Помочь сайту
Поздравления
Воспоминания (продолжение 37)
24 ноября 2015 -
Алексей Лоскутов
На следующий день за завтраком Рая предложила посмотреть сегодня Ласточкино гнездо. Я согласился. Разговор услышал молодой парень за соседним столом.
- Я тоже хотел бы побывать там. Может возьмете и меня? – спросил он.
- Конечно, втроем веселее. До Гаспры километров семь будет, что выбираете – пешком или автобусом, - спросила Рая.
- Я предпочитаю пешком.
- Я тоже, - ответил парень.
- Если не понравится пешеходная прогулка, обратно можно автобусом, - предложила Рая.
- Да, нет – лучше и обратно пешком: столько слышал о Южном береге Крыма, так что желаю рассмотреть его подробнее, а поэтому пройтись по нему лучше пешком, - ответил я Рае.
Молодой парень согласился со мной.
Пошли. Прекрасный вид на море, но меня завораживают горы. Смотрю – в каких местах лес выше всего поднимается в горы? Вижу, что это западнее Ай-Петри, недалеко от ее вершины. Рая заметила, что меня интересуют горы.
- К сожалению, путь в горы закрыт, но я обещаю, что от Ялты до Алупки вы посмотрите на них снизу. Они возвышаются прямо над дорогой, - пообещала Рая.
- Почему от Ялты до Алупки, - спросил я Раю.
- У вас будет три экскурсии: в Ялту, в Бахчисарай и в Севастополь. Первая экскурсия в Ялту. Я договорюсь, что всех, кто пожелает, я проведу от Ялты до Алупки пешком.
- Я думаю, желающих будет много.
- Вот и хорошо, больше будет желающих приехать сюда снова. А вот вашим проводником в Бахчисарае и Севастополе я не смогу быть: к этому времени моя путевка уже закончится.
Идем, красиво все кругом, первый раз я на юге. Впервые вижу и пальмы, и кипарисы, море и горы. Фотоаппарат со мной, многое можно было бы сфотографировать, но я могу сделать только 36 снимков: таковы возможности фотопленки. Рая рассказывает о пионерском лагере «Артек». Говорит, что там тоже очень красиво. Пионервожатых, особенно старших пионервожатых отбирают очень тщательно. До Артека она работала ведущей на Пензенской телестудии. Поработать в Артеке предложили в областном комитете ВЛКСМ, а утвердили в Москве.
Молодого парня зовут Миша. Он даже мой земляк из города Серов. Работает крановщиком на мостовом кране сталеразливочного цеха Серовского металлургического завода. В Крыму тоже, как и я, впервые и ему, как и мне, здесь тоже все интересно. Вижу, что и Миша часто смотрит на горы, возвышающиеся над нами. Спрашиваю его:
- Что, Миша, неплохо бы посмотреть на море с высоты этих гор?
- Хорошо бы, только как? Нельзя туда.
Кореиз, Гаспра и вот мы выходим на скалы у «Ласточкиного гнезда». Отвесные скалы вздымаются высоко над морем. Все они изрезаны широкими вертикальными трещинами. Отсюда превосходный вид и на море, и на горы. Ласточкино гнездо, вернее здание, построенное на краю высокой скалы, обрывающейся в море, сильного впечатления на меня не произвело, но место для созерцания окружающего пейзажа исключительное. Только поэтому, видимо, и было в свое время построено оно. Рая рассказала, что во время Крымского землетрясения, не помню в каком году, скала дала трещину, но здание устояло.
Когда возвращались в санаторий, я наметил для себя путь в горы и решил завтра же сделать туда вылазку. После завтрака совершил заплыв, наверное на километр от берега, благо запрета на это здесь нет. После этого перешел шоссе и углубился в лес в выбранном направлении. Пока был лес и кустарники я поднимался в горы довольно успешно. Но вот передо мною очень крутой с кустиками травы и мелким, редким кустарничком, склон горы, а выше его каменная стена. Понимаю, что эту стену мне не взять, но попытаюсь выбраться под стену и найти там обходной путь. Попробовал преодолеть крутой склон, придерживаясь за кустарнички. Поднялся довольно высоко, только вдруг, кустарник, за который я держался, не выдержал моего веса и я полетел вниз. А склон-то камень, чуть-чуть прикрытый дерном. Я успел развернуться на спину, чтобы видеть за что уцепиться. Это мне удалось, так что скользил я по этому склону не много, может быть метров пять. Немного ушиб и поцарапал спину. Понял, что подниматься в горы, не ведая маршрута, опасно и лучше делать это не в одиночку. Решил пригласить Мишу, чтобы совершить новую попытку вдвоем. Возвращаясь в санаторий, увидел в одном месте небольшое дерево с довольно крупными плодами. Сорвал один плод – пахнет вкусно. Откусил от него немного. Вкусный, с мелкими, похрустывающими на зубах, семечками. Пожевал, пожевал и выплюнул: не знаю, что это за плоды, может ядовитые. Помню заповедь грибника: не знаешь, что это за гриб – не бери его. Вернувшись в санаторий, рассказал об этом сопалатникам.
- Да это же инжир, ты что ни разу его не пробовал? – спросил Борис.
- Нет, не пробовал.
- Ладно, не заливай. Хотя, если бы пробовал, то от инжира бы не отказался. Ты сможешь найти этот инжир.
- Завтра после завтрака сходим туда.
Сходили, но ни одного плода на этом деревце уже не было: кто-то позаботился об этом раньше нас.
Я уже говорил, что горы мне нравятся больше, чем море, но я люблю купаться, люблю поплавать. Михаил Петрович заметил, что я люблю дальние заплывы и познакомил меня с Любой, тоже любительницей поплавать. В первом же заплыве я убедился, что плавает она медленно и не далеко, так что я так и продолжал плавать один. Это меня устраивает: плавать хорошо и одному, а вот напарник по вылазкам в горы нужен. Поговорил об этом с Мишей. Он с радостью согласился.
В первый же выход в горы нам удалось подняться на гребень горы чуть западнее вершины Ай-Петри. Мы пошли по уже знакомому мне маршруту, но крутой склон горы перед каменной стеной попробовали обойти справа. Это нам удалось, но сейчас перед нами уже стена и ни справа, ни слева обойти ее невозможно. Не хочется отступать, вершина горы уже не далеко. Смотрю на эту стену и вижу, что слева вверх поднимается полка, шириной около полуметра. Говорю Мише:
- Попробуем подняться по этой полке, может быть там найдем какую-нибудь возможность дальнейшего подъема, - предложил я Мише.
- Давай попробуем, - ответил он.
С осторожностью пошли вверх по этой полке. Я шел впереди. Поднялись довольно высоко, но только вдруг полка закончилась и я увидел перед собою пропасть очень большой глубины. Стена резко отклонялась влево и уходила глубоко вниз. Никакой полки дальше не было. Не везет, снова придется возвращаться обратно, не добившись успеха. Посмотрел вверх – далеко ли отсюда до вершины. К сожалению далековато еще. Вижу прямо над своей головой большой камень, который при падении застрял в широкой трещине стены. Поднял руки над головой и ухватился за этот камень. Есть за что держаться – руки не сорвутся. Если забраться на этот камень, можно будет узнать нельзя ли воспользоваться этой трещиной для дальнейшего подъема. Одно плохо, камень довольно далеко выступает за плоскость стены и если придется спускаться обратно, то вновь попасть ногами на полку будет очень трудно, пожалуй, даже невозможно.
- Миша, я попробую забраться на этот камень и посмотреть нельзя ли воспользоваться этой трещиной для дальнейшего подъема. Если придется спускаться обратно, ты поможешь мне встать на полку.
- Конечно, помогу.
Мне удалось забраться на этот камень, хотя, признаюсь, проделать это над такой пропастью было страшновато. Зато картина, которую я увидел, обрадовала меня. Широкая трещина довольно круто уходила отсюда влево вверх. Она почти доверху была засыпана мелким задерненным щебнем. Даже травка кое-где росла в ней.
Я помог Мише забраться на камень и мы пошли вверх по специально для нас подготовленной дорожке. Идти удобно. С обеих сторон по пояс нам гладкие каменные стенки, которые постепенно становятся все ниже. Трещина кончается и вправо от нее уходит вверх гладкий каменный желоб. Идти по нему не получается – круто, да и уцепиться не за что. Почти ползем. Подъем постепенно становиться положе, мы встаем на ноги и поднимаемся на вершину горы. Справа от нас метров на десять вверх поднимается острый гребень почти вертикально обрывающийся вниз. Вот тут подняться мы бы никак не смогли. Повезло нам: поднялись рядом со стеной гребня. Вот только дальше вглубь полуострова гор не было, дальше простиралась холмистая местность. Справа от нас вершина Ай-Петри, которая и с противоположной от моря стороны отрезана широкой и глубокой котловиной. Видно, что подъем на вершину Ай-Петри обрывист и крут и нам его вероятнее всего не одолеть. Здесь, наверху нет ничего интересного, зато вид отсюда на море и побережье изумительный. Видно и Симеиз, и Алупку, и Кореиз. Вид на восток загораживает вершина Ай-Петри. По берегу котлована перед ее вершиной прошли на восток и увидели все побережье от Гаспры до Ялты. Великолепно! К сожалению то, что видит отсюда наш глаз, не может отобразить объектив фотоаппарата.
