«Лебединая песня» или десять лет спустя

продолжение рассказа «Один день из жизни провинциальной газеты «Южные новости»

[l pesnya1]

2015 год. Южно-Российск 11:00 утра. Сауна в фешенебельном отеле, принадлежащем «ЛизингБанку».

Сила терпеть не мог всякого рода парилки, и на то были, как минимум, две причины. Первая, наличие татуировок в виде церковных куполов и короны[1] на его теле. На руках бывший вор в законе их свёл, а на остальных частях оставил, но демонстрировать это художество не любил, тем более влиятельным гостям, зону не топтавшим[2].

И вторая, и главная, − ассоциация со среднеазиатской пустыней и годами, проведёнными там, за колючей проволокой. Но дело, есть дело. Раз московским гостям потребна беседа именно в этом заведении, придётся уважить.

***

Вдоволь попарившись и накупавшись в бассейне (непременный атрибут такого рода мероприятий − Девушки-эскортницы были отвергнуты ещё на первом этапе согласования данной встречи), визитёры перешли к столу, сплошь уставленному местными и импортными деликатесами.

− Александр Иванович, − обратился к Силуянову Олег Вениаминович Зелотов, пожилой столичный чиновник очень высокого ранга, − надеюсь Вам не надо напоминать о строгой конфиденциальности той информации, которая сейчас будет доведена до вашего сведения.

Хозяин отеля молча кивнул и открыл краны, дабы шум воды заглушал предстоящий разговор, несмотря на то что сауна и так была оснащена самыми современными средствами глушения звукозаписывающих устройств.

− Вам, как всем здесь присутствующим, известен мой возраст и тот факт, что я собираюсь на заслуженный отдых. Так вот, один из сидящих за этим столом в скором времени взвалит на себя груз правления «Синдикатом». Но не раньше того, как завершится операция, которую я назвал «Лебединая песня». Что поделать, в старости многих тянет на сентиментальность.

Присутствующие молчали, боясь перебить могущественного шефа, при этом каждый из них, включая Силуянова, пытался оценить свои возможности занять освобождающийся трон. Меж тем Зелотов продолжал:

− В соседней республике сложилась крайне печальная экономическая ситуация. Об этом не раз писала местная пресса, − он указал рукой на Силу, давая понять, под чьим контролем она находится, − и это хорошо, − хлёсткие статьи некой журналистки Воробьёвой позволили нам скупить долговые обязательства тамошнего правительства за пять процентов от их номинала. Различные хедж-фонды, из ближних и дальних государств, а так же частные инвесторы − держатели обесценившихся бумажек, были чрезвычайно рады и этому. Далее. В качестве глубокой благодарности, власть-предержащие этой страны передают «Синдикату» земельные участки, расположенные на берегу моря. Предвижу ваши возражения, мол зданий там нет, а если и имеются, то требуют значительных капитальных вложений и тому подобное. Но давайте смотреть лет на пять вперёд. Ситуация в мире ухудшается с каждым днём. Майорки с Багамами совсем скоро будут недоступны не только простым, но даже и состоятельным россиянам. И куда они отправятся на отдых? Правильно. В наши, возведённые с нуля, фешенебельные кемпинги и отели мирового уровня. Поверьте моему опыту, игра стоит свеч.

Спортивного вида мужчина, со странной фамилией Цыпкин, открыл было рот, но не решился перебить босса.

Тот увидел это и дал знак, мол возражай, я слушаю.

− Олег Вениаминович, у меня, и у некоторых других заинтересованных лиц, возникли вопросы. И вот один из них − подконтрольные нам банки вбухали огромные средства в обесцененные бумаги Адарии. Это же колоссальный пассив.

