Изделие номер два

Это сладкомедовое слово - Отпуск!!! Святое время для каждого служивого человека, будь он офицер, мичман или простой матрос. Можно весь год, как говорят на флоте, есть дерьмо ложками, но, знать, что наступит, то счастливое время, когда не надо будет рано просыпаться на побудку, заниматься чужими проблемами и устранять вечные замечания. Командир не будет проедать остаток мозжечка, старпом - искать у тебя остатки вчерашних недостатков, а замполит - домогаться своей любовью к родине и партии.

Отпуск - это время неги, нирваны, амброзии и массы новых приятных эмоций и положительной энергетики. С чего он начинается?

Некоторые военные скажут – с рапорта на имя командира. Другие - с оформления ВПД, воинских перевозочных документов или приобретения билетов на дорогу. Может быть. Спорить не буду, но думаю, что все-таки отпуск начинается с великой Мечты. О нем!

С обдумывания и обсуждения вопросов: Где побывать? Как отдохнуть? Кого увидеть? Что успеть сделать? С кем пообщаться и «расслабиться»? Что может быть прекраснее Мечты? Наверное, только матушка лень.

Для тех, кто служил на Дальнем Востоке в советское время, отпуск нужен был также и для покупки дефицитных вещей на Большой земле, в Москве – столице нашей Родины! Москва советских лет - это было сосредоточие всех дефицитов того времени.

Неудивительно, что у простого, как семейная доля старшего лейтенанта Витюшки по прозвищу Селтик, отпуск начался с закупки… обычных презервативов. Секс в СССР был чужд, как буржуазный пережиток, нас от поцелуев рождала КПСС, поэтому в то время контрацептивы днем с огнем было нигде не достать.

Селтику местное мужское общество поселка Разбойник, где он мужественно своей комсомольской грудью защищал Родину, собрало энную сумму денег и дало в дорогу общественный наказ.

- Кровь из носа, но эти «гобои любви» привези! Иначе – не приезжай! - добавили мужики. - Все твое веселое мужское хозяйство порубим на пятаки!

Что, верно, то верно - это они могли сделать в легкую. Витюшке мало бы не показалось. Не выполнить мужское поручение, было равносильно попасть под общественный суд, что было страшнее командирского взыскания.

Не подумайте, что презервативы мужикам нужны были только, для того чтобы выносить технический спирт с территории воинской части. Некоторые из них проглатывая это противозачаточное средство, наливали в него через воронку спирт. Резиновый ободок презерватива «рационализаторы» зажимали в зубах и как Му-Му молча проходили через КПП. Главное было не кашлянуть или чихнуть иначе губы непроизвольно разжимались и резиновая «емкость» проглатывалась. Спирт разливался в мгновение ока по желудку, после чего кишки белыми лохмотьями вылетали снарядом из мамоны.

Проезжая через Москву, Селтик первым делом, стирая свои скрипучие ботинки, спешит в метро на коммунистический Калининский проспект в аптеку № 1 страны. Войдя в неё с телячьим восторгом и настроением, что ветер в мае, он как Чехов «был охвачен запахом присущим всем аптекам на свете. Наука и лекарства с годами меняются, но аптечный запах вечен, как материя. Его нюхали наши деды, будут, наверное, нюхать и внуки…»

Молодой морской офицер в кремовой рубашке и белой фуражке «грибом», в красных революционных носках и неуставных чешских полуботинках в пику патрулям, четкой военной походкой проходит в штучный отдел. Разметав своим отпускным взглядом слабительные и горчичные пластыри, старший лейтенант свой взгляд останавливает на чертовски красивой молодой продавщице. У мужика от удивления глаза вываливаются из глазниц и повисают на нервах, как у краба.

От аптекарши пахло гематогеном и пеленками, как из его счастливого описанного детства. На миловидном очаровательном личике продавщицы выделялись карие глаза и очаровательные йодистые губы. Губы-призыв, губы-желания, губы-надежда! Гордо задранная к подбородку девичья, еще как бы никем не целованная грудь в глубоком, как обморок, вырезе белого халатика косила на окружающих под невинность. У Селтика сладко и тягуче заныло внизу живота.

У прилавка пузырилась и булькала болезная очередь старушек и старичков. Под стеклом витрины, как в аквариуме резвились капли от триппера, таблетки для поноса, микстура от импотенции. Дисциплинированно встав в небольшую очередь моряк, налитый до краев стыдом, затаивает дыхание. Стесняясь очереди и теплея пятками от непонятного смущения, он начинает терпеливо ждать. Очередь доходит до него, и продавщица обращает на него внимание.

