"Поезд "Исполнения желаний" - 3 . Эпизод 10

ЭПИЗОД  10
 
Ф.: - Вот  ты  говоришь – всего  лишь  гипотетический  Другой.

Хордон: Я  говорю!?.

Ф.: Ну  не  говоришь … в  данный  момент, а  скорее  всего  уже  держишь  на  кончике  языка.

Хордон: Ну  допустим…И  что  же?..

Ф.: Так  вот  ты  считаешь, что  это  только  метафизическое  понятие, а  на  самом  деле  никакого  Другого  не  существует. А  я, представь  себе, не  далее  как  неделю  назад  имел  с  ним  доверительную  беседу.

Хордон(недоверчиво): Да  ну?!.

Ф.: Дело  было  так. Вот  уже  несколько  дней  я  находился  в  карцере, куда  меня  сунули, после  одного  идиотского  инцидента  в  общей  камере.

Хордон: Что  за  инцидент? Я  об  этом  ничего  не  слышал.

Ф.: Так, ерунда, пародия  на  средневековую  поножовщину  в  виде  филосовских  диспутов  реалистов  и  номиналистов.  Толкнул  меня  бес  доказывать  одному  липовому  уголовнику-еврею, что  его  Бог -  не  главный  авторитет  в  Зоне-Универсуме, что  есть  ДЯДИ и  поважнее. Для  пущего  эффекта, как  бы  издевательски  подытоживая  (переворачивая  с  ног  на  голову) его  же  «базар», я  процитировал   Жюля   Ренара(прим. 1  в  конце  эпизода): «Да, Бог  есть, но  Он  знает  об  этом  не  больше  нашего».  Ну, естественно, по  законам  этой  карнавальной  зоны  он  не  мог  простить  такого  грубого  наезда  и  в  показушном  раже  набросился  на  меня,  позабыв  о  защите. Я, на  автомате, ткнул , ему  кулаком  в  кадык. Он  в  отключке. Ему – исскуственное  дыхание. Меня  для  острастки – в  карцер. Он, как  оказалось,  был  почётным  подсадным, контр-адмиралом  ФСБ, важным  начальником  из  какого-то  подводного  секретного  управления, пожелавшим  посмотреть  на  живого  и    последнего  «неотформалиненного» философа, в  его, как  он  потом  мне  дружески  признался, за  рюмкой  коньяка  «естественно-отчуждённой  среде  обитания», «Понимаешь, братишка,  - говорил  он, сочувственно  хлопая  меня  по  плечу  и  болезненно  проворачивая  забинтованную  шею - так  уж  заведено  с  потопных  времён: есть  как  бы  от  рожденья  приговорённые, априорные  узники, позабытые  растяпой  Ноем  в  его  «Ковчеге», вынужденные   после, по  привычке   таскать  в  себе  впечатанные  насмерть  в  души  решётки  на  окнах  и  кованные  двери  своих  кубриков-одиночек. Этих  потенциальных  рецидивистов  мысли, свихнувшихся  в  тёмных  кошмарах  тесно-вонючего  трюма, опасно  выпускать  в  здоровый   человеческий  мир,  свежий  воздух  свободы  и  солнечный  свет  окончательно  сводит  их  с  ума  и  провоцирует  чёрти  на  что».  Это  так, всего  лишь  забавная  типовая  зарисовка, запавшая  в  память…Всего  лишь…

Хордон: Пожалуйста, сосредоточтесь  на  том, что  произошло  в  одиночке. Я  вижу  вам  нелегко  говорить  об  этом  сразу, очевидно, что  вы  всячески  пытаетесь  оттянуть  рассказ  о  чём-то,  крайне  болезненном. Но  ведь   за  язык  вас  никто  не  тянул  и  если  уж  начали…

Ф.: Да, да  вы  правы, извините  за  эти  непроизвольные  уклонения  от  темы, но  эта  тема  всегда  была  так  мучительно-завораживающа  для  меня. Ещё  Кальвин  разделил  людей  на  два   несмешиваемых  типа - одни  изначально  предназначены  для   спасения  и  вечной  жизни, другие  - для  смерти. Итак, я  оказался  в  карцере. Там  одна  стенка  была  каким-то  образом  отполирована  до  почти  зеркального  блеска. Помню  я  часами  ломал  голову  над  тем, каким  образом  это  могло  произойти, словно  целая  дюжина  полотёров  работала   непрерывно  в  течении  недели… Порой, я  действительно  представлял  себя  покинутым  бедолагой  в  просоленном  насквоь  «Ковчеге»…