Надо спускаться вниз, но вряд ли мы сумеем преодолеть спуск с того камня на полку. Надо искать другой путь. Снизу я видел, что левее Ай-Петри лес высоко поднимается в горы. Я понял, что мы поднимались близко к вершине Ай-Петри и нужно поискать спуск подальше к западу. Пошли туда, вниз в неглубокую котловину. Октябрь, листьев на кустарниках уже нет. Только вдруг вижу на одном кусте ярко зеленую ветвь. Подошли к нему. На ветви белые, кажется, полупрозрачные ягоды. Странно, только одна ветвь этого куста зеленая, да еще и усыпана ягодами. Может остальные ветви сухие? Сломал веточку без листьев, смотрю – живая она, но почему же тогда только одна ветвь зеленая на этом кусте?
Миша набрал горсть ягод, отправил их в рот, разжевал и сразу же стал выплевывать их. Но не тут-то было! Слюна густая и тягучая и отплевывался он довольно долго. Странная ветвь и странные на ней ягоды! Посоветовал Мише не есть то, о чем он не знает съедобно ли оно.
Позже, читая в энциклопедии о растениях – паразитах, узнал я, что видел Омелу. Ягоды ее не ядовиты, но очень клейки, их любят птицы. Потом чистят свой клюв где-то на дереве. Семечки пристают к его коре и прорастают. Не знаю, не проросло ли какое-нибудь семечко во рту у Миши?
Иду по краю котловины, ищу более удобный спуск с горы, а Миша обследует кустарники. Вскоре он подбегает ко мне и протягивает горсть красных, продолговатых ягод, -
- Держи, вкусные ягоды.
- Ты знаешь, что это за ягоды?
- Не знаю.
- Может они ядовитые?
- Нет, они вкусные. Я их много съел.
Я разжевал одну ягоду, вкусная она. Не могут быть ядовитыми такие ягоды. Съел я их.
Мы нашли вполне безопасный спуск с горы. Я увидел, что с трассы этого маршрута можно пройти на верх той высоченной стены, под которой я видел могилы альпинистов.
Вечером, по приглашению Тамары Яковлевны снова побывал у них в гостях. Павел Павлович подстрелил зайца и, как было обещано, мясо его, приготовленное Тамарой Яковлевной, было подано на стол. Павел Павлович поставил на стол бутылку Хереса и положил мне в тарелку большой кусок мяса.
- Павел Павлович, мне столько не осилить.
- А вдруг осилишь, мясо вкусное, посидим, поговорим не спеша, выпьем понемногу. Может быть и добавки попросишь.
Мясо приготовлено великолепно и Херес очень хорош, снова с завода «Новый свет». Видно нравятся вина этого завода Павлу Павловичу.
Поговорили о Ленинграде, о жизни в Крыму, о нашей погибающей деревне, о деревне вообще. У Тамары Яковлевне о нашей деревне детские воспоминания. Десятилетним ребенком увез ее отец в город Саратов.
Вспоминали с Павлом Павловичем интересные эпизоды армейской жизни. Тамара Яковлевна интересовалась, как я живу сейчас, какая у меня работа, квартира, жена, дети, нравится ли Свердловск и Урал.
За разговорами, к своему удивлению, съел и этот большой кусок мяса, предложенный мне хозяином.
- Смотри-ка, осилил. Оказывается напрасно сомневался в своих способностях.
- Почему добавки не просишь? - рассмеялся Павел Павлович.
- Спасибо, Павел Павлович, я сыт, а съел я такой большой кусок мяса только потому, что оно очень вкусное, великолепно приготовлено Тамарой Яковлевной и Херес очень хорош.
- Если все так приятно, то время это следует продлить.
Он поставил на стол вторую бутылку Хереса и положил в мою тарелку небольшой уже кусок мяса.
- Павел Павлович, я сыт...
- А чем же закусывать будешь, да и глаза у тебя еще голодные, - возразил он.
Не люблю я оставлять в своей тарелке то что предложено радушными хозяевами, съел и этот кусок мяса.
До случайной встречи в Алупке не знал я, что существует на свете Тамара Яковлевна, моя троюродная сестра. Точно так же и она не знала, что есть на свете и живет в Свердловске ее троюродный брат. Но вот встретились случайно, рады этой встрече и тому, что мы еще и родственники.
Вскоре после того, как Рая рассказала нам что у нас будут три экскурсии, мы поехали на экскурсию в Ялту. Я думал что желающих будет много, но, к моему удивлению, все мы свободно разместились в одном автобусе. О Ялте я уже много слышал. Даже конференция союзников в 1945 году была проведена здесь. Ялта - зеленый, с пальмами и кипарисами, красивый южный город, но к виду пальм и кипарисов я уже привык и даже не понимаю, чем они лучше, скажем, наших пихт, елей, сосен и тем более кедров. Горы несколько отступают от Ялты и по отношению к морю она расположена ниже Алупки. Украшают ее окрестности и окружающие горы и, конечно, море. Сам город ожидаемого впечатления на меня не произвел, а хилую, грязную речушку, [547] протекающую через город, лучше бы спрятать в трубу.
В обратный путь, желающих пройтись пешком от Ялты до Алупки оказалось всего-то шесть человек. А зря - идти пешком куда интереснее чем смотреть в окна автобуса. Очень красиво в Ливадии, поэтому и построил здесь российский император великолепный дворец. Не зря именно здесь, в 1945 году проходила Ялтинская конференция. К сожалению он, как и Воронцовский дворец в Алупке, тоже закрыт для посещения.
Здесь я впервые, в киоске увидел пепси-колу, попробовал ее и она мне не понравилась: плохой напиток, зря его нахваливают. Наш русский солодовый квас, по-моему, несравненно лучше.
Западнее Ялты есть даже сосновый лес, в санатории говорили, что крымская сосна по целебным соснам превосходит другие виды сосен, что воздух в сосновом лесу Крыма ароматен и насыщен фитонцидами. Надо будет побывать в этом лесу и узнать, лучше ли он нашего уральского леса.
Во время этой нашей прогулки я узнал, что в горах восточнее Ай-Петри есть красивый водопад Учан-Су. Хорошо бы побывать там. На другой день, после экскурсии в Ялту, я пошел купаться и впервые увидел бушующее море. Вот это море понравилось мне своей грозной силой и мощью! Высокие волны, накатываясь на берег, становятся все выше и круче, как будто накапливают энергию и силу чтобы сокрушить преграду, возникающую на их пути, но в бессильной ярости разбиваются о крутой берег. С особенной злостью бьют они в вертикальные скалы, стараясь сокрушить непреодолимую преграду. Белая пена и брызги от этих ударов взлетают высоко в воздух. Однако отдыхающих на берегу много, но забрались они повыше, выбрав площадку, недоступную для волн. В море ни одного человека, желающих искупаться в бушующем море - нет. Я заметил среди отдыхающих Михаила Петровича, подошел к нему, смотрю на нем мокрые плавки.
- Что с тобой случилось Михаил Петрович, - спрашиваю его показывая на плавки.
- Не то на что ты намекаешь, - смеется он, - Купался я Алексей Арсентьевич.
- Это невозможно, - возражаю я, - Первой же волной тебя бы сбило с ног.
- Если все сделать правильно, то не собьет. Желаешь искупаться, подскажу как это сделать.
- Желаю, я же рыба по гороскопу!
- Слушай внимательно и делай только так как я скажу. Иди вон туда, где берег поположе, и жди самую большую волну, их хорошо видно. Когда она набегает на берег, становясь все выше и круче, беги ей [548] навстречу и ныряй в стену мчащейся на тебя воды. Ныряй и изо всех сил греби в море. Когда вынырнешь, то будешь уже далеко от берега. Большая отступающая волна поможет тебе успешно преодолеть опасную зону. Только не трусить в этот последний момент перед встречей с волной. Убежать от нее ты уже не успеешь. В прошлом году одна смелая женщина рискнула искупаться в таком море, но испугалась страшной волны и хотела от нее убежать. Конечно, ее сразу же сбило с ног и начало таскать волнами по камням берега. С большим трудом удалось вытащить ее на берег. Она была без сознания, в многочисленных рваных ранах и совершенно голая, даже купальник содрало с нее камнями берега. Так в бессознательном состоянии и увезли ее в больницу. Так что подумай - не струсишь ли? А в море, вдали от берега, не опасно: волны там пологие и плавно то отпускают, то поднимаю тебе. Хорошо. При возврате на берег, подплывай к нему поближе, но не настолько, чтобы тебя подхватило набегающей волной. Подплывешь и снова жди самую большую волну. Вот на гребне этой волны и греби изо всех сил к берегу. Большая волна далеко выкатывается на берег. Когда увидишь, что, пожалуй, уже не глубоко, опускай вниз ноги. Как только коснешься земли, беги на берег. Следующий за большой волной, менее крупные, уже не догонят тебя. Давай, занимай позицию. Но не вздумай отступать в последний момент.
