Моя любимая Лариса до сих пор недоумевает, когда это, с виду нормальная, Светка «свихнулась на детях»? Была ли я такой изначально или это всё из-за ВИРа, потому что его не было, когда было так нужно? Вырастив близнецов самостоятельно, я вообразила, что уж по одиночке - ничего страшного? Хоть целый детский сад!
Думаю, нет в этом особенного – просить у родителей братиков и сестричек. Я просто «интуичила» и страдала как раз, когда очередного из не рождённых приговаривали к пыткам и утробной смерти. Слово «аборт» не вызывал в те времена содроганий, а обсуждался в народе, как рядовая операция, неизбежная в жизни любой женщины. И даже необходимая. Родителям нужны были дети в количестве две штуки. Никак не больше. Ужасалась этому одна и только я. Всегда, с возраста: «да она же ещё ничего не понимает».
Она, то есть я, представляет.
Есть на кладбище видимая могилка сестрички, а есть невидимые – их уже четыре. На могиле сестры родители грустят, а на другие наступают ногами – они их не видят, а там – убитые по их желанию дети, только очень – очень маленькие, мальчики и девочки, их никак не назвали, но все они «Станиславовичи», у них фамилия точно такая же, как у меня. Но их убили как лишних и несвоевременных и считают мусором, про них не помнят, а я их вижу.
Иногда они мне снятся. Не растерзанными, а живыми-здоровыми. Не конкретно «людьми», а как скорое будущее за пределами этой меры вещей. Вот очень чёткий сон: на ковре играют дети, все маленькие совсем, почти младенцы. Я не знаю, как их звать, но по ощущениям – это мои дети, я их люблю! Всех! Или, когда я ещё ребёнок, совсем девочка, снится сон, что в родительской квартире плачут навзрыд голодные близнецы – груднички, и я со всех ног бегу выручать братцев. А наяву у меня не было опыта выращивания малыша. Не видела я в семье того, что положено, чтобы стать успешной мамой, не принимала участия в воспитании потомства, не нянчилась. И ничего не умела. Поэтому «перенос» иногда выпадал на игрушку. В раннем детстве, насмотревшись программы «Здоровье», для раннего закаливания выбрала плюшевого зайчика и носила его с собой в ванную на процедуры. Однажды меня спешно забрали к себе погостить бабушка с дедушкой. До поселкового дома было полчаса ходу пешком, а с малым ребёнком и того дольше. Только по приходу обнаружилось, что в суматохе зайчика взять позабыли, и я устроила такую бурную истерику, что меня не наказали за неё, а пожалели и отослали дедушку срочно за игрушкой назад, и он переполошил родителей ночным визитом, уже не звано. И ведь отправился в лютый мороз безропотно, чтобы у внучки травмы психологической не возникло. Любимая бабуся без объяснений всё понимала, спать не укладывала: куда же без зайчика-то?! Считались со мной старшие родственники в силу любви. Вот это и стало прологом, поддерживало в одиночестве. Я «кинестетик». Для счастья мне не хватает как раз физического присутствия: прикосновения, объятия. Мне нужно и самой кого-то «жулькать», ощущать под рукой, всей кожей, и чтобы меня саму гладили по голове, трепали за холку: моё тело нуждается в тесной близости любимых, поэтому вокруг меня пять пар детских рук, а уж они скучать не дают! И я не думаю, смогу ли я «поднять» ребёнка, я просто знаю, что не смогу без него жить! И он должен родиться.
Если ВИР может без всего этого жить, то либо у него такая воля железобетонная, либо он чисто «визуалист» – любит тех, кого перед собой видит. А что? Бывает.
