К выполнению первого пункта Георгий Николаевич приступил незамедлительно, решив для этого сначала попробовать выбрать кого-то из сотрудников своего института.
Прежде всего он отмёл тех, кому было за тридцать пять. Пока он доведёт избранника до кондиции, тому станет сорок. И так же исключил страдающих хроническими заболеваниями.
Из шестнадцати человек аспирантов и молодых младших научных сотрудников института в списке осталось четверо.
Немного подумав, Георгий Николаевич включил в их число и пятого, точнее, пятую. Это была недавно зачисленная в аспирантуру Раечка Браун. Она ещё на студенческой скамье показала себя способной к научному мышлению.
Не составило проблемы проверить общий информативный объём головного мозга каждого из претендентов, приняв свой за 100 условных единиц.
В результате остались только двое: Голубев Олег, информативный объём его головного мозга оказался равным объёму Георгия Николаевича и, как ни странно, Раечка со своими ста двумя единицами. Вот тебе и девушка! Фактически, возможности её мозга превосходили его собственного. Он остановил свой выбор на Раечке и предложил ей такую тему диссертации, что у девушки опустилась челюсть.
– Вы что, Георгий Николаевич! – воскликнула она. – Я не никогда не осилю…
– Я тебе помогу, Раечка, – ласково пообещал Георгий Николаевич. – Ты очень способная. Из тебя получится большой учёный… Ты переплюнешь меня…
Тема была вполне легальная: «Восстановление речи у больных после перенесенного ишемического инсульта».
Они приступили к работе. Четыре года Раечка и Георгий Николаевич работали, как прокажённые. Он разрабатывал методики, Раечка реализовывала их на практике. Ей удалось добиться успеха у 34 больных, потерявших речь, что составило 85% от общего числа прошедших лечение с применением прибора, разработанного Гринёвым.
За время совместной работы Георгий Николаевич внимательно изучил Раечкины привычки, вкусы и пристрастия, познакомился с её родителями, вызнал у них многое из детства и юности их дочери, запомнил имена и фамилии её одноклассников, однокурсников, подружек, друзей и бой-френдов. Последних Раечка меняла, как перчатки.
В конце тридцатого года состоялась защита её кандидатской диссертации. Результат превзошёл все ожидания. Научные светила российской медицинской науки, собравшиеся в зале, были изумлены её работой и обрушились на соискательницу шквалом аплодисментов.
Российская высшая аттестационная комиссия, минуя кандидатскую, сразу присвоила Раисе Матвеевне Браун степень доктора медицинских наук.
Не прошло и года, как Гринёв назначил её своим заместителем.
Георгий Николаевич был доволен успешным окончанием второго этапа его работы.
Приспело время к проведению завершающего. Как не жаль ему было Раечку, но она ради науки должна была уйти из этой жизни…
Всё произошло в начале апреля. Георгий Николаевич вместе с Раечкой проводил эксперимент, затянувшийся за полночь.
Они работали вдвоём. Раечка и не заметила, как Георгий Николаевич направил на неё усиленную волну прибора, стирающего память. Только что наблюдавшая за ходом эксперимента, она вдруг замолкла, взгляд её прекрасных голубовато-зелёных глаз приобрёл младенческое выражение, а попросту, глупое. Из приоткрывшегося рта вытекла струйка густой липкой слюны.
– Ничего, Раечка, сейчас ты поумнеешь, – сказал Георгий Николаевич, беря девушку под руку.
Уложив Раечку в специальную капсулу, Георгий Николаевич прикрепил блестящий металлический обруч к её голове и опустил крышку. Теперь Раечка не могла ни пошевелиться, ни сдвинуться с места. После этого он оглядел себя в зеркало, висевшее на стене, и сказал:
– Прощай, моё тело. Через несколько минут я стану Раисой Матвеевной Браун. Многое мы, моё тело, с тобой сделали, но ты износилось и тебе пора на покой, на вечный покой. У тебя больше не будет ныть печень, пошаливать сердечко, пропадут приступы головокружения… Вечная тебе память. Моё имя остаётся с тобою и будет высечено на гранитном памятнике. Ты знаешь, что ни жены, ни детей мы с тобой за семь десятков лет не нажили. Плакать по нас с тобою будет некому…
После этих слов, Георгий Николаевич лёг в такую же капсулу, надел на голову такой же, как у Раечки, металлический обруч, накрылся крышкой. Загорелась зелёная лампочка. Через пару минут включилась с негромким жужжанием автоматика. Георгий Николаевич слушал его секунд десять и провалился в небытие.
Очнувшись, он снова услышал жужжание аппарата и открыл глаза. Вместо зелёной ему в глаза светила синяя лампочка. Это означало, что он переместился из своего «гробика» в «гробик», где лежала Раечка.
Георгий Николаевич поспешил сдвинуть крышку. Крышка откинулась. Георгий Николаевич опёрся рукой о край ложа, но рука была не его. Это была Раечкина рука со знакомым ему золотым перстеньком на среднем пальце левой руки.
Выскочив из «гроба» Георгий Николаевич взглянул в зеркало. На него смотрела живая Раечка. Только взгляд её прекрасных глаз был слегка растерян. Ожидаемый результат поверг в изумление даже его самого. Странно было видеть себя в совершенно ином обличье. Это был уже не доктор Гринёв, а Раечка, Раиса Матвеевна Браун. Но долго разглядывать он себя не мог. Ему предстояло совершить ещё неприятное: физически умертвить бывшее своё тело, лишённое разума. Для этого у Георгия Николаевича было надёжное средство из фээсбэшных разработок – сильнодействующий яд, распадающийся на безобидные компоненты в трупе за полчаса.
…Дело было сделано. Обратный ход был уже невозможен. Стараясь, не думать о переменах, произошедших с ним, Георгий Николаевич в течение часа довершил начатое, и по старой привычке хотел прикорнуть до утра на удобном диване в своём кабинете, но спохватился, что он уже не Гринёв и отправился в ассистентскую, на узкий жёсткий диван.
…Ранним утром Раечка выбежала из лаборатории и позвала охранников:
– Доктор Гринёв умер…
Явившийся заспанный охранник увидел лежащего на полу доктора Гринёва. Учёный был мёртв.
Судебно-медицинские эксперты обследовали труп умершего учёного и дали заключение, что тот умер от паралича сердечной мышцы.
– Сгорел на работе, – сказал о Гринёве в прощальной речи академик Бунин.
Помочь сайту
Поздравления
