Женя так и не решился зайти в подъезд, подняться на нужный этаж и позвонить в дверь. Дверь, за которой на шесть часов было намечено празднование дня рождения Фаечки. Его сотрудницы по детективному агентству «ЛЕО», которое он создал, и которое в последнее время процветало, приобретая вес и популярность. Да, длинное получилось вступление, как и сомнения моего героя Лужина: идти или нет. А все упиралось в то, что Сава открыл ему глаза, в переносном, конечно, смысле. Фая влюблена в него! Это и радовало и пугало одновременно. Такое не могло не нравиться, когда в тебя влюблена классная девчонка, сотканная из одних достоинств. Он и сам часто ловил себя на мыслях о ней. И не только, как о перспективном юристе и компетентном детективе, но и как о прекрасной женщине. Но разница в возрасте (без малого десять лет) не давала его воображению переходить на активные действия. Он чувствовал себя намного старше, мудрее, вкусившего жизнь, во всех ее проявлениях. Для него она по-прежнему оставалась девочкой. Именно так он называл ее в мыслях, да и при разговоре иногда вырывалось. Шестым чувством он понимал, что если сейчас он поднимется, то покинет квартиру лишь утром. Решиться на это сл в себе он так и не нашел. Оставив шикарный букет на лавочке, он побрел по ночному городу.
Около одиноко стоящей пятиэтажки, он увидел милицейский УАЗ, из которого, кряхтя, вылезал Ковальчук. Их взгляды пересеклись.
— Лужа!
— Серж! — они обменялись крепким рукопожатием. — На вызов?
— Ага, — кивнул головой майор, — труп.
— Криминал?
— Сейчас разберемся. — Ответил Сергей, и предложил. — Пошли? Если досуг.
— Не до них. — Отшутился Женя, и они направились к подъезду. К ним на встречу выскочил участковый и доложил:
— Козлов Кирилл Матвеевич, 1950 годя рождения. Живет, то есть проживал, в этом доме, квартира №60. Работал учителем в тридцать девятой школе. Я его знал лично. Хороший, умный, да и во все он был положительным.
— Пошли, посмотрим, — сказал Ковальчук, и первым зашел в подъезд.
Козлов лежал на лестнице. Голова покоилась на верхних ступеньках, ноги - на нижних. Около трупа суетился медэксперт. Ковальчук вопросительно глянул на него, и тот, снимая перчатки, начал докладывать:
— Смерть наступила между 20 и 22 часами, то есть, час-два назад. Повреждений нет. Скорее всего, сердце. Шел себе спокойненько домой, а сердце раз – и встало. Вот и рухнул.
— А на голове имеется след удара о ступеньку? — спросил вдруг Евгений. И эксперт, и Сергей повернулись к нему. Женя пояснил: — Если он разом рухнул, то, судя по положению тела, должен бы быть след от удара о край бетонной ступеньки.
Эксперт глянул на труп.
— Да, странно. Но следа удара нет. Но, как говорится, вскрытие покажет. Можно забирать?
— Да, — задумчиво ответил майор. — Поднимемся в квартиру.
В квартире висела тишина. Жена покойного сидела в кресле и теребила в руках влажный носовой платочек. За ее спиной стоял парень, лет шестнадцати, и курил, стряхивая пепел в ведро с фикусом. Ковальчук представился и начал беседу под протокол. А Лужин оглядывал комнату, лишь иногда прислушиваясь к разговору. Через час они покинули квартиру, и вышли на улицу. Около машины остановились, закурили.
— А парнишка, между прочим, курит «St. Morris», — заметил Женя, — а это очень дорогие сигареты.
— Да? И что?
— Козлов был учителем. Зарплата смешная. Жена вообще безработная. А парень шикует.
— Ну и что? — уже раздраженно вопросил Серж. — Люди просто баловали своего единственного чадо. Это, раз. Два: парень сам работает на рынке. Имеет свой постоянный доход. Что еще ты заметил странного, мистер Холмс?
— У Козлова на зеленой рубашке одна из пуговиц пришита белыми нитками.
— Ну и что? — в третий раз продублировал вопрос майор.
— Уважающая себя женщина этого не сделает никогда.
— Слушай, — перебил его Сергей, — ты в каждом деле ищешь криминал? Я тебя умоляю. «Висяков» у нас и без этого предостаточно. Сердечный приступ. Все! Вердикт окончательный и обжалованию не подлежит. Понял, Евгений?
— Не дурак, вроде.
— Ладно. Извини. День выдался тяжелым. А у супруги день рождения сегодня, между прочим. А я не попал на торжество, да и подарок не купил. Эх, неправильную профессию я выбрал. Но она мне нравится, и нести мне этот крест до самой пенсии.
