Клятвы... Какие могут быть клятвы? И кому? Сатане?
В чем он закаивался? Не вызывать больше нечистую? Ну а зачем, собственно, она ему была нужна? Как будто у него других дел нет. Но странно все-таки, бесы и вдруг просят от них отвязаться, когда это было? Обычно наоборот: их гонишь в дверь, а они в окно лезут. Через любую щель норовят пробиться. Или просто они таким образом разжигают, завлекают его?
Непонятно... Что ж, вернемся тогда к той точке, с которой они его стронули. Изоляция прекратилась, люди по-прежнему не достигали его, но жизнь вокруг вернулась в обычное русло. К Федору стали привыкать, больше его не отторгали. Но и в том ему не было покоя. Зачем он здесь и что ему делать дальше? Молиться, поститься, растительно жить?
Уйти, поискать себе товарищей, поставить с ними несколько новых келий, заложить скит? Но старуха не шутила, когда его предупреждала, так что эту мысль следует отложить до тех времен, когда он в состоянии будет победить проклятую ведьму. Одичать, превратиться в полузверя-получеловека? Такое вполне возможно, если он и дальше будет лишен возможности общаться с людьми. Что еще? То, что ему не раз уже предлагали?
Наверное, это наилучший выход. Не зря были потрачены его усилия, положение изменилось: теперь он свободен, во всем разобрался. Что осталось? Пустое любопытство? Несусветная чушь, которой его пытаются пичкать? "У Арефия и спроси"... Да, наверное, есть какой-то смысл в том "добре", что ему Арефием оставлено, но у Арефия в тот момент не было выбора, не исключено, что он, Федор, играет здесь лишь промежуточную роль и должен какому-то другому человеку по цепочке магический сверток передать. Кому? Может, Корнилу? Нет, если бы так было, Корнил бы настоял.
А что, если и вправду спросить у Арефия? Что он теряет? Это ведь не нечистая сила, чем ему может быть опасно подобное действо? Да и соврал Корнил, разве можно так вызвать душу умершего? Конечно, нельзя. По крайней мере, он бы о таком слышал.
Нет, тут было не просто любопытство. Последние события изрядно отрезвили Федора, как бы заставили его повзрослеть. Но если вернуться ему в прежнюю жизнь, то надо очиститься. Чтобы путь пройден был до конца и не оставалось больше никаких сомнений.
Он сел, попытался расслабиться, отвлечься от будораживших его мыслей. Главное – не торопиться, впереди у него сколько угодно времени: если понадобится, то вся его жизнь. Ни в коем случае не осаживать, не глушить себя, изнутри должно придти успокоение – так, как если бы в нем был единственный выход.
Федор умерял и умерял дыхание, оставив в итоге его лишь столько, чтобы проливалось по капле то, что незадолго перед тем устремлялось буйным потоком. Сам собой склонился к груди подбородок, глаза сделались пустыми, будто незрячими и открылось наконец то другое, внутреннее, око. Но Федор был пока еще слеп им.
Правду ли говорят о них, существуют ли они вообще, те места в сердце, где, будто бы, сосредоточены все способности души? Федор знал, что ничего не получится, если не верить этому, однако прошли день и ночь и еще день прежде, чем он почувствовал, как сердце его стало истекать каким-то свечением.
Он оковал этот свет, закрыл ему путь наружу и стал призывать Арефия прийти разрешить его сомнения. Но что-то не складывалось. Как ни заклинал он, ни умолял под конец даже униженно старца, келья оставалась пуста.
-Ах, обманул ты меня, злодей! – подумал Федор в отчаянии о Корниле. – Вот я тебя сейчас и вызову!
2
Как ни странно, Корнил явился тотчас же. Так и застыл, присев, с вытянутой рукой, в которой, по-видимому, перед тем была ложка.
–Ну вот, научи дурака Богу молиться... – проворчал он, увидев перед собой Федора. Выпрямился, огляделся: – Да, мне бы такие хоромы!
Затем лег на лавку и подпер голову ладонью.
–Чего тебе? Оторвал от трапезы!
–Сам виноват. Зачем обманывал?
–Кто ж тебя обманывал? – Корнил усмехнулся. – Просто недоговорил. Но ты ведь сам строил из себя всезнайку. "Думаешь, наша обитель на краю света стоит?"... Вызвать душу умершего, это не каждому дано. Кто у вас, в вашей обители, разве что Евфимий способен на такое? Ну да кто вообще знает, что Евфимию ведомо? Рот у него на семи замках, даром, что дурачком прикидывается.
Он помолчал, затем вздохнул.
