сколько в тебе филигранной иронии и изощрённой самоиронии, которую ты дозировано используешь в комментариях! Такое свойственно не каждому. Эх, жаль (подражаю я тебе), что нет сейчас на Парнасе функции с размещением фото в комментариях, а то мы с тобой развили бы эту тему с балконами )))) Уже смеюсь! ))))
Мысли разбегаются... Как у некоторых предыдущих читателей, оставивших свои комментарии... )) Как бы их огранить? )) В смысле - мысли, а не читателей )) Впрочем, это естественно, когда соприкасаешься с талантливым произведением, которое всегда охватывает не что-то одно, а целый спектр явлений и вещей, и срез жизни так заполнен темно-светлыми кольцами, что можно растеряться, а что тут главное? А главное - все! И каждый для себя расставляет по значимости все это по-своему. И находит что-то свое. А когда делится своими впечатлениями, то помогает и другим находить что-то новое в себе. Видимо, я тоже нашел. Пока не могу сформулировать словами, пока еще не прочувствовал... Нужно время... Благодарю, Остап Ибрагимыч, за доставленное удовольствие от прочтения и за новые мысли! Они обязательно дадут свои всходы! Произведение очень насыщенное, несмотря на вроде бы небольшой объем. Читаешь медленно, чтобы вдуматься в рассуждения, осознать их, сравнить со своими представлениями. С чем-то согласиться, с чем-то поспорить... И это неспешное чтение дает необыкновенное ощущение покоя, блаженства, отсутствия спешки и суеты, ощущение наслаждения прекрасным! А начальный эпиграф мне напомнил увещевание о том, что не надо искать Царство Божие где-то там. Как говорил Христос, оно внутри нас всегда есть...
Между прочим, читал "Очарованного странника" и обратил внимание, что у Вас, Александр, (далее, Ваша фраза) "не что-то одно, а целый спектр явлений и вещей, и срез жизни так заполнен темно-светлыми кольцами, что можно растеряться, а что тут главное? А главное - все!". Именно такое ощущение возникло при чтении "странника". Явления природы, пейзажное значение, жесты, мимика - всё, что Вы демонстрировали в своём произведении, оказывалось важным, необходимым дополнением внутреннему состоянию главных героев, все эпитеты на своих местах. Потому и не возникало вопросов к Вам, а лишь к себе, потому что Вы задевали мои "незаконченные" мысли и думки.
Остап, ох и накрутил, однако... Как для меня, так чуть многовато философии. Размышления, конечно, интересные, но однообразные. Здесь как бы несколько направлений с размытыми связями между собой. Может, стоило разделить филосовскую и бытовую части разными рассказами. Такие девушки, как правило, остаются сомовлюбленными одиночками. Вы же, не сомневаюсь, из самых благих намерений, решили за неё иначе - ваше право. Но, как бы сказал Станиславский - не верю. Уж больно легко она перешла от холодного самолюбования к чувствам. Несомненно, добро должно и может победить... но, думаю, не в этом случае. Ход с трусиками и футболкой верный и интересный. Повторюсь, но не в этот раз. Остап, без обид. Все что думал. Удачи!
А философия, выделенная рукописным шрифтом, не моя, между прочим! ))) Я же сделал сноску под эссе и звёздочкой пометил и пояснил, кому принадлежат размышления: *, **, *** — снежинкой отмечены концентрированные мысли Сины д'Хайа. Я решил переплести свой текст и Сины д'Хайа и поглядеть ЧТО из этого получится. Вы не поверили... Ваше право. Женщина вполне может удивить своим поведением, своей логикой и даже ошарашить. Не далее, как вчера, я упомянул в комментарии о Катерине, героине фильма "Москва слезам не верит". Казалось бы, устоявшаяся феминистка, строгая начальница, жёсткая и "правильная" мама, а поди ж ты (!!!) - знакомится в электричке с мужчиной и, несмотря на свои устои, уже через короткое время она признаётся в чувствах ему и понимает, что "долго искала его". Но переубеждать Вас, Александр, я не стану.
Вы так умеете проникать в мысли женщины, так хорошо знаете ее внутренний мир. Необычен повод для знакомства, но что только не бывает предвестником отношений.
Загадочный мир женщин, он привлекателен, там полно интриг — так я думал ещё недавно. Я пытался узнать что-то новое, но... новое не всегда бывает приятным. Убедился здесь, на Парнасе... Теперь я так уже не напишу — разочаровался...
А это идея! Сотворить некий собирательный образ или отдельно взятый, показать в нескольких миниатюрах *обратную сторону* женской сути: коварство, мстительность, ложь, лицемерие — этим, пожалуй, и займусь, и станут мои героини сочными отрицательными, но романтичными персонажами.
Помочь сайту
Поздравления