— Кстати, — Евгений достал из кармана флакон, — вот возьми. Духи. Французские. Бери, бери!
— Спасибо, брат, выручил.
— Сочтемся. Ну, что, пока?
— Подвезти?
— Пройдусь пешком. — Они вновь обменялись рукопожатием.
Ночью ему снилась всякая дребедень: то труп Козлова, то его сынок с отвратительной усмешкой на лице, то одинокий букет цветов на лавочке, то стоящая у окна Фая со следами слез на щеках. Проснулся с тяжелой головой. И только после контрастного душа, чашки крепкого кофе и сигары, он пришел в относительное нормальное состояние. Уже готовый действовать и здраво рассуждать. Вот только где-то в глубине пульсировало раскаянье. Фаечка, наверняка, обиделась на него. И ему было стыдно встречаться с ней. Даже не стыд, а непонятная боязнь. Он позвонил Саве:
— Привет.
— Привет, шеф. Как дела?
— Слушай, я, наверное, сегодня не появлюсь в офисе. Одно дело наклевывается. Поработаю.
— Ок, — Сава отключился, и Женя был рад, что разговор дальше не продолжился и не перешел на неприятную тему.
— Что, Лужа? — обратился он к зеркальному отражению. — Назвался груздем – так полезай в кузов. Не нравится мне эта смерть. Но и майора можно понять. И не стоит его сейчас ни напрягать, ни раздражать. Начнем исподтишка.
Первым делом он поехал в морг. Медэксперта он нашел в подсобке за завтраком. «Не завидная работенка» - Подумал он, глядя на изнеможенное усталое лицо эксперта.
— День добрый.
— А? Проходи, садись. Чай будешь?
— Нет, спасибо.
— Ты, кажется, друг нашего знаменитого Ковальчука?
— Да. А по совместимости, еще и частный детектив. — Евгений продемонстрировал удостоверение.
— Понятно. Тоже работаешь по вчерашнему телу? Я уже отправил отчет.
— Мы ведем параллельные расследования.
— Извини, — он развел руками. — Без приказа не имею права ничего не говорить.
— А если так? — Женя все же рискнул и положил на краешек стола купюру в двадцать долларов, почему-то опасаясь реакции эксперта. Сейчас как поднимет крик! От скандала не уйдешь. Но Фортуна была сегодня на его стороне. Деньги с ловкостью фокусника исчезли со стола и потерялись в одном из многочисленных карманах халата. «Лучшее лекарство от усталости» — мелькнуло у него в голове, видя, как резко преобразился мужик. Подтянулся и даже как-то помолодел:
— Вскрытие показало инфаркт. Это однозначно и сомнению не подлежит. Дело в другом: где он, этот инфаркт, случился? Ты оказался прав: упади он там, на голове была бы гематома, которую я не наблюдаю.
— Значит, его уже мертвого положили на лестницу?
— Получается, что так.
— Странно. Зачем это нужно, если он умер от естественной смерти?
— Ты что-нибудь слышал о гиосциамине?
— Гиосциамин? — медленно переспросил Лужин. — Нет. А что это такое?
— Медицинский препарат. При определенной дозе он способен вызвать инфаркт.
— Ого! — Евгений присвистнул. — Это же в корне меняет дело.
— Квалифицирую, как преднамеренное убийство, — закончил его мысль эксперт. — И след на сгибе руки от вакцинации имеется.
— А этот препарат можно приобрести в аптеке?
— Нет. Он строго учета, списывается поштучно. Но в наше лихое время можно все купить и все продать.
— Спасибо, — от души поблагодарил его Женя и покинул морг.
На улице он с наслаждением закурил. Ситуация принимала мрачноватый оттенок. Шестое чувство, прозванное в народе «чуйка», в очередной раз не подвело Лужина: криминал был на лицо. Немного успокоившись и поразмыслив, Евгений мысленно набросал план действий и тут же поехал в школу.
В фойе учебного заведения висел большой портрет Козлова в траурной рамке. Разговоры с учителями ничего интересного не несли. Все были удивлены, что у молодого и здорового человека, учителя по физкультуре, так неожиданно случился инфаркт. Зато беседа с уборщицей был намного благотворней.
— Ой, не говори, сынок. Жалко Кирилла Матвеевича. Хороший был мужчина, правильный. Не пил, не курил, спортом занимался. Уйду я с этой работы. Страшно мне.
— А чего вы боитесь?
— Так Козлов-то уже второй.
Лужину стало жарко в прохладной бытовке обслуживающего персонала, он расстегнул пуговицу на вороте рубашки:
— Как второй? — не понял он.