–Все я тебе правильно втолковывал. Могло бы и так получиться, если бы душа арефиева неприкаянная бродила сама по себе. А так, ты должен попросить, и попросить хорошенько, разрешения у того, у кого сейчас его душа. Не говоря уже о самом Арефии. Не уверен, судя по тому, как ты вел себя с ним напоследок, что он жаждет с тобой встретиться. Есть, конечно, такие заклинания, которые привлекут кого угодно насильно, но думай о том, какова им цена! Однако как бы то ни было, не в том, совсем не в том дело, Феденька. Магия. Магия! Чего ты так чурался всегда, за что меня так ругал. Чего же сейчас сподобился? Любопытство допекло? О чем ты вообще хотел Арефия расспросить – стоит ли оно того? Не забывай, дело ты затеял опасное, ничто и никогда не дается на дармовщинку, бесследно не проходит: и человек, которого ты вырвешь, может потом не вернуться обратно, преследовать тебя, да и сам ты во власть сил, которые просить будешь, попадешь частью: отквитываться придется. О том ты не думал?
–Не верю, – упрямо помотал головой Федор, – не по своей воле призываю святого старца, ему и расплачиваться. Я уже понял, что не мне сверток, им оставленный, предназначен, он должен указать, кому мне передать его.
–Боюсь, что сверток тот попал прямо по назначению, – зло буркнул Корнил.
Он сел на лавке, долго молчал, затем сцепил на животе руки, поиграл пальцами.
–Ладно, нельзя мне говорить такие вещи, не положено, но друг ты мне или кто? Пусть! Авось! С кашей не съедят! Понимаешь, Федор, не спорю, может, ты идешь как раз по пути, тебе предназначенному, но ты должен идти по нему с открытыми глазами. Так неужели ты не видишь, что Евфимий, Ферапонт, Арефий – один куток, та еще братия? Что не было ничего случайного в том, что именно тебя, а не кого другого послал Евфимий в Саввовский монастырь? Давно, как видно, глаз на тебя положил. И Арефию ты неспроста приглянулся. Конечно, им всегда нужны дурачки, которых можно использовать, подставить. Не исключено даже, что они чувствуют в тебе ровню. Однако нужно ли тебе это? Тут я тебе не советчик. Сам реши.
Он поскучнел.
–У тебя есть еще ко мне вопросы?
–Да, – кивнул Федор. – Как ты считаешь, возможно ли, чтобы было что-то, лежащее за гранями Добра и Зла?
–Пределы Святого Духа? – Корнил подобрался, насторожился.
–Да, вроде того.
–А почему ты вдруг о таких вещах спрашиваешь?
–Ну просто был разговор...
–Понятно, – Корнил задумчиво почесал подбородок. – Ты ее вызывал или она сама приходила?
–Кто? – попытался прикинуться дурачком Федор.
–Девушка-поводырь.
–Я тут ни при чем, так получилось. Кто она?
Корнил пожал плечами.
–Кажется, лесная вила, но я могу ошибаться. О них мало что известно.
–Лесная...
–Вила. Что-то вроде русалки, но на порядок выше.
–И она... действительно, дух?
–Самый что ни на есть.
–Но коли дух, значит – нечистая?
Корнил усмехнулся.
–Ну на этот вопрос ты сам себе и ответишь. Мы далеко ушли от темы. Ты спрашивал о Святом Духе? Так вот, существует мысль еретическая, что вместо Христа во второй раз сам Святой Дух, Параклит, сойдет на землю. Вот тогда и наступит Тысячелетнее царство, царство Справедливости. Но ересь она и есть ересь. Я верю в Троицу Единосущную, а стало быть, чего Духа Святого дожидаться – Он давно на земле. Сказано же: "И Дух Божий носился над водою". Чем же Он тогда был занят, как не сущность свою расселял? Каку Отца – ангелы, у Спаса – праведники, здесь они – духи, неисчислимое Его святое воинство, жизнь, природа – все ими поддерживается.
–Я тоже верую в Троицу, – Федор фыркнул. – Но так, как ты, не думаю. Да и не сказано в канонах того. Говоришь – ересь, а получается, сам ты еретик первостатейный! Дух Святой – он как раз ангелами иуправляет.
–А природу, что же, ты отдаешь сатане?
–И в природе ангелы. Как там быть без Добра и Зла?
–Ну вот и поздравляю тебя, что ты познакомился с ангелом.
–Если бы с ангелом...
Корнил поднялся.
–Ладно, я ухожу. Больше не вызывай меня. Иначе такую защиту поставлю – костей не соберешь.
Помочь сайту
Поздравления
А я не спешу...
