ГОРОД СЛАДКИХ СЛЁЗ-5

 Город Сладких Слёз

5. Икар

Икар не меньше мышонка обрадовался встрече.
 - Летим ко мне.
Бесхвостый сел сверху на воронёнка, и они взмыли над городом. На центральной площади у памятника Белой Утке они увидели Крошку Щегла и Ворона. Они о чём-то горячо беседовали и разбивали зеркала о пьедестал.
 - Хочу несчастье!- кричал Ворон.
 - На счастье! - вторил Крошка.
 - Неврастеники,- сказал, повернув голову, Икар. - Почему это не считается уродством? А стоит полететь и ты уже урод.

Комнатка Икара была чудной. Потолок выкрашен в голубое, стены в бирюзовый, на стенах висели картины - птицы в полёте.
-Ты не голоден?- спросил Икар.
 - Нет.
 - А я поем.
Уплетая жаркое из долгоносиков, Икар одновременно рассказывал о Зоорае. Впервые о нём услышал месяц назад. Летал за Город и встретился с юной путешественницей Ласточкой. Она уже полсвета облетела. Счастливая. Послушав о жизни в Городе Сладких Слёз, Ласточка посоветовала Икару лететь с ней. Но тогда он не мог: болела мама. Она умерла на прошлой неделе. Теперь Икара ничто не держит, но одному лететь скучно. В Зоорае нет бедных и богатых, там все птицы высокой души, печали не знают их сердца. Но главное: там можно летать, не боясь, что тебя сочтут уродом.

Икар сказал, что полетят вечером, с наступлением сумерек.
 - У меня есть ещё дела в Городе. А ты отдыхай, смотри журналы, слушай музыку.
Из транзистора лилась усыпляющая мелодия, журналы так же однообразностью тем и серостью оформления, утомляли глаза, так что Бесхвостый не заметил, как заснул.

Разбудил его монотонный шум, ломившийся с улицы в окно. Бесхвостый подошёл и глянул вниз. К дому приближалась кричащая толпа, в основном самки. С соседних улиц тоже текли пёстрые потоки. Охватили здание полукольцом, кричали все разом, так что не понять цели их прихода. И всё же из отдельных слов Бесхвостый понял, что виновником является Икар: он дурно влияет на птенцов, они пытаются ему подражать и разбиваются. Уже зарегистрировано двадцать семь случаев.

"Прекратить хулиганство!" - требовали мамы и бабушки.

Истошно сигналя, подкатили полицейские машины. Толпу оттеснили на несколько метров, постепенно стихли крики. Подъехала пожарная, живо приставили лестницу.
Мышонок понял, что сейчас поднимутся на чердак, и, конечно же, заберут его. Уничтожат и картины Икара. Этим рассерженным самкам только покажи - растерзают в клочья. Нельзя этого допустить!

Первый полицейский приближался к окну. Мышонок отпрянул, споткнулся и упал. Оказывается, одна половица была не прибита. Ею Бесхвостый и вооружился. Только показался хохолок над краем окна, как мышонок опустил на него половицу. Удод охнул и полетел вниз головой, шмякнулся о мостовую - и затих. Толпа вновь взволновалась, зашумела. Полицейские стали кричать в рупор: угрожали последствиями, если он сам не сдастся. Они думали, что Икар дома.
Мышонок улыбнулся: пусть думают.

Толпа наседала, полицейские едва сдерживали её. Над головами застрекотало: прибыл полицейский вертолёт. Завис над домом, из него выбросили верёвочную лестницу. Одновременно поднимались снизу. Вот снова показался хохолок. Бесхвостый швырнул половицу в голову полицейского и отскочил. Полицейский рухнул вниз вместе с половицей.
Автоматная очередь продырявила занавеску: стреляли из вертолёта.

В каминной трубе зашуршало, мышонок резко обернулся и увидел Икара.
 - А ты молодец! Не испугался. По трубе сможешь подняться? Надо. Если мы попадём к ним - замучают. Давай.
Скрываясь в трубе, Бесхвостый видел, как Икар ещё одного полицейского сбил с лестницы. В трубе остро пахло сажей, она забивалась в глаза, нос. На середине засветилось оконце - был выдвинут кирпич, далее шёл желобок, сверху прикрытый черепицей. Отличный тайник. Следом влез Икар, вставил на место кирпич.
- Лезь в самый конец. Здесь им нас не достать. Жалко, картины погибнут.
 - Ничего,- успокоил Бесхвостый, - прилетим в Зоорай, другие нарисуешь, лучше.
 - Там они не нужны: там все летают...