Хордон(нетерпеливо): Вы  опять…

Ф.: Ах  да, часами  неподвижно  созерцая   тусклые, меняющиеся  оттенками  полумрака  отблески,  я  умудрился  довести  себя  до  состояния   непроизвольной  медитации. И  вдруг  увидел, что  размытое  моё  отражение  на  стене  стало  уменьшаться, стягиваясь  в  точку, а  вскоре  и  вовсе  пропало  с  лёгким  хлопком  проткунутого  гелиевого  шарика. И  на  абсолютно   чёрной   поверхности  появилось  нечто  трудновообразимое, какая-то  нелепая  рожа, мурло  мурлом, ехидно  так  ухмыльнулось, покрутило  у  виска  когтистой  трёхпалой  лапой  и  произнесла, картавя, как  вождь  зачморённого  Историей  пролетариата: «Ну, милости  прошу  здрас(ь)твовать, любезный. Смотрю, вы  меня  не  ждамши! Вот  ведь  cuop  de  theatre (фр. «неожиданная  развязка») !  Кто  бы  мог  подумать, что  это  твоё  сакральное  Я  будет  такой  интелегентской  дрянью?!. А  если  я  тебе  открою  страшный  секрет  и  скажу, что  это  ещё  мой  самый  презентабельный  облик. Ну, как,  будешь  со  мной  водиться?  Или  мне  попозже  прийти, когда  чуточку  пообмокнешь, ой  прости, пообвыкнешь?» Крайне  гадкое  впечатление. (морщится  и  переводит  дух)

Хордон(в  глубокой  о  не  очень  для  него  приятной  задумчивости): То  есть, как  я  понял, это  ваше   паразитарное  Альтер-Эго, нечто  обратно  пропорциональное  уровню  развития  человека. Как  бы  симметрия  противоположных  качеств. У  Сократа  внутренний  демон  был  по  вашей  логике – злонравным  идиотом, доведшим   его  своими  придурошными  нашёптываниеми  до  глупой  смерти. А  у  какого-нибудь  умственно  неполноценного  внутренний   подселенец, если  бы  умел  играть  в  шахматы, мог  бы   без  особого  напряга,  раз  за  разом  разделывать  этого  норвежского  вундеркинда. Не  в  этом  ли  разгадка, порой  удивительных  умственных  способностей (феноменальная  память, поразительное  эстетическое  чутьё  и  прочее) некоторых  дебилоидов? Если  кто-то  высокоморален  и  чертовски  мудр, то  симметрично-диалектический  довесок (причём  без  всякого  шанса  на  примиряющий  гегелевский  синтез) должен  быть  изврашенцем  и  полным  тупицей. Исходя  из  этого  закона  гармонизирующей   комплиментарности… Может  быть  поэтому  некоторые  канонизированные  святые  и  исторические  гении, выглядят  такими  подозрительно-ненастоящими, а  самые  отъявленные  преступники  и  злодеи  склонны  к  высокоморальным  поучениям?  Гитлер  был  даже  вегетарианцем… А  Пол  Пот  в  маленьком  серпентарии  под  собственной  кроватью  с  материнской  заботливостью   высиживал  маленьких  гадюк  из  подброшенных  ему  яиц.

Ф.: Да  нет, же, что  за  нелепости приходят  вам  в  голову, вероятно,  под  моим  непутёвым  влиянием. Хотя, в  этом, возможно  что-то  есть, надо  как  следует  поразмыслить. Но  в  данном  случае  я  имел  в  виду   всего  лишь  кажущаяся,   ложную  симметрия,  визуальную  и  фкнкционально-органическую  имитацию, в  форме  удвоения  головного  мозга, его  разделения  на  левое  и  правое  полушария, и  соответственно  на  две  соперничающие  за  энергию  личности,  одна  из  которых, естественным  образом,  паразит  и  иммитатор  поневоле.

Хордон: Это  которая?

Ф.: Конечно  же, правая. Эмоционально-образная. Она-то  и  является  лучшим  доказательством  присутствия  в  нас   чужого, наряду   с   огромным  количеством  излишних, постоянно  готовых  к  работе, но  почему-то  никогда (якобы)  не  работающих   нейронов (прим. 2). Вот  вы  качаете  головой. Но  в  истории  известны (и  документированы) случаи, когда  рождались  люди, как  мужчины, так  и  женщины,  до  своей  естественной  смерти  носящие  внутри  себя  рудимент, якобы  недоразвившегося (и  поэтому  недородившегося) брата-близнеца, с  едва  намеченными   конечностями  и  атрофировавшимися  от  длительного  неиспользования, внутренними  органами. При  этом  эти  аномальные  (ложные) родители  жаловались  лишь  на  редкие  боли  в  животе. При  этом  наблюдалось  слабое («эховое») удвоение  пульса.

Хордон. Вы  считаете, что  правая  сторона  мозга – форма  недоношенного  близнецового-существа? Постойте, это  нужно  как  следует  обдумать.

Ф.: теперь  вы  понимаете, почему  мне  было  так  тяжело  начать  эту  историю  с  карцером, и  в  то  же  время, так  необходимо  выговориться? Эта  картавая  сволочь  открыта  мне  кое-какие  неудобопроговариваемые  секреты  своей   жизни   внутри  меня. Надеюсь, что  развитая  им  теория  где-то  логически  собъётся  с  такта  в  процессе  нашего  с  вами  обсуждения  и  уже  не  покажется  такой  тошнотворно-правдоподобной, сведясь  к   симптомам  самой  обыкновенной  шизофрении.

