Тени древней земли -26

26

Из города все трое за сорок пять минут добрались на электричке до Саки.

- Куда мы приехали... И дом номер тринадцать. Ты не мог найти более подходящего места, Игорич? - сказала Райская, возле нескольких жилых домиков, построенных на скалистом склоне холма, окруженного колючими грушами и засохшим кустарником, в нескольких шагах от побережья. Дома, изъеденные солью и сыростью, казались предоставленными сами себе. Даже в светлое время суток это место казалось призрачным.
- Считайте, это моя дача, - пояснил Барсуков, − прошу.
- О радость, о счастье, - негромко прокомментировала Мария, вызвав улыбку у Евгения, – наконец-то мы дошли.
Оказавшись в небольшом доме,  коллеги Барсукова оказались в замешательстве. Стены были увешаны репродукциями всевозможных масок, фотографиями и увеличенными изображениями трупов, картами Крыма, изображениями курганов и других археологических памятников, портретами жертв, стоявших на коленях перед священными колодцами и пещерами; в одном углу на большом металлическом шкафчике лежали кипы папок и стопки старых газет. В дальнем конце комнаты стояла репродукция какого-то война в натуральную величину: рост манекена составлял около двух метров, и казалось, что он в любой момент может ожить. Наваленные повсюду документы делали атмосферу в этом замкнутом пространстве еще более гнетущей.
Когда Барсуков закрыл за ними дверь, Мария вздрогнула.
- Здесь только эта комната, мини-кухня и ванная. Это было что-то вроде гаража или небольшого сарая, вероятно, использовавшегося для хранения лодок и рыболовных снастей, учитывая близость к побережью. Я купил его лет двадцать назад за гроши. Вам нравится? - спросил подполковник с иронией.
Кротов и Райская не проронили ни слова, погрузившись в созерцание фотографий трупов, расставленных по стенам, и стола в центре комнаты, заваленного книгами по некромантии, черной магии и криминалистике. Здесь же находились компьютер, принтер и ксерокопии старых документов. Это место отражало степень одержимости Барсукова.
- Извините за беспорядок, - продолжал подполковник. − Вы первые, кого я привел сюда.
- Это не комплимент и не знак уважения, Роман Игоревич, - сказал Евгений, вызывая смех коллеги, − от такого я бы сошел с ума.
Но он слышал нервный смех человека, неспособного преодолеть воспоминания.
«Как ему удавалось столько лет держать в себе подобное?», задал себе вопрос Кротов, уверенный, что его коллега задает себе тот же вопрос.
- Роман, я давно уже догадывалась, что у тебя в голове не все в порядке... Но это... – произнесла Мария, указывая на явно подлинные черепа козлов, висящие на стенах вместе с рогами муфлонов и других животных и венками из сухих веток. Правда? Этого достаточно, чтобы попасть в психушку.
Барсуков не слушал. Он включил кофеварку и приготовил каждому по чашке, а коллеги оглядывались по сторонам, разрываясь между отвращением и жутким любопытством.
- Когда меня направили в Симферополь, я продолжил расследование и изучение дела за свой счет, на свои средства, без привлечения начальства, - продолжал Барсуков, как будто и не прерывал свой рассказ. − Мне было достаточно урока от Джубанова, − подполковник принес кофе и сел за стол, за ним последовали Евгений и Мария, − в отличие от остальных, мне было ясно, что это убийство имело религиозное или сакральное значение. Но кроме маски и места поклонения, символизируемого древним источником, я ничего не знал об истории этих мест, поэтому начал проводить исследования.
Он достал из папки несколько фотографий и протянул их Евгению и Марии: на них были изображены маски и персонажи древних мифов.
- Каково ваше первое впечатление от дела, Евгений?
- Я не имею ни малейшего представления об антропологической и религиозной истории Крыма, но первое знакомство с двумя убийствами наводит меня на мысль, что мы имеем дело с культовыми обрядами явно языческого происхождения... Как будто жертва метафорически воплощает возвращение к созидательной и разрушительной энергии природы. Архаичная, почти анимистическая духовность.
Барсуков кивнул, довольный начитанностью коллеги.
- А что ты думаешь, Мария?
- Понятно, что рисунок, маска и печать на ней - это выражение ритуальной символики, и она очень напоминает мне обряды древней церемонии. Кровь... она как будто призвана оплодотворить землю, не так ли?