− Ты прав и не прав одновременно. За что и ценю. Прежде чем осуществить такую сделку, наши аналитики как школьники заглянули в конец учебника и посмотрели ответ. А он заключается в том, что эти, малоценные на данный момент, бумажки у нас обязался перекупить ведущий банк из первой пятёрки. За десять процентов от номинала. И можешь не сомневаться, его акционеры сумеют их перепродать куда повыше, − старик показал пальцем вверх и продолжил, − может быть даже Совмину или Центробанку. Это уже не наша забота. Мы же «имеем с гуся»[3] сто процентов навара, плюс очень привлекательную недвижимость. Как я уже говорил, некоторое косвенное участие в разработке данной сложнейшей комбинации принял наш радушный хозяин. И в знак благодарности за этот, почти Сизифов труд[4], мы сюда и прилетели.

То же время. Редакция популярного информационного портала «Городские новости».

Настроение Марины Воробьёвой с самого утра стремилось к нулю. Сначала поругалась с ведущей постоянной колонки и закадычной подругой Милкой Финолетовой, та никак не желала понять, что на свете существуют темы, которые нельзя публиковать, семь раз не проверив. Потом пришла ссылка на закрытый сайт медицинских лабораторных анализов. Там сухие буквы и цифры, в многочисленных таблицах, показывали, что с её здоровьем не всё в порядке, и это ещё мягко сказано. Следовательно, стать заботливой мамой розовощёкого карапуза без длительного и дорогостоящего капитального ремонта всего организма, ей не суждено.

− Сообщить об этом Черенкову? Или расхлебывать проблемы самой, − размышляла Марина, а рука, не дожидаясь команды из головы уже пересылала медицинские результаты на электронную почту любимого мужчины.

Через пару минут услужливый монитор передал ответ: − «Первое. На Южно-Российске свет клином не сошёлся. Будем штурмовать столицу! Московская медицина не чета нашей. Второе. Я сейчас именно здесь. Пашка Зайцев срочно вызвал. Говорит у него материал — бомба! Но переслать не может. Чего-то боится. Наверное хакеров. И наконец, третье. Вернусь завтра. Встречай утренний рейс. По дороге всё накопившееся обсудим. Целую всю тебя, целую! Сергей»

Женщина невольно улыбнулась, вспомнив Серёжкиного однокашника, веснушчатого и рыжеволосого пройдоху, репортёра. Раз вызвал к себе Черенкова, значит откопал действительно что-то чрезвычайно важное. Но почему его «бомба» не может разорваться в каком-нибудь московском таблоиде? Ведь у тамошних сми и влияния и возможности много больше наших? Загадка.

Южно-Российск 13:00. ВИП апартаменты отеля.

Дремавшего Олега Вениаминовича разбудила резкая трель старенькой Нокии. Зелотов специально не выкидывал этот раритет, используя как средство чрезвычайной и экстренной связи.

− Шеф, здесь Эльдар. Захватили обоих. Полагаю, что «гость» материалы ещё не получил, а Веснушчатый не колется, пока. Разрешите применить к нему сыворотку правды.

Зелотов с минуту молча смотрел на зелёный экранчик переговорного устройства, потом поднёс его к уху и гаркнул:

− Разрешаю, только не переборщи! Знай меру! Жмуры нам ни к чему. Надеюсь, у тебя хватило ума не держать их вместе? С южанином попробуйте договорится.

Компромат на него собрать успели? Есть что стоящее?

− Практически ничего. Семьи нет. Только любовница, некая Воробьёва. Тоже журналистка, − ответила старая трубка.

− Пообещайте деньги, много, или перевод в Москву. Или и то, и другое, − оборвал собеседника Зелотов, − можете купить ему квартиру или машину. В общем, он должен вернуться сюда завербованным и полностью нашим человеком.

Олег Вениаминович нажал красную кнопку «конец разговора» и бросил трубку в кресло.

