Туманный город. Глава 9

[Скрыть] Регистрационный номер 0407899 выдан для произведения: Найти свою мечту ты должен постараться.
Готов ли для неё на край земли пойти?
И, кстати, отчего придётся отказаться,
Чем можешь пренебречь, что в жертву принести?
Важнее для тебя какое предпочтенье -
Мораль или скорей желание твоё?
И если первое ты выбрал без сомненья,
Тогда мечте не быть, забудь же про неё!
 
На следующее утро мы чуть ли не впервые собрались всей труппой в гостиной «Тысячелетнего дуба» для совместного завтрака (за исключением Фрэнка, который предпочитал питаться в одиночку). Печальные и усталые после бессонной ночи пришли даже дядя Густав и тётя Августа. И конечно особого аппетита ни у кого не наблюдалось.
Отсутствие новостей о Ребекке и бездействие полиции негативно влияли на всех. Из-за постоянных гастролей мы не привыкли долго оставаться на одном месте. Два прошедших дня артисты бесцельно слонялись по гостинице или гуляли по городу. Да, порой у нас случались перерывы, но тогда дядя Октавиус использовал свободное время для разучивания и постановки новых номеров. Сейчас же, в условиях неопределённости, об этом не могло идти и речи. Накануне вечером Марк ненавязчиво предложил позаниматься математикой по учебнику, но я отвергла скучное занятие. К счастью, он не настаивал, как обычно.
Я вяло смотрела на безвкусный омлет в тарелке. Есть мне не хотелось, а уйти из-за стола преждевременно было бы неприлично. Сидевшая рядом Розамунда посмотрела на меня и тихонько попросила:
– Пожалуйста, съешь всё.
Не имея сейчас желания спорить, я без энтузиазма начала ковыряться вилкой в тарелке и вспомнила о Ребекке. Интересно, как кормят её похитители? Или они морят бедняжку голодом? Мысль об этом ужаснула меня, и я быстро доела порцию яичницы.
Всеобщее молчание нарушил Клаус:
– Дядя, как ты думаешь, мы надолго застряли здесь?
Одетта и Эмилио сразу одёрнули сына и что-то начали шептать на ухо, каждый со своей стороны. Остальные артисты устремили взор на дядю Октавиуса. Тот как будто и не слышал вопроса и так же продолжал завтракать. Однако через мгновение остановился и высказался:
– Этого никто не знает. Каждую секунду мы ждём известий от констебля. Давайте сохранять надежду, что полиция найдёт Ребекку. Потом есть призрачный шанс, что ей самой удастся убежать от похитителя. Ведь она смелая и отважная девушка. Разве Ребекка смирилась бы с неволей?
Наступила абсолютная тишина. Все не только перестали есть, но и, кажется, дышать. Дядя встал из-за стола и оглядел присутствующих:
– Любой мог оказаться в подобной ситуации. Как бы вы себя чувствовали, если знали, что семья бросила вас и уехала?
Он стукнул кулаком по столу. Я аж вздрогнула от неожиданности.
– Застряли. Да, застряли! – разгорячился дядя Октавиус. – Мы, Конрои, не бросаем своих в беде.
С этими словами он выдернул из-под воротника салфетку и бросил её на тарелку, а затем поспешно ушёл к себе. Мы так испугались вспышки его гнева, что ещё долго сидели тихо и не решались пошевелиться. Но потом всё же продолжили нашу скромную трапезу.
Тут я увидела спускающегося по лестнице Гарольда. На нём была надета верхняя одежда – он явно собирался куда-то в город. Взяв пустую посуду и, давая понять, что закончила завтрак, я поспешно отнесла её на кухню и подбежала к молодому человеку. Он как раз здоровался с артистами и намеревался уходить.
– Здравствуйте! – я подскочила к нему вся в радостном настроении от очередной встречи.
– Изабелла, – смутился Гарольд. – Откуда в тебе столько энергии в раннее время?
Как выяснилось, он сам вставал по утрам с трудом. Зато, в отличие от меня, с лёгкостью мог работать вечером и ночью.
– Новый день, – я развела руками и улыбнулась. – Новые события, новые впечатления…
– О да, новые события, – горько усмехнулся молодой человек. – Нет уж, извольте. Мне вчерашних хватило сполна.
– Как твоё самочувствие? – сразу же спохватилась я.
Гарольд похлопал себя по животу и груди:
– Вроде, ещё всё держится на месте. Некогда хворать!
– А куда ты направляешься? – бесхитростно полюбопытствовала я.
