*фото Леси МАРКОВОЙ.

 Бубен 4.1. ТАРУН (продолжение).

 Как ни крутись – Судьбы не избежать. Бубен это, Руны, Таро … значения не имеет. Пути Господни, как известно – неисповедимы. И прямая линия далеко не кратчайший маршрут. Пусть старина Эвклид по линейке чертит, а у Духа своё лекало припасено. Многомерное. Тут, как в сказке – «пойди туда, не знамо куда; найди то, не знамо что». Я это за девиз себе принял. Как в горах, где расстояния меряются не километрами, а часами. Или принцип неопределённости Гейзенберга: если ты знаешь что, то не знаешь как; а зная как, ты не будешь знать куда.

 Таким образом Тарун превратился для меня в Икстлан. И ведь никаких тебе развилочных камней: «направо пойдёшь – коня потеряешь». Марала терять охоты не было никакой. Надежда забрезжила вроде Фата-Морганой, всё-таки проводником у меня опытный экзорцист, да я сдул её вместе с пеплом сигареты. Кто знает каких ещё демонов изогнать надобно? Поэтому, видимо, дед Михей и приснился мне сюрреалистическим монстром a`la «дед Мазай & Иван Сусанин». А уж когда оно начало будить меня (заснул я только под утро) – вставай, нам в Тарун пора – проснулся я в холодном поту. Сон оказался в руку. Часа через четыре пешего перехода и всё с левым креном (в то время как Тарун по картам явно значился справа), сомнения достигли точки кипения. Поддерживая мауну, хранимую знахарем, я не задавал лишних вопросов, да и никаких не задавал вообще. Однако азимут напрягал меня уже основательно, так что пришлось нарушить негласный обет молчания. В ответ я получил совершенно потрясающий вопрос, после которого ум улетел в сатори и навеки замолк. «А зачем он тебе сдался Тарун этот?». Слова потеряли смысл, всё потеряло смысл – лес перестал быть лесом, а небо – небом. Наставники дзэн нервно курят в сторонке. Я обречённо рухнул на дорогу. Мой Сусанин присел рядом, достал видавшую виды флягу, отхлебнул и протянул мне. Тарун – это для них, неопределённый кивок в сторону, сходишь ещё … радужно улыбнулся, и воздев перст к небу произнёс фразу, которая окончательно меня добила – мы пойдём другой дорогой!

 Другая дорога увела нас через распадок в глубоченный овраг. Потом мы свернули ещё несколько раз, и преодолели парочку среднего размера подъёмов. В результате я пришёл к выводу, что заблудился окончательно, и вообще мы ходим кругами, заметая следы неизвестно от каких преследователей – создавалось впечатление, что мы единственные живые люди в галактике. Когда же последние силы и остатки разума совершенно иссякли, абсолютно неожиданно открылась идеально круглая поляна. Круг этот организовывали разного размера камни, сплошь заросшие травой и покрытые мхом. Восемь странных фигур смотрели явно на восход – посеревшие от времени врытые в землю столбы и плоские идолы с гротескными лицами и без, покрытые невероятными одеяниями из непонятно чего. В центре – ритуальный очаг. А под сенью леска поодаль – прятался шалаш. Справа, за ковылями открывался вид на Великую Реку. Лучшего места для … пожалуй даже и не придумать. Вот это Сусанин! Ай, да дед Михей! Какой там Тарун?

 Мир приобрёл новое фантастическое измерение, перед которым меркли вчерашние буки. Марал, а мы не зря родились в этот свет!!! Между тем Светило завершало дневной перегон. И пока я возводил палатку, поодаль шалаша, дед Михей бережно восстанавливал и поправлял одеяния идолов. За всё это время мы не сказали друг другу ни слова … и когда организовалась «трещина между мирами» в очаге уже веселился потомок Агни с бодрым треском пережёвывая предложенные чурбачки. Восторг свой он выдавал затейливыми фейерверками. Экзистенциальная фрустрация вкупе с фатальной детерминированностью почили бозе. Марал был изъят из кофра и напитывался вечерней прохладой. Цикады затеяли «вечерний концерт для кузнечиков с оркестром». Ночь медленно приоткрывала звёзды там, куда глядели восемь молчаливых фигур.