- Именно так. Я также не сразу понял, что убийство у источника связано с ритуалами древних причерноморских цивилизаций. И сегодня эта земля пронизана сильным сакральным измерением, а на протяжении многих веков она считалась одним из важнейших духовных центров древности. На протяжении веков на острове смешивались этнические группы, божества, обряды, обычаи и практики, но чувство сакрального по-прежнему глубоко укоренилось в деревенских общинах, сохранившись в самых отдаленных районах. И все же, несмотря на то, что я вырос в этих краях, контекст был для меня каким-то чужим.
- Тогда представьте это для меня, - говорит Евгений.
Барсуков улыбнулся и продолжил свой рассказ:
- По мнению антрополога, с которым я связался, это убийство представляло собой человеческое жертвоприношение, подобное тем, которые практиковались в древности в честь Диониса, бога растительности, а также бога пьянства и экстаза, который ежегодно возрождался весной и пробуждал землю, и без благосклонности которого не обходились дожди и обильные урожаи.
- Но разве Дионис не был греческим божеством? Какое отношение это имеет к Крыму? - спросила Мария.
- Его культ распространился по всему полуострову вместе с развитием торговых отношений причерноморских центров, например, Херсонеса, с Афинами. Но, возможно, лучше сделать шаг назад во времени. В шестом–четвертом веках и начале третьего века до нашей эры в сакральных комплексах северопонтийских городов, как и в Греции, церемонии в честь Диониса переплетались с обрядами, посвященными Деметре, Коре, Афродите, Кибеле, Гераклу – богам, олицетворявшим плодоносные силы природы. С шестого века до нашей эры Дионис, воплощавший мужское плодоносящее начало, был наиболее тесно связан с культами Деметры и Коры. Я читал, что с пятого века до нашей эры церемонии в честь Диониса входили составной частью в ритуалы, посвященные Деметре. Они исходили из элевсинского образца, где Дионис выступал в ипостаси Иакха и почитался в составе божественной триады, где Деметра или Кора была Персефоной, а Дионис – Иакхом. Особенно яркое проявление синтез культов элевсинских богинь и Диониса прослеживается в четвертом – первой половине третьего века до нашей эры, когда элевсинские мистерии играли важную роль в политической, экономической и духовной жизни. В государствах, наиболее тесно контактировавших со Средиземноморьем: Ольвии, Никонии, Боспоре, – с нормами элевсинских мистерий, возможно, переплетались элементы орфического культа Диониса, где бог выступал в ипостаси покровителя загробного мира. На периферии античного мира в Северном Причерноморье элевсинские сакральные традиции сыграли существенную роль в становлении дионисийского культа, подчеркнув его греческий характер и хтоническую направленность.
- Имеется в виду Таврская Богиня-Мать? – спросил Кротов.
- Именно так. В Крыму существовал культ Богини-Матери, уходящий своими корнями в палеолит и сохранявшийся на протяжении всего неолита. Первоначально эта богиня-мать представлялась первобытным божеством, единственным хранителем тайны жизни. Духовное существо, способное, с одной стороны, смягчить травмирующее событие смерти, а с другой - гарантировать жизнь после смерти. Считалось, что она родилась путем партеногенеза, без посредничества мужского начала, которое...
- Эй, остановитесь на секунду, у меня уже голова пухнет, - зашумела Райская. − Мы здесь для того, чтобы возобновить дело об убийстве или сдать экзамен по древней истории? Успокойтесь немного, подполковник, и перестаньте читать лекцию.
- Простите... Скажем так: эта фигура представляла женское божество, охранявшее мертвых, а значит, и потусторонний мир, и воплощала натуралистический религиозный идеал, отсылающий к богиням-матерям Боспорского царства и Крита, с которыми были связаны три очень сильных измерения: жизнь, смерть и возрождение. Так лучше?
- Пока все хорошо... Но мой вопрос остается прежним: при чем здесь Дионис? - раздраженно взорвалась Мария.
- Со временем на смену богине-матери пришли мужественные фигуры, которые лучше воплощали мужскую функцию в новых социальных структурах этих народов... Знаете ли вы, что откуда пошло слово «Таврида»?
- Просветите нас, - ответил Евгений.
- Греческие поселенцы в Крыму перевели само название соседнего народа, которое могло означать "племя быка".