− Как же надоели все эти криминальные дела, − он посмотрел в зеркало, оттуда на него уставилось усталое, морщинистое лицо, − передать бы все дела Цыпкину или этому, местному Силуянову, да и перебраться в Адарию. Греть кости на берегу тёплого моря и тратить накопленные денежки. Впрочем, их, за остаток жизни исчерпать не удастся. Вполне возможно количество дензнаков, в валютах разных благополучных государств, превышает годовой бюджет этой уютной страны. Нет. Сейчас нельзя. Надо самому довести до конца «Лебединую песню». Ведь где-то произошла утечка! Кто слил, и главное, сколько, верный Эльдар, в ближайшее время узнает. А вот что потом с этим репортёришкой делать? Надо подумать. Как там вождь всех народов говорил? «Нет человека, нет проблемы». Только «несчастный случай» предстоит как следует организовать. К примеру, мог репортёр свалиться, с крыши строящегося небоскрёба? Вполне. Или напиться до синих чертей и полезть купаться в какой-нибудь подмосковный водоём. Главное, чтобы дотошные сыскари не вздумали ковыряться в его внутренностях и не нашли следы инъекций, − Зелотов хотел ещё поразмышлять над способами умерщвления слишком любознательного человечка, но в дверь тихонько постучали.

Горничная, в опрятном накрахмаленном переднике, сделав книксен протянула постояльцу серебряный поднос, на котором покоился листок бумаги. «Олег Вениаминович. У вас через полчаса встреча с губернатором. Машина ждёт внизу. Силуянов»

Коттеджный посёлок Мульмино, принадлежащий «Синдикату».

Сергей внимательно изучал каждый сантиметр кирпичной кладки подвала, повторяя про себя единожды увиденную запись ссылки на код доступа в облачном хранилище. Эх, был бы с ним, сейчас, смартфон можно было бы проверить, всё ли правильно запомнил. Ведь хотел же, ещё в аэропорту сфотографировать клочок бумаги, но встречающий его Павел, не позволил. Ткнул под нос и буркнул − зазубри и, минуту спустя, разорвал его на мелкие кусочки, объединив с десятком каких-то бумажек. Затем, через три минуты, их обступили люди в гражданском, помахали красными корочками и затолкали в микроавтобус, с тонированными стёклами. Связывать руки и заклеивать рот не стали. Моментально вкололи какую-то дрянь, и он тут же провалился в сон, без сновидений.

[l pesnya2]

Южно-Российск 21:00. Загородная вилла Силуянова.

Старик лениво потягивал из бокала местное марочное вино, время от времени рассматривая содержимое на свет.

Час назад верная Нокия вспыхнула зелёным цветом. Пришла подробная смс-ка от верного Эльдара. «По веснушчатому всё ок. Естественные проблемы с сердцем. Не успел ничего рассказать. Увы. Отправился в дальний поход совершенно самостоятельно. Без нашей помощи. С гостем хуже. Информацией по «песне» не владеет. Проверил лично, с помощью нашего препарата. На вербовку не идёт. Предлагаю применить к нему вариант аналогичный репортёрскому.»

− Два жмура, это не один, − размышлял глава «Синдиката», − начнётся следствие. Брали обоих в людном месте, в зоне прилёта аэропорта. Да и к тому же «южанин» не успел получить инфу от коллеги. Взяли обоих сразу по прилёту. Зачем же его к праотцам отправлять? Не по-людски это, не по-христиански, − додумать эту мысль ему не удалось. На пустующее соседнее кресло, опустился глава «Лизингбанка».

− Олег Вениаминович, как вы относитесь к охоте? Нет желания завтра побродить с ружьишком в нашем заповеднике? Интереснейшее скажу я вам занятие...

− Журналист Сергей Черенков у тебя работает? − бесцеремонно оборвал хозяина дома гость.

Сила, от удивления, чуть не уронил свой бокал, ставя его на край стола, − Да. На моей радиостанции. Отличный спец...

− Так вот! Я желаю, чтобы этот спец был уволен! Сегодня же! Прямо сейчас!

− Но. У меня нет для этого не то что веских, вообще никаких причин. Вы же понимаете, это же пресса. Тут такое может начаться. Сами же знаете, − на всякий роток не накинешь платок.