А меня он не просто «не видит», но и не хочет видеть, а я придумываю вину, из-за чего? И считаю себя некрасивой. Наверно, я сутулая больше, чем надо. Возможно, как-то не так пахну. «И денег у меня проклятых нет» (М. Ладо). Обязательно есть причина, если не в теле, с чем он исключительно
имел дело, то в моих проступках, или манерах, или потому, что не кончаю с ним. Да, в этом всё дело. Это главная преграда для дальнейших отношений. Да ты бредишь, милая! Ты же беременна! Вот всего такого вынести может далеко не каждый мужчина! Но почему бы это ВИРу шарахаться от меня всю оставшуюся жизнь, как от прокажённой? Я этого всё равно никогда не пойму. И не надо. Мне нужны силы.
Сижу в гамаке кровати с панцирной сеткой с книжкой и жду осмотра, сегодня из Америки с учёбы вернулся будущий узист Воропаев, он гарантирует мне гиперкрупный плод в пять килограммов, но ещё не распознаёт, что этот вес – двоих детей. Мне совсем не нравится быть изучаемой посторонним мужчиной, пусть и специалистом – изврат в том, что ты не только обнажена в интимной части перед чужаком и незнакомцем , но он ещё и шутит по этому поводу, потому что мы почти ровесники, и он снимает неловкость от процедуры:
- А почему у Вас попа в клеточку?
- Простите, что? Ах, это? Впечатавшийся след от сетки. Читала!
- Вы ещё и читать умеете?
Дальше врач не развлекается остроумием, но моё лицо выглядит, как будто у меня жар. Он очень доволен и заполняет бумаги за столом:
- Вас Светой зовут? А почему Вы всё ещё в кресле?
И помогает подняться, улыбаясь на мою зависимую пациентскую суету.
Конечно, это нельзя назвать домогательством, даже наоборот. Теперь и так может быть. Это можно остановить, если сформулировать, что именно, а жаловаться некому. Простим как профессионалу.
Хочу увидеть ВИРа! Мне написала Леночка последнее письмо по угасанию дружбы на расстоянии, про Диму К. и «Славочку», вот только было - живы-здоровы, сотрудничают. Это летом, а осенью семнадцатилетнего Диму К., подающего надежды умницу и администратора, насмерть зарежут в метро, и он будет с перерезанным горлом молча истекать кровью в предсмертной палате, а ВИР не приедет на похороны: бережёт себя, или не может, или занят. Может, болен и в больнице лежит? Вот как и я теперь лежу, но здорова, вроде. Проститься к Диме отправится даже Марго. Мы обе это представляем – бесконечно улетающие птицы – перелётные и чёрное от них небо над Москвой.
А я чего-то жду! Объясняю себе ВИРа, что он из деликатности не спешит вторгаться в чужую уже теперь для него реальность, боится меня потревожить. Вот и ладно. Пусть хоть так о благородстве. Мне близкая подруга, совсем уже сестричка по судьбе, подарила замечательную женскую метафору из разряда, а не набить ли физиономию Значительному лицу из профилактики? Цитата жёсткая: «интеллигентный отморозок», но у меня возмездие не входит в планы. Папа про Славочку сказал мягче: «Хороший русский мужик, интеллектуал, но заморочили ему мозги евреи, испортили парня!» Я могу не соглашаться: у нас всегда один народ крайний, но воспользуюсь рекомендацией всё той же близкой мне читательницы: «Надо, чтобы ВИРа укусил человек, тогда он станет ещё человечнее» - это по аналогии с шуткой про человека – паука.
Я как тот активированный робот у Спилберга – мальчик, любящий маму, которая сдала его на металлолом, потому что её родной сын выжил, а двое, да ещё и замещающий основного – не понадобились. Хватило одного.
- Миленький ты мой! Возьми меня с собой!
- Нет, нет, и нет!
И вот робот с человеческими эмоциями затонул в толщах океана, а инопланетный разум его мечту прожить день с мамой всё-таки осуществил, потому что целых тысячу лет мальчик только этого хотел – любить и быть любимым. Это в фантастическом кино возможно. И с матерью, отправляющей сына на лом, случаются приступы материнства!
И мне повезёт!
Помочь сайту
Поздравления
