Курортный роман

24 февраля 2017 - Getera Volshebnaya

Мой парень, точнее любовник, после длительной переписки и пауз, решился навестить меня. Познакомились мы в Сочи весьма стремительно и сладострастно, несмотря на его застенчивость и мою тогдашнюю семью, да и молодость его в восемь лет тогда не говорила в мою пользу. За время неспешной переписки с Веселином, мы с мужем расстались, поделив детей, – наш сын, тогда тринадцатилетний, был к нему сильно привязан, но сейчас уже желает примкнуть к своей сестре – всё ж мужики хороши как воспитатели лишь в свободное время, да и в сторонке от бабских дел – не мытьё посуды и полов имею в виду. Четыре года прошло после нашего феерического знакомства и два после развода, и вот я в середине июня, принаряженная модно и клёво, встречаю его на Курском вокзале. Веселин имеет болгарские корни и что-то от габровца, поэтому он совместил защиту диссертации в Ленинграде и неделю общения со мной. Что в данной ситуации не имело значения. Встреча в дверях вагона оказалась нежелательно, скорее неожиданно, печальной, точнее огорчительной, из-за того что в плацкарте (жлоб – при его-то зарплате) у него разболелся верхний коренной зуб, и лишь ладонь частично скрывала его страдальческое лицо. После обнимашек и неловких поцелуев, не по моему настрою, он сквозь губы спросил:

   -Где у вас лучшая стоматологическая поликлиника, боль несусветная – мне нужно зуб срочно удалить…. Радио у тебя есть? – через паузу, после моего кивка, он объяснил странный вопрос, — сегодня играет ночью сборная СССР по футболу, но матч из Мексики транслироваться по телику не будет. Катюша, есть у меня хоть какой-нибудь шанс вырвать этот треклятый зуб?

   -Ни малейшего! Вечером работает лишь Елисеевский гастроном, там для анестезии мы возьмём вторую бутылку водки, в силу того что тебе придётся терпеть часов до девяти утра плюс очередь, то есть часов тринадцать ожидания в моей компании.

Вроде боль прошла у него и до второй водки, но когда, уложив дочь, я вернулась к нему, увидела Веселина, раскачивающего на коленях с лёгкими стонами, заунывными и протяжными. Следующую бутылку он опорожнял уже один, слушая радио, поскольку смотреть на его страдающее лицо было не в моих силах.

Встали мы с дочерью рано из-за стонов моего гостя. Я настойчиво и внятно объяснила ему, что в Москве есть платные клиники, и он может уже туда собираться, поспешая и торопясь. Думал Веселин недолго, если, вообще, он был способен в таком состоянии думать. Очереди в зубной кабинет не было, ему пришлось дважды вкалывал лошадиную дозу ледокаина, то ли из-за водки, то ли по причине глубокой и нестерпимой боли даже после заморозки.

Вот повеселевший Веселин ведёт меня под руку в сторону кинотеатра «Россия», забыв про ночные мучения и мучительное удаление зуба. Возле кинорекламы я его остановила, растолковав причину:

   -Этот фильм «Блондинка за углом» в прошлом за полгода посмотрели десятки миллионов зрителей, а он тогда был со значительными купюрами. Блистательная Догилева и восстановленные острые моменты нашей не блистательной жизни не позволяют нам пройти мимо! Ты, как? Это новая премьера, без цензорских ножниц.

   -Пошли, дорогая. Лишь за билетами смотаюсь, — с паузой молвил Веселин.

   Половину стоимости билетов у меня Веселин, всё же, взял, хотя не без жеманства, точнее мужского кокетства. Первый раз в истории просмотра фильмов мы встретились с атмосферой аншлага, как в «Современнике»: люди нередко встречали аплодисментами сцены на злобу дня и перлы героини Татьяны Догилевой. Люди выходили из зала с улыбками и с шутками по поводу московской торговой сети, но мой друг заострил моё внимание на другом:

   -Сцена с доведением до абсурда своих планов-мечтаний твоей любимой актрисы не так уж невероятна, Катя. Впервые подобное я встретил в анекдоте из сборника сказок Афанасьева, когда молодая жена довела неродившегося сына до погибели в реке подростком, а за год до нашей встречи реально услышал такое, но не с таким трагическим финалом, как в анекдоте и этом фильме. Благодарю, Катерина, благодарю.