— Покойник второй. И тоже учитель.
— А кто первый? — он непроизвольно перешел на шепот.
— Француженка. Галина Ивановна Солодова. Убили ее, еще в декабре.
— Убили? — стало еще жарче.
— Ага. Встретили около собственного дома. Кирпичом по голове, и все.
— Да. Печальная история.
— Вот и я про то же. Проклятое тут место.
Разговор прервал звонок на урок, и женщина, сетуя на объем работы, подхватила ведро и ушла. Лужин вернулся на улицу, к сигаре и размышлениям. Умозаключение о том, что это было убийство, лишь окрепло. Все в один голос утверждали, что у мужика было крепкое богатырское здоровье. Вел активный образ жизни, и раз – инфаркт с летальным исходом. Такое просто не укладывается в голове. Лужин бодро шагал по тротуару, разговаривая сам с собой в полный голос, чем вызывал недоумение и настороженность у прохожих:
— Каждое преступление оставляет след. Либо финансовый, либо семейный. В случае с Козловым это, скорее всего, бытовой оттенок. Скажу больше: на лицо все признаки любовного треугольника. Нашел себе мужик другую женщину. С женой скандалил постоянно, и потому сам пришивал себе пуговицы. Что ж, логично. Но тогда его жена попадает в список подозреваемых и занимает там первое почетное место. А значит, вести с ней беседу следует в последнюю очередь, когда на руках будут факты, которые заставят ее признаться. А сейчас? Что сейчас? Шерше ля фам.! Ищите женщину! Только как начинать поиск? В школе несколько раз упоминали при разговоре, что Козлов – отличный семьянин. И без всякой иронии и двусмысленности. Значит, никто не подозревал о его второй жизни. Стоп, Лужа! Кто как ни бабушки у подъезда? Агенты невиданного фронта. Они все и про всех знают. Только надо иметь талант вызвать их на откровенный разговор и отсеять по его итогам все домыслы, сплетни и наговоры.
Разговор по душам состоялся в тот же вечер. И он подтвердил наличие женщины! Но, к сожалению, на этом вся информация и заканчивалась. Кто она, как выглядит никто не знал. Не видели ее, и все! Вырисовывался тупик, как бы ни было это печально. И следовало искать иные пути. Лужин остаток вечера и часть ночи просидел в кресле-качалке с сигарой в зубах и чашкой чая в руках. Телевизор монотонно и приглушено бубнил о последних новостях, которые сегодня не интересовали Евгения. Все мысли работали в одном направлении, и главное было то, что в течение дня он не вспоминал о Фае.
Весь последующий день он провел на рынке. Не зря все же говорят: «Хочешь побольше узнать о жизни города – побывай на местном рынке». Жизнь здесь кипела и бурлила. А приобрести можно абсолютно все, начиная от швейной иголки и заканчивая крутой иномаркой за несколько сотен тысяч баксов. Да и «черный рынок» был насыщен наркотиками, оружием и крадеными вещами. Чего уж говорить о медицинских препаратах. Полное изобилие. И тогда, получается, что и Матвей Козлов, сын покойного, вполне способен сменить мать с первой строчки хит-парада подозреваемых. А что? Вполне логично и объяснимо: обиделся сын на отца, сильно обиделся, раз решился на такое. Надо прощупать его. А для сего необходимо восстановить поминутно тот злополучный вечер, как у Кирилла, так и у Матвея. Не легкая задача.
Проезжая на такси мимо здания, где находился офис «ЛЕО», Женя заметил отсутствие света в его окнах. И попросил высадить его здесь. В офисе он тут же прошел в потайную комнату, где включил компьютер. Дискетки с происшествиями за каждый прошедший месяц лежали в шкафу, Фая добросовестно выполняла свои обязанности. Он выбрал декабрь прошлого года, действуя чисто интуитивно. Что-то зарождалось в голове, пока не определенное и непонятное, но судя по опыту, очень важное.
— Так, вот оно! Солодова Галина Ивановна, 1955 года рождения. Адрес, работа в школе №39. Убита двумя ударами кирпича. Мотив: ограбление. Часы, кошелек, позолоченная цепочка, норковая шапка. – Лужин откинулся на спинку стула и потеребил мочку уха. – Что-то мне не очень нравится это ограбление. Получается, что с нищего сняли последнюю рубаху. Она и так бы отдала свои «сокровища». Хотя на улице полно отморозков, которые и за пятак порежут кого хочешь. Но проверить все равно следует, что бы потом не возвращаться.
Утром он был в отделении милиции. Увидев его, Ковальчук аж скривился?