 Когда ночь достигла апогея, дед Михей добыл бутылку с прозрачной жидкостью желтоватого цвета, заткнутую деревянной пробкой. Мухомор, сказал он, ещё прадед научил – сам не делай, их знать надо. Так-то я и не особенно разбежался … но это было уже перебор. На удивляться – в ментальности истощилось всё. Принял как должное. Подумаешь – мухоморная настойка, эка невидаль! Шаманы на каждом углу ей угощают! Хотя сам я не приветствовал разгонку системы. Это лишнее. Даже – эндорфиновая атака, путём йоги. Такая практика была мне известна, тот же наркотик, только внутренний, и последствия те же. Но сегодня решил не бузить. Мухомор – так мухомор. Мы свершили ритуал подношения, и я влил внутрь «сто наркомовских». Ничего не происходило, только разлилось алкоголем по венам и бросило в пот. Пока мускарин добирался до ума, я подхватил бубен и прогрел от костра. Голос Марала не изменился после вчерашней схватки неизвестно с чем, а обвязка стала даже удобней. Дедово перекрестье как влитое лежало по руке, а когда нагрелось от моего тепла – Марал запел. Это был гимн Вселенной!

 Самого перехода я не уследил. Просто явь незаметно перетекла в сновиденье. Вон оно, однако как! Голос Марала продолжал звучать даже когда меня основательно укатало. Звёздное небо плавно опустилось на землю. Марал мой не стал оленем даже в видении. Он как чеширский кот улыбку, оставил свой голос. Не ровный ритм, а непрерывное ОМ, которое непонятным образом формировалось треском костра в некоторое подобие дорог. По этим потокам я и плыл, обозревая бесконечно прекрасный космос. Расставаться с этакой красотищей ужасно не хотелось, но в какой-то миг Вечный ОМ стал исходить из одного определённого места. Тут пришлось, не смотря на отчаянное нехотение, как-то сфокусироваться. Гул исходил от символического Древа. Казалось Оно и издаёт ОМ. Символического потому, что на планете Земля таких дерев нет никогда. Пространство здесь было сжато до неимоверности. Аж звенело! А как иначе? Там, где сходятся воедино прошлое, настоящее и будущее по-другому и не бывает. Знание появилось само собой и я моментально понял где нахожусь.

 Передо мной сидели? висели? стояли? пребывали? – три совершенно необыкновенного вида женщины. Древние рисуют трёх уродливых старух с одним глазом на всех. Ну, или – старая средняя, юная. Фигня полная. Эти древние - просто жидко срут. Ничего подобного! Выглядят они весьма необычно, это да – если не сказать гротескно. Но уродливо? Тут уж увольте! Необычность формы объясняется скорее тем, что формы у них вообще нет. Никакой. Даже энергетической конфигурации, из которой ум мог бы слепить хоть что-то абстрактное, но воспринимаемое. Если вспомнить сказку Филатова про Федота-стрельца – так вот это самое «то, чего не может быть» как раз подходит под описание! Образ их некоторое время менялся, но вскоре осцилляция прекратилась. И я с непередаваемым восхищением воззрел на удивительную стилизацию древних легенд, представшую перед моими глазами.
 Таки раличались они по возрасту. Ту уж есть – как есть.