   -За что, мой милый, — слукавила я.

   -Лучший советский фильм я сегодня посмотрел, лучший! Я, Катя, после фильма Наумова «Тегеран-43» перестал смотреть даже заграничные фильмы, телеспектакли и прочую шмась. Бред и маразм в этом неловком шпионском проекте от начала до конца, а мне тогда стало обидно за отличного французского актёра, красавца Алена Делона – надо же так опуститься! Зачем нужно было убивать Белохвостикову, вернее её героиню, наверное, не понятно Наумову и министрам-финансистам, притом постаревшую, незаметную, ненужную и в стороне от шпионских дел. То, что там и не пахнет психологической и сценической мотивацией, далеко не всё. У Алова с Наумовым даже нет знания, что раненного человека нельзя трогать, тем паче поднимать, а жена Наумова, как назло, его терзает и терзает, я имею в виду непонятную ситуацию с ранением Делона. Ещё несуразнее поступки красавца Костолевского: покидает подругу в минуту самой большой опасности, что следует из его туманных признаний, стреляет постоянно в тех, кто им не угрожает, веселится и улыбается в самых неподходящих местах. Хорошо, что ты меня сюда направила, а то я чересчур отшатнулся от кино. Что будем делать, куда пойдём?

    — Спустимся на площадь… или воспользуемся школой продлённого дня, — с надеждой, рассчитывая и на его проницательность, — спросила я восторженного всё ещё Веселина.

   Воспользовались! Блеск, а не секс он мне показал! Такое впечатление, что мой друг все эти годы готовился к этой встрече, либо надо мужичка серьёзно физической болью помучить, чтобы он превратился в неутомимого, неугомонного зверя. В паузе, пока не легла дочь, мы говорили с южанином о сексуальном темпераменте московских мужчин, хотя я не приветствую обобщения. После моих откровенных историй о подругах, рассказанных, понятно, с их слов, Веселин резюмировал беседу коротким стишком, блекло, развязно, но разборчиво, точно:

Мчатся к морю электрички – просто благодать,

Едут знойные москвички в Гагры отдыхать.

Там лимоны, мандарины, сладкое вино,

И усатые грузины ждут давным-давно.

Да, они глупы как пробки – это не беда,

Но зато они не робки – парни хоть куда!

В теле их такая сила и такая страсть –

В Гаграх много дам гостило – отдохнули всласть!

Усачи и грубо стиснут – сразу не вдохнёшь,

А когда вопьются в губы, тут же бросит в дрожь.

Сразу чувствуешь мужчину в колкости усов,

А могучая пружина рвётся из трусов.

Вновь и вновь в твои ворота забивает гол,

И болельщице охота, чтобы он вошёл.

Парень это повторяет много-много раз,

И всю ночь тебя ласкает, не смыкая глаз!

Лучше сотни раз отдаться грубым усачам,

Чем хвастливым, равнодушным, блеклым москвичам.

С ними чувствуешь моложе телом и душой,

А супружеское ложе там не вспомнится порой.

   Эту и две последующие ночи мой любовник был на высоте, не хуже грузин из его стиха. На четвёртую ночь я засбоила, сославшись на головную боль и прочую чепуху, но Веселин среагировал правильно, хотя желания его не угасли, хотя это было заметно лишь вооружённым глазом. А последний вечер мы уже не стеснялись моей дочери, чуть не опоздав на «Красную стрелу».

   Конечно, о браке с Веселином мне и не мечталось, не грезилось, но на следующее лето ответный визит состоится, обязательно состоится, даже если влезу в долги.

   Что я вспоминаю снова и снова…. Взрыв, сотрясающий тело, пауза, истома затем, радость немыслимая по отношению к любимому, пауза и разноцветные бабочки в глазах, розовые, фиолетовые, блекло-зелёные на фоне немыслимо красочного неба, паузно страсть и нежность поступают к горлу – именно это самое яркое воспоминание нашего последнего вечера, да и бабочки в животике после причём.