Само слово "таврос" восходит к праиндоевропейскому и прасемитскому названию дикого быка — тура. Крым входил в ареал обитания этого животного. О том, что древние жители полуострова охотились на быка, свидетельствует петроглиф на горе Бурун-Кая в Бахчисарайском районе. Рисунок, выполненный красной охрой, относят к третьему тысячелетию до нашей эры. Когда быки были приручены, они стали играть важную роль в сельском хозяйстве полуострова.
Бычий культ считается одной из форм тотемизма. Если для северных народов Евразии характерны тотемы змея, волка и медведя, то в обширном регионе, примыкающем к Средиземному морю, почитали быка. В пользу "тотемной" версии говорит и фраза римского историка Аммиана Марцеллина о том, что тавры "ревели". Вероятно, они делали это во время битв, чтобы устрашить врага и продемонстрировать своё "родство" с быком.
- Это все очень интересно, но...
- Я постараюсь быть кратким, коллега. Соответственно, со временем эта богиня-мать, олицетворяемая в значительной степени луной, согласно таврам, постепенно стала ассоциироваться с другой энергией, которая была очень дорога земледельческим общинам: солнцем; солнце символизировал бык - животное, настолько священное для них, что оно почти представляло собой союз между человеческой и божественной природой.
- Ах да, а по какому поводу? - нетерпеливо спросила Мария.
- Бык был символом силы, жизненной энергии и плодородия. Это не мешало приносить их в жертву в честь богини. Наоборот. Обряд имел апотропеическую функцию. Дионис, как я уже говорил, был богом растительности и плодородия, и каждый год он умирал и возрождался в ритме природы. Как вы думаете, каким животным он был представлен?
- Перестань быть занудой, Игорич и рожай, - призвала Мария.
- Не обольщайся, девочка. Этот человек умнее нас вместе взятых, поверь мне... Я говорил о том, что во время празднеств в его честь в Элевсисе в Древней Греции жертву съедали живьем как напоминание о его жертвоприношении - согласно греческой мифологии, Дионис был предан на пиру Титанам - в ритуале, который драматизировал воскрешение божества. Это был жестокий и кровожадный бог, который постепенно превратился в бога опьянения и экстаза. Его поклонники обретали уверенность в жизни после смерти и впадали в безумие, чтобы выйти из себя и оказаться одержимыми им. Через танцы, музыку, секс, вино и...
- Кровавую жертву, - опередил Романа Игоревича Евгений.
- Больше всего информации о кровавом культе богини Девы, который описан Геродотом. По его словам, тавры совершали пиратские нападения на греческие суда, захватывали моряков в плен и приносили их в жертву богине, нанося удар дубиной по голове. Та же участь ждала жертв кораблекрушений, которых море выбрасывало на крымский берег. Согласно Геродоту, Дева отождествлялась с Ифигенией. А это, согласно греческим мифам, был либо один из титулов Артемиды Таврополы, либо имя её жрицы.
Данное свидетельство позволяет реконструировать, каким образом мог эволюционировать культ быка. Известно, что на Крите в минойскую эпоху таврополами именовались девушки, которые участвовали в смертельно опасном ритуальном танце — своеобразном "предке" испанской корриды. Они запрыгивали на спину быка и в конце ритуала, как правило, погибали.
Сакральное единоборство-жертвоприношение в разных формах могло существовать во всех регионах, охваченных культом быка — в том числе и в Крыму. Для древнего человека кровавое действо, вероятно, означало мистерию сил плодородия. С одной стороны в ней участвовал бык — мощный зверь с хорошо заметным фаллосом, а с другой стороны девственница — "непочатый" резервуар плодородия. Определённую роль в формировании культа Быка-Девы могли сыграть наблюдения за Луной. Фазы ночного светила древние люди связывали с женским менструальным циклом, а её "рога" рождали ассоциацию с быком.
Евгений Кротов бросил пытливый взгляд на Марию, которая слушала, полузакрыв глаза.
- В частности, Гераклит утверждал, что Дионис и Аид, царь подземного мира, - это одно и то же божество, разделенное на части. Геродот говорил примерно то же самое о Дионисе и Осирисе. Но для всех них его немая и дикая сила была представлена быком.
- Зачем доходить до человеческих жертвоприношений? - спросила Мария.
- Ведь ритуал предполагает принесение жертвы божеству, чтобы вступить с ним в общение. Именно кровь жертвы устанавливает контакт. Если нет крови, то нет и контакта с сакральным, с божественным.
- Значит, в древности здесь, в Крыму, тоже приносили в жертву людей? − спросил Евгений.
 