Он покачал головой:
– Твоя любознательность превосходит человеческие границы.
В знак согласия я одобрительно кивнула. Вообще-то, в каком-то смысле мы были сообщниками, а они всегда делятся между собой планами.
– Первым делом я собирался позавтракать, – Гарольд махнул рукой в сторону гостиной, – так как у меня нет подкармливающей в любое время суток семьи. Потом сходить в госпиталь на перевязку. Затем встретиться с Вергилием, чтобы потренироваться в борьбе, потому как недавние происшествия показали, что мне нужно уметь постоять за себя и окружающих прекрасных дам.
Изо всех сил я старалась не расплыться в улыбке. Ведь «прекрасная дама» – это про меня, да? А ещё так хотелось сделать ему перевязку самой. Но Гарольд не попросил, а мне было неловко навязываться в столь деликатном вопросе.
– Далее намеревался нанести визит Эндрюсу, – не замечая этого, продолжал он. – Нам нужно посовещаться и придумывать новые меры по поиску девушек, раз старые не приносят результатов. К тому же хочу узнать, есть ли новости о моём пропавшем кучере Пауле. Вдруг тот каким-то образом вернулся и сможет дать показания против нападавших.
– Сколько всего интересного! – воскликнула я. – Пожалуйста, возьми меня с собой. Всей труппе нечем заняться. Я одна умру здесь от скуки.
– Прям-таки и умрёшь, – не поверил Гарольд.
– Умру-умру, – пообещала я, – и моя гибель будет на твоей совести.
Молодой человек стоял в нерешительности. То ли он не хотел брать меня, потому что ему не особо нравилось моё общество, то ли потому, что опасался подвергать риску в нахождении рядом с ним. Если бы Гарольд знал, что когда мы вдвоём, мне ничего не страшно!
– Хорошо, – наконец, вздохнув, сказал он. – Так и быть, я могу взять тебя на завтрак в кофейню. При одном условии – твои родители не станут возражать.
– Конечно, не станут, – без раздумий подтвердила я.
– Будет лучше, если ты всё-таки спросишь у них, – настоял молодой человек. – Чтобы моя совесть пребывала в спокойствии.
Взглянув на него с укором, я нехотя отправилась к Розамунде. Хотя та убирала посуду со стола, краем глаза мама наблюдала за нами.
– Гарольд идёт в кофейню позавтракать. Можно с ним? – стараясь не выдать волнения, попросилась я.
– Ты же недавно поела, – недовольно возразила она. – У нас нет лишних денег, чтобы тратить их на пирожные.
– Пожалуйста, – взмолилась я. – Не собираюсь ничего заказывать. Просто посижу за компанию. Здесь совсем нечего делать. Ты хочешь, чтобы я находилась в замкнутом пространстве и думала о несчастной Ребекке?
– Ладно, иди, – согласилась Розамунда. – Только ненадолго. Чтобы к обеду вернулась!
– Всепренепременно, – крикнула я, убегая в номер за накидкой.
Однако внутри комнатки предстояли важные дела. Я уселась перед окном, вытащила ларец с девичьими принадлежностями и стала приводить себя в порядок. Ведь в начале дня и я представить не могла, что проведу время с Гарольдом в городе. Мне обязательно нужно было быть на высоте, чтобы не разочаровать его.
У зеркальца был маленький обзор, но я красиво зачесала волосы назад и скрепила их изящной заколкой. В уши продела серёжки с топазами – подарок родителей на прошлый день рождения. Припудрив появившиеся некстати веснушки, я не совсем осталась довольна своим видом, но пришлось смириться и поспешить обратно. Моё сердце учащённо билось в предвкушении приятного времяпрепровождения.
Гарольд по-джентльменски открыл дверь, и мы вышли на улицу. Стоял прекрасный солнечный день. Лёгкий морозец сковал лужи тонким льдом, и я весело пробежалась по нему, с треском пробивая природное стекло каблучком.
– Изабелла, какой же ты ещё ребенок, – усмехнулся мой спутник.
Почему одного спонтанного действия достаточно, чтобы разрушить репутацию взрослого человека?! Я не стала спорить и просто показала ему язык.
Кофейня располагалась в двух кварталах от нашей гостиницы. Я уже несколько раз проходила мимо неё, но снаружи она выглядела так респектабельно, что мне было даже боязно заглянуть внутрь сквозь окна.
Пожилой швейцар в изысканной униформе запустил нас, а молодой официант провёл вглубь помещения. Мы оказались в уютном зале, оформленном в довольно минималистском стиле: покрашенные в бежевый цвет стены, маленькие металлические столики и стулья. В этот час в кофейне почему-то находилось мало посетителей.