Регистрационный номер №0377485

от 24 февраля 2017

[Скрыть] Регистрационный номер 0377485 выдан для произведения: Мой парень, точнее любовник, после длительной переписки и пауз, решился навестить меня. Познакомились мы в Сочи весьма стремительно и сладострастно, несмотря на его застенчивость и мою тогдашнюю семью, да и молодость его в восемь лет тогда не говорила в мою пользу. За время неспешной переписки с Веселином, мы с мужем расстались, поделив детей, – наш сын, тогда тринадцатилетний, был к нему сильно привязан, но сейчас уже желает примкнуть к своей сестре – всё ж мужики хороши как воспитатели лишь в свободное время, да и в сторонке от бабских дел – не мытьё посуды и полов имею в виду. Четыре года прошло после нашего феерического знакомства и два после развода, и вот я в середине июня, принаряженная модно и клёво, встречаю его на Курском вокзале. Веселин имеет болгарские корни и что-то от габровца, поэтому он совместил защиту диссертации в Ленинграде и неделю общения со мной. Что в данной ситуации не имело значения. Встреча в дверях вагона оказалась нежелательно, скорее неожиданно, печальной, точнее огорчительной, из-за того что в плацкарте (жлоб – при его-то зарплате) у него разболелся верхний коренной зуб, и лишь ладонь частично скрывала его страдальческое лицо. После обнимашек и неловких поцелуев, не по моему настрою, он сквозь губы спросил:

   -Где у вас лучшая стоматологическая поликлиника, боль несусветная – мне нужно зуб срочно удалить…. Радио у тебя есть? – через паузу, после моего кивка, он объяснил странный вопрос, — сегодня играет ночью сборная СССР по футболу, но матч из Мексики транслироваться по телику не будет. Катюша, есть у меня хоть какой-нибудь шанс вырвать этот треклятый зуб?

   -Ни малейшего! Вечером работает лишь Елисеевский гастроном, там для анестезии мы возьмём вторую бутылку водки, в силу того что тебе придётся терпеть часов до девяти утра плюс очередь, то есть часов тринадцать ожидания в моей компании.

Вроде боль прошла у него и до второй водки, но когда, уложив дочь, я вернулась к нему, увидела Веселина, раскачивающего на коленях с лёгкими стонами, заунывными и протяжными. Следующую бутылку он опорожнял уже один, слушая радио, поскольку смотреть на его страдающее лицо было не в моих силах.

Встали мы с дочерью рано из-за стонов моего гостя. Я настойчиво и внятно объяснила ему, что в Москве есть платные клиники, и он может уже туда собираться, поспешая и торопясь. Думал Веселин недолго, если, вообще, он был способен в таком состоянии думать. Очереди в зубной кабинет не было, ему пришлось дважды вкалывал лошадиную дозу ледокаина, то ли из-за водки, то ли по причине глубокой и нестерпимой боли даже после заморозки.

Вот повеселевший Веселин ведёт меня под руку в сторону кинотеатра «Россия», забыв про ночные мучения и мучительное удаление зуба. Возле кинорекламы я его остановила, растолковав причину:

   -Этот фильм «Блондинка за углом» в прошлом за полгода посмотрели десятки миллионов зрителей, а он тогда был со значительными купюрами. Блистательная Догилева и восстановленные острые моменты нашей не блистательной жизни не позволяют нам пройти мимо! Ты, как? Это новая премьера, без цензорских ножниц.

   -Пошли, дорогая. Лишь за билетами смотаюсь, — с паузой молвил Веселин.

   Половину стоимости билетов у меня Веселин, всё же, взял, хотя не без жеманства, точнее мужского кокетства. Первый раз в истории просмотра фильмов мы встретились с атмосферой аншлага, как в «Современнике»: люди нередко встречали аплодисментами сцены на злобу дня и перлы героини Татьяны Догилевой. Люди выходили из зала с улыбками и с шутками по поводу московской торговой сети, но мой друг заострил моё внимание на другом:

   -Сцена с доведением до абсурда своих планов-мечтаний твоей любимой актрисы не так уж невероятна, Катя. Впервые подобное я встретил в анекдоте из сборника сказок Афанасьева, когда молодая жена довела неродившегося сына до погибели в реке подростком, а за год до нашей встречи реально услышал такое, но не с таким трагическим финалом, как в анекдоте и этом фильме. Благодарю, Катерина, благодарю.

