Сундук с приданым. Глава двадцать седьмая.

Глава двадцать седьмая. Сладкая парочка.

Я приходила в себя, выплывая из непроглядной темноты. Сначала слышался только какой-то невнятный шум, похожий на прибой. Потом выделились отдельные звуки: скрипы, шорохи, зазвучали голоса. Потом вернулось ощущение тела, и вместе с этим вернулась боль. Сперва неясная, как будто приглушённая, потом всё сильнее и сильнее. Левую ногу словно засунули в работающую костедробилку, в боку закололо, как кинжалом, а голову сдавило, будто в тисках. В какой-то момент я не выдержала и застонала.

Тут же что-то прохладное прикоснулось к моему лбу, и голос, самый красивый на свете, тихо произнёс:

- Лежи, не шевелись, пожалуйста! Скоро мы тебя отсюда заберём…

- Ммммм, – простонала я. От одной мысли, что меня будут куда-то передвигать, боль усилилась.

- Тихо-тихо, потерпи немножко… Сейчас мы тебя ещё полечим.

- Ммммм, - опять застонала я. Разговаривать совершенно не было сил. Вдобавок меня начало тошнить, а во рту пересохло. Очень хотелось обратно, в беспамятство, и чтобы ничего не чувствовать…

Тут рядом началось какое-то шевеление, послышался шорох, и голос Цветана:

- Ну, что? Очнулась?

- Да, теперь надо быстро дать крови, и я опять её усыплю, - тихо ответил мой любимый.

«Да, да! Пожалуйста! Поскорее!» - хотелось мне крикнуть им, но горло перехватило.

Кто-то осторожно погладил меня по щеке.

- Рада, милая, открой рот, - прошептал Ангел мне на ухо.

Я честно постаралась выполнить его просьбу. Язык обожгла прохладная вязкая жидкость. До боли знакомый вкус: кровь Цветана. Слава Богу, не Ангела… Кровь любимого я не смогла бы выпить даже в таком состоянии. В этот раз, не пытаясь считать капли, просто старательно глотала, пока они не иссякли.

И снова его голос:

- Маленькая, посмотри на меня… пожалуйста!

Сделать это оказалось ещё труднее, чем открыть рот, но я справилась. Правда, перед глазами всё расплывалось, как будто я смотрела сквозь мутное стекло, но главное – глаза моего возлюбленного – я видела хорошо. А большего и не требовалось…

Первым, что я почувствовала, когда очнулась в следующий раз, был назойливый травяной запах, от которого буквально перехватывало дыхание, а в горле словно стоял кол. На какую-то секунду показалось, что мне и вправду сунули пучки сушёной травы прямо в нос - таким колючим неожиданно стал каждый вдох. Я даже попыталась не дышать, но меня хватило всего на несколько секунд…

Затем вернулся слух: я услышала чьё-то дыхание, совсем рядом, и ровное биение сердца. Ещё скрип половиц где-то внизу, шаги, женский смех - низкий, чувственный. Потом звуков стало очень много, они обрушились на меня, как настоящий водопад, так что захотелось зажать уши руками: шорохи, шелест, шум колёс, чьи-то голоса, плеск воды, стук, крик вороны, собачий лай...

Я поморщилась, не открывая глаз, и сразу кто-то сжал мою руку. Только теперь я поняла, что лежу уже не в подвале, а… где-то в другом месте. Под пальцами была чуть шероховатая ткань. Странно, что до этого я не чувствовала ни рук, ни ног, вообще своего тела не ощущала… Тут меня накрыла паника: что происходит? Где я? Что случилось?! Почему даже там, где положено биться моему собственному сердцу, зияет леденящая пустота?!.

 В перепуганное сознание вторгся голос любимого:

- Рада, Рада, всё хорошо, всё в порядке… Ты в безопасности, я здесь, и никуда не уйду… Не бойся, всё закончилось, уже всё, всё…

Разлепить веки удалось далеко не с первой попытки. Размытые пятна, плавающие перед глазами, постепенно начали обретать чёткие очертания. Первое, что я увидела – нечто светящееся, которое трансформировалось в незамысловатую люстру. Ниже обнаружилось тёмное окно - простое, даже без занавесок. Перевела взгляд на потолок и подумала, что нахожусь, судя по всему, в мансарде – наклонные деревянные стены характерным образом смыкались в самой высокой точке. Я попыталась повернуть голову, и тут же передо мной появилось лицо моего возлюбленного.