Я занял исходную позицию и стал высматривать большую волну. Заметил и приготовился к встрече с ней. Пора! Вместе с отступающей, ранее пришедшей волной, я бросился ей на встречу. На меня налетала стена воды высотой, наверное, метра три. С разбегу я нырнул в эту стену и стал усиленно грести в море. В воде все спокойно, как будто и нет никакого шторма. Вынырнул я действительно довольно далеко от берега и поплыл еще дальше. Прав Михаил Петрович: волны здесь пологие и не спеша качают тебя то вверх то вниз. Когда оказываешься на гребне волны, хорошо виден и берег и гребни волн бегущие к нему. С удовольствием поплавал среди этих волн. Это куда интереснее, чем плавать по водной глади спокойного моря. Пора возвращаться на берег. Подплыл к нему на минимальное безопасное расстояние, приметил вдали большую волну и жду ее покачиваясь на волнах. Вот и гребень этой волны, которая начинает поднимать меня, увлекая к берегу. Помогаю волне, усердно гребу, стараясь удержаться на ее гребне. Достал ногами грунт и, преодолевая напор откатывающейся волны устремляюсь к берегу. Все получилось хорошо, даже Михаил Петрович похвалил. Я, конечно же, был доволен: впервые в жизни [549] увидел штормовое море и сразу, в одиночку, сумел в нем искупаться. Говорили что это был шестибальный шторм.
После обеда взял билет до Ялты на рейсовый теплоход. Теплоход небольшой, может быть на сотню пассажиров. Качать его будет, видимо, сильно. Есть смысл совершить на нем рейс в Ялту. Туда и обратно в штормовую погоду, узнать, подвержен ли я укачиванию. Объявили, что из-за шторма на море теплоход идет до Ялты без заходы в Кореиз и Гаспру. Это меня не расстраивает - там я уже побывал. Плывем километрах в двух от берега. Я быстро убедился, что волны на море довольно крутые, когда наш небольшой теплоход ныряет во впадину между волнами, то винт его несколько секунд вращается в воздухе. Этого не наблюдалось бы при пологих и длинных волнах. Когда теплоход на гребне волны, хорошо виден берег, если он во впадине между волнами, не видно ничего кроме вздыбившейся воды да неба над головой. Мне было интересно наблюдать, как теплоход преодолевает волны. Кажется я даже не ощущал качку, когда неожиданно почувствовал какой-то неприятный запах. Посмотрел на палубу и увидел, что у многих началась рвота. Укачало их, а у меня хорошее настроение и никаких неприятных ощущений. Я доволен - узнал что меня не укачивает. Понравился этот рейс в Ялту и бушующее море. Сегодня я с удовольствием в нем искупался. И сейчас с интересом наблюдаю, как легко, словно щепку, качает оно наш теплоход. Чувствую, что могу полюбить море, только требуется для этого более основательное знакомство с ним. В детстве я мечтал стать моряком и тогда для любви к морю хватило мне того что я узнал о нем из прочитанных мною книг. О горах я, конечно, тоже кое-что читал, но желание от этого увидеть горы и побывать в них у меня не возникло. А вот здесь увидел я их и сразу потянуло меня в горы: впечатляю они своей грозной красотой. Так было и в детстве, когда я очень хотел стать летчиком, так как очень любил высоту и особенно небо. Не удалось вот только стать ни моряком ни летчиком.
Мы с Мишей не теряли время понапрасну. По уже знакомому маршруту поднялись на стену Шанкая. Подъем был не трудным, а результат подъема - впечатляющий. Там наверху мы прошли, практически по кромке, вдоль всей этой стены над пропастью семисотметровой глубины. Думаю, что такая прогулка не оставила бы равнодушным даже альпиниста, не только нас с Мишей. Мы в восторге от прекрасной картины раскинувшейся перед нами от Алупки до Симеиза. Вид отсюда [550] потрясающий: Алупка, море и Симеиз, как на ладони, западнее Симеиза на его окраине, у самого моря, поднимается гора Кошка. Красиво. Ради этой красоты можно забыть о трудностях и опасностях подъема.
Съездили с Мишей в Ялту чтобы посетить Никитский ботанический сад: Там есть чем полюбоваться и поинтересоваться. Здесь снова удивил меня Миша. На каком-то зеленом хвойном дереве, несколько похожем на нашу пихту, Миша увидел красные ягоды и, конечно же, попробовал их. Когда он ими полакомился я не видел, ходим, смотрим, интересуемся, только вижу я что Миша как-то притих и вскоре говорит.
- Плохо мне, тошнит
- Ты опять что-то попробовал?
- Нет, только совсем немного красных ягод с хвойного дерева.
Вскоре его вырвало.
- Миша, поехали в санаторий, ты отравился.
- Чем отравился?
- Видимо, этими красными ягодами.
- Так съел же я их очень мало, они не вкусные. Подождем еще. Сейчас мне полегче стало.
Хорошо, что все закончилось рвотой. В санатории мы узнали что эти красные ягоды очень ядовиты. Дня через два после этого у Миши закончился срок пребывания в санатории и он уехал домой. Уехала в свой Артек и Рая, пригласила меня в гости посмотреть знаменитый пионерский лагерь. Рая была нашим гидом по Алупке и Кореизу. С ней посетили мы Левадию и прошлись пешком от Ялты до Алупки. По дороге она рассказывала нам что-либо интересное или примечательное о местах по которым мы проходили. Но она не ходила в горы. После отъезда Миши у меня не стало напарника. Попросился сходить со мной в горы молодой, здоровый, как будто, парень. Пошли с ним по наиболее легкому маршруту. Идем медленно, рассказывает он мне какой у него прекрасный лечащий врач, Тамара Яковлевна. В шутку возражаю ему:
- Женщин хороших врачей не бывает.
Он обиделся, резко возразил:
- Как ты можешь говорить такого не зная человека, да еще и о женщинах. Тамара Яковлевна - замечательный врач.
- Ладно-ладно, не сердись. Не ужели не понял что я пошутил.
- Кто тебя знает, ты сказал это так серьезно.
Приятно мне что так хвалят мою троюродную сестру.
Идем медленно, а парень все время отстает, задыхается. Не получилось [551] из него напарника, буду ходить в горы один, много еще хочется посмотреть.
Со стены Шанкая я видел Симеиз и захотелось мне подняться на гору Кошку, что с запада поднялась над морем и Симеизом. Симеиз рядом с Алупкой, до него не более двух километров, бегу туда по шоссе. Навстречу мне бежит небольшая группа спортсменов. На бегу, не останавливаясь, спрашивают:
- Из какого спортобщества?
Тоже не останавливаясь отвечаю:
- Имени Дзержинского (я отдыхал в санатории имени Дзержинского).
Обменялись шутками: видно что я не спортсмен, хотя бегал я в то время вполне прилично. Симеиз мне понравился. Как и Алупка он высоко над морем. Походил по городу, полюбовался с набережной на большие скалы в море и отправился покорять гору Кошку. Со стороны шоссейной дороги подниматься на эту гору не трудно. С вершины горы чудесный вид на море и побережье. На западе под горой у самого моря, в зелени садов, виднеются какие-то строения. Наверное, санатория, красивое место для него выбрали. Спустился с горы и решил посмотреть на этот санаторий. Только начал спускаться от шоссе вниз к санаторию, как меня остановил какой-то мужчина:
- Туда не пройти, зона охраняется. Это дача Брежнева.
- Красиво там, хотел посмотреть.
- Красиво, конечно, но туда не пропустят.
Еще на вершине горы мне захотелось пить. Спустился в Симеиз и стал искать киоск, чтобы утолить жажду. На мое счастье, почти сразу же наткнулся на машину с цистерной, на которой красовалась надпись "квас". Удача. За квасом совсем небольшая очередь. Продавщица спрашивает меня:
- Вам большую кружку или маленькую?
- Конечно, большую.
- С Вас 55 копеек.
Плачу. Почему-то дорогой в Симеизе квас. Беру свою пол-литровую кружку, отпиваю глоток - а это вино! Возмущаюсь:
- Почему вы продаете вино, хотя на цистерне написано "квас".
- А я что виновата, если вино привезли в этой цистерне? По цене могли бы догадаться что это не квас. Не стал я пить это вино, отодвинул кружку. Ее сразу же подхватил стоящий рядом мужчина, быстро спросил:
- Не будешь?