– Где бы вы хотели сидеть? – поинтересовался официант у Гарольда.
Тот перевёл взгляд на меня:
– Что скажешь?
– Давай около окна, – предложила я.
Мы стали протискиваться через мебель, расположенную чуть ли не впритык друг к другу. Мне было непонятно, зачем ставить её так близко, если в заведении нет толп народа.
– Вот ведь проклятие! – не смогла сдержаться я, застряв полой своего совсем не пышного платья между ножками стульев, рядом с которыми пробиралась. – Кто здесь всё так понаставил?
Гарольд помог отдёрнуть платье и заметил:
– В столице так почти везде, это признак элитарности заведения.
Ну ладно. Хотя лично я предпочитала свободные пространства, где есть куда развернуться и при этом ты не задеваешь локтем соседа.
– Что ты будешь? – спросил он, когда мы уселись за столик.
– Ничего. Я уже позавтракала, – поспешно заверила его я.
– И чем, позволь полюбопытствовать?
Мне как-то было неловко говорить о нашей бесхитростной пище, да ещё в присутствии официанта, поэтому я выразилась максимально уклончиво:
– Свежими продуктами с ближайшей фермы.
Гарольд поёжился и обратился к юноше:
– Пожалуйста, принесите нам два кофе с корицей, мне – сэндвич с беконом, а девушке – ваше лучшее пирожное. И сегодняшний «Городской листок».
Когда служащий ушёл, я наклонилась к нему через столик:
– Правда, я не голодна.
Он лишь молча сочувственно покачал головой. В тот же миг ему подали «Городской листок» – периодическое издание, состоящее, согласно названию, из двух страниц. Газета выпускалась во всех крупных городах и публиковала важные новости из разных уголков королевства, официальные указы, а также локальную информацию.
– Вот уж не думала, что и здесь есть свой «Листок», – призналась я.
Гарольд хотел начать чтение газеты, но выглянул из-за неё, чтобы ответить:
– Вообще-то Туманный город – достаточно большой, и ему необходимо своё издание.
От нечего делать я начала сворачивать и разворачивать бумажную салфетку:
– Тут ужасный климат. Зачем нужно было строить город в таком месте?
Мой спутник опустил «Листок» и нахмурился:
– Строительство города в этом регионе требовалось по стратегическим причинам. Ты же знаешь, что он соседствует с Чёрными Землями.
Не успел молодой человек снова начать читать, как у меня возник новый вопрос:
– Может быть, похищения связаны с их обитателями? Ведь от них можно всего ожидать…
Гарольд резко прервал мою речь:
– Совершенно исключено. На границе стоит надёжная охрана. И потом, если бы это было их рук дело – неужто они бы ограничились тремя девушками за месяц? Давай пообщаемся на данную тему как-нибудь в следующий раз. Могу я всё-таки почитать новости?
Я обиделась и замолчала. Мне так хотелось поговорить с Гарольдом хоть о чём-нибудь, узнать его получше. А он взял меня в кофейню, чтобы я сидела молча.
Принесли еду и кофе. Пирожное представляло собой красивое безе, политое тонкими струйками карамели. Желая показать, как я расстроена невниманием своего компаньона, я разломала его ложечкой и демонстративно отвернулась к окну.
Наконец, молодой человек отложил "Листок" и приступил к завтраку, как ни в чём не бывало. Я по-прежнему хранила гробовое молчание.
– Что-то не так? – спросил Гарольд, указав кофейной ложечкой на пирожное.
– Всё так, – безразлично сказала я.
Он удивился, но не произнёс ни звука. Так мы и сидели, непонятые друг другом.
– Вычитал что-то интересное? – в итоге не выдержала я.
– Ничего такого, что бы повлияло на расследование, – ответил Гарольд, заканчивая трапезу. – К счастью, похищения девушек не происходят в соседних городах. Так что вряд ли это заезжая банда.
– О них могут умалчивать, разве нет? – скептически проронила я.
– Могут, – согласился он, – однако по моим каналам достоверная информация всё равно бы дошла рано или поздно.
Я продолжала ковыряться в пирожном, хотя потом решила его попробовать. Оно оказалось чрезвычайно вкусным! Но вот остывший кофе превратился в мерзость.
Гарольд неодобрительно посмотрел на меня и лишь вздохнул. Мне кажется, я уже научилась читать его мысли. Сейчас, например, он явно думал о том, что я ещё слишком мала для того, чтобы быть с ним парой.