- Чего офицер хочет?

- Вообще-то офицер хочет водки, но пришел он за… этим… самым, - старлей начинает стеснительно мяться, как школьник в кабинете у директора.

- За чем? - нетерпеливо переспрашивает продавщица, стреляя по сторонам прекрасными глазками

- Ну, это… этим, - слово «презерватив», как и слово «командующий» Витюшка стыдливо боится произнести вслух, еще обремененный сексуальной невинностью. - Кондомы!

- А «это» что за лекарство? - у современной наяды в белом халатике от непонимания под волосами начинают шевелиться мозги.

- Ну... ну, это… которые… эти самые, - парень, ненавидя себя за сразу вскочившее желание, будто свежевыкрашенный суриком до зуда потеет. От мгновенного пота становится липким, как в период своего полового созревания.

Молодая провизорша, наполненная до краев женским соком, продолжает непонимающе смотреть острыми, как карандаши сосками на странного флотского офицера. Она начинает догадываться, о чем идет речь, но ей хочется поиздеваться над мужиком.

- Какая... какая вы, - Виктор хочет сказать «дура», но, посмотрев на себя взъерошенного в отражении витрины, говорит. - Непонятливая. Ну, это... чем иногда пользуются мужчины… эта… и женщины тоже, - и конспиративно, как шпион в бане тихо добавляет в прилавок. - Средства от беременности!

- От чего? От сперматозоидов, что ли? - гордясь специальными знаниями, продавщица на всю очередь переспрашивает Селтика. - Вам, молодой человек, противозачаточные средства, что ли надо?

- Да, да! Презервативы! - наступив себе на свое мужское естество, неожиданно для себя выпаливает Витюшка и с досады тихо-тихо в сторону добавляет. - Вот влип, как кур в щи, ети меня в планширь, через семь гробов, в двенадцать апостолов и всю дорогу по неудобному! - парень начинает показывать руками черти что, продолжая потеть от смущения, после чего девчушка испуганно дергается.

- Вы, уважаемый, на себе-то не показывайте - дурная примета, - она ближе придвигается к нашему герою и, не обращая внимания на смущение офицера, подсказывает. - Такое надо на ухо.

- Зачем мне на ухо? Мне не на ухо надо, а на…

- Поняла, поняла, - продавщица останавливает офицера на полуслове успокаивающим жестом, чувствуя, что тот сейчас по простоте души такое ляпнет, что плафоны в аптеке лопнут. - А рецепт у вас есть? - с неожиданной бдительностью спрашивает провизорша.

- К-какой рецепт, милая? - старший лейтенант опортупевает, будто кнехт проглатывает. - Это же не мышьяк!

В просторном помещении медицинского учреждения наступает, какая-то непонятная густая тишина с ароматом юмора. Слышен только звук городского сквозняка из форточки, да тяжкие вздохи старушек в очереди в кассу. В небольшой очереди начинают раздаваться тихие мерзопакостные реплики.

- Это ему надо от головной боли!

- Причем здесь голова?

- Наденет, и голова не будет болеть о триппере!

- Девушка! Возьмите себя в руки и внятно мне ответьте, есть ли у вас средства от сперматозоидов или нет? - Селтик, выучивший для себя новое слово, пытается понять, зря ли он летел через всю страну.

- Да! Есть! - с улыбкой московской Джоконды спокойно отвечает аптекарша и вежливо, в упор, не замечая состояния покупателя, как это умеют делать только продавцы, кассиры и чиновники лукаво спрашивает нашего героя. - Вам какие?

- А какие есть? - ободренный хорошим началом решения своей «проблемы», со сладострастными нотками в голосе вопросом на вопрос отвечает флотский офицер.

Обворожительная девчушка, чувствуя прекрасное настроение парня, от безделья начинает безнаказанно пробовать на нем свое женское обаяние. Она пытается развлечься, как бы компенсируя этим пристальное и откровенное разглядывание её очаровательных прелестей, выложенных на прилавок, как в магазине.

- Выбор у нас огромный. Есть всех цветов радуги и жизни, - с выразительной улыбкой московской медицины, терпеливо начинает перечислять она. - Например, в виде ежиков и слоников, паровозиков и машинок. Правда, они уже устарели. Хотите механические, с подсветкой или на электрическом ходу? Но учтите - их покупают только ленивые, - в симпатичных ласковых глазах девчушки начинают бегать между ресницами бесовские чертенята.