— Лужа, ты?
— Я.
— Надеюсь, не по поводу Козлова? Заходи, располагайся.
— Нет. Там же все понятно: инфаркт.
— Ой уж, — усмехнулся горько Сергей. — И про гиосциамин ты, конечно же, ничего не знаешь?
Евгений на всякий случай округлил глаза. Майор не купился на уловку, но спорить не стал, обреченно махнул рукой.
— Говори уж, какими путями тебя на этот раз занесло?
— Убийство Солодовой Галины Ивановны, в декабре прошлого года.
— А это зачем?
— Люблю «висяки». – Ушел от прямого ответа Женя.
— Так, Солодова, Солодова. Ага, кажется, Захаров вел это дело, или все еще ведет. Подожди. — Он схватил трубку телефона. — Захар? Привет. Ковальчук беспокоит. Дело убитой Солодовой у тебя? Отлично. Принеси мне его на полчасика. Да. Нет. Тут один сыскарь интересуется. Ладушки. — Он бросил трубку и внимательно посмотрел на старого друга.
Тот сидел с невозмутимым видом.
— Говори.
— Не сейчас.
— А потом?
— Обязательно.
Пришел Захаров и принес тоненькую папочку с делом. Оно и понятно: ни свидетелей, ни допросов. Лишь протокол с места преступления и акт вскрытия. Чем дольше читал их Евгений, тем больше в кабинете становилось жарче, и меньше воздуха. Картина вырисовывалась очень занимательная. «Ограбление для отвода глаз. Вот на какие мысли наталкивает она. А это преднамеренное убийство. Потому факт, что грабитель первым ударом оглушил женщину, а вторым проломи височную часть, прямо говорит об этом. Похоже на контрольный выстрел. На кирпиче остались ворсинки шерстяных перчаток серого цвета». Женя на миг прикрыл глаза, и ясно восстановил в памяти картину – в прихожей квартиры Козлова, на трюмо лежали вязальные спицы и клубок пряжи, мышиного цвета. «А дальше вообще интереснее: по заключению экспертов, грабитель долго поджидал свою жертву. На снегу оставил отпечатки кроссовок 41-го размера и три окурка сигарет «St. Morris». По раскладке получается, что это Матвей убил Солодову. Но зачем?» — задал себе вопрос Женя и тут же уверенно ответил: — А потому, что Солодова и была любовницей отца! Стоп! Не пори горячку! Надо все тщательно проверить».
Он положил папочку на стол и обратился к майору, который что-то сосредоточенно печатал на компьютере:
— Спасибо, Серж.
— Не за что. Нашел хоть что-нибудь полезное?
— Время покажет. Пока.
— Давай.
Лужин намеревался поехать на место проживания Солодовой. Главное на данном этапе было доказательства того, что Козлов и Солодова состояли в любовной связи. Сама Галина Ивановна была в разводе, имела двадцатитрехлетнюю дочь. Значит, свободна. И могла не скрывать чувства к Козлову, храня фотографии, записки и прочую мелочь. Но попал он в квартиру только поздним вечером. Дверь ему открыла миловидная, очень симпатичная девушка.
— Здравствуйте.
— Здравствуйте.
— Я – Лужин Евгений Олегович, частный детектив.
— Да? — удивилась девушка. — Чем могу быть полезной?
— Мне хотелось бы переговорить с вами, на счет вашей матери.
Лицо девушки вмиг посерело, осунулось, проявились заметные морщинки около рта.
— Заходите.
Они прошли в уютную, чистую комнату. Роскошью тут и не пахло, но все было чисто и аккуратно. Она предложила присесть в кресло, и сама расположилась в аналогичный, теперь их разделял только журнальный столик.
— А как это дело попало к вам? — поинтересовалась девушка.
— Чисто случайно, — честно ответил Женя, — и мне кажется, что я смогу найти убийцу вашей матери.
— Убийцу?
— Именно. Не грабителя, а хладнокровного убийцу. — Подтвердил Женя. — Я уверен, что это было запланированное убийство.
Девушка прикрыла лицо ладошками и всхлипнула. Но ее слабость была минутной, она быстро взяла себя в руки.
— Спрашивайте.
— Скажи, у твоей матери был мужчина?
— Был, — после небольшой паузы ответила она. — Только я не знаю, кто он и как его зовут. Сколько раз я просила ее познакомить нас. Но она все откладывала на потом. А «потом» так и не наступило.
— Может, у нее остались записные книжки, дневники?
— Да, конечно, — девушка встала и подошла к книжному шкафу. Достала обыкновенную школьную тетрадку. — Это все, что я нашла у нее в столе. Но там ни слова о мужчине.
