(продолжение)


                            РАИСА  МАТВЕЕВНА  БРАУН

1.

    Георгий Николаевич с трудом привыкал к своему новому телу. Оказалось, не достаточно только захватить чужое тело, его нужно было обживать. Тем более, это было женское тело. Не привыкший особенно тщательно следить за своим внешним видом, теперь он вынужден был часть своего времени посвящать уходу за собой, загадочному макияжу, непривычной и не очень удобной одежде. Особенно беспокоил его бюстгальтер, врезающийся в бока и плечи, да и сама грудь оказалась у Раечки довольно увесистой. Ему вспомнилось: «Моя милка просто чудо, у ей титьки по полпуда»… 

    Не сразу Георгий Николаевич привык и к тому, что ему следует посещать женский туалет. Несколько раз он ловил себя на том, что идёт привычной дорогой направо. И сам женский туалет приводил его мужское сознание в смущение, когда видел в нём женщин и девушек, оправляющих свои юбки, подтягивающих трусики и колготки, сидящих на унитазах. И сам он смущался, писая в странной позе вопросительного знака.  

    Странны были Георгию Николаевичу и женские разговоры. Когда те или иные коллеги пытались втянуть Раечку в разговоры, он старался сослаться на занятость, боясь попасть впросак. 

   – Ты какая-то не такая, – первой заметила Раечкина мать. – Твоя наука не доведёт тебя до добра…

    Не прошло и недели после вселения в новое тело, как Георгий Николаевич ощутил невыносимую боль внизу живота. Он направился на консультацию к знакомому  хирургу профессору Резвому.

   – Коллега, вы что, не чуете, что у вас вот-вот должна начаться менструации. Неужели вы до сих пор не научились распознавать их приближение или так заработались, что потеряли счёт времени? – удивился профессор, глядя на испуганную молодую женщину.

    Действительно на следующий день началось отделение крови из влагалища прямо во время проведения Георгием Николаевичем, то бишь, Раисой Матвеевной, эксперимента. Кровь намочила её трусики, потекла по бёдрам. 

    Смутившись, доктор Браун убежала к себе в кабинет. Спасла её секретарша Варя. Увидев, что произошло с начальницей, она дала ей взаймы пару прокладок. Не скоро Георгий Николаевич сообразил, каким образом прикрепить проклятую прокладку к трусикам.

    Сознание Георгия Николаевича оказалось в неожиданно сложном для себя положении: физическое тело девушки продолжало жить по законам, данным ей от природы. Георгий Николаевич понял, что его личности отныне волей-неволей придётся подчиняться этим неистребимым биологическим законам. 

2.

    А между тем в верхах шли дебаты о том, кого назначить на должность директора. Академик Бунин Григорий Яковлевич начал борьбу за кресло. Это был заслуженный учёный с именем, знакомый со спецификой институ-та, с коллективом, с теми, кто стоит над институтом. За него выступили многие именитые коллеги. Но все доводы перевесило негромкое слово Директора ФСБ Харлампиева:
   – Директором Института мозга должна быть назначена госпожа Браун Раиса Матвеевна.

    Георгий Николаевич за несколько недель до смерти подал ему докладную, в которой, ссылаясь на прогрессирующую болезнь сердца и утомление, просил освободить его от занимаемой должности и написал: 
    «Только доктор медицинских наук Р. М. Браун, несмотря на свою молодость, способна продолжить то, что было начато мною. Она в курсе всех известных вам наших разработок. В случае моего ухода с должности директора института могу с полной ответственностью рекомендовать на моё место только её». 

    После слов Директора ФСБ министерство охраны здоровья без долгих проволочек назначило Раису Матвеевну Браун исполняющей обязанности директора института вместо скоропостижно скончавшегося Гринёва. 

    Король умер, да здравствует королева!

    Раиса Матвеевна с удивительной быстротой вошла в курс дел, оставленных доктором Гринёвым, чем подтвердила лестную характеристику, данную ей умершим.


(продолжение следует)