Подошедшему официанту следователь оставил в два раза больше денег, чем следовало по счёту. Я удивилась этому, ведь, что уж говорить, мы привыкли экономить каждый валлорий. Видимо, для моего спутника подобная сумма являлась мелочью.
Когда мы вышли из кофейни, я нетерпящим возражений голосом заявила, что провожу его до госпиталя. Гарольд не стал брать экипаж, так как хотел прогуляться после завтрака. И мы отправились в больницу пешком.
– Кстати, давай зайдём сюда, – молодой человек показал на маленькую лавочку на первом этаже здания с различными магазинчиками.
Выцветшая от времени вывеска информировала о том, что здесь находилась аптека. Едва мы открыли входную дверь, тоненьким голосом зазвенел колокольчик.
– Я должен купить новую трость, – пропуская меня вперёд, объяснил Гарольд.
Мы оказались в просторном светлом помещении, где были единственными посетителями. Мой нос сразу же ощутил химический запах, характерный только для подобных заведений. По всем трём сторонам комнаты размещались закрытые стенды, за стеклом которых скрывались разнообразные баночки, тюбики и коробочки.
Напротив входа находился широкий прилавок, за которым располагался аптекарь. Это был высокий седой мужчина в белом халате. Он взвешивал на весах порошок жёлтого цвета и фасовал тот в пакетики.
– Чем могу служить? – сухо спросил аптекарь.
– Добрый день, – подчёркнуто вежливо обратился к нему Гарольд. – Подскажите, имеются ли у вас трости для ходьбы?
– Есть несколько, – ответил мужчина и нагнувшись под стойку вытащил пару экземпляров.
Следователь поочерёдно взял их в руки, повертел, пристально разглядывая, и попробовал пройтись. Но приспособления ему не подошли.
– Они немного длиннее, чем нужно. Есть ли покороче?
– Не уверен, сейчас посмотрю в подсобке, – равнодушно сказал аптекарь и удалился.
Когда он ушёл, Гарольд объяснил:
– Понятное дело, хорошие трости не покупаются просто так. Их делают специально, ориентируясь на рост и вес владельца.
– Почему бы не заказать её здесь? – робко предположила я.
– Ты что! – печально отреагировал мой спутник. – Здесь, в захолустье? Даже если так, придётся ждать не меньше недели. Ах, какая у меня была замечательная трость раньше…
Честно говоря, я не придавала ей значения и с трудом помнила, что в ней особенного. Догадавшись, о чём я думаю, Гарольд решил просветить меня об уже безвозвратно утерянной вещи.
– Её делал лучший плотник столицы, – мечтательно начал вспоминать он. – Основа состояла из редкого змеиного дерева, растущего в южных лесах. Янтарный набалдашник был выполнен в форме головы орла. Что уж говорить про именную серебряную гравировку…
Молодой человек тяжело вздохнул. Я же поразилась – столько всего в обычной палке для ходьбы?
– Эх, тогда нам следовало её забрать и попробовать починить, – встрепенулась я.
– Конечно, нет. Трость уже не подлежала восстановлению, – махнул рукой Гарольд. – Да и потом, я не хотел бы использовать её, ведь она постоянно напоминала бы мне о том дурацком инциденте.
В этот момент вернулся аптекарь и сообщил, что других приспособлений для ходьбы у него сейчас нет. Гарольду пришлось приобрести один из неудобных экземпляров.
– По крайней мере, лучше, чем ничего, – он пытался приободрить себя, приноравливаясь к покупке.
При выходе мой взор задержался на внутренней стороне таблички, висевшей на стеклянной двери. После часов работы там указывалось имя аптекаря.
– Это же Эдриан Фош, – заговорщически прошептала я Гарольду уже на улице. – Неужто ты не помнишь его?
– Нет, – удивился молодой человек. – В Туманном городе я не нуждался в лекарствах. Почему ты спрашиваешь?
– Причём тут лекарства! – не выдержала я. – Судя по всему, это отец Минервы Фош, пропавшей девушки. Разве тебе не следовало пообщаться с родственниками?
Гарольд остановился и молча смотрел на меня. Ему нечего было сказать в ответ.
– Лично я не разговаривал с ним, – тихо признался он. – Насколько помню, он живёт в другом доме и не находился рядом в момент похищения Минервы. Поэтому я лишь ознакомился с его показаниями из отчёта Эндрюса.
– Но ведь констебль мог упустить что-либо, а отец потом случайно вспомнить что-то, – заметила я. – Ну, мне так кажется, хоть я и не сильна в расследованиях.