Хордон: Вот  давайте  этим  и  займёмся . Вы  говорите, а  я  буду  отслеживать  где  тут  затаилась     фальсификация (прим.3). 

Ф.: Хорошо, развивая   эту  теорию, продолжим. Правая  половина  мозга, как  известно, ответственна  за  интуицию  и  творческие  способности  человека. Моя  теория  (к  тому  же  подкруплённая  вашими  уточнениями), может   по-новому  объяснить, почему  в  большинстве  случаев  создание   действительно  значимого  эстетического  произведения  так  болезненно, парадоксально, по-сути  дела  противоестественно, а, в  конечном  счёте,  не  приносит  создателю  никакого  удовлетворения  и, зачастую    преждевременно, сводит  в  могилу. Изумлённый  собственным  трудом   художник, просто  не  хочет, да  и  субъктивно  не  может  признать  его  по-настоящему  своим. «Ба, да  неужто  это  моих  рук  дело?! Наверно  это  какой-то  хитрый  дьявол, чтобы  погубить  мою  душу, вселился  в  меня, заставив  быть  своим  безвольным  орудием». Отсюда  непреодолимый  впоследствии  страх  ещё  раз  оказаться  блаженствующее-незащищённым  во  враждебных,  по-сути, границах   чистого   воображения, ибо  именно  на  пике  этого   прорыва  границ  личности  начинает  ясно  слышаться  сквозь  все  препоны   собственного, безуспешно  зовущего  обратно   разума  оглушительно  прекрасный, и  одновременно  пугающе-потусторонний  Голос  Чужого  в  себе.  Этим  можно  объяснить  то, что  у  многих   истинных  творцов  за  всю  жизнь  было  так  мало, а  порой  только  одно, значительное  произведение, после  которого  они  так  необъяснимо   чахли, как  надломленная  ветка (почти  все  известные  немецкие  романтики заканчивали  ранней  могилой  или  психиатрической  клиникой, у  нас  самый  показательный  пример – Гоголь). Ну  сами  посудите, разве  приятно  иметь  соседство  с  такой  отвратительной      рожей, как  та, что  высветилась  мне  на  стене  карцера.  Причём  бывали  личности  в  истории  и  в  разы  талантливее  меня, а  значит  им, в  соответствии  с  вашим  принципом  комплиментарной  гармоничности  могло  привидеться  такое, что   титанов   мужества  и  мудрости  способно  обратить  в  овощеподобное  существо. Впрочем, если  отрешиться  от  примитивных, наивно-субъективированных  страхов, несмотря  на  всю  чудовищность  неожиданной  встречи   с  чужим  в  себе,  по  высшему  счёту, встреча  эта  благотворна, в  смысле   освобождения  от  иллюзий  бытия, обволакивающих   человеческий  разум  сонной  одурью  лживого, не  существующего   в  реальности  довольства.

Хордон: Зачем  человеку  такое  непосильное, просветляющее  знание?  Какая-то   беспросветная  благодать  получается.

Ф.: Уж  какая  есть. “Dites , si  c’etait  vrai” (прим. 4) A  вы  что,  думаете , истина  обязательно  должна  быть  приятна  во  всех  отношениях  и  красиво  упакована? (после  некоторой  паузы, изменившимся, приглушенным  голосом: ). Иногда  за  реальное  знание  приходится  платить  слишком  большую  цену(счастье, собственная  жизнь, ясность  сознания).   Когда  ты  знаешь, что   увяз  в  паутине  вампира  и  надежды  на  комарика  с  фонариком  тщётны,  мир  перестаёт  обманчиво-привычно   меняться  и  многозначительно  мертвеет. Вместо  ещё  пластичной  но  уже  совершенно  бескровной  оболочки, видишь, словно  сквозь  гигантский  рентгеноскоп  его  чёткий, отвердевший   вмиг  контур, несущий  всю  эту  медленно  тускнеющую  и  сползающую  в  небытие  мишуру  того, что  представлялось  прежде  жизнью.  Мир  становится  прост  и   удручающе-понятен, как  сквозь  проржавевшую  решётку  в  камере  смертника. Всё, что  мешало  самораскрыться, непостижимым  образом  куда-то  пропало, вместе  с   этими  решётками  и  непреодолимыми  прежде  стенами, а  может  быть  мгновенно  расширилось  до  последних  пределов   этой  умопостижимой  Вселенной. Поэтому  идти  никуда  не  хочется, хочется  снова  замкнуться  внутри  себя, но  уже  понадёжнее  окаменевшим  мировым  яйцом , свернуться  пространством  своего  восприятия  в  пубертатную  топографическую точку, онеметь  изнутри  и  снаружи,  словно  замороженный  в  криогенной  камере  эмбрион  или   высушенная  нечеловеческим  зноем  почка.  Куда  уж  больше  ломать  комедию, когда  вдруг  выяснилось, что  это  и  не  комедия  вовсе, да  и  на  трагедию  в  общем-то  не  вытягивает… Какое-то  глупое, пустое  шоу, на  занесённой  многометровым  слоем  снега  московской  площади, посреди  потускневших   кремлёвских  куполов  и  высоток (мгновенно  заболевших  мененгитом  и  парализованных).  под  огромным, мерцающим  среди  бесчисленных  созвездий  экраном, словно  готовым  ещё  раз, как  что-то  полубожественное  в  стародавние  мифические  времена  сорваться  с  металлических  опор  и  взвиться  в  простуженное  небо,  растолкав   закоченевшие  в  своих  легендах  светила, чтобы  встать  замысловатым  абстрактным  знаком  где-то  между  Андромедой  и  Змееносцем, продолжая  в  новом  виде  вещать  в  галактические  бездны  что-то  о  ещё  одном, уже  не  существующем  мире. Поdcеместная  симуляция  безначальной  пустоты. Что-то  она  задумает  на  этот  раз. Чем  порадует  саму  себя  на  приближающееся  новое  Мето-Рождество?.. Или  опять  всё  кончится  тем  же, и  кто-то  похожий  на  меня  будет  смотреть  на  блестящий  диорит  стены  в  одиночной  камере, пока  не  провалится  в  спасительный   омут  шизофрении, а  со  стены  в  ответ  на  его  затягивающие  развязку, нерешительные  вопросы,  не  высунется  язык  его  же   собственного  отражения, почему-то  шутовски  вывернутого  формами  содержания  наружу.