- Умная вы, - с выражением деревянного терпения на загорелом лице задумчиво произносит Селтик пытаясь, как-то остановить поток женской фантазии и с досадой добавляет. - А вот строями не ходите!

- Вам, какой фирмы? Мицубиси, Самсунг или Панасоник? – перечисляет продавщица удивительные для неё слова. - Есть радиоуправляемые. Вам на аккумуляторных или солнечных батарейках? Из пластика или алюминия? Ручной работы - под индивидуальный заказ или простой ширпотреб?

- Мне надо не для баловства, а для дела, - делает реплику Селтик.

- Мне нет никакого дела для чего они вам нужны, - аптекарша скромно опускает глаза и как ни в чем не бывало, продолжает. - Желаете вибропрезервативы? Только учтите, они считаются дурным тоном. В жизни надо уметь делать всё самому! - назидательно изрекает медицина.

- А может вам подойдут силиконовые? Недавно получили, из Франции. Эффект бесподобный и делает честь Западу. Сейчас они самые модные в Европе, их почему-то предпочитают молодые любовники, - улыбаясь всем, кто стоит в очереди не только глазами, но и всей кокетливой точеной фигуркой, девушка продолжает свои эротические изыски. - Могу посоветовать гжельские или жостинские! Обращаю внимание на их колер и качество росписи. Не смываются даже скипидаром. Ежедневно продаем по пятьсот штук! - глядя на её восхищенное лицо можно подумать, что она сама уже все эти «приспособления» испробовала.

Продавщица совершенно обессилев, как после оргазма, опирается на прилавок в сияющем белизной халате, под которым взволновано, ходуном вздымается бесподобная грудь.

- Девушка! Успокойтесь! Мне вычурных не надо! Мне, что попроще - отечественных, серийных! - Виктор с обаятельной улыбкой лошади Пржевальского пытается остановить поток специфической для него «медицинской» информации.

- А как вас зовут? - Селтик с простодушной улыбкой флотской бестии восхищенно смотрит на облегающий фигуру халатик.

- Лена, - быстро и тихо отвечает аптекарша, заворожено смотря на стройного и подтянутого молодого офицера, а затем громко, на всю аптеку отчетливо говорит. - Товарищ офицер! За кого вы меня принимаете? Я с посторонними мужчинами на работе не знакомлюсь! - весь её роскошный вид сразу же начинает показывать, мол, я не такая - я жду трамвая.

- Ваши написники проверенны электроникой? Не просрочены? Не скрипят? - Витюшка все еще стесняется повторить слово «презерватив».

- Конечно. А как же иначе? - удивляется молодая продавщица. - Штамп ОТК стоит, как полагается. Наш товар самой первой свежести, высшего сорта и качества. Нам брак продавать нельзя, иначе по всей стране неожиданные браки пойдут! - на всю аптеку каламбурит девчушка.

- А простые, резиновые есть? - думая о своем, не унимается покупатель.

- Знаток, да еще и практичный малый, - звучит реплика в очереди.

- Не беспокойтесь, есть! - успокаивает продавщица.

- А ваши презервативы влияют на импотенцию? - после небольшого раздумья спрашивает Селтик.

- В смысле на потенцию? – переспрашивает девчушка.

- Я не знаю, как у вас это называется - потенция или эрекция!

- Вы не умничайте!

- Девушка! А из латекса со вкусом сладкого миндаля есть?

- Вы еще потребуйте полиреутановые, ребристые с усиками, накаченные ботексом, - умничает медсестричка, но о чем-то задумавшись, интересуется. - Почему именно из латекса?

- Он ток не пропускает, - со «знанием» дела, объясняет дипломированный инженер-электромеханик и добавляет. - При трении не наэлектролизовывается.

- Товарищ моряк! Вы чокнулись что ли - разводите мне тут порнографию.

Глупенькая, - думает Селтик, - не знает, что порнография, это когда тебя «любят» на службе кто и куда попало, а когда ты, то это называется - эротикой!

- Ваши презервативы эффективны, с гарантией?

- Не беспокойтесь, пользуйтесь инструкцией по применению и все будет хорошо. У вас будут яркие ощущения, только не забывайте смывать тальк.

- А чем мыть?

- Как чем? Порошком «Лотос».

