ОТКРЫТИЕ ОХОТНИЧЬЕГО СЕЗОНА

Открытие охотничьего сезона мужики решили отметить на Приреченских  болотах. За неделю до выходных стали  усердно готовиться.  Волик каждый вечер, то отливал дробь, то набивал патроны. Пыжи картонные и войлочные, бездымный порох у него всегда были в запасе. Правда, приходилось порох прятать  от дочки. Притихла если, значит, она залезла в шкаф, достала банки с порохом, высыпала его и играет на полу, как в песочнице. Так недалеко и до беды. Наказывали. Бесполезно. Вот и сейчас  Майя с дочкой Ксюшей с удовольствием наблюдали за его приготовлениями. Только, когда приходила очередь вставлять капсюли и их впрессовывать, они безоговорочно покидали кухню. Но зато Ксюша вдохновенно свистела во все манки.

   - Майя! Да отбери ты у неё все манки, уже соседи в стену стучат! – кричал он.

Тогда дочь хватала резиновые приманки уток и весело начинала их надувать.

   - Пап, а это чирок, а? Или селезень? – абсолютно не понимая разницы, спрашивала она.

Тишина наступала, когда Волик доставал шомпол и начинал чистить дуло. Почему нужна тишина, никто не знал, но перечить, не смели. Тишина, так тишина.

  На выходные цех выделил охотникам ПАЗик. Опоясанные патронташами, в болотных сапогах, с ружьями за плечами, собаками и другой охотничьей амуницией человек восемь с очень серьёзными лицами, как будто едут не на охоту, а на защиту Родины, оккупировали автобус и двинулись в путь.  Через полтора часа были на месте.  Около речки, после весенних разливов образовались небольшие озерца, которые со временем заболотились Осенью дичи  на болотах - великое множество. Хотники по обыкновению  Расположились на берегу реки. Накачали резиновые лодки,   которые были были только у двух охотников: у Волика, и у Юрки. Обсудили дислокацию и молча, тронулись каждый к своему месту. Около  автобуса оставили двух сыновей, чтобы те костёр развели, чай вскипятили.   Волику досталось место в густых камышах. Жулька, рыжая помесь, натасканная на дичь, в предвкушении добычи  в любую минуту была готова броситься в болото. Из охотников ближе всех к  Волику были  Борис с Сашкой. Расставив приманки и  посвистывая манком,  Волик ждал уток. Наконец утки важно выплыли из-за куста. В  это время г кто-то из охотников зацепился за корягу и плюхнулся в воду, вспугнув уток. Они взмыли ввысь. Со всех сторон раздалась пальба. Палили то ли в уток, то ли в белый свет. Настоящая кутерьма.

  -Эх! – вздохнул Волик, - Надо было ехать одному. Вроде в двух попал. А где Жулька?

Жулька выплыла, зажав в зубах утку и виляя хвостом, подскочила к нему.

   - Хорошая ты моя! – забрав добычу, прошептал он.

Жулька вновь бросилась в болото. до самой темноты в охотничьем азарте мужики палили по всему, что двигалось и летало. Промокшие до нитки, хлюпая водой в болотных сапогах, таща с усилием из болота  обе лодки,  они кое – как выбрались на берег.

К ночи сильно похолодало. В костре  потрескивая, горел валежник, и срубленный сухостой. В котелке кипела вода. Мужики, присели  вокруг костра. По обычаю после горячительного, закусив, чем Бог послал, пили чай, прикрывшись, кто, чем мог. Мокрую одежду развесили сушиться над костром, закрепив длинную лесину на кольях, правда, не очень высоко.

Друг перед другом хвалясь своей добычей, привирая, как могут врать только охотники и рыбаки, постепенно успокоились.Водитель прогрел салон и разомлевшие подвыпившие охотники, завалились на  на спаренные сиденья. Храп доносившийся из автобуса, мог испугать не только обитателей болота, но и любую другую тварь.

У костра на ночь оставили молодёжь, присматривать за одеждой, строго наказав её переворачивать по мере высыхания. Пацаны, чтобы не ходить сто раз за валежником, подбросили в костёр ствола четыре крупного сухостоя, и устав, травить анекдоты, уснули прямо у костра на лапнике. Утром проснувшись первым, Юрка решил попить чайку и одеться. В одних трусах он подошёл к костру.

   - О ппп … …что натворили? Зас…вас…для чего кострить оставили?

Что было дальше невозможно рассказать. Стоял такой отборный мат и рёв, что даже покойник мог проснуться. Когда все мужики выскочили из автобуса к костру, их взорам предстала кошмарная картина.

  - Заначка, ёшкин кот, заначка сгорела, с… убью! – неслось с одной стороны, с другой:

  - Новые сапоги! Еле достал… … Да чтоб вас … пешком… .

В кострище дотлевали остатки их одежды, а сапоги так обуглились, что гарь от горелой резины разъедала глаза. Пацаны  полусонные не могли понять, что произошло. Какая уж тут охота! Собрали добычу, и восвояси в одних трусах рванули домой. Водитель подвозил каждого почти к подъезду. Но всё равно у соседей, а ведь это были выходные, лезли глаза на лоб, когда из автобуса выходил очередной охотник в одних чёрных трусах до колен, босой, но с ружьём за плечами, к тому же опоясанный патронташем, кто с добычей в руках, а кто и без неё.

   -Вот нажрались! – неслось со всех сторон. – Баб нет …, а  они без штанов …ет … мать, а мы… ….такое пропустили…ничего там не оставили… …?

Охотники, кто пробегал мимо, опустив глаза, а кто отвечал не менее ехидно:

   - Что зенки вылупил с…, тоже захотелось… …а?

Одна Майя хитро улыбалась, встречая Волика:

   - Что, охотничек? Доохотился! Охотничий сезон открыт?!

На что он:

   - Ну ладно, ладно…ну осечка, ну обхезались, ну с кем не бывает, а…