Хордон: Что-то  вы  не  похожи  на  шизофреника. Однако  и  на  умиротворённого  вымученным  стоицизмом  мудреца, познавшего   конечность  и  суетность  всего  похожи  ещё  меньше. Скорее,  вы  рождены  быть  большим  поэтом (воображение  у  вас  работает  отменно), но  по  злой  иронии  судьбы  оказались  не  на  своём  месте  и   явно  не  в  своей  роли, а  в  роли  свободного (до  самоабсурда)  теоретика  и  циника-агностика, тоскующего  по  скоропостижно  почившему   внутри  лирику. Давайте, всё  же,  прервёмся  на  рекламную  паузу. Хотя  следует  признать, что    в  течении  последних  часов  это  уже  стало  бессмысленным  и  ненужным  эфмеизмом, особенно  учитывая  космологический  масштаб, который  вы  придали  нашему  интеллектуальному  шоу  силой  вашего  воображения.
(ПРОСТРАНСТВЕННО-ВРЕМЕННАЯ  ПАУЗА).
 
Примечания:
 
1.Жюль  Ренар – французский  писатель  начала  ХХ  века.

2.Ещё  один  отрывок  из  книги  Ю.И. Мухина: «…В  мозгу  человека  избыточно  много  нейронов – явно  больше, чем  ему  нужно  для  жизни, причем, большая  часть  нейронов  явно  неработающая. Но  комендант  тела (структурообразующая  сила  организма) очень  экономен – он  не  склонен  содержать  в  теле  то, что  не  работает. Если, скажем, болезнь  приковала  вас  к  постели  и  ваши  мускулы стали  работать  очень  мало, то  он  немедленно  начнёт  их  уменьшать. В  ходе  эволюции  было  убрано  всё  ненужное (хвост, шерсть, лишние  мускулы  и  кости). А  что  получается  с  мозгом? Получается, что  комендант  держит  в  рабочем  состоянии  неработающие  нейроны. А  может, мы  просто  не  видим   работы  этих «неработающих»  нейронов? …Мы  видим  источник  энергии  личности   в  живом  теле – мы  едим, энергия  химических  реакций  переработки  пищи  поступает  к  личности  через  нейроны  мозга. Почему  бы  не  предположить, что  личности  в  эфире  используют  живых  людей (через  «неработающие» нейроны) как  бензозаправку? Ведь «клеммы», соединяющие   личность  с  нейронами  остаются  и  после  смерти  тела  «той  же  системы» (Вот  она  и  подключается  этими  клеммами  к  нашим, якобы  «неработающим» нейронам) . Нам, не  терпящим  паразитов, эта  мысль  может  быть  не  по  душе, но  присмотритесь  к  жизни  как  таковой. Ведь  всё  живое  является  источником  энергии  для  других  организмов(пищей). Только  люди  считают  себя  на  вершине  пищевой  цепочки (мы  только  потребляем). А  где  настоящие  основания  (кроме  пустого  cамомнения) исключать  нас  самих  из  пищевой  цепочки? Только  то, что  мы  не  видим, с  кем  делимся  потребляемой  энергией  и  поэжтому  уверены, что  ни  с  кем  не  делимся?».

3.Знаменитый  принцип  фальсификации  Карла  Поппера, заключающийся  в  проверке  гипотез  на  их  соответствие  реальному  знанию  о  мире (верификация), путём  испытаний (теоретических  или  экспериментальных), «которые  могут  иметь  своим  следствием  их  опровержение», то  есть  фальсификацию.