− Сила! Ты меня слышишь? Выплати ему золотое выходное пособие. Годовое жалование! Или отправь отдыхать, за счёт своего банка в дальние страны. И надолго.

− На сколько? − всё ещё до конца не понимая, куда клонит старик, поинтересовался Силуянов.

− До завершения «Лебединой песни». Мне, вернее нам всем, необходимо, чтобы он не имел никакой возможности хоть строчку настрочить или на минуту эфире оказаться.

− Альтернативного варианта не предусматривается? − не унимался хозяин дома.

− У палки всегда два конца. Надеюсь, как выглядит второй тебе объяснять не надо? − Зотов поднялся со своего места, показывая, что его указание окончательное и обжалованию не подлежит.

Сила, помедлив с минуту, вытащил из кармана смартфон, нажал кнопку и рявкнул:

− Постышев ты меня хорошо слышишь? Готовь приказ. Без тебя знаю, что ночь. Не перебивай! Записывай. Редактор радиостанции «Голос Юга» уволен с сегодняшнего числа. Какая ещё тебе нужна причина? Иван Николаевич, ты сколько на этом свете живёшь? Неужели сам формулировку не в состоянии придумать? Пиши − за прогул! Или нет. Лучше − за утерю доверия! И ещё, прямо сейчас свяжись с охраной и передай мой приказ. Этого... э... негодяя, на территорию наших офисов. Да, всех! Не пускать! Никогда!

Продолжение читайте через неделю.

[1]− Её изображение доступно не всем «ворам в законе», а только самым влиятельным представителям этой тюремной масти.

[2]− Не отбывавшим тюремный срок.

[3]− крылатая фраза из произведения И.Ильфа и Е. Петрова.

[4]− в древнегреческой мифологии строитель и царь Коринфа, после смерти приговорённый богами катить на гору в Тартаре тяжёлый камень...


 

© Copyright: paw, 2022

Регистрационный номер №0507760

от 13 июля 2022

[Скрыть] Регистрационный номер 0507760 выдан для произведения:





продолжение рассказа «Один день из жизни провинциальной газеты «Южные новости»

[l pesnya1]

2015 год. Южно-Российск 11:00 утра. Сауна в фешенебельном отеле, принадлежащем «ЛизингБанку».

Сила терпеть не мог всякого рода парилки, и на то были, как минимум, две причины. Первая, наличие татуировок в виде церковных куполов и короны[1] на его теле. На руках бывший вор в законе их свёл, а на остальных частях оставил, но демонстрировать это художество не любил, тем более влиятельным гостям, зону не топтавшим[2].

И вторая, и главная, − ассоциация со среднеазиатской пустыней и годами, проведёнными там, за колючей проволокой. Но дело, есть дело. Раз московским гостям потребна беседа именно в этом заведении, придётся уважить.

***

Вдоволь попарившись и накупавшись в бассейне (непременный атрибут такого рода мероприятий − Девушки-эскортницы были отвергнуты ещё на первом этапе согласования данной встречи), визитёры перешли к столу, сплошь уставленному местными и импортными деликатесами.

− Александр Иванович, − обратился к Силуянову Олег Вениаминович Зелотов, пожилой столичный чиновник очень высокого ранга, − надеюсь Вам не надо напоминать о строгой конфиденциальности той информации, которая сейчас будет доведена до вашего сведения.

Хозяин отеля молча кивнул и открыл краны, дабы шум воды заглушал предстоящий разговор, несмотря на то что сауна и так была оснащена самыми современными средствами глушения звукозаписывающих устройств.

− Вам, как всем здесь присутствующим, известен мой возраст и тот факт, что я собираюсь на заслуженный отдых. Так вот, один из сидящих за этим столом в скором времени взвалит на себя груз правления «Синдикатом». Но не раньше того, как завершится операция, которую я назвал «Лебединая песня». Что поделать, в старости многих тянет на сентиментальность.

