Глаза пантеры

Произошло это, когда ничто не мешало дуть ветрам, и прозрачные как воздух реки свободно несли свою кровь к большой воде. Маленькое племя Сонного Енота шло к Белым горам через Выжженную долину.

Хониэхэка узнал свою жену Онейду, во время охоты. Славился он среди воинов своей меткостью и удачей. За один выдох мог выпустить три стрелы, каждая, из которых находила свою добычу.

Хониэхэка подстерёг жирную и крупную птицу в кустах. Но когда он выстрелил, к своему удивлению заметил, что птица продолжает бродить среди высокой травы. Стрелу свою он нашёл сбитой и пронзённой сбокудругой стрелой. В зарослях за спиной он услышал звонкий, как переливы бликов на полуденном ручье, женский смех. Качнулась ветка, на которой остался висеть талисман белой лисицы.

Он ходил среди вигвамов, пока не нашёл на одном из них знак талисмана. Девушка была прекрасна, как стремительная юная лань. Блестящие чёрные глаза её смеялись. Она вышла к очарованному охотнику и взяла его за руки…

Был у Хониэхэка преданный и сильный пёс Котко, что сопровождал его по тёмным лесам и оберегал короткие сны у догорающего костра. Сын Хэстиина всегда его брал с собой и делился порой очень скудной добычей.

Беды крались по следам Сонного Енота. Исчезли бизоны и олени, а воду выпила засохшая прерия. Ветер двигал пыльные призраки по мёртвой траве и выл ночами как стая гонимых злыми духами койотов. На другом краю Выжженной долины в живых остались только Хониэхэка с женой и мудрый старейшина Шиай. Не одну тропу проложили Онейда и Хониэхэка в поисках родников и добычи. Даже грифы покинули те места.

Во время полуденной охоты Хониэхэка потерял друга. Сорвался с обрыва и упал на голые камни Котко. Он был ещё жив, когда его принесли на стойбище закутанным в одеяло. Просил глазами не отпускать туда, куда уходят все охотники, не оставляя следов. Наутро дыхание его остановилось

Старейшина Шиай долго молчал, глядя на Хониэхэка, склонившегося над неподвижным телом. И молвил, наконец: «Котко был хорошим братом всем нам. Я не хочу, чтобы он покинул нас навсегда. Не хочу видеть тебя слабым. Ступай туда, где живут холодные ветра. Там ты найдёшь красную землю. Брось на неё кости своего пса и сразу же возвращайся. Котко будет приходить к тебе, когда он будет нужен. И не пытайся вернуть кого-нибудь ещё. Красная земля не родит дважды. Она становится хищной »

По велению старца молодой воин шёл на север. Ночью одарила его новой луной, серебрившей редкие пожухлые травы, а рассвет расплескал на дороге свой прозрачный ягодный сок. Как только взошло солнце, Хониэхэка увидел перед собой круг рыхлой красной земли. Камни лежали на ней словно знаки, оставленные с начала времён самим Маниту. На них горели лучистые искры росы. В тишине сползали с плоскогорья клочья тумана. Положил в этот круг Котко и, не оборачиваясь, заспешил обратно.

Тишину у вигвама тревожил лишь слабый ветер. Онейда ушла за ветками для костра. Шиай сидел, прислонившись к высокому камню, и неподвижно смотрел перед собой. Лицо его стало твёрдым и сухим, как кора старого бука. И он молчал, потому как, всё что он хотел поведать этому миру, уже рассказал.

Сидя под звёздами, Хониэхэка долго размышлял над последними словами старца. Но спросить уже было не у кого. Даже огонь костра без Шиай казалось, лишённый привычного смысла и мудрости, метался в разные стороны и разбрасывал жёлтые искры.

Долго горевать и держать в себе, всё что утеряно, не приходилось: лежащий под ногами путь до ближайшего леса был равен двум дням полёта стервятника.

Ночь принесла с собой грозу, и сверкнувшая молния высветила оскал нависшего над охотником гризли. Хониэхэка не успевал поднять лежащее у ног копьё и выхватил из-за пояса нож. И вдруг, вслед за раскатами грома за спиной послышался грозный рык и оглушительный лай. Множество прозрачных тел набросилось на медведя. Гризли отступил и скрылся за холмами. Бывшего пса уже не могли увидеть глаза, но братское тепло его согревало сердце и давало защиту. Он приходил, когда было тревожно и когда беспощадное солнце висело высоко над Выжженной долиной. Его невидимая тень опускалась следом в тёмные лощины, шла бок о бок и, обогнав, поджидала на пригорках.

Дважды вспыхнул и погас огонь зари. Там, где кончается небо, из земли стали появляться острые зубы Белых гор.

Дневной путь через бурый песчаник Лисий Хвост принёс сыну Хэстиина страшное горе. Онейду ужалила змея. Напрасно просил Хониэхэка духов долины не отнимать у него радость взора. Она дрожала в его объятиях, уходя в верхний мир. Охотник взял её на руки и понёс навстречу холодному ветру, сквозь пыль.

Он забыл, что такое боль в сбитых ногах и сколько примятой травы осталось у него за спиной с тех пор, как он отнёс туда Котко. Пыльные вихри танцевали над каменными знаками, когда Хэстиин положил на красную землю Онейду.

Ветра вздымали и опускали серые, расшитые мелкими камушками, рукава. Мутный взгляд оранжевого солнца, пробиваясь через бурю, молча взирал на потемневший багровый круг. Казалось, что земля в этом мареве судорожно дышала и хрипела от жадности.

«Надо возвращаться» – решил Хониэхэка, повернулся и побрёл обратно.

В вигваме скорбно горел огонь одиночества. Хониэхэка спал и не спал, сидя к нему лицом. Вокруг него, на бизоньих шкурах кривлялись и шатались мрачные тени. Очнулся он от пронзительного холода, пришедшего изнутри. Костёр погас, и на него из темноты смотрели глаза пантеры. Они были повсюду, со всех сторон – выпивали из него жизнь мелкими глотками, но не убивали. Под утро они поблекли и исчезли.

Хониэхэка вскочил и бросился к Белым горам. Он мчался весь день, падая в сухие колючие травы. Следующей ночью всё повторилось. Последний охотник из племени Сонного Енота пытался убежать и скрыться, просил Великого духа забрать его к себе, но глаза пантеры преследовали его повсюду и сковывали холодным ужасом по ночам.

Братья мои! Когда вам придётся идти по Выжженной долине, и вы увидите воина, бредущего через пыльную бурю, повернитесь к нему спиной и не смотрите. Потому что, это Хониэхэка, который не послушался старца Шиай и привлёк к себе злого духа красной земли. Потому, что рядом с ним глаза пантеры.