Сразу же нашлось сердце, потому что оно болезненно сжалось и запульсировало: Ангел опять был похож на подростка, только нереально красивого, и притягательность просто зашкаливала, без всякого преувеличения! Я обречённо подумала, что если не поцелую его прямо сейчас, то умру.

Любимый жадно вглядывался в меня матовыми, без проблеска света, глазами, словно ощупывая каждую чёрточку. Наконец, его лицо слегка разгладилось, он облегчённо вздохнул и улыбнулся. Правда, одними губами.

- Слава Богу, тебе стало легче, раз ты начала думать о поцелуях…

Даже покраснеть не удалось, кровь словно тоже застыла внутри. Во всяком случае, до щёк она так и не добралась. Вместо этого я продолжала смотреть на него, умоляя взглядом о прикосновении. Да, всё было не вовремя, всё не так, но… я же осталась жива! И мне хотелось почувствовать это в полной мере, потому что там, в подвале, был момент, когда я уже со всеми попрощалась.

Конечно, он прекрасно всё понял, недаром же был эмпатом, и медленно наклонился ко мне. Лёгкое, нежное, невесомое касание - и я ощутила свои губы, они тут же загорелись от поцелуя. Но почти сразу он отстранился от меня и снова сел рядом. Когда я поняла, что больше ничего не будет, из груди невольно вырвался протестующий стон. Этого было слишком мало!

- Прости, родная, - прошептал Ангел. – Я всё понимаю, сам до сих пор не могу успокоиться, но сейчас нельзя. Потерпи, всего несколько дней! Тебе нужно сначала поправиться…

Я закрыла глаза, пытаясь расслабиться. Конечно, он прав, со сломанными ногами можно только лежать, причём лучше неподвижно. Значит, надо дышать ровно, считать овечек и не думать ни о чём таком…

 Пальцы любимого скользнули по лицу, и я немедленно почувствовала, как «ожили» лоб, подбородок, щёки… С правой стороны разлилась боль, и стало понятно, почему я так странно всё вижу: под глазом, видимо, была довольно большая опухоль. Я внутренне ужаснулась - наверное, выгляжу, как зомби, а туда же, мечтаю о поцелуях…

Моё внутреннее состояние не осталось незамеченным: Ангел снова прильнул к моим губам с гораздо большим жаром, не позволяя усомниться в его желании… Когда он оторвался от меня, наши сердца уже выстукивали барабанную дробь, причём, в унисон. Надо было срочно отвлечься от мыслей о несбыточном!

Переведя дух, я прохрипела:

- А… где мы?

Любимый чуть замялся с ответом, но сказал:

- В доме у Ольги. Она согласилась на то, чтобы мы остались здесь, пока ты не будешь в состоянии вернуться в город.

Я посмотрела на него округлившимися глазами:

- Зачем?.. Почему к ней?.. Лучше в гостиницу…

- Извини, маленькая, но тут нет гостиниц. И на её счёт ты можешь быть совершенно спокойна. Если уж говорить честно, то… Это именно Ольга спасла тебе жизнь там, в подвале.

Я и вовсе вытаращилась на него.

- Да, да, именно она, - со вздохом продолжил Ангел. – Если бы не её защита… Всё могло бы закончиться совсем по-другому.

- Какая защита? – с недоумением спросила я. – Откуда она взялась?

- Платок, - пояснил мой любимый, - тот самый, который она заставила тебя надеть, а ты, слава Богу, не сняла перед тем, как идти в дом. Только поэтому ты так легко отделалась.

- Легко?!

