Утром Бесхвостого разбудил шум. Зал был вновь заполнен публикой, к вчерашним добавились вальяжные индюки, важные гуси, деловые утки и кокетливые куры.
Аквариум стоял на двух столах, так что мышонка видели все хорошо.
Вчерашняя курочка кричала громче всех:
- Я...Я первая... Я...
Шум стоял невообразимый. Истома, полулёжа в кресле, цедила сквозь соломинку гречневый коктейль и щурилась в блаженстве.
- Семь тысяч!- выкрикнул тучный индюк. - А он не кидается?
- Десять! - ухнул гусак. - А он не гадит?
Мышонок не понимал, что происходит, терпеливо ждал конца этой перекличке, испуганно поёживаясь от резких криков.
Остановились на двадцатипяти тысячах.
- Всё! Прродано! - возвестила, наконец, Истома, ликуя: теперь и у неё будет машина!
Появились полицейские-удоды:
- Папрашу разойтись! Торг окончен.
В опустевшем зале остались Истома и Сизый Гусь, владелец крупнейшего в Городе ресторана "Маринованный головастик". Он приблизился к аквариуму и просипел:
- Удача снова ко мне лицом! Ты мой! Клиент обеспечен!
- Смотрри же, Сизый, - засмеялась счастливо Истома, - берреги покупку, не зевай - уведут .
- У меня не уведёшь, - самодовольно заверил Гусь и, подойдя к окну, позвал кого-то.
Через минуту в зал вошли четверо сорокопутов с клеткой и сачком. Бесхвостого осторожно поддели сачком, переправили в клетку. - Не перреживай, каррапузик, тебе там будет лучше, - на прощание бросила Истома, пересчитывая деньги.
Спустя четверть часа, Бесхвостого, усыплённого сонным зельем, два сорокопута в ванне усердно отмывали от подвальной грязи, в четырех водах с шестью видами шампуней.
А в это время по улицам Города носились разносчики газет - синички, выкрикивая на разные голоса:
"Последние новости! Оживший реликт! Покупайте "Птичье слово"!
"Госпожа Истома подарила миру открытие! "
"Обладатель реликта, почтенный господин Сизый Гусь! Спешите посетить "Маринованный головастик"!
"Сенсация века - живой реликт"!
"Академия наук предъявляет свои права на реликта"!
Страсти горожан разгорались, подгоняемые любопытством все устремлялись к ресторану "Маринованный головастик". Здесь уже собралась внушительная толпа, но в ресторан ещё не впускали.
Тем временем в зале ресторана освобождали большой квадратный аквариум - рыбёшек отправили на кухню. Вместо них поместили отмытого мышонка. Он ещё спал. Рядом с аквариумом встали полицейские.
Желающих лицезреть "сенсацию века" с каждой минутой становилось больше. Опасаясь, что они разнесут ресторан, Сизый Гусь распорядился запускать.
Весь день, и два следующих, с утра и до полуночи толпились у аквариума . Ничего не ели, не пили, только глазели и спорили до хрипоты. Сизый Гусь увеличил плату за вход, количество посетителей несколько убавилось. Это позволило навести порядок, и вскоре всё было, как и положено, в ресторане: ели, пили, танцевали.
К концу пятого дня Гусь увидел, что бездействующий мышонок уже не производит впечатления: как на обыкновенную рыбку смотрят.
Объявив следующий день санитарным, Гусь вызвал к себе в кабинет концертмейстера Чёрного Дрозда.
- Из перьев вон, а выдрессируй пару номеров. Иначе уволю.
Чёрный дрозд очень дорожил местом, поэтому заверил, что разобьётся в блин, а выдаст номера.
Бесхвостого перенесли в круглую ярко освещённую комнату с бледно-вишнёвыми стенами. Стремительно вошёл Чёрный Дрозд в белом костюмчике, с бичом и пистолетом.
- Приведсдвую дебя коллега, - постучал по клетке.
- Вас тоже купили? - поинтересовался Бесхвостый, по-своему поняв слово "коллега".
Чёрный Дрозд поражённо замер, бич выпал из его крыла, клюв раскрылся.
- Чудесно! - наконец, придя в себя, воскликнул. - Ценю способных. Скажи: попка-дурак.
Бесхвостый сказал. Дрозд пришёл в ещё большее ликование:
- Будед доволен клиенд, будед доволен хозяин, буду доволен я, и ды будешь доволен! Чудненько! А ды не кусаешься?
- Нет.
- Славненько! Я всегда был продивником кнуда,- Дрозд отшвырнул бич, а пистолет сначала сунул в карман, но, подумав, отбросил и его.- Успеха, великолепного номера - я уверен! - можно добидься долько взаимопониманием. Я дебя понимаю, коллега, а ды?
Бесхвостый понимал, что его не будут бить, поэтому кивнул.
- Восхидидельно! Срабодаемся! Не будем дерядь драгоценных минуд. Дрозд открыл дверцу клетки и пригласил мышонка на выход: - Побегай, разомнись.
Бесхвостый с удовольствием побегал.
- Одлично! Дай долько время, и мы задкнём за пояс цирк господина Зелёного Селезня! Мы обесценим его жуков и дараканов. Присдубим. Делай, как я,- Дрозд подпрыгнул, перевернулся в воздухе, и встал на лапы.