Полицейские обшарили весь чердак, заглянули в трубу, осмотрели все этажи дома. Картины бросили толпе: зло согнать. Их тут же изорвали в клочья и сожгли.
Спустя четверть часа радио и телевидение в последних новостях сообщили, что сын Карнаухой Вороны, известный дурными наклонностями, бесследно исчез вместе с реликтом. "Напрашивается вопрос: а не Дух ли это Паршивого Козодоя в образе реликта посетил наш Город? Ведь высказывал же накануне священник Трясогузка, что в душу Икара вошли скверны Паршивого и его надобно публично сжечь, как это делали наши предки..."
Теперь попадись Икар с Бесхвостым в руки горожан и их ждёт неминуемая смерть. Долго не могли успокоиться горожане. Священник Трясогузка заявил, что Создатель Пернатых, наконец-то внял его молитвам и убрал нечестивцев из Города. В заключение проповеди Трясогузка сказал: следует на Городском Стадионе сжечь чучела Икара и реликта, дабы они вновь не появились. Горожане, жаждущие возмездия, поддержали его.
Академик Седой Грач выступил против, так его едва не растерзала возбуждённая толпа. Академика взяла под стражу полиция, проводила домой.

С наступлением сумерек, друзья вылезли на крышу. Над Городом трепетали отблески костров: на Стадионе жгли чучела.
-Летим,- Икар подождал, пока Бесхвостый удобнее усядется, оттолкнулся и взлетел.
Внезапно из-за небоскрёба вынырнул воздушный шар, Икар не успел увильнуть, ударился о купол, и друзья соскользнули в корзину, где их тотчас опутали сеткой. Шар удалился от центра на запад, пересёк широкую ленту реки, спустился во дворе массивного деревянного здания с обилием резных наличников. С высокого крыльца сбежала стайка воробьёв. На крыльце остался солидный Синий Дятел, он важно дымил толстой сигарой и щурился.

Пленников освободили от сетки, окружили плотным кольцом. Икару связали крылья за спиной. Наконец, спустился и сам Дятел, внимательно, с нескрываемым удивлением, осмотрел Бесхвостого, затем Икара, и, по-всему, остался весьма довольный.
- Прошу прощения за столь... несуразное приглашение в гости. Хэ-хэ! Но посудите сами: вы ни за что не приняли бы моего приглашения. А я так жаждал вас видеть. И даже тешился мыслью, что мы договоримся, и будем вместе работать. Обещайте мне, что будете вести себя благоразумно, и я окажу должное внимание.
 - Обещаем,- за обоих сказал Икар.

Ему развязали крылья, затем их проводили в просторную светлую комнату, где царил запах опилок и древесной смолы. Усадили за стол. Слуги стали подавать кушанья, с опаской и любопытством поедая глазами Бесхвостого: столько ужасного рассказывают о Реликте, а это довольно милое существо...
Икар, не дожидаясь приглашения, приступил к еде. Бесхвостый последовал его примеру. Еда была изысканной, всё больше импортная: гуляш из почек мухи цеце, тушёные цикады в сладком соусе, салат из высокогорных мхов, студень их лапок скорпиона.

Синий Дятел, небрежно развалившись в кресле, с наслаждением тянул из бокала коктейль из молочка божьих коровок. Наблюдая за "гостями", Дятел в сотый раз поздравил себя с удачным приобретением, глаза его добродушно улыбались: ничего, ничего, скоро все, кто именовал его бездарем, кто называл его творчество помётом желторотика... будут в ногах валяться с извинениями... его автографы будут продаваться на аукционах, как живопись великого Зяблика... Нет! Зяблика забудут, он исчезнет из памяти, его полотна будут... они станут банальными этикетками на пачках с крупой...