- Нет. Пей, радуйся удаче.
Немного об экскурсиях в Бахчисарай и Севастополь. Экскурсия в Бахчисарай мне не понравилась . Дворец Гирей Хана, после того, как я видел Воронцовский и Ливадийский дворцы впечатления на меня не произвел. После Бахчисарая нас отвезли посмотреть развалины древней крепости Чуфут Кале, построенной караимами, уже исчезнувшем народом, но экскурсовод сказала, что в Ленинграде и сейчас еще проживает небольшое число караимов. Развалины Чуфут Кале поразили меня своей древностью. Крепость была построена на вершине небольшой горы. Земля вокруг - сплошной камень. От крепости сохранились еще основания крепостных стен, ворот, ведущих в крепость, и кое-какие развалины древних строений. Поражает глубокая колея колес, ведущих в крепость, пробитых колесами караимских повозок, подсказывая, как долго жили здесь караимы.
Экскурсия в Севастополь очень интересовала меня. Я знал о героической обороне осажденного города в Крымской войне, о еще более героической обороне Севастополя в Великую Отечественную войну. Почти десять месяцев с 12 сентября 1941 по 4 июля 1942 года, окруженный город героически сражался с превосходящими силами фашистских войск. При освобождении города от немецко-фашистских захватчиков, под сокрушающим ударом наших войск, Севастополь был освобожден в течении трех дней. Бои за город начались 7 мая, а 9 мая 1944 года, он уже был свободен от врага. Об этом я знал еще во время войны из сводок совинформбюро. Воинская часть, в которой я служил, называется Сиважской, так что о боях в Крыму слышал я немало. И вот сейчас, наяву, вижу я этот город, город неувядаемой славы защищавших его войнов. Большой, красивый, южный город на живописном изрезанном берегу Черного моря. Очень жаль, мало что видел я в Севастополе: короткой была наша экскурсия. Побывали на пристани, на Малаховом кургане. С этого кургана прекрасный вид на город, поднимаешься вверх по склонам побережья от своих морских набережных.
В отличие от Крымской войны, в эту войну центром обороны города была Сапун-гора, а не Малахов курган. Побывали мы в музее на Сапун-горе. Здесь посмотрели панораму штурма Севастополя нашими войсками, увидели насколько ожесточенными и кровопролитными были прошедшие здесь бои. Стоя на вершине Сапун-горы, я видел, как трудно было преодолеть этот сильно укрепленный центральный узел обороны фашистских войск. Совершенно открытый, довольно крутой склон горы, протяженностью не менее двух километров, был буквально нашпигован долговременными огневыми точками и минами. Много, очень много наших войнов погибло штурмуя этот рубеж вражеской обороны, но удар наших армий был так силен, что, как я уже писал, город был освобожден от врага в течении трех дней.
Посещением Севастополя наши экскурсии закончились. Сейчас все свое время я буду уделять горам. После отъезда Бориса в нашу комнату поселили [553] москвича Ефима Крымского, попробую поговорить с ним, может быть он составит мне компанию по вылазкам в горы. Я, как и Рая когда-то меня, повел его знакомиться с Алупкой. Посетили дворец Воронцова, погуляли по парку. Прогулка Крымскому понравилась и на следующий день он предложил пойти туда снова. Пошли. По дороге туда я предложил ему прогуляться со мной в горы. Он наотрез отказался, сказал что это не для него. Не получилось и из него напарника по вылазкам в горы. Я еще не ходил по берегу моря восточнее дворца Воронцова и повел Крымского туда. Прошли не больше километра и уперлись в высокую железную ограду, которая метра на три уходила даже в море. Ограда собрана из прямых стальных стержней с заостренными концами-пиками. Высота ее не менее двух метров, через такую не перелезешь. За оградой тенистые аллеи, цветы, прогуливаются хорошо одетые, солидные люди. Как туда пройти? Никаких ворот не видно, но люди там есть, значит и проход туда где-то есть. Смотрю, с нашей стороны около ограды стоит какая-то конструкция, похожая на передвижную лестницу. Она даже немного выше ограды. Говорю Крымскому:
- Ну как, полезем на эту конструкцию, чтобы спрыгнуть с нее на ту сторону?
- Не стоит, это же авантюра, нас сразу задержат.
- Ну и что, если мы делаем это днем, на виду у всех, то я думаю ничего серьезного нам не будет. Всех-то нарушений что пройдем не через ворота.
Согласился Крымский, залезли мы на эту конструкцию и спрыгнули на ту сторону. Видя это один из прогуливающихся весело рассмеялся:
- Видите как ловко получилось, разве может задержать таких молодцов наша жалкая ограда.
Никто из прогуливающихся нашим поступком не возмутился. Погуляли мы с Крымским по тенистым аллеям, полюбовались цветами. Везде здесь подметено, прибрано, ухожено, чисто. Одно плохо, я думал что тут можно будет сделать отличные снимки, но зеленых насаждений здесь так много, что они закрывают перспективу. Хороший снимок тут не сделаешь.
Идем по дорожке вдоль ограды, ищем ворота чтобы выйти отсюда. Скоро уже обед, пора возвращаться в санаторий. Дорожка выводит нас на открытую площадку и мы видим за ней проходную и вахтера с пистолетом на боку. Открытие неприятное: оказывается мы проникли в охраняемую зону. Останавливаем идущего к проходной мужчину, - Скажите, что это за зона? Он с недоумением смотрит на нас и спрашивает:
- А вы кто такие?
- Мы из санатория имени Дзержинского.
- Как вы сюда попали?
Объяснили. Он посмеялся и разъяснил, - Это санаторий имени 22-го партсъезда, для партийных [554] и советских работников. Вход и выход сюда только через проходную с проверкой документов. Правда процедура эта выполняется не строго. Если человек держится уверенно, то чаще всего документы у него не проверяют. Если у вас хватило смелости перелезть через ограду, то думаю, сможете обмануть и нашу охрану.
Поблагодарили мужчину за инструктаж
- Все ясно, путь у нас один - идем через проходную, - говорит Крымский.
- Ефим, я в моем дешевеньком спортивном костюме не похож на партийного работника, меня попросят предъявить документы. На тебе хороший костюм, выглядишь солидно, так что смело иди через проходную, а я где-нибудь перелезу через забор.
- Пожалуй ты прав. Мне же забор не под силу, попробую пройти через проходную.
Я пошел искать место, где бы смог перебраться через ограду и нашел его не далеко от проходной. Вижу около ограды небольшой домик в окружении больших деревьев, некоторые из них даже нависают над оградой. С сучьев этих деревьев легко можно спрыгнуть за ограду. Около домика женщина, она что-то стирает в тазике. Подошел к ней, поздоровался и объяснил ей что я хочу сделать. Она посмотрела на меня, рассмеялась:
- Ну и чудак, да что мне жалко - лезь. Я всего лишь уборщица и санаторий не охраняю.
Я быстро забрался на дерево, прошел над пиками ограды по прочному сучку и спрыгнул на тропинку за оградой. Оглянулся: не видел ли кто-нибудь меня за этим занятием? Все тихо, никого нет. Вернулся в санаторий - Ефима еще нет. Пошел в столовую, жду, а его нет и нет. Я переживаю: попался, видно, Ефим, и я в этом виноват, один он не полез бы через ограду. Ефим появился в столовой, когда уже заканчивался обед. Спрашиваю его:
- Ефим, что случилось, тебя задержали?
- Нет, все хорошо получилось. Идти далеко, я ждал автобус.
- Слава богу, а то я уже так переживал. Пойдем искупаемся?
- Нет, я пойду отдохну, у меня эксудативно-осункованный туберкулез, я устал.
Чтобы его немного рассмешить, я удивленно спросил, - Как же ты дышишь экспансивно оцинкованными легкими? Он не понял шутки и серьезно меня поправил, - Не оцинкованными а осункованными!
- Ладно, Ефим, я понял, пойду искупаюсь.
Море спокойное. Разделся и нырнул с камня крутого берега. Тут сразу глубоко. Хорошо, гребу подальше от берега. Что-то неприятное скользнуло по груди, потом по щеке, по плечу. Смотрю в воду, что бы это могло быть? Вижу в воде полно очень маленьких медуз. У меня сразу исчезло желание купаться в такой воде, нечаянно еще проглотишь какую-нибудь. Я повернул к берегу. Проплываю мимо парня, говорю ему:
- Как ты купаешься, вода кишит медузами?
- Они не ядовитые, мне не мешают.
- Проглотишь еще случайно.
- Я не кашалот, зачем мне их глотать. После шторма медуз всегда много, потом они куда-то уходят.
Вот так, а мне они неприятны. Но привыкнуть к этому, видимо, можно. Ладно, не буду расстраиваться из-за такого пустяка. Мне надо еще найти в горах водопад Учан-Су и попытаться подняться в горы восточнее Ай-Петри, да и Артек посмотреть тоже не плохо.
