ЗИНОЧКА 17

 17

Выходные прошли отменно. Утром в субботу сменщик пришёл на полчаса пораньше, так что Александр уже в восемь был дома. Едва вошёл в коридор, как из кухни выглянула Зиночка:
- Приветик! Что сначала: еда или моя любовь?
- А можно два в одном?
- Без проблем. Мой ручки.

Завтракали в постели, по-турецки скрестив ноги, перед ними поднос с тарелочками, блюдцами. Зиночка была, как в старину писали, чертовски хороша: вся светилась изнутри, а запах её чистого тела без этих дурацких духов и дезодорантов буквально сводил с ума Александра.
А потом они любились, отрешившись от мира, с упоением купались в океане нежности и ласки. Заснуть в одной постели не рискнули: бабушка появлялась непредсказуемо. Пусть подольше не ведает. Вот поправится Фимочка, бабушка придёт в норму, тогда можно и поставить её перед фактом.

В начале первого Александра поднял телефонный звонок. Звонила докторша: если он свободен, то она через час едет на дачу, правда, вечером ей надо возвратиться в город, а Александр может остаться на всё воскресенье.
- Я думаю, с работой вы управитесь скоро, так что будет время и на отдых. Лес рядом, озёра. Есть резиновая лодка. Согласны?
- Да.
- Тогда через час жду вас у метро.

Александр только заикнулся, как Зиночка радостно захлопала в ладоши:
- Едем, едем, едем! Сто лет не была на природе. Эх, пробегусь по лесу, наорусь до хрипоты.
- Зачем орать?
- А пусть и все пичужки и букашки знают, как я тебя люблю. Пусть разделят мою радость. Ты рад, что я тебя люблю?
- Рад.
- И я рада! Вот и пусть знают!
- Там ещё озёра. Под воду не полезешь? Рыбы тоже должны знать.
- Обязательно! Непременно полезу и побулькаю. Пусть только кто-нибудь засомневается: живо на сковородку!

С установкой сантехники Александр управился за два с половиной часа. Зиночка вызвалась в помощники и, к удивлению, оказалась весьма ценным и толковым подсобником. Докторша занималась своими делами, со стороны посматривала на них, двусмысленно улыбалась и вздыхала. К ужину она приготовила окрошку, напекла пирожков с черничным вареньем и сварила какао.
- Ну, молодёжь, мне пора в упряжь, а вам желаю славно отдохнуть. Завтра вечерком, в пять, за вами заедет один мой знакомый. Ключ оставите под половичком на крыльце.

Отозвав Александра к машине, сказала:
- Саша, я не в праве вас осуждать, хотя честно скажу: не одобряю…такую связь. Как говорится,  Бог вам судья. Хочу вас предупредить: не злоупотребляйте…сладким. Вы понимаете, о чём я? Не нравится мне ваша кожа.
- А что с ней? - Александр удивлённо осмотрел себя: он был в довольно открытой майке.
- Видите эти красные пятнышки? Это сигнальчики назревающей проблемы.
- А если по-русски?
- По-всему, проблемное сердечко. Позвоните мне в среду: организую осмотр специалиста. Саша, со здоровьем не шутят.
- Спасибо. Приму к сведению.

Зиночка действительно набегалась по лесу и накричалась всласть:
- Лес, ау! Открой уши и услышь: я люблю Алика!
В эти моменты она была просто безумно счастливой девочкой. Наблюдать за ней было сплошное удовольствие, и Александр с наслаждением купался в этом удовольствии. И жить хотелось, как никогда, и чтобы эти ощущения длились бесконечно.
Зиночка сняла с травинки божью коровку:
- Божья коровка улети на небо и там всем расскажи потрясающую новость: Зиночка любит Алика!
Божья коровка, расправляя крылышки, прошлась по пальцу Зиночки, помедлила, достигнув подушечки, затем взлетела.
- Всем, всем расскажи!
Проводив взглядом коровку, Зиночка подбежала, порывисто припала к груди Александра:
- Я, наверно, чокнулась. У меня крыша поехала.
- Нет, - Александр поднимал её лицо, целовал глаза, кончик носа, затем долгим поцелуем губы. - От счастья не чокаются…

Зиночка не умела целоваться, отвечала, как получится, но эта неумелость, трепетность была во много раз слаще, чем искусные поцелуи опытной женщины. Александр знал их и мог сравнить. Одно лишь робкое прикосновение губ Зиночки встряхивало его нутро так, что казалось, все внутренности поотрываются, и сам он разлетится на куски. Но вслед за взрывом следовал прилив блаженства и волшебной истомы. И происходила метаморфоза, чудо: счастливая девочка на глазах превращалась в счастливейшую женщину, любящую первозданной чистотой, трепетно и бескорыстно.

Потом они плавали на лодке по озеру и ловили удочками рыбу. Правда, Зиночка тут же отпускала всех рыб, перед этим проговорив в их часто дышащий рот:
- Плыви домой и расскажи всем своим: Зиночка любит Алика, Алик любит Зиночку. Всем расскажи, даже крохотным подводным козявкам.

Спать легли в саду. Предложила Зиночка, опередив на секунду Александра. Ночь позволяла: тихая, звёздная, относительно тёплая. Под старой грушей расстелили брезент, сверху уложили постель. Уже под одеялом, тесно прижавшись, друг к другу, долго лежали не двигаясь, и млели, с упоением вдыхая ароматы сада, слушая звуки ночи. Луна бесстыдница подглядывала за ними сквозь листву, смущённо моргая - маленькие белёсые облачка проплывали перед ней.