– Что, предлагаешь вернуться назад и допросить его? – в голосе Гарольда появилось лёгкое напряжение. – Хочешь сказать, я недостаточно тщательно делаю свою работу?
Я испугалась. В моих планах вовсе не было разозлить его или упрекнуть в непрофессионализме. Похоже, я опять ляпнула лишнее или неудачно выразилась.
– Вовсе нет, – пошла на попятную я. – Если аптекаря опрашивали – хорошо. Просто я думала, что ты перепроверяешь информацию, полученную Эндрюсом.
– Я физически не могу перепроверять за ним всё, – строго возразил Гарольд. – В данном направлении нет ничего подозрительного.
– Ладно, как скажешь, – примиряющим тоном подытожила я, когда мы отправились дальше.
Он всё-таки немного обиделся на меня, так как оставшийся путь шёл молча. Я же решила на всякий случай умерить пыл и в очередной раз поклялась себе сначала думать, а потом говорить.
Центральная больница представляла собой длинное серое здание, состоящее из двух этажей. Она предназначалась для людей среднего класса. Лечение было полностью платным, поэтому неимущим оставалось заниматься самоврачеванием или обращаться к местным знахарям. Последние обходились значительно дешевле, но что касается результата – то он не всегда оказывался желаемым или предсказуемым.
Мы вошли внутрь и очутились в тесной приёмной комнате. Люди сиделои на скамье, вокруг туда-сюда сновали доктора и больные, что поначалу даже не было понятно, как найти Хлою.
Наконец, увидев пожилую женщину в сером халате, которая закончила разговор с пациентом, мы подошли к ней и объяснили, кого ищем. Она взялась проводить нас и привела в отдалённое просторное помещение.
Два окна позволяли свету с лихвой проникать внутрь и облегчали работу врача. Кроме стола и стульев в кабинете находился шкаф и небольшая кушетка. В одной из стен располагался проём в другую комнату, скорее всего, предназначенную для медицинских процедур.
Когда мы зашли, напротив Хлои сидела беременная женщина, скромно одетая, и они о чём-то договаривались. Я удивилась, так как не думала, что эта больница для бедных горожан. Увидев нас, Хлоя без церемоний попрощалась и поспешно выпроводила свою посетительницу.
– Здравствуйте, – поприветствовал её Гарольд, пропуская выходившую женщину. – Извините, что приходится беспокоить вас, но больше обратиться не к кому.
Она мило улыбнулась:
– Да, конечно. Профессиональная, – тут Хлоя посмотрела на меня, – помощь не повредит. Проходите, пожалуйста, сюда, к окну.
Гарольд послушно выполнил её указание, а я осталась стоять у двери. Женщина аккуратно сняла с него рубашку и бинты. Удалив старую повязку, она начала обрабатывать раны лечебным раствором.
– Как вы сегодня себя чувствуете? – поинтересовалась докторша. – Похоже, вам здорово досталось…
– Прекрасно, – ответил следователь. – Жизнь продолжается, если это можно назвать жизнью.
И они оба рассмеялись. Я же стояла неподвижно и тренировалась в терпении. Но не могу сказать, что сильно преуспевала в выработке выдержки и спокойствия.
– Вижу, заживление уже началось, – резюмировала Хлоя, осмотрев пациента. – Между тем, как и накануне, я бы рекомендовала вам обратиться к доктору из столицы. Дополнительная консультация не повредит. Я так сразу и сказала Кандиде. Потому что есть вероятность глубокого заражения через открытые раны, и тогда вам потребуется серьёзное вмешательство.
 – Да-да, при первой возможности отправлюсь к своему семейному врачу, – заверил её Гарольд и, повернувшись, многозначительно посмотрел на меня.
Когда мой спутник оделся, и мы вышли из больницы, он остановился и спросил:
– Ты слышала?
– Что именно? – не поняла я.
Молодой человек оживился:
– Хлоя сообщила о моём состоянии Кандиде. А ты вчера просила прислать лекаря Эндрюса.
Заметив мою растерянность, Гарольд пояснил:
– Получается, Эндрюс связан с Хлоей, а та – с Кандидой. Зачем ей быть в курсе моего самочувствия?
– При чём тут Кандида? – недоумевала я, вспомнив красивую холёную женщину. – Тем более неужто ты думаешь, что ей понадобилось похищать девушек? Не может быть!
– К сожалению, в нашем распоряжении мало фактов, – Гарольд сжал губы. – Поэтому мы должны рассматривать любые странные и подозрительные случаи.  Хотя бы потому, что Ребекка пропала после вечера у неё дома, а нападение на нас произошло сразу после визита к ним.