- Я тоже хотел бы побывать там. Может возьмете и меня? – спросил он.
- Конечно, втроем веселее. До Гаспры километров семь будет, что выбираете – пешком или автобусом, - спросила Рая.
- Я предпочитаю пешком.
- Я тоже, - ответил парень.
- Если не понравится пешеходная прогулка, обратно можно автобусом, - предложила Рая.
- Да, нет – лучше и обратно пешком: столько слышал о Южном береге Крыма, так что желаю рассмотреть его подробнее, а поэтому пройтись по нему лучше пешком, - ответил я Рае.
Молодой парень согласился со мной.
Пошли. Прекрасный вид на море, но меня завораживают горы. Смотрю – в каких местах лес выше всего поднимается в горы? Вижу, что это западнее Ай-Петри, недалеко от ее вершины. Рая заметила, что меня интересуют горы.
- К сожалению, путь в горы закрыт, но я обещаю, что от Ялты до Алупки вы посмотрите на них снизу. Они возвышаются прямо над дорогой, - пообещала Рая.
- Почему от Ялты до Алупки, - спросил я Раю.
- У вас будет три экскурсии: в Ялту, в Бахчисарай и в Севастополь. Первая экскурсия в Ялту. Я договорюсь, что всех, кто пожелает, я проведу от Ялты до Алупки пешком.
- Я думаю, желающих будет много.
- Вот и хорошо, больше будет желающих приехать сюда снова. А вот вашим проводником в Бахчисарае и Севастополе я не смогу быть: к этому времени моя путевка уже закончится.
Идем, красиво все кругом, первый раз я на юге. Впервые вижу и пальмы, и кипарисы, море и горы. Фотоаппарат со мной, многое можно было бы сфотографировать, но я могу сделать только 36 снимков: таковы возможности фотопленки. Рая рассказывает о пионерском лагере «Артек». Говорит, что там тоже очень красиво. Пионервожатых, особенно старших пионервожатых отбирают очень тщательно. До Артека она работала ведущей на Пензенской телестудии. Поработать в Артеке предложили в областном комитете ВЛКСМ, а утвердили в Москве.
Молодого парня зовут Миша. Он даже мой земляк из города Серов. Работает крановщиком на мостовом кране сталеразливочного цеха Серовского металлургического завода. В Крыму тоже, как и я, впервые и ему, как и мне, здесь тоже все интересно. Вижу, что и Миша часто смотрит на горы, возвышающиеся над нами. Спрашиваю его:
- Что, Миша, неплохо бы посмотреть на море с высоты этих гор?
- Хорошо бы, только как? Нельзя туда.
Кореиз, Гаспра и вот мы выходим на скалы у «Ласточкиного гнезда». Отвесные скалы вздымаются высоко над морем. Все они изрезаны широкими вертикальными трещинами. Отсюда превосходный вид и на море, и на горы. Ласточкино гнездо, вернее здание, построенное на краю высокой скалы, обрывающейся в море, сильного впечатления на меня не произвело, но место для созерцания окружающего пейзажа исключительное. Только поэтому, видимо, и было в свое время построено оно. Рая рассказала, что во время Крымского землетрясения, не помню в каком году, скала дала трещину, но здание устояло.
Когда возвращались в санаторий, я наметил для себя путь в горы и решил завтра же сделать туда вылазку. После завтрака совершил заплыв, наверное на километр от берега, благо запрета на это здесь нет. После этого перешел шоссе и углубился в лес в выбранном направлении. Пока был лес и кустарники я поднимался в горы довольно успешно. Но вот передо мною очень крутой с кустиками травы и мелким, редким кустарничком, склон горы, а выше его каменная стена. Понимаю, что эту стену мне не взять, но попытаюсь выбраться под стену и найти там обходной путь. Попробовал преодолеть крутой склон, придерживаясь за кустарнички. Поднялся довольно высоко, только вдруг, кустарник, за который я держался, не выдержал моего веса и я полетел вниз. А склон-то камень, чуть-чуть прикрытый дерном. Я успел развернуться на спину, чтобы видеть за что уцепиться. Это мне удалось, так что скользил я по этому склону не много, может быть метров пять. Немного ушиб и поцарапал спину. Понял, что подниматься в горы, не ведая маршрута, опасно и лучше делать это не в одиночку. Решил пригласить Мишу, чтобы совершить новую попытку вдвоем. Возвращаясь в санаторий, увидел в одном месте небольшое дерево с довольно крупными плодами. Сорвал один плод – пахнет вкусно. Откусил от него немного. Вкусный, с мелкими, похрустывающими на зубах, семечками. Пожевал, пожевал и выплюнул: не знаю, что это за плоды, может ядовитые. Помню заповедь грибника: не знаешь, что это за гриб – не бери его. Вернувшись в санаторий, рассказал об этом сопалатникам.
- Да это же инжир, ты что ни разу его не пробовал? – спросил Борис.
- Нет, не пробовал.
- Ладно, не заливай. Хотя, если бы пробовал, то от инжира бы не отказался. Ты сможешь найти этот инжир.
- Завтра после завтрака сходим туда.
Сходили, но ни одного плода на этом деревце уже не было: кто-то позаботился об этом раньше нас.
Я уже говорил, что горы мне нравятся больше, чем море, но я люблю купаться, люблю поплавать. Михаил Петрович заметил, что я люблю дальние заплывы и познакомил меня с Любой, тоже любительницей поплавать. В первом же заплыве я убедился, что плавает она медленно и не далеко, так что я так и продолжал плавать один. Это меня устраивает: плавать хорошо и одному, а вот напарник по вылазкам в горы нужен. Поговорил об этом с Мишей. Он с радостью согласился.
В первый же выход в горы нам удалось подняться на гребень горы чуть западнее вершины Ай-Петри. Мы пошли по уже знакомому мне маршруту, но крутой склон горы перед каменной стеной попробовали обойти справа. Это нам удалось, но сейчас перед нами уже стена и ни справа, ни слева обойти ее невозможно. Не хочется отступать, вершина горы уже не далеко. Смотрю на эту стену и вижу, что слева вверх поднимается полка, шириной около полуметра. Говорю Мише:
- Попробуем подняться по этой полке, может быть там найдем какую-нибудь возможность дальнейшего подъема, - предложил я Мише.
- Давай попробуем, - ответил он.
С осторожностью пошли вверх по этой полке. Я шел впереди. Поднялись довольно высоко, но только вдруг полка закончилась и я увидел перед собою пропасть очень большой глубины. Стена резко отклонялась влево и уходила глубоко вниз. Никакой полки дальше не было. Не везет, снова придется возвращаться обратно, не добившись успеха. Посмотрел вверх – далеко ли отсюда до вершины. К сожалению далековато еще. Вижу прямо над своей головой большой камень, который при падении застрял в широкой трещине стены. Поднял руки над головой и ухватился за этот камень. Есть за что держаться – руки не сорвутся. Если забраться на этот камень, можно будет узнать нельзя ли воспользоваться этой трещиной для дальнейшего подъема. Одно плохо, камень довольно далеко выступает за плоскость стены и если придется спускаться обратно, то вновь попасть ногами на полку будет очень трудно, пожалуй, даже невозможно.
- Миша, я попробую забраться на этот камень и посмотреть нельзя ли воспользоваться этой трещиной для дальнейшего подъема. Если придется спускаться обратно, ты поможешь мне встать на полку.
- Конечно, помогу.
Мне удалось забраться на этот камень, хотя, признаюсь, проделать это над такой пропастью было страшновато. Зато картина, которую я увидел, обрадовала меня. Широкая трещина довольно круто уходила отсюда влево вверх. Она почти доверху была засыпана мелким задерненным щебнем. Даже травка кое-где росла в ней.
Я помог Мише забраться на камень и мы пошли вверх по специально для нас подготовленной дорожке. Идти удобно. С обеих сторон по пояс нам гладкие каменные стенки, которые постепенно становятся все ниже. Трещина кончается и вправо от нее уходит вверх гладкий каменный желоб. Идти по нему не получается – круто, да и уцепиться не за что. Почти ползем. Подъем постепенно становиться положе, мы встаем на ноги и поднимаемся на вершину горы. Справа от нас метров на десять вверх поднимается острый гребень почти вертикально обрывающийся вниз. Вот тут подняться мы бы никак не смогли. Повезло нам: поднялись рядом со стеной гребня. Вот только дальше вглубь полуострова гор не было, дальше простиралась холмистая местность. Справа от нас вершина Ай-Петри, которая и с противоположной от моря стороны отрезана широкой и глубокой котловиной. Видно, что подъем на вершину Ай-Петри обрывист и крут и нам его вероятнее всего не одолеть. Здесь, наверху нет ничего интересного, зато вид отсюда на море и побережье изумительный. Видно и Симеиз, и Алупку, и Кореиз. Вид на восток загораживает вершина Ай-Петри. По берегу котлована перед ее вершиной прошли на восток и увидели все побережье от Гаспры до Ялты. Великолепно! К сожалению то, что видит отсюда наш глаз, не может отобразить объектив фотоаппарата.