- Да, маленькая. Там, оказывается, было проклятие на смерть, и если бы не Ольгин оберег…

Ангел на секунду прикрыл глаза, и внезапная волна сексапила чуть не утопила меня с головой. Я судорожно вдохнула и попыталась его успокоить. Иначе дальше я за себя не ручаюсь. Ноги там, не ноги…

- Погоди, любимый, ведь всё обошлось! – просипела я. - Ты сам говоришь, не надо так расстраиваться… Ну, пожалуйста!

Он удивлённо взглянул на меня, а я продолжала:

- Успокойся, прошу тебя! А то у меня уже голова кругом идёт, и я неадекватной становлюсь!

Его брови взлетели на мгновение, потом он поморщился и сказал виновато:

- Извини… всё время забываю об этих вампирских штучках…

Я вымученно улыбнулась.

- Ничего, главное, не волнуйся… Так что с проклятием?

Ангел глубоко вздохнул и явно постарался взять себя в руки. Жить стало легче.

- Что-то не совсем понятное… - ответил он. - Ольга сказала, что ничего не чувствовала, когда приходила в тот дом после смерти Леокадии. Что ничего, настолько сильного, как это заклинание, она в своей жизни не видела, и при этом, настолько же хорошо скрытого.

- Ну, Леокадия всё делала тщательно… А почему я провалилась? Из-за колдовства?

- Там всего намешано было, - с досадой ответил Ангел. – Сам по себе провал не был магическим. Собственно говоря, обычная ловушка, подпиленные балки, но… Это всё было настроено именно на тебя и ни на кого другого. Ведь мы с братом оба были в этой комнате, и ничего не произошло! Хотя, видит Бог, лучше бы туда провалился я…

- Нет, не лучше…

- Рада, любимая, ты не понимаешь… Я восстановился бы уже к вечеру этого дня! А ты будешь мучиться до конца недели, как минимум!

- Не страшно! – ответила я, пытаясь улыбнуться. – Если бы не вы, я вообще до конца месяца лежала бы… Так что всё сложилось очень хорошо!

- Да уж… - простонал Ангел, - просто лучше не бывает!

- Рассказывай, - поторопила я его. – Что там ещё было?

- Ничего. Больше – ничего. Видимо, этот «подарочек» был один, и только для тебя.

- Ну, и хорошо, - облегчённо вздохнула я. – Главное, что выжила. И планы Люки опять сорвались…

Ангел с сомнением покачал головой.

- Не знаю, не знаю… Всё очень непонятно.

- Бог с ней пока, с Леокадией… Что у меня сломано? Вы определили?

- Прежде всего, как я и говорил, открытый перелом левой ноги. Закрытый - правой, слава Богу, без смещений. Позвоночник цел, но два ребра справа сломаны, есть несколько трещин. Сотрясение мозга, и плюс множество ушибов, царапин, ссадин и синяков. Всё. Был вывих плеча, но его я уже вправил.

- Ух ты… - протянула я шепотом. – Неужели ты со всем этим смог справиться?

- Конечно. Если бы не мог, то сразу же отвёз бы тебя к врачам.

- А откуда ты столько знаешь про разные травмы?

- Ну… почти все вампиры когда-нибудь да воевали, насмотрелся на раны в походах. И помощь оказывать научился. Так что, не волнуйся, мы в этом почти профессионалы. Шины я наложил, кровь остановил, остальное обработал антисептиком.

- Представляю, какая я красавица...

- Не важно, скоро будешь такая же, как раньше, даже ещё лучше, если вспомнить, сколько Цветан в тебя крови вливает…

Я смущённо улыбнулась:

- Наверное, он меня ругает?

- Нет, - как-то неопределённо пожал плечами Ангел. – Ему некогда… Да и, потом, он сам не без греха. Надо было оставить эту чертову пентаграмму в покое… Хотя, моя вина больше…

- Какую пентаграмму? – заинтересовалась я. – Там что, было что-то нарисовано?

- Ну, теперь мы думаем, что это была ещё одна ловушка, отвлекающая внимание. Причём, рассчитанная именно на вампира. Пентаграмма, со следами жертвоприношения: кровь, слабые следы магии… Вот на это мы и попались, как два болвана. Решили, что там что-то серьёзное. Пока разбирались, всё и произошло. Но, всё-таки, объясни, зачем ты пошла внутрь, когда тебя просили ни в коем случае этого не делать?