- А противопоказания есть?

- Только для дураков!

- Если не подойдут, то можно ли поменять?

- Конечно, главное - чек сохраните! - не моргнув бровью, отвечает девчушка, кутаясь смехом.

- А белые есть? - Витюшка продолжает донимать продавщицу.

- Почему именно белые?

- Знающие женщины говорят - белое полнит и удлиняет.

- Неужели, а я не замечала, - оговаривается аптекарша, но чтобы компенсировать смущение, задает ответный чумной вопрос. - А зачем вам презервативы?

- Откуда я знаю, женщины говорят: «так надо!».

- А я вот их не перевариваю! – по-простому делится аптекарша.

- А вас никто не заставляет их есть, - парирует старлей, сам себе думая - Правильно, заниматься любовью в презервативе равносильно, что целоваться в противогазе.

- Лучше ответьте мне - какие размеры есть?

- Что? - у девчушки от очередного вопроса флотского покупателя веселость сползает с лица, зрачки вылезают из глаз и начинают болтаться медицинскими пиявками на роскошных ресницах. На щеках выскакивают веснушки, как угри на лице старлея.

- Я не по-русски говорю? - удивлен на реакцию продавщицы молодой офицер.

- А разве у презервативов есть размеры?

Видно, что девушка еще не знает, что история презервативов насчитывает 300 лет, а вот в СССР впервые они появились лишь... в 1949 году. Они имели три размера и изготавливались на Баковском республиканском заводе резиновых изделий недалеко от Переделкино.

Называли эту продукцию «Изделие № 2», а вот «Изделие № 1» было… нет, не само мужское «баловство», как вы подумали, а простой - противогаз. Чтобы презервативы не слипались, они пересыпались тальком, который играл роль абразивной крошки. Контролировал выпуск «резинок» лично сам Берия.

Продавщица показать себя дилетанткой в щекотливом деле не хочет, поэтому в аптеке резко звучит.

- Товарищ офицер! Вы берете или нет?

- А примерить можно? - звучит неожиданный вопрос офицера.

- У нас кабинок нет!

- Что сынок, боишься, что будут сползать? - раздается за спиной Витюшки чей то старческий голос.

- Милая! Не торопите меня. - Селтик не обращая на гнусавую подколку, продолжает. - Торопливость нужна только при ловле блох! Я не привык выполнять боевые задачи абы-как. Мне ошибиться нельзя, иначе товарищи вставят мне клизму вашего пургена с патефонными иголками. Тогда будет полный советский союз! - с чисто военным юмором пытается объяснить морской офицер свое «будущее». - Вы уж отберите мне самых-самых лучших. Чтобы растягивались, - молодой офицер нервно поправляет вспотевшую безответственную фуражку.

- Растягивая удовольствие - не порви его, - опять замечает старичок из очереди.

- На вкус и цвет – все презервативы разные! – всезнающе поправляет старичка женщина средних лет. - Гланое, чтобы были не протертые!

- Были бы качественными и безразмерными, а главное свежими и не проколотыми иголкой, - продолжает о своем старлей. - Знаю я вас, проказниц! - прямолинейно залпом брякает Селтик, будто одним махом выпивая стакан корабельного спирта.

- А зачем вам свежие? Вы же их все равно потом выбросите!

- Вот только насмехаться над флотом не надо! Вас просят не проколотых, так уж будьте любезны дайте неиспорченные!

- И чтобы не гнулись, - опять зловредно шипит старичок.

- И не мялись, - добавляет другая соседка по очереди.

- Хорошо, хорошо! Не волнуйтесь так, - душистая провизорша начинает успокаивать разошедшегося не на шутку Селтика. - Отберу и заверну вам не только первосортных, но и многоразовых. Будете в свободное время их стирать и сушить на мачтах своего судна.

- «Судно», девушка, это у вас в медицине под койкой стоит! А у нас на флоте это называется - корабль!

- Сколько вам надо-то? - нетерпеливо спрашивает провизорша.

- А что?

- Как что? Товарищ моряк, что вы мне здесь уже час морочите голову и отвлекаете от работы? Мне что, делать нечего??

- Сколько есть? - вопросом на вопрос отвечает наш альбатрос.

- Достаточно, не волнуйтесь. Хватит всем!

В оживленном незамысловатом диалоге двух молодых людей, к которому внимательно и терпеливо прислушивается вся окружающая болезная московская публика, наступает пауза. Во взглядах людей читается простое человеческое любопытство – чем же все это безобразие кончится.

