Nature Morte

  Я вены себе разрываю зубами. Мне грустно. И грусть разъедает мне сердце. Мне кажется ,что нет большего счастья, чем страсть, сжигающая разум, как кислота, что так прекрасна. Я вновь хочу летать. Летать под небом Аустерлица, смотря в безжизненные лица упавших там людей, что будут вновь и вновь следить за взмахом крыльев, меня несущих ввысь, вновь к звёздам, а дальше вниз, к земле. К ущелью, с улыбкой Чеширского Кота. Я видел безысходность без улыбки, но улыбку без безысходности не доводилось.

 Я цитирую псалмы. Я кричу мантры. Я читаю притчи стенам. Мне кажется, что идеализм пропитал систему. Как яд, как сладкий аконит, вливается он в наши уши и разъедает нам глаза. Я вижу вновь те сны про солнце. Про солнце, где живёт гроза. Как лжив язык, ведущий меня к безмолвной могиле переживаний. Порой так хочется открыть театр иллюзий, что назван будет просто - "Завтра". И там поставлю я спектакль жизни, где будет вновь и вновь звучать проклятое слово. Я завтра, завтра, завтра, завтра, завтра. Завтра я умру. Но вновь проснусь в "сегодня". И выдадут мне ключ, сказав, что там моя работа, где нет театра, нет и лжи. Есть только чёткая структура, которую нельзя нарушить.

 Я верю в альтруизм. Наверное, я просто глуп, а люди слишком злы, но вера мне мешает сомневаться. Но не мешает убиваться. Как странно, что то, что у тебя внутри, позволит вновь и вновь зубами разрывать сосуды, но не допустит даже тени мизантропа, что снится мне. Я вас хочу убить, не скрою, но не оттого, что вы плохи, а оттого, что вы вредите. Нет, не себе и не другим. Я ведь за альтруизм. Вы рушите тот мир, что вам подарил свободу. Какие милые дети.

 Вы знаете, у мира нет ограничений. Всё то, что нам навязано системой - такая чушь! У нас культура христиан. Вокруг компьютеры и новое пространство. А мы все верим в Иисуса. И это, так сказать, ваш новый двигатель прогресса? Мне больно видеть. Мне больно слышать. Мне больно чувствовать. Мне больно дышать. Мне больно ощущать. Мне больно ходить. Мне больно думать. Мне больно жить. Пора бы вновь закрыть все двери невидимого дома, где заперта моя душа. Сказать: "Ну здравствуй, милое создание, по мне скучала?" и долго обнимать её. Как жаль, что домика не существует. Как жаль, что мы - набор костей и мяса с задорными глазами на макушке. Весёлый торт для эстетов, что даже на гавно не смотрят без ларнетов. Я вижу снег. Он падает, кружась. Наверное, пора вновь стать собой. И грусть убить, зашить все раны, смотреть на всё с прежнею тоской. Я выдержу - не буду сломлен, как хрупкий лист яростной зимой.