4. «А  что, если  так  всё  и  есть»?  Отрывок  из  песни(1958)  Жака  Бреля

© Copyright: Алексей Баландин, 2016

Регистрационный номер №0367407

от 18 декабря 2016

[Скрыть] Регистрационный номер 0367407 выдан для произведения: ЭПИЗОД  10
 
Ф.: - Вот  ты  говоришь – всего  лишь  гипотетический  Другой.

Хордон: Я  говорю!?.

Ф.: Ну  не  говоришь … в  данный  момент, а  скорее  всего  уже  держишь  на  кончике  языка.

Хордон: Ну  допустим…И  что  же?..

Ф.: Так  вот  ты  считаешь, что  это  только  метафизическое  понятие, а  на  самом  деле  никакого  Другого  не  существует. А  я, представь  себе, не  далее  как  неделю  назад  имел  с  ним  доверительную  беседу.

Хордон(недоверчиво): Да  ну?!.

Ф.: Дело  было  так. Вот  уже  несколько  дней  я  находился  в  карцере, куда  меня  сунули, после  одного  идиотского  инцидента  в  общей  камере.

Хордон: Что  за  инцидент? Я  об  этом  ничего  не  слышал.

Ф.: Так, ерунда, пародия  на  средневековую  поножовщину  в  виде  филосовских  диспутов  реалистов  и  номиналистов.  Толкнул  меня  бес  доказывать  одному  липовому  уголовнику-еврею, что  его  Бог -  не  главный  авторитет  в  Зоне-Универсуме, что  есть  ДЯДИ и  поважнее. Для  пущего  эффекта, как  бы  издевательски  подытоживая  (переворачивая  с  ног  на  голову) его  же  «базар», я  процитировал   Жюля   Ренара(прим. 1  в  конце  эпизода): «Да, Бог  есть, но  Он  знает  об  этом  не  больше  нашего».  Ну, естественно, по  законам  этой  карнавальной  зоны  он  не  мог  простить  такого  грубого  наезда  и  в  показушеом  раже  набросился  на  меня,  позабыв  о  защите. Я, на  автомате, ткнул , ему  кулаком  в  кадык. Он  в  отключке. Ему – исскуственное  дыхание. Меня  для  острастки – в  карцер. Он, как  оказалось,  был  почётный  подсадной, контр-адмиралом  ФСБ, важным  начальником  из  какого-то  подводного  секретного  управления, пожелавшим  посмотреть  на  живого  и    последнего  «неотформалиненного» философа, в  его, как  он  потом  мне  дружески  признался, за  рюмкой  коньяка  «естественно-отчуждённой  среде  обитания», «Понимаешь, братишка,  - говорил  он, сочувственно  хлопая  меня  по  плечу  и  болезненно  проворачивая  забинтованную  шею - так  уж  заведено  с  потопных  времён: есть  как  бы  от  рожденья  приговорённые, априорные  узники, позабытые  растяпой  Ноем  в  его  «Ковчеге», вынужденные   после, по  привычке   таскать  в  себе  впечатанные  насмерть  в  души  решётки  на  окнах  и  кованные  двери  своих  кубриков-одиночек. Этих  потенциальных  рецидивистов  мысли, свихнувшихся  в  тёмных  кошмарах  тесно-вонючего  трюма, опасно  выпускать  в  здоровый   человеческий  мир,  свежий  воздух  свободы  и  солнечный  свет  окончательно  сводит  их  с  ума  и  провоцирует  чёрти  на  что».  Это  так, всего  лишь  забавная  типовая  зарисовка, запавшая  в  память…Всего  лишь…

Хордон: Пожалуйста, сосредоточтесь  на  том, что  произошло  в  одиночке. Я  вижу  вам  нелегко  говорить  об  этом  сразу, очевидно, что  вы  всячески  пытаетесь  оттянуть  рассказ  о  чём-то,  крайне  болезненном. Но  ведь   за  язык  вас  никто  не  тянул  и  если  уж  начали…

Ф.: Да, да  вы  правы, извините  за  эти  непроизвольные  уклонения  от  темы. Итак, я  оказался  в  карцере. Там  одна  стенка  была  каким-то  образом  отполирована  до  почти  зеркального  блеска. Помню  я  часами  ломал  голову  над  тем, каким  образом  это  могло  произойти, словно  целая  дюжина  полотёров  работала   непрерывно  в  течении  недели… Порой, я  действительно  представлял  себя  покинутым  бедолагой  в  просоленном  насквоь  «Ковчеге»…