Надо спускаться вниз, но вряд ли мы сумеем преодолеть спуск с того камня на полку. Надо искать другой путь. Снизу я видел, что левее Ай-Петри лес высоко поднимается в горы. Я понял, что мы поднимались близко к вершине Ай-Петри и нужно поискать спуск подальше к западу. Пошли туда, вниз в неглубокую котловину. Октябрь, листьев на кустарниках уже нет. Только вдруг вижу на одном кусте ярко зеленую ветвь. Подошли к нему. На ветви белые, кажется, полупрозрачные ягоды. Странно, только одна ветвь этого куста зеленая, да еще и усыпана ягодами. Может остальные ветви сухие? Сломал веточку без листьев, смотрю – живая она, но почему же тогда только одна ветвь зеленая на этом кусте?
Миша набрал горсть ягод, отправил их в рот, разжевал и сразу же стал выплевывать их. Но не тут-то было! Слюна густая и тягучая и отплевывался он довольно долго. Странная ветвь и странные на ней ягоды! Посоветовал Мише не есть то, о чем он не знает съедобно ли оно.
Позже, читая в энциклопедии о растениях – паразитах, узнал я, что видел Омелу. Ягоды ее не ядовиты, но очень клейки, их любят птицы. Потом чистят свой клюв где-то на дереве. Семечки пристают к его коре и прорастают. Не знаю, не проросло ли какое-нибудь семечко во рту у Миши?
Иду по краю котловины, ищу более удобный спуск с горы, а Миша обследует кустарники. Вскоре он подбегает ко мне и протягивает горсть красных, продолговатых ягод, -
- Держи, вкусные ягоды.
- Ты знаешь, что это за ягоды?
- Не знаю.
- Может они ядовитые?
- Нет, они вкусные. Я их много съел.
Я разжевал одну ягоду, вкусная она. Не могут быть ядовитыми такие ягоды. Съел я их.
Мы нашли вполне безопасный спуск с горы. Я увидел, что с трассы этого маршрута можно пройти на верх той высоченной стены, под которой я видел могилы альпинистов.
Вечером, по приглашению Тамары Яковлевны снова побывал у них в гостях. Павел Павлович подстрелил зайца и, как было обещано, мясо его, приготовленное Тамарой Яковлевной, было подано на стол. Павел Павлович поставил на стол бутылку Хереса и положил мне в тарелку большой кусок мяса.
- Павел Павлович, мне столько не осилить.
- А вдруг осилишь, мясо вкусное, посидим, поговорим не спеша, выпьем понемногу. Может быть и добавки попросишь.
Мясо приготовлено великолепно и Херес очень хорош, снова с завода «Новый свет». Видно нравятся вина этого завода Павлу Павловичу.
Поговорили о Ленинграде, о жизни в Крыму, о нашей погибающей деревне, о деревне вообще. У Тамары Яковлевне о нашей деревне детские воспоминания. Десятилетним ребенком увез ее отец в город Саратов.
Вспоминали с Павлом Павловичем интересные эпизоды армейской жизни. Тамара Яковлевна интересовалась, как я живу сейчас, какая у меня работа, квартира, жена, дети, нравится ли Свердловск и Урал.
За разговорами, к своему удивлению, съел и этот большой кусок мяса, предложенный мне хозяином.
- Смотри-ка, осилил. Оказывается напрасно сомневался в своих способностях.
- Почему добавки не просишь? - рассмеялся Павел Павлович.
- Спасибо, Павел Павлович, я сыт, а съел я такой большой кусок мяса только потому, что оно очень вкусное, великолепно приготовлено Тамарой Яковлевной и Херес очень хорош.
- Если все так приятно, то время это следует продлить.
Он поставил на стол вторую бутылку Хереса и положил в мою тарелку небольшой уже кусок мяса.
- Павел Павлович, я сыт...
- А чем же закусывать будешь, да и глаза у тебя еще голодные, - возразил он.
Не люблю я оставлять в своей тарелке то что предложено радушными хозяевами, съел и этот кусок мяса.
До случайной встречи в Алупке не знал я, что существует на свете Тамара Яковлевна, моя троюродная сестра. Точно так же и она не знала, что есть на свете и живет в Свердловске ее троюродный брат. Но вот встретились случайно, рады этой встрече и тому, что мы еще и родственники.
Вскоре после того, как Рая рассказала нам что у нас будут три экскурсии, мы поехали на экскурсию в Ялту. Я думал что желающих будет много, но, к моему удивлению, все мы свободно разместились в одном автобусе. О Ялте я уже много слышал. Даже конференция союзников в 1945 году была проведена здесь. Ялта - зеленый, с пальмами и кипарисами, красивый южный город, но к виду пальм и кипарисов я уже привык и даже не понимаю, чем они лучше, скажем, наших пихт, елей, сосен и тем более кедров. Горы несколько отступают от Ялты и по отношению к морю она расположена ниже Алупки. Украшают ее окрестности и окружающие горы и, конечно, море. Сам город ожидаемого впечатления на меня не произвел, а хилую, грязную речушку, [547] протекающую через город, лучше бы спрятать в трубу.
В обратный путь, желающих пройтись пешком от Ялты до Алупки оказалось всего-то шесть человек. А зря - идти пешком куда интереснее чем смотреть в окна автобуса. Очень красиво в Ливадии, поэтому и построил здесь российский император великолепный дворец. Не зря именно здесь, в 1945 году проходила Ялтинская конференция. К сожалению он, как и Воронцовский дворец в Алупке, тоже закрыт для посещения.
Здесь я впервые, в киоске увидел пепси-колу, попробовал ее и она мне не понравилась: плохой напиток, зря его нахваливают. Наш русский солодовый квас, по-моему, несравненно лучше.
Западнее Ялты есть даже сосновый лес, в санатории говорили, что крымская сосна по целебным соснам превосходит другие виды сосен, что воздух в сосновом лесу Крыма ароматен и насыщен фитонцидами. Надо будет побывать в этом лесу и узнать, лучше ли он нашего уральского леса.
Во время этой нашей прогулки я узнал, что в горах восточнее Ай-Петри есть красивый водопад Учан-Су. Хорошо бы побывать там. На другой день, после экскурсии в Ялту, я пошел купаться и впервые увидел бушующее море. Вот это море понравилось мне своей грозной силой и мощью! Высокие волны, накатываясь на берег, становятся все выше и круче, как будто накапливают энергию и силу чтобы сокрушить преграду, возникающую на их пути, но в бессильной ярости разбиваются о крутой берег. С особенной злостью бьют они в вертикальные скалы, стараясь сокрушить непреодолимую преграду. Белая пена и брызги от этих ударов взлетают высоко в воздух. Однако отдыхающих на берегу много, но забрались они повыше, выбрав площадку, недоступную для волн. В море ни одного человека, желающих искупаться в бушующем море - нет. Я заметил среди отдыхающих Михаила Петровича, подошел к нему, смотрю на нем мокрые плавки.
- Что с тобой случилось Михаил Петрович, - спрашиваю его показывая на плавки.
- Не то на что ты намекаешь, - смеется он, - Купался я Алексей Арсентьевич.
- Это невозможно, - возражаю я, - Первой же волной тебя бы сбило с ног.
- Если все сделать правильно, то не собьет. Желаешь искупаться, подскажу как это сделать.
- Желаю, я же рыба по гороскопу!
- Слушай внимательно и делай только так как я скажу. Иди вон туда, где берег поположе, и жди самую большую волну, их хорошо видно. Когда она набегает на берег, становясь все выше и круче, беги ей [548] навстречу и ныряй в стену мчащейся на тебя воды. Ныряй и изо всех сил греби в море. Когда вынырнешь, то будешь уже далеко от берега. Большая отступающая волна поможет тебе успешно преодолеть опасную зону. Только не трусить в этот последний момент перед встречей с волной. Убежать от нее ты уже не успеешь. В прошлом году одна смелая женщина рискнула искупаться в таком море, но испугалась страшной волны и хотела от нее убежать. Конечно, ее сразу же сбило с ног и начало таскать волнами по камням берега. С большим трудом удалось вытащить ее на берег. Она была без сознания, в многочисленных рваных ранах и совершенно голая, даже купальник содрало с нее камнями берега. Так в бессознательном состоянии и увезли ее в больницу. Так что подумай - не струсишь ли? А в море, вдали от берега, не опасно: волны там пологие и плавно то отпускают, то поднимаю тебе. Хорошо. При возврате на берег, подплывай к нему поближе, но не настолько, чтобы тебя подхватило набегающей волной. Подплывешь и снова жди самую большую волну. Вот на гребне этой волны и греби изо всех сил к берегу. Большая волна далеко выкатывается на берег. Когда увидишь, что, пожалуй, уже не глубоко, опускай вниз ноги. Как только коснешься земли, беги на берег. Следующий за большой волной, менее крупные, уже не догонят тебя. Давай, занимай позицию. Но не вздумай отступать в последний момент.