 Совершенно феноменальная седовласая женщина – Урд. От неё веяло немыслимой древностью. Абсолютно белые густые локоны заплетались в удивительные узоры и бесконечно уходили в окружающий континуум. Тонкие чёткие черты лица во всех направлениях пересекала сеть морщинок, что совершенно не портило – наоборот рисунок придавал истинное благородство.
 Бездонные абсолютно синие – чуть даже не в ультрамарин – глаза смотрели в неимоверное прошлое. И отражалось в них всё, что когда-либо было.
 Узкие худые руки вызывали ощущение такой силы, что дух захватывало.
 Одеяние цвета чёрного вулканического песка свободно колыхалось само по себе …

 Верданди - выглядела лет на тридцать-сорок. Совершенно нормальная женщина, светлые густые волосы, перехваченные замысловатым плетением – по нему вились Руны, складываясь в замысловатую вязь. Несколько кос, так же запредельно уложенных спадали по плечам. Своими нереально-прозрачными серыми, с чуть заметным песчаным оттенком – она смотрела прямо на тебя. И создавалось потрясающее впечатление сжатости всех времён и пространств воедино - до мгновения, до исчезающей точки. По свободному, с широкими рукавами платью скользили переливающиеся Руны разного размера и оттенка, сплетаясь и разбегаясь по пространству …

 Совсем юная Скульд – имела вид угловатого подростка, этакой пацанки. И можно было бы обмануться – футуристическая причёска, длинный смоляной ёжик с тонкими локонами возле ушей, усеянных серёжками с россыпью искрящихся адамантов – прорезанный серебристыми сединками, которые переливались на изгибах всеми цветами радуги. Если бы, опять же, не глаза! Бездонно чёрные, невероятной глубины, как звёздная ночь и такие же искристые - они смотрели в запредельную даль. Ту, которой ещё нет.
 Короткая, такого же бархатно чёрного цвета туника муаром переливалась на складках. Тонкие открытые руки лунной белизны были усеяны браслетами, которые голографически переплетались. Они были и тоньше волоска и шире запястья. И бежали по ним всяческие дракончики, и прочие мифические существа - гномы, цверги. Множество разнообразных колец опоясывали длинные пальцы, и вились от них тоненькие искрящиеся цепочки к браслетам и серёжкам …

 Незримая стена потеряла свою плотность. И тогда я подошёл к источнику.
 Верданди повелительным жестом указала на вышитый ковёр у самой воды.
 Я расположился на нём. Источник издавал почти неслышимую мелодию. Похожую и на песню ветра, и на шорох серебряного песка одновременно. Тончайше гудение суперструн вселенной вплеталось незримым органом в эту песню. Был он кристально чист. И выложен по краям двадцати четырьмя камнями с Рунами Футарка абсолютно ровным кругом. Воды его колыхались как жидкий гелий от малейшего звука. Из-за этого создавалось впечатление будто изнутри смотрит на тебя глаз. Око ОДИНА. Древнее поверье, будто у Норн один глаз на троих. Двадцать пятая Руна – WEIRD. Немигающее, оно прозревало все времена. То, что было. То, что есть. То, что будет. Все миры. От сверкающего Асгарда – через наш земной Мидгард – в ужасающий Нильфхейм. Все пространства. Беспредельные просторы Большой Вселенной. Невероятно дифференцированный Макромир нашего бытия. Парадоксальный, непостижимый Микромир. От этого кругом шла голова, ум плавился и замолкал. Сознание окуналось в Нирвану – ибо только в этом было спасение. И тогда ты внимал безмолвному шёпоту ДУХА!

 ***********************************************************************
 … вопросы, которые я задавал НОРНАМ и ответы, которые получил – пока останутся при мне. Слишком уж они личные. Возможно я и расскажу, когда время их придёт быть. А наутро мы расстались с дедом Михеем. Он вывел меня на дорогу и сказал иди, там тебя будут ждать. Прощание было недлинным, и вскоре я уже привычно топал по пыльной дорожке обыкновенными ногами из костей и мяса, обутыми в турецкие кроссовки. На развилке меня действительно ждал знакомый пепелац с не менее знакомым аборигеном. Он и доставил меня к берегу Великой Реки, где ждали и дождались доморощенные гуси-лебеди. После бурных приветствий водоплавающие друзья спросили обязательный вопрос – ну, и как там Тарун? Тарун – как Тарун, ответил я. А потом рассмеялся и добавил, вспомнив деда Михея – да кому он нужен этот Тарун!

 *продолжение - http://www.chitalnya.ru/work/754197/