Хордон(нетерпеливо): Вы  опять…

Ф.: Ах  да, часами  неподвижно  созерцая   тусклые, меняющиеся  оттенками  полумрака  отблески,  я  умудрился  довести  себя  до  состояния   непроизвольной  медитации. И  вдруг  увидел, что  размытое  моё  отражение  на  стене  стало  уменьшаться, стягиваясь  в  точку, а  вскоре  и  вовсе  пропало  с  лёгким  хлопком  проткунутого  гелиевого  шарика. И  на  абсолютно   чёрной   поверхности  появилось  нечто  трудновообразимое, какая-то  нелепая  рожа, мурло  мурлом, ехидно  так  ухмыльнулось, покрутило  у  виска  когтистой  трёхпалой  лапой  и  произнесла, картавя, как  вождь  зачморённого  Историей  пролетариата: «Ну, милости  прошу  здрас(ь)твовать, любезный. Смотрю, вы  меня  не  ждамши! Вот  ведь  cuop  de  theatre (фр. «неожиданная  развязка») !  Кто  бы  мог  подумать, что  это  твоё  сакральное  Я  будет  такой  интелегентской  дрянью?!. А  если  я  тебе  открою  страшный  секрет  и  скажу, что  это  ещё  мой  самый  презентабельный  облик. Ну, как,  будешь  со  мной  водиться?  Или  мне  попозже  прийти, когда  чуточку  пообмокнешь, ой  прости, пообвыкнешь?» Крайне  гадкое  впечатление. (морщится  и  переводит  дух)

Хордон(в  глубокой  о  не  очень  для  него  приятной  задумчивости): То  есть, как  я  понял, это  ваше   паразитарное  Альтер-Эго, нечто  обратно  пропорциональное  уровню  развития  человека. Как  бы  симметрия  противоположных  качеств. У  Сократа  внутренний  демон  был  по  вашей  логике – злонравным  идиотом, доведшим   его  своими  придурошными  нашёптываниеми  до  глупой  смерти. А  у  какого-нибудь  умственно  неполноценного  внутренний   подселенец, если  бы  умел  играть  в  шахматы, мог  бы   без  особого  напряга,  раз  за  разом  разделывать  этого  норвежского  вундеркинда. Не  в  этом  ли  разгадка, порой  удивительных  умственных  способностей (феноменальная  память, поразительное  эстетическое  чутьё  и  прочее) некоторых  дебилоидов? Если  кто-то  высокоморален  и  чертовски  мудр, то  симметрично-диалектический  довесок (причём  без  всякого  шанса  на  примиряющий  гегелевский  синтез) должен  быть  изврашенцем  и  полным  тупицей. Исходя  из  этого  закона  гармонизирующей   комплиментарности… Может  быть  поэтому  некоторые  канонизированные  святые  и  исторические  гении, выглядят  такими  подозрительно-ненастоящими, а  самые  отъявленные  преступники  и  злодеи  склонны  к  высокоморальным  поучениям?  Гитлер  был  даже  вегетарианцем… А  Пол  Пот  в  маленьком  серпентарии  под  собственной  кроватью  с  материнской  заботливостью   высиживал  маленьких  гадюк  из  подброшенных  ему  яиц.

Ф.: Да  нет, же, что  за  нелепости приходят  вам  в  голову, вероятно,  под  моим  непутёвым  влиянием. Хотя, в  этом, возможно  что-то  есть, надо  как  следует  поразмыслить. Но  в  данном  случае  я  имел  в  виду   всего  лишь  кажущаяся,   ложную  симметрия,  визуальную  и  фкнкционально-органическую  имитацию, в  форме  удвоения  головного  мозга, его  разделения  на  левое  и  правое  полушария, и  соответственно  на  две  соперничающие  за  энергию  личности,  одна  из  которых, естественным  образом,  паразит  и  иммитатор  поневоле.

Хордон: Это  которая?

Ф.: Конечно  же, правая. Эмоционально-образная. Она-то  и  является  лучшим  доказательством  присутствия  в  нас   чужого, наряду   с   огромным  количеством  излишних, постоянно  готовых  к  работе, но  почему-то  никогда (якобы)  не  работающих   нейронов (прим. 2). Вот  вы  качаете  головой. Но  в  истории  известны (и  документированы) случаи, когда  рождались  люди, как  мужчины, так  и  женщины,  до  своей  естественной  смерти  носящие  внутри  себя  рудимент, якобы  недоразвившегося (и  поэтому  недородившегося) брата-близнеца, с  едва  намеченными   конечностями  и  атрофировавшимися  от  длительного  неиспользования, внутренними  органами. При  этом  эти  аномальные  (ложные) родители  жаловались  лишь  на  редкие  боли  в  животе. При  этом  наблюдалось  слабое («эховое») удвоение  пульса.

Хордон. Вы  считаете, что  правая  сторона  мозга – форма  недоношенного  близнецового-существа? Постойте, это  нужно  как  следует  обдумать.

Ф.: теперь  вы  понимаете, почему  мне  было  так  тяжело  начать  эту  историю  с  карцером, и  в  то  же  время, так  необходимо  выговориться? Эта  картавая  сволочь  открыта  мне  кое-какие  неудобопроговариваемые  секреты  своей   жизни   внутри  меня. Надеюсь, что  развитая  им  теория  где-то  логически  собъётся  с  такта  в  процессе  нашего  с  вами  обсуждения  и  уже  не  покажется  такой  тошнотворно-правдоподобной, сведясь  к   симптомам  самой  обыкновенной  шизофрении.

Хордон: Вот  давайте  этим  и  займёмся . Вы  говорите, а  я  буду  отслеживать  где  тут  затаилась     фальсификация (прим.3). 