© Copyright: Юрий Салов, 2023

Регистрационный номер №0521777

от 20 октября 2023

[Скрыть] Регистрационный номер 0521777 выдан для произведения: 26

Из города все трое за сорок пять минут добрались на электричке до Саки.

- Куда мы приехали... И дом номер тринадцать. Ты не мог найти более подходящего места, Игорич? - сказала Райская, возле нескольких жилых домиков, построенных на скалистом склоне холма, окруженного колючими грушами и засохшим кустарником, в нескольких шагах от побережья. Дома, изъеденные солью и сыростью, казались предоставленными сами себе. Даже в светлое время суток это место казалось призрачным.
- Считайте, это моя дача, - пояснил Барсуков, − прошу.
- О радость, о счастье, - негромко прокомментировала Мария, вызвав улыбку у Евгения, – наконец-то мы дошли.
Оказавшись в небольшом доме,  коллеги Барсукова оказались в замешательстве. Стены были увешаны репродукциями всевозможных масок, фотографиями и увеличенными изображениями трупов, картами Крыма, изображениями курганов и других археологических памятников, портретами жертв, стоявших на коленях перед священными колодцами и пещерами; в одном углу на большом металлическом шкафчике лежали кипы папок и стопки старых газет. В дальнем конце комнаты стояла репродукция какого-то война в натуральную величину: рост манекена составлял около двух метров, и казалось, что он в любой момент может ожить. Наваленные повсюду документы делали атмосферу в этом замкнутом пространстве еще более гнетущей.
Когда Барсуков закрыл за ними дверь, Мария вздрогнула.
- Здесь только эта комната, мини-кухня и ванная. Это было что-то вроде гаража или небольшого сарая, вероятно, использовавшегося для хранения лодок и рыболовных снастей, учитывая близость к побережью. Я купил его лет двадцать назад за гроши. Вам нравится? - спросил подполковник с иронией.
Кротов и Райская не проронили ни слова, погрузившись в созерцание фотографий трупов, расставленных по стенам, и стола в центре комнаты, заваленного книгами по некромантии, черной магии и криминалистике. Здесь же находились компьютер, принтер и ксерокопии старых документов. Это место отражало степень одержимости Барсукова.
- Извините за беспорядок, - продолжал подполковник. − Вы первые, кого я привел сюда.
- Это не комплимент и не знак уважения, Роман Игоревич, - сказал Евгений, вызывая смех коллеги, − от такого я бы сошел с ума.
Но он слышал нервный смех человека, неспособного преодолеть воспоминания.
«Как ему удавалось столько лет держать в себе подобное?», задал себе вопрос Кротов, уверенный, что его коллега задает себе тот же вопрос.
- Роман, я давно уже догадывалась, что у тебя в голове не все в порядке... Но это... – произнесла Мария, указывая на явно подлинные черепа козлов, висящие на стенах вместе с рогами муфлонов и других животных и венками из сухих веток. Правда? Этого достаточно, чтобы попасть в психушку.
Барсуков не слушал. Он включил кофеварку и приготовил каждому по чашке, а коллеги оглядывались по сторонам, разрываясь между отвращением и жутким любопытством.