Присутствующие молчали, боясь перебить могущественного шефа, при этом каждый из них, включая Силуянова, пытался оценить свои возможности занять освобождающийся трон. Меж тем Зелотов продолжал:

− В соседней республике сложилась крайне печальная экономическая ситуация. Об этом не раз писала местная пресса, − он указал рукой на Силу, давая понять, под чьим контролем она находится, − и это хорошо, − хлёсткие статьи некой журналистки Воробьёвой позволили нам скупить долговые обязательства тамошнего правительства за пять процентов от их номинала. Различные хедж-фонды, из ближних и дальних государств, а так же частные инвесторы − держатели обесценившихся бумажек, были чрезвычайно рады и этому. Далее. В качестве глубокой благодарности, власть-предержащие этой страны передают «Синдикату» земельные участки, расположенные на берегу моря. Предвижу ваши возражения, мол зданий там нет, а если и имеются, то требуют значительных капитальных вложений и тому подобное. Но давайте смотреть лет на пять вперёд. Ситуация в мире ухудшается с каждым днём. Майорки с Багамами совсем скоро будут недоступны не только простым, но даже и состоятельным россиянам. И куда они отправятся на отдых? Правильно. В наши, возведённые с нуля, фешенебельные кемпинги и отели мирового уровня. Поверьте моему опыту, игра стоит свеч.

Спортивного вида мужчина, со странной фамилией Цыпкин, открыл было рот, но не решился перебить босса.

Тот увидел это и дал знак, мол возражай, я слушаю.

− Олег Вениаминович, у меня, и у некоторых других заинтересованных лиц, возникли вопросы. И вот один из них − подконтрольные нам банки вбухали огромные средства в обесцененные бумаги Адарии. Это же колоссальный пассив.

− Ты прав и не прав одновременно. За что и ценю. Прежде чем осуществить такую сделку, наши аналитики как школьники заглянули в конец учебника и посмотрели ответ. А он заключается в том, что эти, малоценные на данный момент, бумажки у нас обязался перекупить ведущий банк из первой пятёрки. За десять процентов от номинала. И можешь не сомневаться, его акционеры сумеют их перепродать куда повыше, − старик показал пальцем вверх и продолжил, − может быть даже Совмину или Центробанку. Это уже не наша забота. Мы же «имеем с гуся»[3] сто процентов навара, плюс очень привлекательную недвижимость. Как я уже говорил, некоторое косвенное участие в разработке данной сложнейшей комбинации принял наш радушный хозяин. И в знак благодарности за этот, почти Сизифов труд[4], мы сюда и прилетели.

То же время. Редакция популярного информационного портала «Городские новости».

Настроение Марины Воробьёвой с самого утра стремилось к нулю. Сначала поругалась с ведущей постоянной колонки и закадычной подругой Милкой Финолетовой, та никак не желала понять, что на свете существуют темы, которые нельзя публиковать, семь раз не проверив. Потом пришла ссылка на закрытый сайт медицинских лабораторных анализов. Там сухие буквы и цифры, в многочисленных таблицах, показывали, что с её здоровьем не всё в порядке, и это ещё мягко сказано. Следовательно, стать заботливой мамой розовощёкого карапуза без длительного и дорогостоящего капитального ремонта всего организма, ей не суждено.

− Сообщить об этом Черенкову? Или расхлебывать проблемы самой, − размышляла Марина, а рука, не дожидаясь команды из головы уже пересылала медицинские результаты на электронную почту любимого мужчины.

Через пару минут услужливый монитор передал ответ: − «Первое. На Южно-Российске свет клином не сошёлся. Будем штурмовать столицу! Московская медицина не чета нашей. Второе. Я сейчас именно здесь. Пашка Зайцев срочно вызвал. Говорит у него материал — бомба! Но переслать не может. Чего-то боится. Наверное хакеров. И наконец, третье. Вернусь завтра. Встречай утренний рейс. По дороге всё накопившееся обсудим. Целую всю тебя, целую! Сергей»

Женщина невольно улыбнулась, вспомнив Серёжкиного однокашника, веснушчатого и рыжеволосого пройдоху, репортёра. Раз вызвал к себе Черенкова, значит откопал действительно что-то чрезвычайно важное. Но почему его «бомба» не может разорваться в каком-нибудь московском таблоиде? Ведь у тамошних сми и влияния и возможности много больше наших? Загадка.