На территории соседней дачи затянул мартовскую арию кот. Зиночка усмехнулась.
- Что?
- Подумалось.…Мы с пелёнок слышим: меньшие наши братья. Братья, братишки. Но почему мы люди так высокомерно, так несправедливо относимся к братишкам? Сто из ста скажут: орёт кот, горло дерёт.…Раздражённо скажут. А, может, этот котик поэт и сейчас исполняет великолепнейшую Песню Любви. Может, Пушкин и Петрарка перед ним…слабые стихоплёты? Мы просто не знаем кошачьего языка.…Ведь так?
- Абсолютно. Я тоже часто об этом задумываюсь. Сентиментален, чукча, однако. Иногда прихлопнешь муху, а в голове роем мысли: ей так же больно, как и нам, и возможно, она беременна…
- Точно: мы с тобой Аличка ненормальные, дефектные. Нас надо поместить в клетку и показывать остальным людям. Хотя…
- Рекламная пауза?
- Нет, просто дух перевела.…Если вдуматься, то мы и сейчас в клетке. Мы не видим её, но она есть.…На нас глазеют, могут бросить угощение, а могут и швырнуть камнем…
- Да, это так…

У Александра заныло сердце: вернулся страх, вогнал когти, злорадно оскалился:
« Расслабился? Думал, отделался от меня? Не обольщайся: я надолго поселился здесь. Ты мой приют, моя кормовая база…»

- Алик? Ты странно замолчал.…Что с тобой?
Александр обнял Зиночку и, целуя, как в горячечном бреду, заговорил:
- Да, да, хорошая моя, мы дефектные. Наша связь аморальна, наша любовь преступна. И ты права, мы в клетке. У меня болит сердце, потому что я боюсь. Я боюсь, что хозяева клетки не заинтересованы улучшить нам условия содержания, и тем более, не заинтересованы в нашем размножении. Боюсь, что им надоест глазеть на нас…Зиночка, солнышко, я боюсь, что нас просто уничтожат, как ненужных и вредных. Как мух, крыс или тараканов…
- Что же делать, Аличка? - голос Зиночки дрогнул, но через секунду окреп, вспорхнул бабочкой: - Я придумала! Придумала! Мы пошлём к чёртовой бабушке всех, разгрызём прутья клетки и убежим! В лес, подальше от людей. Я в газете читала про таких людей.…Давай хоть завтра, с утра. Ты согласен?
- Согласен.

Бредовая на первый взгляд идея захватила Александра полностью. Вернее она просто выползла из укромного местечка его души и горячо выдохнула: »Наконец-то решился!» В последнее время было немало публикаций и телепередач посвящённых так называемым натуристам. Нормальные люди вдруг решают порвать с цивилизацией и уходят в леса, как они говорят, »возвращаются в Природу». Вроде уже есть целые поселения. Александр тоже подумывал, но тогда ещё дети были малы, держали как якоря. Теперь-то можно.

- Да, согласен. Только без горячки, не с бухты-барахты. Нужно хорошо подготовиться. Как для длительного похода.
- Конечно, а я глупая и не подумала. Нам понадобятся инструменты, лекарства, еда на первое время.…Давай в понедельник? Начало недели - начало нашей Новой жизни!
- Хорошо. Доживём до понедельника.
- Ух, я тебя ещё сильнее залюбила!
- Я сильнее.
- Нет, я!
- Докажи.
Луна застыдилась увиденного, и поспешно скрылась в густой листве. На территории соседней дачи кошачью арию сменил дуэт…

…Александр медленно погружался в негу сна, тело нехотя прощалось с истомой. На груди его лежала голова Зиночки, она ровно посапывала, её рука, лежащая на животе Александра, время от времени вздрагивала, и пальцы беспокойно проверяли: здесь? не исчез?
Внезапно Зиночка приподняла голову:
- Аличка, ты уже спишь?
- На полпути.
- Погоди чуть-чуть. Послушай, - Зиночка переместила голову, прижала губы к уху Александра и страстно зашептала:
- Интересно, о чем думает кошка, когда смотрит она в окошко?
Завидует, наверное, птицам, что не может также летать!
Досадно ей и обидно, и приходится только рычать,
Трясти хвостом и царапать оконное стекло.
От обиды хочется плакать. И не может помочь ей никто.
Интересно, что во сне видит кошка, свернувшись в пушистый клубочек?
А может, ей вдруг приснится, что, наконец, она стала птицей?-
- Что это? Стихи?
- Да, корявые, правда…Набросок. Ты у меня ещё и поэтесса?
- Смеёшься?
- Нет, на полном серьёзе.
- Ладно. Отпускаю тебя в сон. Я следом, - Зиночка вернула голову на грудь Александра. - Доживём до понедельника.
- Доживём, - Александр зарылся лицом в волоса Зиночки, вдохнул их запах…и провалился в сон…

В городе их дожидалась горестная весть.
На кухне сидели Вера Васильевна и дочь Александра Лариса. Она была подавлена, на лице следы слёз. Увидев отца, Лариса кинулась ему на грудь и затряслась, захлёбываясь слезами:
- Папочка…случилось страшное.…Возвращайся домой…Я боюсь…Максимка напился…

В субботу поздно вечером позвонила сестра Лиды и сказала, что её муж едет в командировку в Москву.
- Если есть что передать маме - тащи: отбывает через двадцать минут.
Муж сестры дальнобойщик и довольно часто доставляет грузы в Москву по трассе, которая как раз пересекает их родную деревню. Порой он оставался ночевать у тёщи, а утром рано выезжал.
Максима дома не было, Лариса, как назло, на работе натёрла новыми туфлями ноги, так что сумку понесла Лида одна. А когда возвращалась домой, возле неё неожиданно остановилась машина и сильная мужская рука задёрнула Лиду внутрь.
Лиду жестоко изнасиловали и полуголую выбросили на набережной Карповки.