   -За что, мой милый, — слукавила я.

   -Лучший советский фильм я сегодня посмотрел, лучший! Я, Катя, после фильма Наумова «Тегеран-43» перестал смотреть даже заграничные фильмы, телеспектакли и прочую шмась. Бред и маразм в этом неловком шпионском проекте от начала до конца, а мне тогда стало обидно за отличного французского актёра, красавца Алена Делона – надо же так опуститься! Зачем нужно было убивать Белохвостикову, вернее её героиню, наверное, не понятно Наумову и министрам-финансистам, притом постаревшую, незаметную, ненужную и в стороне от шпионских дел. То, что там и не пахнет психологической и сценической мотивацией, далеко не всё. У Алова с Наумовым даже нет знания, что раненного человека нельзя трогать, тем паче поднимать, а жена Наумова, как назло, его терзает и терзает, я имею в виду непонятную ситуацию с ранением Делона. Ещё несуразнее поступки красавца Костолевского: покидает подругу в минуту самой большой опасности, что следует из его туманных признаний, стреляет постоянно в тех, кто им не угрожает, веселится и улыбается в самых неподходящих местах. Хорошо, что ты меня сюда направила, а то я чересчур отшатнулся от кино. Что будем делать, куда пойдём?

    — Спустимся на площадь… или воспользуемся школой продлённого дня, — с надеждой, рассчитывая и на его проницательность, — спросила я восторженного всё ещё Веселина.

   Воспользовались! Блеск, а не секс он мне показал! Такое впечатление, что мой друг все эти годы готовился к этой встрече, либо надо мужичка серьёзно физической болью помучить, чтобы он превратился в неутомимого, неугомонного зверя. В паузе, пока не легла дочь, мы говорили с южанином о сексуальном темпераменте московских мужчин, хотя я не приветствую обобщения. После моих откровенных историй о подругах, рассказанных, понятно, с их слов, Веселин резюмировал беседу коротким стишком, блекло, развязно, но разборчиво, точно:

Мчатся к морю электрички – просто благодать,

Едут знойные москвички в Гагры отдыхать.

Там лимоны, мандарины, сладкое вино,

И усатые грузины ждут давным-давно.

Да, они глупы как пробки – это не беда,

Но зато они не робки – парни хоть куда!

В теле их такая сила и такая страсть –

В Гаграх много дам гостило – отдохнули всласть!

Усачи и грубо стиснут – сразу не вдохнёшь,

А когда вопьются в губы, тут же бросит в дрожь.

Сразу чувствуешь мужчину в колкости усов,

А могучая пружина рвётся из трусов.

Вновь и вновь в твои ворота забивает гол,

И болельщице охота, чтобы он вошёл.

Парень это повторяет много-много раз,

И всю ночь тебя ласкает, не смыкая глаз!

Лучше сотни раз отдаться грубым усачам,

Чем хвастливым, равнодушным, блеклым москвичам.

С ними чувствуешь моложе телом и душой,

А супружеское ложе там не вспомнится порой.

   Эту и две последующие ночи мой любовник был на высоте, не хуже грузин из его стиха. На четвёртую ночь я засбоила, сославшись на головную боль и прочую чепуху, но Веселин среагировал правильно, хотя желания его не угасли, хотя это было заметно лишь вооружённым глазом. А последний вечер мы уже не стеснялись моей дочери, чуть не опоздав на «Красную стрелу».

   Конечно, о браке с Веселином мне и не мечталось, не грезилось, но на следующее лето ответный визит состоится, обязательно состоится, даже если влезу в долги.

   Что я вспоминаю снова и снова…. Взрыв, сотрясающий тело, пауза, истома затем, радость немыслимая по отношению к любимому, пауза и разноцветные бабочки в глазах, розовые, фиолетовые, блекло-зелёные на фоне немыслимо красочного неба, паузно страсть и нежность поступают к горлу – именно это самое яркое воспоминание нашего последнего вечера, да и бабочки в животике после причём.

Что... кто...

Амалий и его лохматый друг, Глава 22-24

Рейтинг: 0 408 просмотров

Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!