Бесхвостый попробовал повторить, но больно упал на спину.
- Ничего, коллега, - успокаивал Дрозд, - первая лепёшка всегда комом.
С каждым новым прыжком, получалось всё лучше, Дрозд расплывался от удовольствия. Бесхвостому понравилась игра, и он с охотой включился: снова и снова прыгал, вертел "сальдо". Потом учились ходить на передних лапках, стоять на одной. Мышонок очень старался, поэтому, видимо, всё отлично получалось. В полдень чёрный Дрозд заказал роскошный обед, стол накрыли здесь же в репетиционной. Дрозд дружески хлопал Бесхвостого по плечу:
- Мурлыкай, мурлыкай всегда, даже если гладяд продив перьев. Вод моё кредо. И дебе соведую. Будешь жидь в дебле и всегда сыдым. Ды не смодри, чдо хозяин дакой неиндересный. Да, он сухая каракадица, а не пдица, но когда ему помогаешь наращивадь капидал, он добр и щедр. Дочь его младшенькая, двадцадь седьмая, прелесдная гусочка, любого мозгами сдавид... Но эдо дебе не надо знадь. Двое дело - быдь всегда в форме.
Под вечер Дрозд доложил хозяину, что может уже показать несколько номеров. Сизый Гусь знал: у Дрозда слово не расходится с делом. Поэтому тут же выдал ему аванс, равный двум месячным жалованиям.
Через полчаса по радио объявили, что в ресторане "Маринованный головастик" горожан ожидает оригинальное развлечение.
Мгновенно выстроилась очередь.
И вот в последний раз повторили номера, условились по каким сигналам что выполнять. Бесхвостого одели в золотистые трусики и белую маечку. - Ну, ни пуха, ни пера - Дрозд поплевал через левое плечо, и решительно вышел в зал.
- Дамы и господа! Вы имееде чесдь присудсдвовадь на необыкновенном предсдавлении. Предсдавидель вида живодных, кодорых мы счидали вымершими, высдупид перед вами, как ардисд. Я имею чесдь с ним рабодадь, и получаю огромное удовольсдвие. Идак - живой реликд!
Это был сигнал для Бесхвостого. Он появился с условной улыбкой во весь рот.
Воцарилась мёртвая тишина, клиенты испуганно вжались в кресла: реликт на свободе, без намордника... А вдруг бросится?
Дрозд сделал условный знак, и Бесхвостый подпрыгнув, провернул красивое сальто.
Клиенты ещё больше вжались в кресла, затаив дыхание. Мышонок решил, что таким образом они выразили своё восхищение , и в азарте принялся выделывать сальто-мортале вдоль столиков. С визгом повскакивали дамы и рванулись к выходу, смяв швейцаров. Господа следом. Один, перед тем, как убежать, метнул в Бесхвостого блюдце с ячменным рулетом. Мышонок совершенно случайно в прыжке поймал блюдце. Он решил, что это ему плата за хорошо выполненный номер, и тут же принялся уплетать за обе щёки.
- Браво! Бис! Чудненько!- ликовал Дрозд, в порыве радости чмокнул мышонка в затылок, и прошёлся колесом вдоль опустевшего зала.
Вы знаете, что, значит, разозлить гусака? Вот таким влетел в зал Сизый Гусь. Он топал лапами, шипел, брызгая слюной:
- Разоритель! Вон! Уволен!
Чёрный Дрозд поправил галстук, убрал чёлку с глаза, и с достоинством произнёс:
- Искуссдво дребуед жердв. Вы ещё пожалееде: насдоящие ардисды на дороге не валяюдся, - Проходя мимо Бесхвостого сказал: - Насдоящее искуссдсдво не умираед. Помни эдо, коллега. - И ушёл с гордо поднятой головой.
Сизый Гусь переключился на мышонка, продолжая топать, шипеть и исходить слюной. Наконец, крикнул слуг и Бесхвостого водворили в аквариум.
Долго в эту ночь не мог заснуть мышонок, всё думал и не мог понять: за что выгнали Дрозда, что сделал плохого он, Бесхвостый, ведь всем понравилось его "искуссдво", ведь все кинулись позвать других посмотреть... и рулет бросили не просто так...
Тем временем Чёрный Дрозд брёл по безптичным улицам, с чемоданчиком и зонтиком. Он стучался в гостиницы, ему говорили: "Нет мест". Предлагал свои услуги, но они не требовались.
Шёл, шёл Дрозд и вышел за Город, на перекрёсток трёх дорог. Дорога прямо вела в Инкубатор, столичный Град. Дорога влево вела в Страну Безногих. Дорога вправо - в Страну Белой Ночи.
Стоял Дрозд и думал, куда направить стопы. В Столице провинциалу с его принципами не выжить, ибо не сможет приспособиться к диким столичным нравам. В стране Безногих он будет презренным иностранцем, и однажды из него просто сделают жаркое. Остаётся Страна Белой Ночи, царство ночных птиц. Пойду, решил Дрозд, как никак дальние родственники, авось не обидят, примут.
И он быстро зашагал, напевая в такт шагам:
- Мы едем-едем-едем
В далёкие края...
Помочь сайту
Поздравления
