Город был обнесён туманом, словно стеной. Он глотал всё что попадалось ему на пути. В итоге, оставив только четыре постройки и потрескавшуюся от времени дорогу, остановил свою деятельность навсегда.
Самым высоким зданием считалось «Школа-институт», на третьем этаже которого дети получали школьное образование, после одиннадцати лет они спускались по железной лестнице, покрытой ржавчиной, в туман, на второй. Там находилось высшее учебное заведение. Спустя пять лет, получив диплом и никому не нужную специальность, девушки и юноши выходили из стен здания через холл первого этажа, по полу которого стелился дым. К слову сказать, в этой постройке не было ни одного окна, внутри всё было выложено мрамором, серым камнем. Всё это очень напоминало склеп, в котором хоронят личности и выпускают от туда роботов, похожих друг на друга. В процессе образования или форматирования детей на протяжении шестнадцати лет в кабинетах, в коридорах и в залах звучал похоронный марш.
Напротив «Школы-института», через, оборванную с двух концов, асфальтовую дорогу стоял старинный особнячок – «Биржа труда», на котором висело, уже который год, объявление: «Работы нет!». А внизу плаката не так давно появилась надпись, сделанная чёрной гелевой ручкой: «И не будет!!!».
Если повернуться спиной к дороге, то слева от трёхэтажки находился бордель, а справа пыхтела кочегарка. Все постройки были слеплены в советское время из серого мрамора.
Весной и летом зелёную траву регулярно окрашивали в чёрный цвет, а зимой вместо неё снег подвергался извращению.
Тротуары были посыпаны галькой, деревья срублены, а солнце само не появлялось в этом скверном месте.
Шаги. Из тумана появились две пары ног – мужская и женская. Ребята спускались со второго этажа в холл. За несколько секунд они пересекли серый зал. Дверь скрипнула и сама распахнулась перед ними. Бывшие студенты вышли на улицу. Девушка была одета в чёрное платье, придуманное в 1926 году знаменитой Коко Шанель. Парень шагал в чёрном костюме. Оба они шли босиком. На их лицах были прикреплены маски белого цвета, ни чем не отличающиеся друг от друга. Перед калиткой стояла металлическая урна, в которую полагалось кидать дипломы. Они поступили так же, как и прежние выпускники, бросив в ведро маленькие книжечки. Выйдя за ограду и встав перед дорогой, Она сказала: «Я не хочу становиться шлюхой, как и ты не хочешь становиться кочегаром. Мы любим друг друга. Давай завтра на другой стороне города в обеденный перерыв пойдём искать счастье?». Молодой человек кивнул в ответ, и они разошлись – девочка направо, мальчик налево.
Наступила новая Жизнь. Молодые люди больше не имели права возвращаться на ту сторону, откуда пришли. Двери не открывались назад в мир тумана и серости. Для них теперь было самое главное зарабатывать деньги. Но, к сожалению, продажная любовь не очень ценилась, а кидать в топку уголь почти ничего не стоило.
Наступил обед следующего дня. Он и Она встретились в кафе. Пообедав, они, босиком и в той же одежде, с теми же масками, отправились на поиски счастья.
Эта сторона города была большая и контрастная, но все люди были одинаковы. Маски и чёрная ткань лишали их индивидуальности. Но Жизнь продолжалась.
Проститутка со своим парнем, молча, шагали по обочине дороги навстречу движущемуся транспорту. Запорожцы и старые Волги гудели и дымили на всю улицу. Рядом с ними бесшумно проплывали BMW и Ferrari. Затемнённые окна лимузинов сменяли обычные с трещиной в центре. Впереди мигали две машины. Жигули врезалось в Audi R8. Маски в чёрных одеждах матерились и ждали полицию.
Влюблённые дошли за полчаса по трассе до парка. На лавочках спали БОМЖи, а алкоголики сидели с протянутой рукой. Дворники гоняли пыль. Депутаты шагали колонной, перед камерой, к памятнику погибшим в Великой Отечественной войне, чтобы возложить гвоздики и сказать после этого грустным пластмассовым голосом народу: «Мы благодарны всем тем, кто прошёл войну…» и тому подобное. После этой фальшивой ноты, они разойдутся и отправятся в сауну, снимут проституток, отдохнут и вернутся к семье.
Ухоженные аллеи сменились кривыми улицами. Над маленькими деревянными домиками возвышались небоскрёбы. Возле лачуг сидели бабушки и торговали картошкой со своего огорода. Пожилые люди единственные не носили масок и чёрных одежд. Они были настоящими. Их лица всегда были приветливы и улыбчивы. Старенький халат, валенки с галошами и платочек цветастый – вот их привычная одежда. Они вынуждены продавать овощи. Их пенсии хватало только на лекарство. А вот к бабушке приехали внуки с детьми. Вся семья в масках, пытается изобразить счастья. Обнимаются. Парень и Она пошли дальше.
Магазины сменяли рестораны, больницы сменяли офисы. Дальше пошла одна каша. Между кладбищем и церковью стоял McDonalds. Между развлекательным центром и детским садом находился городской морг. Жутко жить.
Окраина города. Вдалеке виднеется заброшенная деревня, жители покинули её после того, как колхоз развалился. Пустыри. Завод не работает уже несколько лет. Слышно выстрелы – кто-то решает свои проблемы.
Он и Она развернулись и пошли назад, потому что дальше пути не было – клубился туман. Лишь церковь вдалеке стояла покосившись.
Переходя через дорогу по пешеходному переходу, Её сбил Lexus. Суд признал виновным девушку и освободил артиста из зала заседания.
Увидев произошедшее, Он бросился к трупу, но не успел… Его сбило Жигули. Судья признал виновным водителя, вдовца с двумя детьми, и выбрал для него наказание в виде лишения свободы сроком на пять лет. Девочку и мальчика пришлось отдать в детский дом, который располагался на чердаке «Школы-института».
Он упал от удара и его, ещё тёплые, пальцы едва коснулись руки, уже холодной, девушки. Маски слетели, а одежда сгорела дотла. Души вспорхнули к Солнцу, к третьей стороне одной медали «Жизнь»…
Помочь сайту
Поздравления