Я занял исходную позицию и стал высматривать большую волну. Заметил и приготовился к встрече с ней. Пора! Вместе с отступающей, ранее пришедшей волной, я бросился ей на встречу. На меня налетала стена воды высотой, наверное, метра три. С разбегу я нырнул в эту стену и стал усиленно грести в море. В воде все спокойно, как будто и нет никакого шторма. Вынырнул я действительно довольно далеко от берега и поплыл еще дальше. Прав Михаил Петрович: волны здесь пологие и не спеша качают тебя то вверх то вниз. Когда оказываешься на гребне волны, хорошо виден и берег и гребни волн бегущие к нему. С удовольствием поплавал среди этих волн. Это куда интереснее, чем плавать по водной глади спокойного моря. Пора возвращаться на берег. Подплыл к нему на минимальное безопасное расстояние, приметил вдали большую волну и жду ее покачиваясь на волнах. Вот и гребень этой волны, которая начинает поднимать меня, увлекая к берегу. Помогаю волне, усердно гребу, стараясь удержаться на ее гребне. Достал ногами грунт и, преодолевая напор откатывающейся волны устремляюсь к берегу. Все получилось хорошо, даже Михаил Петрович похвалил. Я, конечно же, был доволен: впервые в жизни [549] увидел штормовое море и сразу, в одиночку, сумел в нем искупаться. Говорили что это был шестибальный шторм.
После обеда взял билет до Ялты на рейсовый теплоход. Теплоход небольшой, может быть на сотню пассажиров. Качать его будет, видимо, сильно. Есть смысл совершить на нем рейс в Ялту. Туда и обратно в штормовую погоду, узнать, подвержен ли я укачиванию. Объявили, что из-за шторма на море теплоход идет до Ялты без заходы в Кореиз и Гаспру. Это меня не расстраивает - там я уже побывал. Плывем километрах в двух от берега. Я быстро убедился, что волны на море довольно крутые, когда наш небольшой теплоход ныряет во впадину между волнами, то винт его несколько секунд вращается в воздухе. Этого не наблюдалось бы при пологих и длинных волнах. Когда теплоход на гребне волны, хорошо виден берег, если он во впадине между волнами, не видно ничего кроме вздыбившейся воды да неба над головой. Мне было интересно наблюдать, как теплоход преодолевает волны. Кажется я даже не ощущал качку, когда неожиданно почувствовал какой-то неприятный запах. Посмотрел на палубу и увидел, что у многих началась рвота. Укачало их, а у меня хорошее настроение и никаких неприятных ощущений. Я доволен - узнал что меня не укачивает. Понравился этот рейс в Ялту и бушующее море. Сегодня я с удовольствием в нем искупался. И сейчас с интересом наблюдаю, как легко, словно щепку, качает оно наш теплоход. Чувствую, что могу полюбить море, только требуется для этого более основательное знакомство с ним. В детстве я мечтал стать моряком и тогда для любви к морю хватило мне того что я узнал о нем из прочитанных мною книг. О горах я, конечно, тоже кое-что читал, но желание от этого увидеть горы и побывать в них у меня не возникло. А вот здесь увидел я их и сразу потянуло меня в горы: впечатляю они своей грозной красотой. Так было и в детстве, когда я очень хотел стать летчиком, так как очень любил высоту и особенно небо. Не удалось вот только стать ни моряком ни летчиком.
Мы с Мишей не теряли время понапрасну. По уже знакомому маршруту поднялись на стену Шанкая. Подъем был не трудным, а результат подъема - впечатляющий. Там наверху мы прошли, практически по кромке, вдоль всей этой стены над пропастью семисотметровой глубины. Думаю, что такая прогулка не оставила бы равнодушным даже альпиниста, не только нас с Мишей. Мы в восторге от прекрасной картины раскинувшейся перед нами от Алупки до Симеиза. Вид отсюда [550] потрясающий: Алупка, море и Симеиз, как на ладони, западнее Симеиза на его окраине, у самого моря, поднимается гора Кошка. Красиво. Ради этой красоты можно забыть о трудностях и опасностях подъема.
Съездили с Мишей в Ялту чтобы посетить Никитский ботанический сад: Там есть чем полюбоваться и поинтересоваться. Здесь снова удивил меня Миша. На каком-то зеленом хвойном дереве, несколько похожем на нашу пихту, Миша увидел красные ягоды и, конечно же, попробовал их. Когда он ими полакомился я не видел, ходим, смотрим, интересуемся, только вижу я что Миша как-то притих и вскоре говорит.
- Плохо мне, тошнит
- Ты опять что-то попробовал?
- Нет, только совсем немного красных ягод с хвойного дерева.
Вскоре его вырвало.
- Миша, поехали в санаторий, ты отравился.
- Чем отравился?
- Видимо, этими красными ягодами.
- Так съел же я их очень мало, они не вкусные. Подождем еще. Сейчас мне полегче стало.
Хорошо, что все закончилось рвотой. В санатории мы узнали что эти красные ягоды очень ядовиты. Дня через два после этого у Миши закончился срок пребывания в санатории и он уехал домой. Уехала в свой Артек и Рая, пригласила меня в гости посмотреть знаменитый пионерский лагерь. Рая была нашим гидом по Алупке и Кореизу. С ней посетили мы Левадию и прошлись пешком от Ялты до Алупки. По дороге она рассказывала нам что-либо интересное или примечательное о местах по которым мы проходили. Но она не ходила в горы. После отъезда Миши у меня не стало напарника. Попросился сходить со мной в горы молодой, здоровый, как будто, парень. Пошли с ним по наиболее легкому маршруту. Идем медленно, рассказывает он мне какой у него прекрасный лечащий врач, Тамара Яковлевна. В шутку возражаю ему:
- Женщин хороших врачей не бывает.
Он обиделся, резко возразил:
- Как ты можешь говорить такого не зная человека, да еще и о женщинах. Тамара Яковлевна - замечательный врач.
- Ладно-ладно, не сердись. Не ужели не понял что я пошутил.
- Кто тебя знает, ты сказал это так серьезно.
Приятно мне что так хвалят мою троюродную сестру.
Идем медленно, а парень все время отстает, задыхается. Не получилось [551] из него напарника, буду ходить в горы один, много еще хочется посмотреть.
Со стены Шанкая я видел Симеиз и захотелось мне подняться на гору Кошку, что с запада поднялась над морем и Симеизом. Симеиз рядом с Алупкой, до него не более двух километров, бегу туда по шоссе. Навстречу мне бежит небольшая группа спортсменов. На бегу, не останавливаясь, спрашивают:
- Из какого спортобщества?
Тоже не останавливаясь отвечаю:
- Имени Дзержинского (я отдыхал в санатории имени Дзержинского).
Обменялись шутками: видно что я не спортсмен, хотя бегал я в то время вполне прилично. Симеиз мне понравился. Как и Алупка он высоко над морем. Походил по городу, полюбовался с набережной на большие скалы в море и отправился покорять гору Кошку. Со стороны шоссейной дороги подниматься на эту гору не трудно. С вершины горы чудесный вид на море и побережье. На западе под горой у самого моря, в зелени садов, виднеются какие-то строения. Наверное, санатория, красивое место для него выбрали. Спустился с горы и решил посмотреть на этот санаторий. Только начал спускаться от шоссе вниз к санаторию, как меня остановил какой-то мужчина:
- Туда не пройти, зона охраняется. Это дача Брежнева.
- Красиво там, хотел посмотреть.
- Красиво, конечно, но туда не пропустят.
Еще на вершине горы мне захотелось пить. Спустился в Симеиз и стал искать киоск, чтобы утолить жажду. На мое счастье, почти сразу же наткнулся на машину с цистерной, на которой красовалась надпись "квас". Удача. За квасом совсем небольшая очередь. Продавщица спрашивает меня:
- Вам большую кружку или маленькую?
- Конечно, большую.
- С Вас 55 копеек.
Плачу. Почему-то дорогой в Симеизе квас. Беру свою пол-литровую кружку, отпиваю глоток - а это вино! Возмущаюсь:
- Почему вы продаете вино, хотя на цистерне написано "квас".
- А я что виновата, если вино привезли в этой цистерне? По цене могли бы догадаться что это не квас. Не стал я пить это вино, отодвинул кружку. Ее сразу же подхватил стоящий рядом мужчина, быстро спросил:
- Не будешь?
- Нет. Пей, радуйся удаче.