- Шестьсот презервативов! – по-командирски четко и внятно на всю стерильно белую аптеку произносит наш сексуальный гангстер. В душе он по-простецки думает - запас задницу не дерет. Делает паузу и добавляет волшебное слово, как его в свое время учили в морском училище. - Пожалуйста!

В аптеке наступает оглушительно-звенящая мертвая тишина, да такая громко-щемящая, что слышно, как аптечная мышь втихаря грызет в подсобке плиточку гематогена, а об стекло витрины бьется ошалелая московская муха. Все застывают, как памятник «Гибель Варяга» на Владивостокском морском кладбище. Из репродукторов на полуслове внезапно обрывается песня «Я люблю тебя жизнь».

У очкарика, стоящего за Селтиком, от детской неожиданности и взрослого испуга с сопливого носа падают круглые очки и разбиваются вдребезги по полам. Он начинает воспринимать происходящее на слух. Женщина средних лет возмущенно начинает взывать.

- Товарищ моряк! Как вам не стыдно? Здесь же дети!

- Ну и что? Если надо и детям купим!

Мужик, стоящий в очереди за женщиной думает - Может и мне жене купить презерватив, чтобы вдруг не родила вот такого офицера?

- Ой, господи! - сморщенная старушка в очереди, прямая, как слово на заборе, взглянув на ситуацию поверх платка, от неожиданности роняет авоську с бутылками кефира на ослепительно белый кафельный пол. - Люди что делается-то? - и сочувственно. - Вот до чего доводят море и корабли!

- Надел спецовку, значит все можно? - говорит представительная дама, стоящая за старушкой и возмущенно подымает выщипанную бровь. - Хорошо, что сейчас этих секс-разбойников приструнили. Теперь хоть в очереди стоят!

Патлатый парень, еще в жизни ничего не державший в руках кроме своего мужского естества, стоя в соседнем отделе за флаконом муравьиного спирта с завистью к военным морякам непроизвольно восхищенно восклицает.

- Во, блин! Молодец! Это я понимаю, мужик! Это вам не лаптем щи хлебать! На весь экипаж берет! - и начинает нецензурно смеяться.

- Должна предупредить! Такое количество презервативов может сократить вам дни, - у аптекарши не дергается ни один мускул на обаятельном лице.

- Да, но зато они продлевают ночи! - находчиво отвечает офицер, победоносно глядя на девушку поверх головы.

- Хорошо, вам упаковать в коробку или как?

- Можно «или как»! - солидно говорит Селтик, и разъясняет. - Россыпью, но с «горкой». Главное, чтобы они в дальней дороге не испортились. Мне ехать на край света. - Немного подумав, без улыбки на губах, добавляет. - Не кладите только в коробку из-под презервативов! Заверните пожалуйста покрасивее - это подарок!

Молча, пересчитав деньги не вынимая руку из кармана, Витюшка спокойно, как сто японцев вместе взятых, с непробиваемым видом по-морскому вразвалочку проходит к кассе прибивать чек на свою оптовую покупку. Солнышко, заглянув в оконную витрину аптеки, понимающе подмигивает моряку: мол, не дрейфь парень, так держать!

Сестричка-медичка, неся свое женское очарование в просвечивающем халатике и виляя своими округлыми бедрами, как бы выскальзывая из одежды, скрывается в подсобку упаковывать сделанный морским офицером заказ.

В медицинской кладовке видимо происходит короткий «обмен» мнениями с помощницами. После этого из двери с любопытством высовываются две одна над другой симпатичные девичьи мордашки, с хлопающими ресницами по косяку двери.

По удивленным лицам подружек можно было прочитать простые девичьи вопросы: Какой он этот флотский, что закупает презервативы бочками? Моряк берет на весь экипаж или только на офицеров? Может это переодетый половой гигант? Ах! Как интересно? Одна из них, строя глазки с потаенным желанием гормонов, расправляет припухшие губки и восклицает:

- Ой, какой хорошенький!!!

Вся ситуация развивается под восхищенные и восторженные взгляды москвичей и гостей столицы Родины нашей страны. Знай, мол, флотских! Все пропьют и «используют» до дыр, но флот не опозорят!!! По Москве-матушке проносится слух, что в городе высажен военно-морской десант, который «любит» всех девушек столицы вдоль, поперек и на три метра вглубь.

Ой, девчата! Что теперь будет?