Ф.: Хорошо, развивая   эту  теорию, продолжим. Правая  половина  мозга, как  известно, ответственна  за  интуицию  и  творческие  способности  человека. Моя  теория  (к  тому  же  подкруплённая  вашими  уточнениями), может   по-новому  объяснить, почему  в  большинстве  случаев  создание   действительно  значимого  эстетического  произведения  так  болезненно, парадоксально, по-сути  дела  противоестественно, а, в  конечном  счёте,  не  приносит  создателю  никакого  удовлетворения  и, зачастую    преждевременно, сводит  в  могилу. Изумлённый  собственным  трудом   художник, просто  не  хочет, да  и  субъктивно  не  может  признать  его  по-настоящему  своим. «Ба, да  неужто  это  моих  рук  дело?! Наверно  это  какой-то  хитрый  дьявол, чтобы  погубить  мою  душу, вселился  в  меня, заставив  быть  своим  безвольным  орудием». Отсюда  непреодолимый  впоследствии  страх  ещё  раз  оказаться  блаженствующее-незащищённым  во  враждебных,  по-сути, границах   чистого   воображения, ибо  именно  на  пике  этого   прорыва  границ  личности  начинает  ясно  слышаться  сквозь  все  препоны   собственного, безуспешно  зовущего  обратно   разума  оглушительно  прекрасный, и  одновременно  пугающе-потусторонний  Голос  Чужого  в  себе.  Этим  можно  объяснить  то, что  у  многих   истинных  творцов  за  всю  жизнь  было  так  мало, а  порой  только  одно, значительное  произведение, после  которого  они  так  необъяснимо   чахли, как  надломленная  ветка (почти  все  известные  немецкие  романтики заканчивали  ранней  могилой  или  психиатрической  клиникой, у  нас  самый  показательный  пример – Гоголь). Ну  сами  посудите, разве  приятно  иметь  соседство  с  такой  отвратительной      рожей, как  та, что  высветилась  мне  на  стене  карцера.  Причём  бывали  личности  в  истории  и  в  разы  талантливее  меня, а  значит  им, в  соответствии  с  вашим  принципом  комплиментарной  гармоничности  могло  привидеться  такое, что   титанов   мужества  и  мудрости  способно  обратить  в  овощеподобное  существо. Впрочем, если  отрешиться  от  примитивных, наивно-субъективированных  страхов, несмотря  на  всю  чудовищность  неожиданной  встречи   с  чужим  в  себе,  по  высшему  счёту, встреча  эта  благотворна, в  смысле   освобождения  от  иллюзий  бытия, обволакивающих   человеческий  разум  сонной  одурью  лживого, не  существующего   в  реальности  довольства.

Хордон: Зачем  человеку  такое  непосильное, просветляющее  знание?  Какая-то   беспросветная  благодать  получается.

Ф.: Уж  какая  есть. “Dites , si  c’etait  vrai” (прим. 4) A  вы  что,  думаете , истина  обязательно  должна  быть  приятна  во  всех  отношениях  и  красиво  упакована? (после  некоторой  паузы, изменившимся, приглушенным  голосом: ). Иногда  за  реальное  знание  приходится  платить  слишком  большую  цену(счастье, собственная  жизнь, ясность  сознания).   Когда  ты  знаешь, что   увяз  в  паутине  вампира  и  надежды  на  комарика  с  фонариком  тщётны,  мир  перестаёт  обманчиво-привычно   меняться  и  многозначительно  мертвеет. Вместо  ещё  пластичной  но  уже  совершенно  бескровной  оболочки, видишь, словно  сквозь  гигантский  рентгеноскоп  его  чёткий, отвердевший   вмиг  контур, несущий  всю  эту  медленно  тускнеющую  и  сползающую  в  небытие  мишуру  того, что  представлялось  прежде  жизнью.  Мир  становится  прост  и   удручающе-понятен, как  сквозь  проржавевшую  решётку  в  камере  смертника. Всё, что  мешало  самораскрыться, непостижимым  образом  куда-то  пропало, вместе  с   этими  решётками  и  непреодолимыми  прежде  стенами, а  может  быть  мгновенно  расширилось  до  последних  пределов   этой  умопостижимой  Вселенной. Поэтому  идти  никуда  не  хочется, хочется  снова  замкнуться  внутри  себя, но  уже  понадёжнее  окаменевшим  мировым  яйцом , свернуться  пространством  своего  восприятия  в  пубертатную  топографическую точку, онеметь  изнутри  и  снаружи,  словно  замороженный  в  криогенной  камере  эмбрион  или   высушенная  нечеловеческим  зноем  почка.  Куда  уж  больше  ломать  комедию, когда  вдруг  выяснилось, что  это  и  не  комедия  вовсе, да  и  на  трагедию  в  общем-то  не  вытягивает… Какое-то  глупое, пустое  шоу, на  занесённой  многометровым  слоем  снега  московской  площади, посреди  потускневших   кремлёвских  куполов  и  высоток (мгновенно  заболевших  мененгитом  и  парализованных).  под  огромным, мерцающим  среди  бесчисленных  созвездий  экраном, словно  готовым  ещё  раз, как  что-то  полубожественное  в  стародавние  мифические  времена  сорваться  с  металлических  опор  и  взвиться  в  простуженное  небо,  растолкав   закоченевшие  в  своих  легендах  светила, чтобы  встать  замысловатым  абстрактным  знаком  где-то  между  Андромедой  и  Змееносцем, продолжая  в  новом  виде  вещать  в  галактические  бездны  что-то  о  ещё  одном, уже  не  существующем  мире. Поdcеместная  симуляция  безначальной  пустоты. Что-то  она  задумает  на  этот  раз. Чем  порадует  саму  себя  на  приближающееся  новое  Мето-Рождество?.. Или  опять  всё  кончится  тем  же, и  кто-то  похожий  на  меня  будет  смотреть  на  блестящий  диорит  стены  в  одиночной  камере, пока  не  провалится  в  спасительный   омут  шизофрении, а  со  стены  в  ответ  на  его  затягивающие  развязку, нерешительные  вопросы,  не  высунется  язык  его  же   собственного  отражения, почему-то  шутовски  вывернутого  формами  содержания  наружу.