Немного об экскурсиях в Бахчисарай и Севастополь. Экскурсия в Бахчисарай мне не понравилась . Дворец Гирей Хана, после того, как я видел Воронцовский и Ливадийский дворцы впечатления на меня не произвел. После Бахчисарая нас отвезли посмотреть развалины древней крепости Чуфут Кале, построенной караимами, уже исчезнувшем народом, но экскурсовод сказала, что в Ленинграде и сейчас еще проживает небольшое число караимов. Развалины Чуфут Кале поразили меня своей древностью. Крепость была построена на вершине небольшой горы. Земля вокруг - сплошной камень. От крепости сохранились еще основания крепостных стен, ворот, ведущих в крепость, и кое-какие развалины древних строений. Поражает глубокая колея колес, ведущих в крепость, пробитых колесами караимских повозок, подсказывая, как долго жили здесь караимы.
Экскурсия в Севастополь очень интересовала меня. Я знал о героической обороне осажденного города в Крымской войне, о еще более героической обороне Севастополя в Великую Отечественную войну. Почти десять месяцев с 12 сентября 1941 по 4 июля 1942 года, окруженный город героически сражался с превосходящими силами фашистских войск. При освобождении города от немецко-фашистских захватчиков, под сокрушающим ударом наших войск, Севастополь был освобожден в течении трех дней. Бои за город начались 7 мая, а 9 мая 1944 года, он уже был свободен от врага. Об этом я знал еще во время войны из сводок совинформбюро. Воинская часть, в которой я служил, называется Сиважской, так что о боях в Крыму слышал я немало. И вот сейчас, наяву, вижу я этот город, город неувядаемой славы защищавших его войнов. Большой, красивый, южный город на живописном изрезанном берегу Черного моря. Очень жаль, мало что видел я в Севастополе: короткой была наша экскурсия. Побывали на пристани, на Малаховом кургане. С этого кургана прекрасный вид на город, поднимаешься вверх по склонам побережья от своих морских набережных.
В отличие от Крымской войны, в эту войну центром обороны города была Сапун-гора, а не Малахов курган. Побывали мы в музее на Сапун-горе. Здесь посмотрели панораму штурма Севастополя нашими войсками, увидели насколько ожесточенными и кровопролитными были прошедшие здесь бои. Стоя на вершине Сапун-горы, я видел, как трудно было преодолеть этот сильно укрепленный центральный узел обороны фашистских войск. Совершенно открытый, довольно крутой склон горы, протяженностью не менее двух километров, был буквально нашпигован долговременными огневыми точками и минами. Много, очень много наших войнов погибло штурмуя этот рубеж вражеской обороны, но удар наших армий был так силен, что, как я уже писал, город был освобожден от врага в течении трех дней.
Посещением Севастополя наши экскурсии закончились. Сейчас все свое время я буду уделять горам. После отъезда Бориса в нашу комнату поселили [553] москвича Ефима Крымского, попробую поговорить с ним, может быть он составит мне компанию по вылазкам в горы. Я, как и Рая когда-то меня, повел его знакомиться с Алупкой. Посетили дворец Воронцова, погуляли по парку. Прогулка Крымскому понравилась и на следующий день он предложил пойти туда снова. Пошли. По дороге туда я предложил ему прогуляться со мной в горы. Он наотрез отказался, сказал что это не для него. Не получилось и из него напарника по вылазкам в горы. Я еще не ходил по берегу моря восточнее дворца Воронцова и повел Крымского туда. Прошли не больше километра и уперлись в высокую железную ограду, которая метра на три уходила даже в море. Ограда собрана из прямых стальных стержней с заостренными концами-пиками. Высота ее не менее двух метров, через такую не перелезешь. За оградой тенистые аллеи, цветы, прогуливаются хорошо одетые, солидные люди. Как туда пройти? Никаких ворот не видно, но люди там есть, значит и проход туда где-то есть. Смотрю, с нашей стороны около ограды стоит какая-то конструкция, похожая на передвижную лестницу. Она даже немного выше ограды. Говорю Крымскому:
- Ну как, полезем на эту конструкцию, чтобы спрыгнуть с нее на ту сторону?
- Не стоит, это же авантюра, нас сразу задержат.
- Ну и что, если мы делаем это днем, на виду у всех, то я думаю ничего серьезного нам не будет. Всех-то нарушений что пройдем не через ворота.
Согласился Крымский, залезли мы на эту конструкцию и спрыгнули на ту сторону. Видя это один из прогуливающихся весело рассмеялся:
- Видите как ловко получилось, разве может задержать таких молодцов наша жалкая ограда.
Никто из прогуливающихся нашим поступком не возмутился. Погуляли мы с Крымским по тенистым аллеям, полюбовались цветами. Везде здесь подметено, прибрано, ухожено, чисто. Одно плохо, я думал что тут можно будет сделать отличные снимки, но зеленых насаждений здесь так много, что они закрывают перспективу. Хороший снимок тут не сделаешь.
Идем по дорожке вдоль ограды, ищем ворота чтобы выйти отсюда. Скоро уже обед, пора возвращаться в санаторий. Дорожка выводит нас на открытую площадку и мы видим за ней проходную и вахтера с пистолетом на боку. Открытие неприятное: оказывается мы проникли в охраняемую зону. Останавливаем идущего к проходной мужчину, - Скажите, что это за зона? Он с недоумением смотрит на нас и спрашивает:
- А вы кто такие?
- Мы из санатория имени Дзержинского.
- Как вы сюда попали?
Объяснили. Он посмеялся и разъяснил, - Это санаторий имени 22-го партсъезда, для партийных [554] и советских работников. Вход и выход сюда только через проходную с проверкой документов. Правда процедура эта выполняется не строго. Если человек держится уверенно, то чаще всего документы у него не проверяют. Если у вас хватило смелости перелезть через ограду, то думаю, сможете обмануть и нашу охрану.
Поблагодарили мужчину за инструктаж
- Все ясно, путь у нас один - идем через проходную, - говорит Крымский.
- Ефим, я в моем дешевеньком спортивном костюме не похож на партийного работника, меня попросят предъявить документы. На тебе хороший костюм, выглядишь солидно, так что смело иди через проходную, а я где-нибудь перелезу через забор.
- Пожалуй ты прав. Мне же забор не под силу, попробую пройти через проходную.
Я пошел искать место, где бы смог перебраться через ограду и нашел его не далеко от проходной. Вижу около ограды небольшой домик в окружении больших деревьев, некоторые из них даже нависают над оградой. С сучьев этих деревьев легко можно спрыгнуть за ограду. Около домика женщина, она что-то стирает в тазике. Подошел к ней, поздоровался и объяснил ей что я хочу сделать. Она посмотрела на меня, рассмеялась:
- Ну и чудак, да что мне жалко - лезь. Я всего лишь уборщица и санаторий не охраняю.
Я быстро забрался на дерево, прошел над пиками ограды по прочному сучку и спрыгнул на тропинку за оградой. Оглянулся: не видел ли кто-нибудь меня за этим занятием? Все тихо, никого нет. Вернулся в санаторий - Ефима еще нет. Пошел в столовую, жду, а его нет и нет. Я переживаю: попался, видно, Ефим, и я в этом виноват, один он не полез бы через ограду. Ефим появился в столовой, когда уже заканчивался обед. Спрашиваю его:
- Ефим, что случилось, тебя задержали?
- Нет, все хорошо получилось. Идти далеко, я ждал автобус.
- Слава богу, а то я уже так переживал. Пойдем искупаемся?
- Нет, я пойду отдохну, у меня эксудативно-осункованный туберкулез, я устал.
Чтобы его немного рассмешить, я удивленно спросил, - Как же ты дышишь экспансивно оцинкованными легкими? Он не понял шутки и серьезно меня поправил, - Не оцинкованными а осункованными!
- Ладно, Ефим, я понял, пойду искупаюсь.
Море спокойное. Разделся и нырнул с камня крутого берега. Тут сразу глубоко. Хорошо, гребу подальше от берега. Что-то неприятное скользнуло по груди, потом по щеке, по плечу. Смотрю в воду, что бы это могло быть? Вижу в воде полно очень маленьких медуз. У меня сразу исчезло желание купаться в такой воде, нечаянно еще проглотишь какую-нибудь. Я повернул к берегу. Проплываю мимо парня, говорю ему:
- Как ты купаешься, вода кишит медузами?
- Они не ядовитые, мне не мешают.
- Проглотишь еще случайно.
- Я не кашалот, зачем мне их глотать. После шторма медуз всегда много, потом они куда-то уходят.
Вот так, а мне они неприятны. Но привыкнуть к этому, видимо, можно. Ладно, не буду расстраиваться из-за такого пустяка. Мне надо еще найти в горах водопад Учан-Су и попытаться подняться в горы восточнее Ай-Петри, да и Артек посмотреть тоже не плохо.
Рейтинг: +2
448 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