Я смущённо отвела глаза. Сейчас это казалось чистой воды глупостью, не то, что тогда. Вспомнив, как долго ждала их, я ответила:

- Вы пропали там, в доме. Я испугалась… Да ещё мама утром звонила, помнишь? У неё иногда бывают прозрения, что ли. Вот, ни с того, ни с сего, как начнёт с ума сходить - всё, какое-нибудь несчастье непременно случится, и к гадалке не ходи. Уже несколько раз так было. И, кстати, перед тем, как я в квартиру бабы Люки поехала, она тоже меня предупреждала, что не стоит этого делать. Ну, на свой манер, она оказалась права, проблемы появились немаленькие… Хотя, с другой стороны, я бы не встретила тебя, если бы послушалась маму и её предчувствий. Но она им безусловно верит, так что надо будет позвонить ей, как только я смогу нормально говорить…

- Будем надеяться, что это случится раньше, чем мы рассчитываем… - кивнул Ангел. – Хотя, будь я на её месте…

И тут, прямо в этот самый момент, где-то далеко и, вроде бы, внизу заиграла мелодия Ванессы Маи, которая стояла у меня на мамины звонки. Я, испуганно приоткрыв рот, уставилась на Ангела. Он всё понял по одному моему виду, вскочил, открыл дверь и позвал:

- Цветан! Там мама Рады звонит! Ей надо срочно ответить!

Откуда-то из недр дома послышалось в ответ невнятное ругательство, звуки льющейся воды, потом шлёпанье влажных ног по полу, какой-то шорох, шаги - и в дверях появился второй вампир. Но в каком виде! Я просто потеряла дар речи!

Мокрый с головы до ног, со стекающими с волос струйками, в одних джинсах, явно натянутых на голое тело, босиком и злой, как чёрт… Бросив неприязненный взгляд на меня, он сунул надрывающийся мобильник Ангелу, буркнул: «Ответь пока сам», и метнулся к кровати, на которой лежала я. Нетерпеливо оглядевшись, извлёк откуда-то нож и быстрым движением сделал надрез на своём запястье.

Словно в дурном сне, я слушала, как любимый здоровается с моей мамой, произносит какие-то банальности, спрашивает о её здоровье, и в то же самое время Цветан суёт мне под нос руку с набухающей багрово-чёрным чертой. Внутри опять как будто щёлкнул предохранитель, и я словно отстранилась от происходящего, безэмоционально позволив вампирской крови потечь в рот. Цветан сильно прижимал запястье к моим губам, чтобы ничего не лилось мимо, но я всё равно чувствовала, как тёплые капли бегут по щеке, пролагая холодящую дорожку куда-то к уху.

- Да пей же! – прошипел Цветан, возвращая меня к реальности. – Ты должна быть в состоянии поговорить с матерью сейчас! Поняла? Соври, что ты тут отдыхать собираешься, ну или ещё что-нибудь… короче, что останешься на пару-тройку дней, поняла?

Я согласно прикрыла глаза, судорожно сглатывая терпкую влагу. Буквально через секунду Ангел, мурлыкавший что-то в телефонную трубку, переместился к кровати и протянул мне мобильник, сказав что-то, вроде: «А, вот и она!» Я быстро сделала последний глоток, и любимый приложил телефон к моему уху.

- Мама? – неуверенно спросила я и откашлялась. Надо же! Голос вернулся, как по волшебству!

- Рада, здравствуй! Дочка, ну, что там у вас с документами? Я не очень поняла, почему твой телефон был у этого мальчика, и где вы вообще?

Ангел беззвучно подсказал. Я послушно повторила:

- Да я в туалет ходила, мам. Ну, умывалась, жара тут такая… А Ангела попросила ответить, если кто-то будет звонить. Знала же, что ты будешь волноваться.

- Понятно, - с сомнением отозвалась мама. Ох, как не просто врать ей! – Ну, так что с квартирой? Вы закончили оформление?