– Да, ты прав, – поразилась я. – Кандида спешно ушла и даже не попрощалась. И к тому же могла подслушать, куда мы направляемся. Жене Освальдо не страшны разоблачения. Здесь явно дело нечисто!
Гарольд оживился:
– Нужно будет тщательно продумать, как вывести её на чистую воду.
Тут я обратила внимание на женщину, которая посещала Хлою до нас. Она стояла неподалёку и внимательно наблюдала за нами. Увидев, что мы сделали паузу в разговоре, та робко приблизилась и я смогла разглядеть её получше. На вид этой малосимпатичной (на мой взгляд, слишком грубые черты лица) девушке было около двадцати трёх лет, она зябко куталась в серое пальто, служившее уже не первой хозяйке. Тонкие русые волосы покрывала простая шерстяная шапочка.
– Извините, но ведь вы тоже обратились к Хлое? Ей можно доверять?
Мы с Гарольдом недоумённо переглянулись, так как сами хотели бы это знать. Молодой человек издал неясный звук, который можно было интерпретировать по-разному.
– Просто мне её посоветовала одна торговка с рынка, и я вот беспокоюсь, как всё пройдёт, – объяснила женщина, поддерживая руками большой живот.
Я многозначительно посмотрела на Гарольда: может, здесь что-то есть? Он вроде бы понял мой замысел и сказал:
– Мы знаем доктора не так давно. Чего конкретно вы опасаетесь?
Женщина оглянулась вокруг и подошла к нам поближе:
– Главное, чтобы я получила деньги. Но что будет с младенцем мне также интересно.
– То есть, вы обещали передать ей своего ребёнка после рождения? – уточнил следователь, стараясь оставаться спокойным, хотя я-то чувствовала, как его голос начал дрожать.
– Конечно. Вы разве не по этому вопросу пришли к ней? – удивилась незнакомка.
– По этому, – не давая высказаться мне, вступил молодой человек. – Кстати, меня зовут Гарольд. А вас?
– Люси, – грустно представилась женщина. – Просто она так грубо обошлась со мной, что я уже сомневаюсь, что докторша исполнит обещание.
Нам стало понятно, что тут дело нечисто. Ведь оно могло быть связано с похищениями девушек. Моё сердце начало биться в сумасшедшем ритме.
– С другой стороны, деньги небольшие, – безразличным тоном заметил Гарольд. – Не думаю, что такой человек, как Хлоя, будет из-за мелочи обманывать вас.
– Триста валлориев – небольшие? – изумилась Люси. – Ну, знаете! Такую сумму я и за несколько месяцев не смогу заработать.
Молодой человек с удивлённым лицом посмотрел на меня, снова повернулся к нашей собеседнице и уточнил:
– Вы точно должны только передать ей новорожденного? Больше ничего?
– Да, точно, – Люси и сама как будто начала сомневаться. – Мне ребёнок ни к чему, а вот кругленькая сумма не помешает.
Гарольд на секунду задумался, потом наклонился к ней и тихо сказал:
– Откровенно говоря, вообще-то я бы не доверял ей. К тому же это не совсем законно. Найдите возможность для воспитания малыша.
С этими словами он вытащил из кармана несколько крупных банкнот и передал женщине:
– Пожалуйста, подождите меня здесь пять минут.
Сам же развернулся и пошёл обратно в больницу. Люси стояла в недоумении:
– Постойте, но вы сами приходили к ней…
– Что происходит? – не понимала я и бросилась вслед за Гарольдом, быстро лавировавшим по коридорам в сторону кабинета Хлои.
– Она покупает новорожденных детей, – процедил сквозь зубы мой спутник, опасаясь быть услышанным кем-либо из персонала. – Это почти то же самое, что и похищение людей.
– Не совсем, – на ходу также шёпотом, по-заговорщически возразила я. – В нашем случае девушек похищали насильно, а здесь родители добровольно продают своих детей.
– Верно подмечено, – улыбнулся Гарольд. – Но мы никак не можем пройти мимо такого преступления.
Без всякого стука он ворвался в кабинет Хлои. Та сидела на прежнем месте и вопросительно посмотрела на нас. Гарольд с шумом пододвинул стул и сел напротив неё:
– Шутки кончены. Вы ведь знаете, я – следователь из столичного министерства юстиции. Тут у меня за дверями свидетель, готовый присягнуть, что вы занимаетесь противоправными действиями, а именно покупаете младенцев.
