Жить только на деньги за литературные труды, как известно, трудно. Посему Лев Рубинштейн, считающийся у нас в основном поэтом, выпустил очередной сборник своих журналистских колонок - "Знаки внимания". Что ж, не он первый, не он последний, кто так поступает. Читать колонки все вместе не так легко, но желание составить более-менее определённый портрет современника преодолевает эти сложности. Как и полагается, Эссе носят сугубо личностный характер, и воспринимать их субъективно – вполне закономерное обстоятельство для читателя.
Основная тема – Россия и её положение в нынешнем мире. Судьба отечества нашего видится эссеисту то ли нелепой, то ли несчастной. Это не удивительно, ведь Рубинштейн относится к числу тех, кто вырос на дрожжах диссидентской тусовки. Сейчас он, разумеется, относит себя к просвещённым оппозиционерам. Отсюда немало рассуждений о негодности действующей власти и долге всякого порядочного человека заявлять об этом где только возможно. «Отсутствие оппозиции не может радовать социально вменяемого человека. Это не признак успешности режима. Это признак его слабости и нежизнеспособности», – не замечая противоречия с тем, что говорил раньше, констатирует Рубинштейн. То бишь, если у нас есть вменяемая оппозиция, власть тоже сильна? И все вопли о необходимости её смены связаны с завистью к этой силе? Между тем, кто же не видит, что нет у нас вменяемой оппозиции, есть разрозненные маленькие кружки несогласных с реальной структурой действующей властной верхушки и невозможностью в эту верхушку проникнуть.
Небезынтересен разговор о поколении автора. Вполне резонно замечая, что следует избегать поколенческого шовинизма, как всякого другого шовинизма, Рубинштейн, родившийся в 1947 году, характеризует свою возрастную нишу следующим образом: «Моему поколению, я считаю, несказанно повезло. Мы были первым поколением советской эпохи, чьи детство и юность не знали ни голода, ни войн, ни массовых депортаций, ни парализующего нутряного страха, каковому почти до конца своих дней были подвержены наши родители». Другая важная деталь, повлиявшая на это поколение, – десталинизация. «В нас почти директивно внедряли критический взгляд на историю, не подозревая о том, что вслед за плохим Сталиным вполне может последовать плохой Ленин и совсем не безгрешная, мягко говоря, коммунистическая партия — вдохновитель и организатор всех наших побед», – так описывает эволюцию советского общественного мышления во второй половине ХХ века Рубинштейн. Что касается брежневской эпохи, то она, по мнению автора книги, есть время тотального цинизма. Завершается размышление о поколении замечанием о естественном недоверии, которое должен испытывать здоровый индивид к своим сверстникам с возрастом. Причины этой необходимости не оговариваются.
Примерно треть эссе с политикой не связаны. Можно кое-что любопытное извлечь из рассуждений о творчестве, литературе, детстве и юности автора, его отношениях с родителями. Хотя и здесь без мысли общественной не обходится. Взять, к примеру, записки о цитировании классиков: «Читая, перечитывая и обильно цитируя классику, мы всякий раз изумляемся сразу двум вещам: во-первых, тому, что никто по-настоящему ничему не учится и не хочет учиться, во-вторых, тому, что ничего принципиально нового в этом мире не случается — меняется лишь фактура жизни при неизменной её структуре. Вот вы, допустим, совершенно случайно натыкаетесь на такую фразу: «На патриотизм стали напирать. Видимо, проворовались». И если эта фраза не была бы подписана именем Салтыкова-Щедрина, едва ли бы вы сообразили, что речь там идёт о второй половине XIX века, а не о начале XXI-го». Что ж, порадуемся за «московского концептуалиста», в своё время пропагандировавшего скептическое отношение к литературной классике. Впрочем, не он первый в зрелом состоянии обнаруживает тесную связь с литературным прошлым России, которое при ближайшем рассмотрении оказывается насыщенным вечными, хотя и кажущимися в молодости банальными, истинами. Далеко ходить не нужно – вспомним Маяковского, посягавшего на всех и вся в бытность свою футуристом, но позднее написавшего блестящие лирические стихи в адрес Пушкина.
Говорят, что иные цитаты из самого Рубинштейна, публиковавшегося в «Гранях» и «Большом городе», быстро расходятся по социальным сетям. Не берусь судить о справедливости этого заявления. Однако собранные в одной книге колонки не вызывают желания непременно читать их в упомянутых изданиях. Рунет переполнен подобными заметками самых разных персонажей – можно сказать, что образовался целый хор словоохотливых комментаторов времени, в котором, как ни трудись, а не выделишь ярких солистов.
Помочь сайту
Поздравления