- Да, закончили. Но оказалось, что баба Люка мне ещё один сюрприз приготовила! Представляешь, она оставила мне домик в деревне!

Чем дальше, тем больше я подпадала под действие вампирской крови. Стало легко, боль совершенно ушла куда-то, настроение резко повысилось, и всё стало казаться несущественными пустяками. Рассказывая о неожиданном «довеске» к квартире, я совершенно искренне смеялась, шутила и, в конце концов, развеяла все мамины сомнения насчёт того, что со мной могло произойти что-то плохое. Я расписывала ей гостеприимство и доброту Ольги, которая позвала нас пожить у неё, и так вдохновенно врала о том, как мне понравилось в деревне, и как я мечтаю поваляться здесь на пляже, что под конец и сама во всё это поверила! Ей-Богу, ещё немного, и я бы начала сердиться на маму за то, что мне мешают спокойно отдыхать! В-общем, я так заморочила ей голову, что она сдалась и, взяв с меня клятву, что я буду звонить ей каждый день, отключилась.

Я перевела дух и отклеилась от телефонной трубки, причём, в буквально смысле: пока мы разговаривали, мобильник присох к моей щеке, испачканной кровью. Оторвав его, Ангел с недоумением посмотрел на трубку, украшенную багровыми разводами, а потом наклонился и посмотрел на моё лицо. Не знаю, что забавного он там увидел, но вдруг засмеялся негромко и заразительно.

Я сначала удивилась, но потом невольно тоже улыбнулась, и, несмотря на боль в пораненной щеке, захихикала. Через некоторое время к нам присоединился и Цветан, который сидел в кресле, поджав ноги и зажимая пальцем порез. Когда через несколько минут в комнату заглянула Ольга, мы хохотали все втроём, подвывая и постанывая. Видимо, нервы были не железными не только у меня…

Однако мне совершенно расхотелось смеяться, когда я увидела её: тоже мокрую, в каком-то немыслимом коротком халатике, с распущенными волосами и босиком! Я могла бы ещё понять, если бы кому-то одному захотелось принять душ, но чтоб вот сразу двоим приспичило помыться… И ежу было понятно, что этот самый душ Ольга и Цветан явно принимали вдвоём, когда Ангел позвал брата… Боже мой, мне не хотелось даже думать о том, чем они там занимались!

Настроение сразу испортилось, и я замолчала, хмуро глядя на визитёршу. Ничуть не смутившись, ученица Леокадии спросила:

- Ну, поговорили? А то там горячая вода скоро закончится.

- Иду, - ответил Цветан и легко выбрался из кресла.

Секунда, и парочка исчезла за захлопнувшейся дверью. Я возмущённо смотрела им вслед.

- Любимый, ну скажи мне, что я всё не так поняла! Это что, и есть та самая плата, которую Ольга потребовала за свою помощь? Ведь нет?..

Ангел вздохнул и сел рядом с кроватью на пол.

- Маленькая, если говорить честно, то это личное дело моего брата и Ольги. Я не знаю, о чём точно они договаривались, и что она попросила за свою помощь. Но, если Цветан решил, что его такая оплата устраивает, то я не буду вмешиваться.

- Но я не хочу, чтобы твой брат расплачивался за моё спасение! Да ещё и… таким образом! Это нечестно и неправильно! Почему он делает это? Согласиться быть с ведьмой… Ну, неужели нельзя как-то по-другому?!

- Рада, не надо так волноваться, - любимый осторожно поцеловал мою ладонь. – Ты слишком серьёзно всё воспринимаешь. Видишь ли, жизнь вампиров очень тесно связана с сексом. Секс – это то, чем мы занимаемся куда больше и чаще, чем люди. И относимся к нему гораздо проще. Заниматься с кем-то сексом – вовсе не значит испытывать к нему симпатию или, тем более, любовь. Очень часто занятие любовью - это всего лишь прелюдия к… насыщению. Мы, в некотором роде, обречены на это, Рада, нравится нам или нет. Притягательность делает нас объектами желаний многих людей, и мы все привыкли этим пользоваться. Цветан не делает ничего из ряда вон выходящего, поверь мне. Кроме того, если хочешь знать, он тоже останется в выигрыше: Ольга позволила ему пить свою кровь!