Южно-Российск 13:00. ВИП апартаменты отеля.

Дремавшего Олега Вениаминовича разбудила резкая трель старенькой Нокии. Зелотов специально не выкидывал этот раритет, используя как средство чрезвычайной и экстренной связи.

− Шеф, здесь Эльдар. Захватили обоих. Полагаю, что «гость» материалы ещё не получил, а Веснушчатый не колется, пока. Разрешите применить к нему сыворотку правды.

Зелотов с минуту молча смотрел на зелёный экранчик переговорного устройства, потом поднёс его к уху и гаркнул:

− Разрешаю, только не переборщи! Знай меру! Жмуры нам ни к чему. Надеюсь, у тебя хватило ума не держать их вместе? С южанином попробуйте договорится.

Компромат на него собрать успели? Есть что стоящее?

− Практически ничего. Семьи нет. Только любовница, некая Воробьёва. Тоже журналистка, − ответила старая трубка.

− Пообещайте деньги, много, или перевод в Москву. Или и то, и другое, − оборвал собеседника Зелотов, − можете купить ему квартиру или машину. В общем, он должен вернуться сюда завербованным и полностью нашим человеком.

Олег Вениаминович нажал красную кнопку «конец разговора» и бросил трубку в кресло.

− Как же надоели все эти криминальные дела, − он посмотрел в зеркало, оттуда на него уставилось усталое, морщинистое лицо, − передать бы все дела Цыпкину или этому, местному Силуянову, да и перебраться в Адарию. Греть кости на берегу тёплого моря и тратить накопленные денежки. Впрочем, их, за остаток жизни исчерпать не удастся. Вполне возможно количество дензнаков, в валютах разных благополучных государств, превышает годовой бюджет этой уютной страны. Нет. Сейчас нельзя. Надо самому довести до конца «Лебединую песню». Ведь где-то произошла утечка! Кто слил, и главное, сколько, верный Эльдар, в ближайшее время узнает. А вот что потом с этим репортёришкой делать? Надо подумать. Как там вождь всех народов говорил? «Нет человека, нет проблемы». Только «несчастный случай» предстоит как следует организовать. К примеру, мог репортёр свалиться, с крыши строящегося небоскрёба? Вполне. Или напиться до синих чертей и полезть купаться в какой-нибудь подмосковный водоём. Главное, чтобы дотошные сыскари не вздумали ковыряться в его внутренностях и не нашли следы инъекций, − Зелотов хотел ещё поразмышлять над способами умерщвления слишком любознательного человечка, но в дверь тихонько постучали.

Горничная, в опрятном накрахмаленном переднике, сделав книксен протянула постояльцу серебряный поднос, на котором покоился листок бумаги. «Олег Вениаминович. У вас через полчаса встреча с губернатором. Машина ждёт внизу. Силуянов»

Коттеджный посёлок Мульмино, принадлежащий «Синдикату».

Сергей внимательно изучал каждый сантиметр кирпичной кладки подвала, повторяя про себя единожды увиденную запись ссылки на код доступа в облачном хранилище. Эх, был бы с ним, сейчас, смартфон можно было бы проверить, всё ли правильно запомнил. Ведь хотел же, ещё в аэропорту сфотографировать клочок бумаги, но встречающий его Павел, не позволил. Ткнул под нос и буркнул − зазубри и, минуту спустя, разорвал его на мелкие кусочки, объединив с десятком каких-то бумажек. Затем, через три минуты, их обступили люди в гражданском, помахали красными корочками и затолкали в микроавтобус, с тонированными стёклами. Связывать руки и заклеивать рот не стали. Моментально вкололи какую-то дрянь, и он тут же провалился в сон, без сновидений.