Хордон: Что-то  вы  не  похожи  на  шизофреника. Однако  и  на  умиротворённого  вымученным  стоицизмом  мудреца, познавшего   конечность  и  суетность  всего  похожи  ещё  меньше. Скорее,  вы  рождены  быть  большим  поэтом (воображение  у  вас  работает  отменно), но  по  злой  иронии  судьбы  оказались  не  на  своём  месте  и   явно  не  в  своей  роли, а  в  роли  свободного (до  самоабсурда)  теоретика  и  циника-агностика, тоскующего  по  скоропостижно  почившему   внутри  лирику. Давайте, всё  же,  прервёмся  на  рекламную  паузу. Хотя  следует  признать, что    в  течении  последних  часов  это  уже  стало  бессмысленным  и  ненужным  эфмеизмом, особенно  учитывая  космологический  масштаб, который  вы  придали  нашему  интеллектуальному  шоу  силой  вашего  воображения.
(ПРОСТРАНСТВЕННО-ВРЕМЕННАЯ  ПАУЗА).
 
Примечания:
 
1.Жюль  Ренар – французский  писатель  начала  ХХ  века.

2.Ещё  один  отрывок  из  книги  Ю.И. Мухина: «…В  мозгу  человека  избыточно  много  нейронов – явно  больше, чем  ему  нужно  для  жизни, причем, большая  часть  нейронов  явно  неработающая. Но  комендант  тела (структурообразующая  сила  организма) очень  экономен – он  не  склонен  содержать  в  теле  то, что  не  работает. Если, скажем, болезнь  приковала  вас  к  постели  и  ваши  мускулы стали  работать  очень  мало, то  он  немедленно  начнёт  их  уменьшать. В  ходе  эволюции  было  убрано  всё  ненужное (хвост, шерсть, лишние  мускулы  и  кости). А  что  получается  с  мозгом? Получается, что  комендант  держит  в  рабочем  состоянии  неработающие  нейроны. А  может, мы  просто  не  видим   работы  этих «неработающих»  нейронов? …Мы  видим  источник  энергии  личности   в  живом  теле – мы  едим, энергия  химических  реакций  переработки  пищи  поступает  к  личности  через  нейроны  мозга. Почему  бы  не  предположить, что  личности  в  эфире  используют  живых  людей (через  «неработающие» нейроны) как  бензозаправку? Ведь «клеммы», соединяющие   личность  с  нейронами  остаются  и  после  смерти  тела  «той  же  системы» (Вот  она  и  подключается  этими  клеммами  к  нашим, якобы  «неработающим» нейронам) . Нам, не  терпящим  паразитов, эта  мысль  может  быть  не  по  душе, но  присмотритесь  к  жизни  как  таковой. Ведь  всё  живое  является  источником  энергии  для  других  организмов(пищей). Только  люди  считают  себя  на  вершине  пищевой  цепочки (мы  только  потребляем). А  где  настоящие  основания  (кроме  пустого  cамомнения) исключать  нас  самих  из  пищевой  цепочки? Только  то, что  мы  не  видим, с  кем  делимся  потребляемой  энергией  и  поэжтому  уверены, что  ни  с  кем  не  делимся?».

3.Знаменитый  принцип  фальсификации  Карла  Поппера, заключающийся  в  проверке  гипотез  на  их  соответствие  реальному  знанию  о  мире (верификация), путём  испытаний (теоретических  или  экспериментальных), «которые  могут  иметь  своим  следствием  их  опровержение», то  есть  фальсификацию.

4. «А  что, если  так  всё  и  есть»?  Отрывок  из  песни(1958)  Жака  Бреля

 

"Поезд "Исполнения желаний" - 3 . Эпизод 9

"Поезд "Исполнения желаний" - 3 . Эпизод 11