«Еще пара вдохов - и город ленивым линём
нырнет в междумирье, в мерцанье и шорох волны.
Давай расседлаем усталых своих вороных
да выпустим в ветер и вечер - а сами шагнём
на край волнореза, за край, за дрожанье ресниц,
за дверь в междудневье, за корочку снов? А давай,
присев у порога дремоты, как глупый Шалтай,
тихонько болтать и, шатаясь, поглядывать вниз,
как спит королевская рать? Засыпай же и ты,
и пусть тебе снятся медовые медные дни
да рыжие рыбы, что дремлют в морях желтизны,
скрывая от всех золотые свои животы,
да шалый закат, что мгновенье спустя отгорит
и выплеснет на небо ржавое воинство сна,
да как в междусоньи луны охряная блесна
цепляется тонким лучом за остывший гранит...»
Первое впечатление:
Сразу же скажу, что стихотворение написано на русском языке. Это важно. Т.е. не на «плохомрусском», не на «албанском», не на «русскойфени», а на нормальном русском языке. Это радует.
Мягкое, ласковое, образное стихотворение. Ясно представила себе женщину или девочку-подростка, укладывающую спать ребёнка. Стих - подготовка ко сну, стих – переход из реальности в мир снов и видений. Всё стихотворение наполнено цветом. Лично для меня здесь оказалось слишком много жёлто-оранжевого («медовые», «медные», «рыжие», «в морях желтизны», «золотые», «ржавое»), получился такой «жёлтый сон» («жёлтый дом»), я бы «по-гогеновски» немного разбавила зелёным, оттенила коричневым, но это дело вкуса.
Результаты «вчитывания»:
«Еще пара вдохов - и город ленивым линём
нырнет в междумирье, в мерцанье и шорох волны.
Давай расседлаем усталых своих вороных
да выпустим в ветер и вечер - а сами шагнём
на край волнореза, за край, за дрожанье ресниц,
за дверь в междудневье, за корочку снов? А давай,
присев у порога дремоты, как глупый Шалтай,
тихонько болтать и, шатаясь, поглядывать вниз,
как спит королевская рать? Засыпай же и ты,
и пусть тебе снятся медовые медные дни
да рыжие рыбы, что дремлют в морях желтизны,
скрывая от всех золотые свои животы,
да шалый закат, что мгновенье спустя отгорит
и выплеснет на небо ржавое воинство сна,
да как в междусоньи луны охряная блесна
цепляется тонким лучом за остывший гранит...»
1. «Рифмовка» «ресниц – вниз» не очень приглянулась, хотя, в целом, рифмы понравились, к тому же в стихотворении есть внутренняя рифма, что считаю плюсом: «за край, за дрожанье ресниц,
за дверь в междудневье, за корочку снов? А давай,
присев у порога дремоты, как глупый Шалтай
2. На мой взгляд, в стихотворении слишком много слов на «ье»: «междумирье», «дрожанье», «мерцанье», «междудневье», «мгновенье», «междусонье». Использование некоторых из них показалось надуманным, искусственным: если уже есть обозначение ночи как «междумирья», то незачем перегружать этот образ дополнительным «междудневье», а затем утежелять словом «междусонье». Чуткий читатель уже понял, что его поместили в «междумирье», зачем же его и внутри этого «междумирья» помещать во что-то «между-»? Получается какой-то зеркальный коридор, а зеркальные коридоры, как известно, вредны для нежой психики.
3. «волнореза, за край, за» считаю фонетическим недочётом.
4. «да рыжие», да шалый», «да как» - считаю стилистической ошибкой, и не потому что здесь «черезстрочное» повторение «да» в значении «и», а потому что первые «да» соединяют существительные «дни ДА рыбы», «рыбы ДА закат», а последнее «да» присоединяет придаточное предложение: «закат…, да как луны блесна цепляется». Это «да» лучше заменить на «и».
5. прилагательное «охряная» с неверным ударением производит тяжкое впечатление. При таком ударении «я» редуцируется и звучит как «е» (кто понял – поздравляю!)
