Значок.

              – Вы свободны? – спросила у таксиста дородная женщина пятидесяти лет.

         – Садитесь – ответил ей худощавый мужчина средних лет, но уже изрядно побитый сединой.

         – Мне нужно на Щёлховскую двадцать восемь, и если можно побыстрее.

         – Постараемся, всё зависит от пробок.

         – Меня мой водитель возит через Деменьтевскую, там меньше пробок, а сегодня утром позвонил и сказал, что отравился чем-то, и теперь добирайся на работу, как хочешь.

         – А где вы работаете? я смотрю у вас депутатский значок.

         – Да, я депутат. Сейчас еду на важное заседание, и опаздываю. А у вас, я смотрю, руки совсем не похожи на руки, которые ежедневно крутят баранку.

         – Вы наблюдательны. Да, я сел за баранку такси совсем недавно. Так-то я учитель, учу деток, но жизнь заставила – ничего не поделаешь, и вот теперь, как выпадает свободное время от занятий в школе, таксую.

         – Что в школе мало платят?

         – Вы, знаете, как-то перебивались, но случилось так, что у нас заболел ребёнок, и теперь нужна срочная операция, а денег нет. Куда уже только не обращались – всё безрезультатно.

         – А какое заболевание у вашего ребёнка?

         – Диагноз наш неутешителен: опухоль головного мозга. Наша Машенька стала жаловаться на головные боли ещё полгода назад, но врачи никак не могли определить заболевание, и лишь месяц назад нас ошарашили этим страшным диагнозом. Ей в следующем месяце исполнится восемь лет – что она видела в этой жизни?

         – Вы, товарищ таксист, успокойтесь. Вас как зовут?

         – Николай Михайлович.

         – Так вот, Николай Михайлович, я, к вашему сведению, являюсь не только депутатом, а ещё и учредителем благотворительного фонда, целью которого является осуществление помощи, направленной на содействие деятельности в сфере профилактики и лечения онкологических и иных тяжёлых заболеваний у детей. Так что я вам постараюсь помочь. У вас есть визитка?

         – Да, я вам сейчас запишу свой номер телефона.

         – Нет, нет, не нужно, лучше следите за дорогой. Потом напишете, когда остановимся.

         – Вы действительно можете мне помочь?

         – Ну, конечно, мы поможем вашей дочурке. Наша организация, как раз на этом специализируется. Мы недавно открылись, но уже кое-чего достигли, и на этом не намерены останавливаться, ведь есть дети-сироты, есть инвалиды, есть, в конце концов, люди, просто нуждающиеся в посторонней помощи, а мы как раз для этого и собираемся посвятить своё время, а значит жизнь. На днях была в одной из больниц, там детки совсем крошечные, а уже приговорённые на страшные мучения, глазёнками на тебя смотрят, а у тебя сердце обрывается. Вот так посмотришь на таких деток, и спать не можешь – всю ночь, какие-то кошмары снятся. А уже на следующий день с красными глазами общаешься с малолетними заключёнными, у которых тоже свои проблемы, им тоже нужна наша помощь, ведь в нашем государстве только и знают, что языки чесать. В тюрьмах эпидемия туберкулёза, а на обед у заключённых одна каша на воде и больше ничего. Или хотя бы взять вас, так сказать, интеллигенцию: учителей, врачей – какие у вас социальные гарантии? Что вы за ваш самоотверженный труд можете себе позволить? – в лучшем случае, кусок сала и какие-нибудь консервы. А где наша творческая интеллигенция, так сказать, люди искусства? – выброшены на задворки, где мы так же помогаем им, как можем. И так изо дня в день мотаюсь, как пчёлка. Сама уже не помню, когда в последний раз в отпуске была. Благотворительность – это самопожертвование за-ради идеалов добра. Помощь незащищённых слоёв населения, так сказать, малоимущих – это ведь только одно из звеньев длинной цепочки благотворительности, и наша задача сделать эту цепь крепкой, чтобы не один меценат не смог отказаться от такой упряжки. Вот за-ради этого я и пошла в политику, и теперь вынуждена торчать на этих никому не нужных заседаниях, а всё для чего? а всё для того, чтобы иметь возможность клянчить вспомоществования. Ведь среди нашего брата-депутата много людей далеко не бедных, а попробуй выпроси у них копейку – подавятся, а не дадут. И что самое интересное, в своём имении по несколько церквей отстроили, а чтобы дать денег на благотворительность – так шиш. У нас до сих пор нет достойного офиса, ну да ладно, скоро выборы, они сами ко мне прибегут.

        Ну вот и всё, мы приехали. Сколько с меня?

         – С вас по тарифу тридцать восемь гривен.

         – Ой, а у меня только сорок. У вас сдачи две гривны будет?

         – Да, вот возьмите.

         – Ну всё, я побежала. Счастливой вам дороги – протараторила дородная дама, и засеменила, виляя обширными бёдрами, ко входу мраморного здания.