[l pesnya2]

Южно-Российск 21:00. Загородная вилла Силуянова.

Старик лениво потягивал из бокала местное марочное вино, время от времени рассматривая содержимое на свет.

Час назад верная Нокия вспыхнула зелёным цветом. Пришла подробная смс-ка от верного Эльдара. «По веснушчатому всё ок. Естественные проблемы с сердцем. Не успел ничего рассказать. Увы. Отправился в дальний поход совершенно самостоятельно. Без нашей помощи. С гостем хуже. Информацией по «песне» не владеет. Проверил лично, с помощью нашего препарата. На вербовку не идёт. Предлагаю применить к нему вариант аналогичный репортёрскому.»

− Два жмура, это не один, − размышлял глава «Синдиката», − начнётся следствие. Брали обоих в людном месте, в зоне прилёта аэропорта. Да и к тому же «южанин» не успел получить инфу от коллеги. Взяли обоих сразу по прилёту. Зачем же его к праотцам отправлять? Не по-людски это, не по-христиански, − додумать эту мысль ему не удалось. На пустующее соседнее кресло, опустился глава «Лизингбанка».

− Олег Вениаминович, как вы относитесь к охоте? Нет желания завтра побродить с ружьишком в нашем заповеднике? Интереснейшее скажу я вам занятие...

− Журналист Сергей Черенков у тебя работает? − бесцеремонно оборвал хозяина дома гость.

Сила, от удивления, чуть не уронил свой бокал, ставя его на край стола, − Да. На моей радиостанции. Отличный спец...

− Так вот! Я желаю, чтобы этот спец был уволен! Сегодня же! Прямо сейчас!

− Но. У меня нет для этого не то что веских, вообще никаких причин. Вы же понимаете, это же пресса. Тут такое может начаться. Сами же знаете, − на всякий роток не накинешь платок.

− Сила! Ты меня слышишь? Выплати ему золотое выходное пособие. Годовое жалование! Или отправь отдыхать, за счёт своего банка в дальние страны. И надолго.

− На сколько? − всё ещё до конца не понимая, куда клонит старик, поинтересовался Силуянов.

− До завершения «Лебединой песни». Мне, вернее нам всем, необходимо, чтобы он не имел никакой возможности хоть строчку настрочить или на минуту эфире оказаться.

− Альтернативного варианта не предусматривается? − не унимался хозяин дома.

− У палки всегда два конца. Надеюсь, как выглядит второй тебе объяснять не надо? − Зотов поднялся со своего места, показывая, что его указание окончательное и обжалованию не подлежит.

Сила, помедлив с минуту, вытащил из кармана смартфон, нажал кнопку и рявкнул:

− Постышев ты меня хорошо слышишь? Готовь приказ. Без тебя знаю, что ночь. Не перебивай! Записывай. Редактор радиостанции «Голос Юга» уволен с сегодняшнего числа. Какая ещё тебе нужна причина? Иван Николаевич, ты сколько на этом свете живёшь? Неужели сам формулировку не в состоянии придумать? Пиши − за прогул! Или нет. Лучше − за утерю доверия! И ещё, прямо сейчас свяжись с охраной и передай мой приказ. Этого... э... негодяя, на территорию наших офисов. Да, всех! Не пускать! Никогда!

Продолжение читайте через неделю.

[1]− Её изображение доступно не всем «ворам в законе», а только самым влиятельным представителям этой тюремной масти.

[2]− Не отбывавшим тюремный срок.

[3]− крылатая фраза из произведения И.Ильфа и Е. Петрова.

[4]− в древнегреческой мифологии строитель и царь Коринфа, после смерти приговорённый богами катить на гору в Тартаре тяжёлый камень...


 

 

Кушанье для русского гения

Поэтесса на базаре или спасайся кто может!