Я содрогнулась.

- Он что, сделал её своей девушкой?!.

- Нет, конечно, - тихонько рассмеялся любимый, - она на это никогда бы и не пошла. Но на пару глотков он её уломал.

- А зачем это ему?! Или он так голоден?

- Ну, голоден, конечно… Но дело не только в этом. Понимаешь, кровь крови рознь. Не знаю, как тебе это объяснить, но у разных людей кровь имеет разное… послевкусие, что ли. Хотя это не совсем верно. Физически она у всех одинаковая, плюс-минус нюансы питания, но есть в ней ещё нечто, что является как бы отпечатком личности её обладателя.

- Ого! – поразилась я. – Так люди ещё и разные на вкус?

- Ну, в некотором роде. Понимаешь, если сравнивать примитивно, то можно сказать, что у пьяницы кровь имеет кислый привкус; у юноши – слегка пузырится, как молодое вино; у старика  – отдаёт серым, а у зрелой женщины похожа на жидкий бархат…

Я вытаращилась на него в полном недоумении:

- Но… это даже не из одного ряда понятий описания! Как это может быть: и серое, и бархат, и шампанское…

Ангел пожал плечами и улыбнулся чуть виновато.

- Не знаю, как сказать иначе. Это очень сложно вообще описать словами. Это надо чувствовать…

- Брррр… - я невольно содрогнулась, - не очень хочется мне это чувствовать… Лучше так, привычнее как-то. Так что там с ведьминской кровью? И, кстати, ты тоже её пробовал, да?

Ангел опустил глаза и задумчиво погладил меня по руке.

- Видишь ли, кровь ведьмы имеет совершенно особенный привкус. Его не с чем даже сравнить…Ну, вот как будто ты пьёшь звёздный свет… Или ветер… Или аромат цветущих яблонь…

Я в изумлении покачала головой. Непостижимо! Ведьма - и звёздный свет… Может, так ощущается магия?

- А какая кровь была у Леокадии? – осторожно спросила я.

- Одна из самых лучших, каких мне только довелось пробовать, - улыбнувшись, ответил Ангел. – Не верится, правда? Столько злобы, но при этом потрясающие ощущения. Это было, как… полёт над горами ночью, под полной Луной… 

Я слушала, разинув рот. Вот это да! Ничего себе… Переварив эти сведения, не удержалась:

- А какая кровь у меня?..

Любимый виновато улыбнулся.

- Ну, такая… лёгкая, как пёрышко… как будто бежишь через поляну, поросшую одуванчиками, подпрыгиваешь и зависаешь… Очень солнечно, очень радостно… В-общем, вкусная… Извини!

Я тоже смущённо улыбнулась, не зная, как следует реагировать. Вроде, это почти комплимент, но кто его знает, на самом деле…

Ангел без слов понял меня и успокоил:

- Рада, самое главное для вампира – это терпение. Даже если бы твоя кровь была самой вкусной на свете, и тогда ничто не заставило бы меня её пить!

«Я бы заставила, - мрачно поправила я его, про себя, - если бы твоей жизни хоть что-то угрожало».

Ладно, теперь, по крайней мере, понятно, почему Цветан так охотно пошёл на весьма сомнительную сделку с ведьмой. Интересно, какова на вкус кровь Ольги?.. Поймав себя на этой мысли, я ужаснулась. Ещё немного, и начну рассуждать, как вампир! Таак, опять меняем тему.

- А кстати, почему я в этот раз не вижу никаких сияний или мерцаний? Сам говоришь, Цветан мне так много крови даёт, а ничего сверхъестественного не наблюдается.

Любимый улыбнулся и снова поцеловал мою руку.

- Просто сейчас всё работает на заживление твоих травм. Поэтому и нет побочных эффектов.