«Полу-лирическое» отступление.Талантливые авторы, по-моему, делятся на 3 категории. Первые («УМники» или интеллектуалы) «вымучивают», «выжимают» из себя образы. Такое впечатление, что они озабочены только одним стремлением: «как-бы-позакозюлистей-выразиться?» Их произведения пестрят «изУМинками» и напоминают яички Фаберже, так много в них эмали, золота, каменьев самоцветных, скани, зерни. Смотреть на них – и удивляться: «Надо же, как хитро сработано!» Вторые («психо-соматики») «выстрадывают», «проживают», на собственной «шкуре» испытывают «боль и нерв» своих образов. От их творений хочется сопереживать, плакать, топиться, прижимать автора к груди и качать на руках. А третьи – «Мастера»: им всё равно, в каком состоянии они находятся (они большинство состояний уже либо пережили, либо «смоделировали»), они из любого подручного материала сделают нечто, что заставит читателя или зрителя делать то, что хочет автор, а сами будут стоять в сторонке и с гримасой Пикассо и «леонардовской» усмешкой петь-думать что-то типа: «ему немного подпоёшь – и делай с ним, что хошь!» И им не важно, в какой форме подать своё «слово-и-дело», простыми или сложными средствами или приёмами, они такой то-о-о-оненькой иголочкой всё равно проткнут вашу оболочку и надавят на нужный нерв, потому что они ЗНАЮТ, как, что, зачем и почему. «Сволочи», конечно… Лезут без спросу в души, ворочают там, воду мутят, тараканов травят. Вот и церковь против них… Но это я так, к слову. Отдохнули-отвлеклись? Пошли дальше.
6. «шагнём за дрожанье ресниц» отношу к числу «изУМинок». Понятно, что ресницы дрожат, когда человек находится в состоянии «засыпания». Но и перед «просыпанием» они дрожат. Образ, на мой взгляд, искусственный, надуманный.
7. к таким же «изУМинкам» отношу и «дверь в междудневье», и «междусонье». Стоит ли отказываться от смысла ради эффектного, но искусственного образа?
8. К числу смысловых ошибок (абсолютно уверена, что все смысловые недочёты возникают вследствие незнания лексики, нежелания думать над смыслом слов. Порой слова, поставленные рядом, не дополняют, не углубляют смысл друг друга, а «срезают» его, а в результате получаются «распадающиеся» образы.) в данном случае отношу:
«шорох волны» (шорох производит только что-то сухое),
«корочка снов» (непонятно, то ли у снов есть корочка, то ли сами сны являются корочкой чего-то),
«в ветер и вечер» (слово «вечер» очень спокойное, «бархатное», прислушайтесь: в-е-Ч-е-р… Это время перед сном. К тому же в стихотворении описан как раз этот самый момент «засыпания», так зачем же здесь этот «ветер», навевающий (в прямом и в переносном смысле) что-то тревожное? Мне кажется, лучше заменить «в ветер» на прилагательное к слову «вечер», тем самым ещё и «разнести» двойное «ВВ». К тому же «усталых вороных» выпускать «в ветер»… Жалко коников…),
«отгорит и выплеснет» (это «тонкая химическая технология»? Мне не понять… Напоминает какие-то нефтепродукты)
и, конечно, слово «гранит» в конце стихотворения (твёрдое, жестко звучащее, как надгробная плита… бр-р-р…)
9. С т.з. цели стихотворения («усыпление», настрой на сон, «утишение», перевод в почти сказочную реальность) ещё одна вещь «раскарябала». Размеренный ритм стиха, вереница цветных сказочных (полуфантастических) образов настраивают на что-то очень тёплое, но только читатель начинает погружаться в «междумирье», стараясь разглядеть золотые животы рыжих рыб, как тут же получает ТРИ укола «НЕ-СПИ!»: «РЖАВОЕ!», «ВОИНСТВО!», «ГРАНИТ!» (Ай! Ай! Ай! По-мо-хи-те…!) Если именно в этом цель – тогда принимаю (желание автора – закон для читателя).
10. «в междусоньи луны блесна» - не очень хорошо воспринимается, потому что слово «луны» поставлено между словами «междусонье» и «блесна», и получается, что можно составить два сл-соч.: «междусонье луны» и «блесна луны».
11. В строке «на край волнореза, за край, за дрожанье ресниц» «на край волнореза» лично для меня – стрессовый образ, а «на край» - ещё более стрессовый. Но это моё личное восприятие. Может, для кого-то «волнорез» – всего лишь волнорез, и ничего больше, а «на край» (в данном случае) означает только «на край волнореза».
12. «медовые медные дни» понравились особенно тем, что слово «медовые» обозначает не только цвет, но и вкус. Только не поняла, почему «дни», если название «Медовые сны».
Послевкусие:
в целом – стихотворение понравилось: образность, хороший русский, доверительность, мягкость тона.
Помочь сайту
Поздравления