Евгений пролистал тетрадь. Девушка была права. Здесь были собраны цитаты великих людей и краткие комментарии к ним самой Солодовой. На одной страничке он наткнулся на стихотворение, написанное на иностранном языке. Он вопросительно посмотрел на девушку.
— Это французский. Но я, к своему сожалению и позора, так и не выучила его. Сколько б мама не уговаривала. Училась я в школе с математическим уклоном.
Чем-то привлекало это стихотворение, заставляя проявить особое внимание. И Женя стал внимательно разглядывать незнакомый текст, пока не пришло озарение. У стихотворения отсутствовала рифма. Не надо было быть полиглотом, что бы увидеть, что окончание строк были разительно противоположны. «Чуйка» вопила, что он напал на след.
— Разрешите, я возьму эту тетрадь.
— С возвратом?
— Конечно. — Он поднялся с кресла. Девушка, закрывая за ним дверь, она тихо попросила:
— Найдите этого подонка.
— Обещаю, — так же тихо ответил он.
Утром он отправился в филиал МГУ, где точно существовала кафедра французского языка. Ее декан с радостью, даже без вознаграждения, согласился помочь расследованию.
— Да, на первый взгляд это стих. Но это ошибочное мнение. Это проза. Горькая проза нашей жизни. Записывайте, молодой человек.
Я и не подозревала, что в 45
можно вновь познать любовь.
Любимый мой, козленочек, как
же я рада, что судьба нам дала
этот шанс познать всю глубину
счастья. Вот только одно тревожит меня. Твоя
семья, особенно сын Матвей. Я
видела его, говорила с ним.
Боже, сколько в нем зла, обиды
и непонимания. Я удивляюсь,
как ты, такой прекрасный,
честный, добрый человек мог
породить это исчадие ада. Он
не даст нам пути. Он убьет
нашу большую и светлую
любовь.
Из университета Лужин вышел с тяжелым сердцем. Дело было почти раскрыто, да не одно, а целых два. Видимо. Кирилл стал подозревать сына в убийстве любимой женщины. И тот решил убить собственного отца. О, времена! О, нравы!
Ковальчук выслушал его внимательно, не перебивая и не торопя, позволяя делать лирические отступление о несправедливости мироустройства. Потом они вдвоем еще раз сверили все факты и улики. Получив увесистую порцию благодарности, Лужин с чистой совестью и чувством выполненного долга покинул отделение.
Возвращаясь домой, на одной из улиц, он нос к носу столкнулся с Фаей.
— Ой! — она от неожиданности вскрикнула.
— Привет.
— Здравствуйте.
— Опять на «вы»? — он покачал головой.
— Не привыкла.
Женя окинул взглядом полупустую улицу и заметил небольшой ресторанчик.
— Значит, так, — он взял ее под локоток, — сейчас зайдем в ресторанчик, где выпьем на брудершафт. Тем более, я должен загладить свою вину перед тобой.
— Какую?
— Я не мог прийти на твой день рождения. Так уж получилось. Извини. Просто шел к тебе, и встретил майора Ковальчука. И в итоге за это время раскрыл сразу два преступления.
— Да вы что?
— Серьезно. Вот только денег у нас от этого не прибавится.
— Расскажите?
— Обязательно. Хороший сюжет для доктора Ватсона. Что-то долго он нас не радует своим творчеством.
Фая зарумянилась, потупила взгляд:
— Вы догадались, что Ватсон – это я?
— Почти сразу.
— Как?
— Элементарно, Ватсон, — засмеялся Лужин.
— А Сава?
— А Саве мы пока ничего не скажем. Слишком бурно он ведет себя в отношении этой темы. Так что, готовься запоминать новый сюжет, но только после того, как мы выпьем шампанское на брудершафт. — Он ярко выделил тоном последнее слово. Словно давал понять, что в этой процедуре переход на «ты» не столь важен. А вот поцелуй, который закрепляет соглашение!!! От мысли осознания этого щечки Фаины покраснели, а во рту резко пересохло.
— А ты мне расскажешь, как прошло празднование твоего дня рождения. Ладушки?
— Ага, — автоматически ответила Фая.
Хотя и рассказывать было абсолютно нечего. Потому, как не было празднования. Приглашала она только Лужина и Саву. А потом намекнула Саве, что его присутствие – необязательно. Тот все понял и подбодрил сотрудницу. И долго она стояла у окна, наблюдая, как Евгений не решается войти. Так и не зашел, оставив букет на скамейке, чем вызвал обильные слезы на ее лице.
Помочь сайту
Поздравления