- Это хорошо, - обрадовалась я. – Только вот одна просьба… Ты не уберёшь куда-нибудь эту дурацкую траву, а?

- Какую траву?

- Ну, не знаю, где-то тут, рядом со мной, должна быть сухая трава, потому что воняет ею жутко! Пожалуйста, выкини этот веник!

Ангел покачал головой:

- Здесь нет никакой сухой травы. Честное слово.

Я удивлённо уставилась на него.

- Как это нет? А почему тогда мне дышать нечем? Я, когда очнулась, чуть не умерла от этого запаха!

Вампир встал, тщательно осмотрел мою кровать и то, что стояло за изголовьем, чего я не могла видеть. Потом озадаченно пожал плечами.

- Ничего нет… Никаких трав.

- Да как же… Ты сам разве не чувствуешь?!

Ангел глубоко втянул воздух, тонкие крылья носа расширились.

- Действительно, запах сухих цветов есть, но он доносится снизу, из прихожей. Впрочем, погоди…

И нырнул под кровать. Через несколько секунд он вновь появился и протянул мне маленькую сухую веточку с засохшими листочками.

- Это оно? – спросил любимый, улыбаясь.

- Да-а, - протянула я, скривившись. – Брррр, какой запах…

Ангел задумчиво поднёс веточку к носу и понюхал.

- Зверобой, - констатировал он.

- Выкини! – взмолилась я. – Сил нет дышать этим…

Любимый безропотно отправил траву за окно, а потом сообщил мне:

- Ну, похоже, побочное действие крови всё-таки обнаружилось: ты слишком сильно ощущаешь запахи. Не хуже меня.

- Наверное, ты прав, - согласилась я.

Странно, что сама не поняла этого, ведь раньше даже несколько букетов сухостоя не дали бы такого эффекта удушья.

- Что-нибудь ещё обострилось? – поинтересовался Ангел.

- Не знаю, - растерянно ответила я. – Вроде, нет…

Несколько минут спустя мне всё же стало казаться, что я ошиблась: звуки, которые доносились снизу, заставили меня вздрогнуть и смущённо опустить глаза.

- Любимый, а скажи… У меня могут быть слуховые галлюцинации?

- Вряд ли, - отозвался он. – А что?

- Вот, ёлки.… Значит, я на самом деле слышу, как эти двое развлекаются?!

Вампир понимающе улыбнулся.

- По-видимому, да… Но, подумай вот о чём: Цветан терпит нас уже почти месяц, и ни разу не высказал своего неудовольствие. Это при том, что чужая страсть может быть очень утомительна.

Тут я почувствовала, что, действительно, начинаю краснеть. И вправду, я только на время получила столь некстати обострившийся слух, а у вампиров-то он постоянно наличествует! И значит, все наши занятия любовью происходили, буквально, «на слуху» у брата Ангела! Я закусила губу: ох как стыдно… Всё-таки, свидетели или даже слушатели в такие моменты совершенно не нужны!

- Ты прав, любимый, - покаянно прошептала я. – Но что тогда делать? Я чувствую себя так неудобно, как будто, незваная, там присутствую… Хоть уши затыкай!

Мой ненаглядный осторожно погладил меня по голове и ответил:

- Ничего не нужно делать. Старайся вести себя естественно, как ни в чём не бывало, словно ты ничего не слышала. Это считается хорошим тоном для вампиров - не совать нос в чужую личную жизнь, даже если они в курсе этой самой личной жизни… Думаю, Цветан будет тебе благодарен, если ты перестанешь гневно сверлить его глазами, как только увидишь. И постараешься смириться с тем фактом, что он вместе с Ольгой… Во всяком случае, пока. Хорошо?

- Да, я постараюсь, - с сомнением ответила я.

Хотя, куда можно спрятать свои чувства? Эмпату и без слов станет ясно, что именно я думаю о нём и его, хм, партнёрше… Боже мой, куда нас втравила эта чёртова баба Люка? Как будто мы попали в зыбучий песок, и чем больше стараемся высвободиться, тем сильнее увязаем. Вон, уже и Цветан влип… Когда же это закончится?!