Клён и Капля

   Жили-были Туча и Ветер. Они  были добрыми друзьями: куда Ветер подует — туда и Туча мчится, в какую сторону Туча двинется — Ветер за ней.

   Но однажды они поссорились, как часто бывает — беспричинно, из-за каприза.

   — Я с тобой не друж-ж-жу! — просвистел Ветер.

   — Ну и не на-а-адо! — прогремела Туча. — Без тебя обойду-у-усь...

   — Ах, так? — возмутился Ветер. — Сейчас ты у меня получиш-ш-шь.

   — Са-а-ам получишь! — Туча зловеще нахмурилась, потемнела и давай метать громы и молнии.

   Однако Ветер был сильнее. Он завыл, застонал так грозно и неистово, что даже солнце в страхе спряталось за Тучу. И заплакала в горьком бессилии Туча, роняя на землю обильные слёзы. Одна из них упала на Клён.

   — Ты кто? — спросил Клён.

   — Тучкина слеза — дождевая Капля. А ты?

   — Я — Клён. Давай с тобой играть?

   — Давай, — согласилась Капля.

   И стали они резвиться. Клён хлопает в ладоши своими широкими листьями, а Капля прыгает с одного листа на другой и едва слышно позванивает от удовольствия — как маленький колокольчик. Или подбросит листик Каплю высоко-высоко — аж дух захватывает.

   — Ой! — вскрикивает Капля. — Кап! Дзинь! — И растекается по всему Кленовому листу, смывая с него пыль. Клёну приятно и прохладно, а Капле тоже приятно. И весело. Подпрыгнет она радостно вверх и от избытка чувств рассыплется на тысячи мелких капелек, едва заметных, как мышиные слезинки, и — зазвенят тысячи резвых бубенчиков: дзинь-дзинь-дзинь-дзинь-дзинь. Клён слушает эту счастливую мелодию и радуется. А Капля, вобрав в себя серебряные бубенчики, уже снова растекается по Кленовым листьям.

   Хорошо-о!

   Тем временем Ветер погнал плачущую Тучу дальше, и вновь ярко засветило солнце. Увлечённые игрой, Клён и Капля сначала не заметили этого...

   — Тебе, Клён, не жарко? — спросила вскоре Капля.

   — Нет, что ты, Капелька. Ты меня так приятно освежаешь.

   — А мне жарко.

   Вздрогнул Клён, словно очнулся от сна, и сказал печально:

   — Беда, Капля. Видишь, какое яркое солнце? Оно тебя нагреет — и ты испаришься, к Туче своей вернёшься, будешь носиться по небу вслед за Ветром.

   Капля испугалась и запричитала:

   — Ой-ой-ой! Что мне делать, Клён? Я не хочу испаряться. Мне так хорошо с тобой!

   — Я тоже не хочу с тобой разлучаться, — прошелестел Клён. — Я защищу тебя!

   Он бережно перекатил Каплю на самую нижнюю ветку и заботливо укрыл её своей листвой. Но солнце припекало всё горячее, всё нестерпимее. Уже все ветви Клёна склонились над несчастной Каплей, а сам он с одной стороны был совершенно голый, и солнце нещадно палило его кору: она потрескалась. Как трудно Клёну! Но он терпел и горевал лишь о том, что нечем больше укрыть Каплю. Она становилась меньше и меньше — испарялась.

   Глянул Клён на солнце — до заката ещё далеко. Посмотрел на Каплю, а она уже маленькая-маленькая, как мышиная слезинка, вот-вот совсем исчезнет. "Всё, погибла моя милая Капелька", — подумал Клён и решил умереть вместе с нею. Посмотрел он в последний раз на небо, которое его окружало, на землю, на которой он вырос, и... вдруг заметил, как вдали что-то заблестело.

   — Капля, смотри — вода! Ты спасена!! — радостно закричал Клён и бросил Каплю туда, где виднелась вода.

   — Кап! Дзинь!

   Клён облегчённо вздохнул:

   — Долетела.

   И закручинился. Да и как иначе? С кем он будет теперь играть? Кто станет резво прыгать по его упругим листьям и освежать их, смывая пыль и тоску? Кто зазвенит бубенчиками?

   Что произошло с Каплей дальше?

   Для неё приключения ещё не окончились. Она упала в небольшое озеро и сначала очень обрадовалась, что не испарилась. На радостях она стала кувыркаться, плескаться и весело позванивать. Но радость её была недолгой. Капля вспомнила, как уютно ей было в объятиях доброго Клёна, как нежно он заботился о ней и охранял от испарения. "Неужели я его больше не увижу?" — думала Капля и почувствовала себя такой одинокой и несчастной, что решила утонуть. Но вода в воде не тонет, и пришлось Капле горевать дальше.

   Из озера вытекал ручей. Он подхватил Каплю и понёс невесть куда. Ручей впадал в маленькую речку, маленькая речка — в большую реку. День сменяла ночь, затем снова наступал день, опять — ночь. Так продолжалось долго-долго, пока Капля не очутилась в море. Она почувствовала это по солёной воде, которая окружила её.

   Однажды на море поднялся сильный шторм. Огромные волны, похожие на страшных разъярённых чудовищ, подхватили бедную Каплю и стали бросать её то вверх, то вниз. Вначале Капля ужасно испугалась, а потом подумала: "Ну, теперь-то я обязательно утону!" Но она не утонула, а стала солёной.

   Самая свирепая из волн нещадно терзала Каплю, носила её по всему морю и наконец выбросила на берег. Было темно, страшно и холодно, и Капля дрожала — то ли от страха, то ли от холода. А когда наступило утро и взошло солнце, Капля перестала дрожать, согрелась и... испарилась. Она превратилась в крохотное облачко. Его подхватила Туча — та самая, которая поссорилась с Ветром. Теперь они помирились и вновь стали добрыми друзьями.

   Носится Туча по белу свету, заигрывает с Ветром, а Капля (она опять превратилась в прежнюю Каплю) внимательно глядит вниз, Клён свой желанный высматривает. Чем дольше глядит, тем больше грустью наливается: не видать Клёна. Деревьев много, но все такие радостные и шумливые — будто счастьем озарены. "Наверно, забыл он меня", — думает Капля и ещё печальнее становится. Уже зима наступила, Капля снежинкою стала, а всё смотрит на землю, ждёт и на чудо надеется. И сбылась надежда! Увидела Капля свой Клён долгожданный. Он стоял среди глубоких сугробов, и снег на его ветвях был тяжелее, чем на других деревьях. Горе всегда тяжёлое.

   Капля, не раздумывая, бросилась вниз и тихо-тихо опустилась на единственный уцелевший листик, серый и сморщенный.

   — Дзинь!

   Клён от удивления встрепенулся, тряхнул своими голыми ветвями, как птица крыльями, и весь снег просыпался вниз.

   — Капля вернулась! — радостно воскликнул Клён и стал стройнее и красивее других деревьев.