Хлоя мгновенно побледнела и вцепилась руками в стол:
– Ложь… неправда…
– Правда, правда, – неожиданно твёрдо заявил Гарольд.
Я удивлённо смотрела на него. Мне даже и представить было трудно, что он может так резко вести себя. Молодой человек встал и подошёл к ней вплотную:
– Люси готова дать показания. Их достаточно, чтобы прямо сейчас вас арестовать и переправить в Столичный город. Сейчас сюда уже направляется отряд с констеблем. А там уж следствие разберётся, виновны вы или нет.
– Я не могу уехать, – испугалась Хлоя. – У меня двое маленьких детей. И к тому же я не делала ничего особенного.
– А что вы делали? – наседал Гарольд.
Она замолчала и нервно смотрела на нас. Наверное, женщина думала, какую тактику ей избрать – признаваться или всё отрицать.
– Ничего не делала, – наконец, еле слышно произнесла Хлоя.
Докторшу начало трясти, и она стала задыхаться. Похоже, у неё начался приступ панической атаки.
– Где похищенные девушки? Что с ними? – продолжал напирать Гарольд.
– Не знаю, – испуганно ответила Хлоя.
– Опять ложь! – следователь громко стукнул кулаком по столу и подошёл к шкафу, где лежали разные папки с документами. – Сейчас мы проведём здесь обыск.
Тут я увидела, как она теряет сознание и едва успела подбежать, чтобы подхватить её. Женщина весила больше меня, поэтому было нелегко удерживать её на весу. Я еле-еле умудрилась прислонить докторшу к стенке.
– Помоги же мне, – обратилась я к Гарольду, который тем временем открыл дверцу шкафа и начал выборочно просматривать бумаги. – Ей плохо!
– Притворство, – возразил он, не оглядываясь. – Попытка сбить нас с толку.
Но я-то видела, что обморок у Хлои был настоящий. Я стала приводить её в чувства – расстегнула верхние пуговицы платья, чтобы ей легче дышалось, похлопала по холодным щекам… Она учащённо заморгала и понемногу начала оживать. Я сразу же усадила её.
– Ага! – воскликнул Гарольд и потряс в воздухе увесистой папкой. – Вот список беременных женщин, неофициально рожавших у вас в больнице и потом отказывавшихся от младенцев. Да тут записи за десять лет!
– Я всё могу объяснить, – прерывисто заявила Хлоя. – Только не отправляйте меня в тюрьму!
– Внимательно слушаю, – обрадовался молодой человек и, не выпуская находку из рук, снова сел напротив неё.
– Когда я пришла в больницу, – сбивчиво начала рассказать женщина, – предыдущий доктор передал мне эту обязанность. Здесь так было заведено давно. Если бедняки не могли прокормить своих детей, мы забирали их сразу после рождения, а им выплачивали большую компенсацию. Все оказывались довольны. Никто бы и не хватился тех малюток. Да и что бы их ждало? Жалкая жизнь в нищете и голоде. Большинство из них не выжило бы…
– Как вы находили рожениц и кому передавали младенцев? – жёстко спросил Гарольд.
– Так как этот поток существовал много лет, то информация о такой возможности распространялась между самими женщинами, в их среде. Некоторые приходили к нам по несколько раз, – пожала плечами Хлоя.
– Кому вы передавали младенцев? – настойчиво, отделяя слова друг от друга, повторил следователь.
– Я не знаю, – докторша стала испуганно переводить взор то на него, то на меня. – Сразу после родов, в ночное время приходил мужчина в тёмном плаще и забирал ребёнка. Мне неизвестно, кто он.
– То есть, десять лет приходил один и тот же человек, и вы бы не смогли узнать его? – удивился Гарольд.
– Нет, конечно. Наверное, это были разные люди. Но всегда в шляпе, закрывавшей лицо.
– Любопытно, откуда у него появлялась информация, что у вас есть новорожденный? – задал резонный вопрос молодой человек. – Кто давал вам деньги?
Женщина затрепетала и замолчала. Побледневшая кожа чрезвычайно гармонировала с её рыжими волосами. Тогда Гарольд снова начал листать папку:
– Что обозначают инициалы «К. Б.»?
Хлоя мужественно держалась и, казалось, на её лице не дёрнулся ни один мускул. Вдруг до меня дошло:
– Кандида Бриггс!
Гарольд с изумлением повернулся ко мне:
– Ты права! Так вот, кто здесь замешан.
Докторша застонала и закрыла лицо руками. Он бросился к ней:
– Зачем ей дети?
– Я не знаю, – еле выговорила Хлоя.