Синий Дятел был из тех немногих, которые однажды просыпаются с мыслью: я - гений! Но, как известно, пернатые в общей массе глупы, тупы и примитивны, они до старости остаются безмозглыми птенцами. Сами они не увидят твоей гениальности - нужно помочь им избавиться от "куриной слепоты".И тогда мир прогнётся пред тобой и все будут ходить на цыпочках в твоём присутствии...
До осознания своей гениальности, Дятел снимал посредственные карамельные сериалы. Он столько души вкладывал в них, а подлые журналюги и тупые критики обозвали его творения "одуванчиками"! И продолжают издеваться... Где им, безмозглым, понять, что "Моя замечательная голубка" и " Желторотики тоже умеют любить" - шедевры. И не просто шедевры, а вполне заслуживающие высших кинонаград – "Перламутрового Ящера" и " Яйцо Птеродактиля"... Теперь, с таким приобретением, Дятел всем покажет, у кого перья чище!..

- Зачем мы вам? - громко спросил Икар, вернув Дятла из заоблачных вершин.
 - Всё очень просто, друзья мои...

За рекой находятся плантации особого сорта кукурузы. Плантации принадлежат секретному институту, сотрудничавшему с Гнездом- службой госбезопасности. Что они там создают и как используют, Дятла не интересует. А вот пыльца той кукурузы нужна позарез. Двоюродная тётка Дятла, Желна, владелица крупной компании по производству лекарств, обмолвилась, что пыльца та обладает фантастическими способностями. Достаточно один грамм пыльцы растворить в бочке воды и вода приобретает дивные качества: всяк её употребляющий, становится "чистой кассетой". Бери - и записывай, что душе твоей угодно. Вот Дятел и хочет всех киноакадемиков, критиков и журналюг превратить в такие "чистые кассеты", а потом записать нужную Дятлу информацию.

- Согласитесь: гениально придумано! Они у меня все, как миленькие, загомонят: Синий Дятел-гений! Золотые горы у нас в кармане будут. Ну, как?

Бесхвостый ничегошеньки не понял, хотя и очень внимательно слушал. Икар насупился, казалось, ушёл в себя. Икар размышлял: как пить дать, Дятел болен на голову, такие очень опасны, хоть и выглядят мирными и добродушными. Они с мышонком в полной власти Дятла. Нужны для воровства и доставки кукурузной пыльцы. Разумеется, помогать Дятлу Икар не намерен, но прямо высказать отказ опасно: сказав "нет",значит, подписать свою ненужность. Просто так Дятел не отпустит... Что же делать? Согласиться, а в удобный момент бежать...

- Мы согласны.
Бесхвостый удивлённо посмотрел на друга: почему он соглашается? Разве они не полетят в Зоорай?
 - Замечательно! - Синий Дятел порывисто вскочил, подбежал к Икару и с чувством пожал ему крыло.- Приятно сознавать, что ты не ошибся. Только...-Дятел как-то странно посмотрел на Бесхвостого,- есть у меня малюсенькое сомнение, что вы... лукавите. Я не лыком шит, чувствую: устраниться помышляете, обмануть... Не советую.- Дятел что-то крикнул неразборчивое и тотчас вошёл тучный Сизый Голубь, водрузил на стол плетёную клетку. В ней, прижавшись, друг к дружке, стояли три суточных цыплёнка. Они были худы и грязны, с заплаканными личиками.
Рядом с клеткой Голубь положил грецкий орех и молоток.
- Я привык иметь дело с визуальными образами,- продолжал Дятел, всё также улыбаясь добродушно.- Вот и вам наглядный пример. Если вы не искренни и задумали меня обмануть, тогда... - кивнул Голубю, тот меланхолично взял молоток и – бац! по ореху - брызги во все стороны, на столе небольшая лепёшечка.- Я добрый птах, сердце у меня мягкое. Всегда был противником насилия. В моих творениях нет ни одной жестокой сцены, ни одного грубого эпизода. Но если мне возражают... я становлюсь очень нехорошим. Запомните это и зарубите на клюве. Если вы не вернётесь, то этих крошек постигнет участь ореха. Вы же не хотите им такой смерти?
 - Нет, - глухо ответил Икар, ещё больше мрачнея.- Мы сделаем, что вы хотите.
 - Ну, и чудненько. Не буду вас более утомлять, отдыхайте. Советую хорошо выспаться: полетите ночью.

Икара и Бесхвостого оставили в маленькой уютной комнатке. У стен стояли кровати с горкой взбитых подушек. Едва они остались одни, Икар опередил вопрос мышонка, знаками показал: молчи, нас могут подслушивать. Приблизившись вплотную, Икар едва слышно шепнул:
- Будь спокоен и положись на меня. Выкрутимся.
Бесхвостый успокоился и, следуя примеру друга, расправил постель. А вскоре сладко посапывал.