– Знаете! – в гневе возмутился Гарольд.
Мне почудилось, что сейчас он набросится на неё и начнёт душить,= до тех пор, пока та не скажет правду. Поэтому я старалась быть рядом, чтобы попробовать оттащить его в крайнем случае.
– Я просто предупреждала её об этих младенцах, потом за ними приходил человек в плаще. Не знаю, что с ними происходило дальше, – зарыдала женщина.
Тут мне пришла идея:
– Может, пропавшие девушки тоже были беременны и обращались сюда?
Следователь взглянул на меня с одобрением и сразу обратился к Хлое:
– Вам знакомы Минерва Фош и Джейн Джойс?
Она отрицательно покачала головой. Тогда Гарольд стал перелистывать записи, начиная с конца, параллельно спрашивая:
– Вы проверяете их документы? Или они могут назвать любое имя?
– Когда как, – еле слышно ответила Хлоя.
В этот миг я подумала, что вероятность того, что Ребекка оказалась беременна, да ещё и успела обратиться сюда, к местному врачу, равна нулю. Хотя бы потому, что она не была замужем и насколько я знала, совсем не жаждала обзаводиться потомством. Все её устремления связывались лишь с карьерой. Но кузина бы точно не стала избавляться от ребёнка таким способом, родители и труппа помогли бы ей вырастить его. Я наклонилась и шепнула в сторону Гарольда:
– Насчёт Ребекки – исключено.
Он разочарованно посмотрел на меня, пропадала отличная версия. Внезапно позади нас послышался чей-то голос:
– Так-так-так. Что здесь происходит?
Обернувшись, мы не поверили собственным глазам – в дверях стояла Кандида! Как она успела тут оказаться? На ней было светлое меховое манто и длинное в пол белое узкое платье. Жена мэра с недовольным видом подошла к заплаканной Хлое, обняла её и заглянула в лицо. Наверное, хотела понять, что именно та успела рассказать.
– Что вы здесь делаете? – повернувшись к нам, строгим голосом спросила Кандида.
Гарольд придал себе невозмутимый вид:
– В данный момент ваше доверенное лицо поведало о том, что вы получали новорожденных младенцев.
– Клевета! – возмутилась жена мэра. – С чего вы вдруг поверили этому?
– У меня даже есть записи, – продолжил молодой человек и показал папку. – Имеются и свидетели. Думаю, уже достаточно, чтобы привлечь вас к суду.
Кандида зло вспыхнула глазами:
– Что там?
Гарольд лишь пожал плечами. Внезапно та резко дёрнулась к нему и попыталась выхватить записи. Молодой человек еле успел сунуть их за полу пиджака и стал отбиваться от разъярённой женщины. Тогда первая леди города метнулась обратно к Хлое:
– Что там было?
Но докторша начала громком рыдать и ничего не отвечала. Кандида затрясла её:
– Что… там… было? Говори!
– Архив записей, – сквозь слёзы, наконец, ответила та.
Властная женщина развернулась. Она сделала несколько вдохов и пыталась успокоиться. Вся эта сцена навела на меня ужас, так как я не представляла, что нам ждать от неё дальше. Судя по всему, Кандида являлась отчаянным человеком. Гарольд же, напротив, внешне оставался холоден и выдержан.
– Вы ничего не сможете доказать, – заявила она с вызовом. – Записи ничем не подтверждены, свидетелей можно подкупить. Мой муж – мэр. О каком суде в Туманном городе вообще может идти речь?
– Что вы сделали с детьми? – не обращая внимания на это, беспристрастно спросил молодой человек.
– Кто? Я? – рассмеялась в лицо Кандида. – Ничего! Я их в глаза не видела.
Я пыталась настроиться, чтобы понять её и мне казалось, она говорит правду. Тогда я решилась задать свой вопрос:
– Вы причастны к похищениям девушек и Ребекки?
– Что? – взвилась женщина. – Какие девушки? Я здесь не при чём. Что ещё вы хотите нам приплести?!
– Тогда кто забирал детей? – спросил столичный следователь.
– Не знаю! – набросилась на нас жена мэра, её выдержки хватило ненадолго. – Вы нарочно приехали сюда и пытаетесь найти что-либо, чтобы скомпрометировать Освальдо. Не выйдет! Если сейчас же не уберётесь из нашего города, то сильно пожалеете.
– Вам меня не запугать, – хладнокровно сказал Гарольд, но я слышала, что его голос немного дрожал.
– Это мы посмотрим! – ядовито заявила Кандида, схватила Хлою за руку и стремительно ушла с ней из кабинета.