- Когда меня направили в Симферополь, я продолжил расследование и изучение дела за свой счет, на свои средства, без привлечения начальства, - продолжал Барсуков, как будто и не прерывал свой рассказ. − Мне было достаточно урока от Джубанова, − подполковник принес кофе и сел за стол, за ним последовали Евгений и Мария, − в отличие от остальных, мне было ясно, что это убийство имело религиозное или сакральное значение. Но кроме маски и места поклонения, символизируемого древним источником, я ничего не знал об истории этих мест, поэтому начал проводить исследования.
Он достал из папки несколько фотографий и протянул их Евгению и Марии: на них были изображены маски и персонажи древних мифов.
- Каково ваше первое впечатление от дела, Евгений?
- Я не имею ни малейшего представления об антропологической и религиозной истории Крыма, но первое знакомство с двумя убийствами наводит меня на мысль, что мы имеем дело с культовыми обрядами явно языческого происхождения... Как будто жертва метафорически воплощает возвращение к созидательной и разрушительной энергии природы. Архаичная, почти анимистическая духовность.
Барсуков кивнул, довольный начитанностью коллеги.
- А что ты думаешь, Мария?
- Понятно, что рисунок, маска и печать на ней - это выражение ритуальной символики, и она очень напоминает мне обряды древней церемонии. Кровь... она как будто призвана оплодотворить землю, не так ли?
- Именно так. Я также не сразу понял, что убийство у источника связано с ритуалами древних причерноморских цивилизаций. И сегодня эта земля пронизана сильным сакральным измерением, а на протяжении многих веков она считалась одним из важнейших духовных центров древности. На протяжении веков на острове смешивались этнические группы, божества, обряды, обычаи и практики, но чувство сакрального по-прежнему глубоко укоренилось в деревенских общинах, сохранившись в самых отдаленных районах. И все же, несмотря на то, что я вырос в этих краях, контекст был для меня каким-то чужим.
- Тогда представьте это для меня, - говорит Евгений.
Барсуков улыбнулся и продолжил свой рассказ:
- По мнению антрополога, с которым я связался, это убийство представляло собой человеческое жертвоприношение, подобное тем, которые практиковались в древности в честь Диониса, бога растительности, а также бога пьянства и экстаза, который ежегодно возрождался весной и пробуждал землю, и без благосклонности которого не обходились дожди и обильные урожаи.
- Но разве Дионис не был греческим божеством? Какое отношение это имеет к Крыму? - спросила Мария.
- Его культ распространился по всему полуострову вместе с развитием торговых отношений причерноморских центров, например, Херсонеса, с Афинами. Но, возможно, лучше сделать шаг назад во времени. В шестом–четвертом веках и начале третьего века до нашей эры в сакральных комплексах северопонтийских городов, как и в Греции, церемонии в честь Диониса переплетались с обрядами, посвященными Деметре, Коре, Афродите, Кибеле, Гераклу – богам, олицетворявшим плодоносные силы природы. С шестого века до нашей эры Дионис, воплощавший мужское плодоносящее начало, был наиболее тесно связан с культами Деметры и Коры. Я читал, что с пятого века до нашей эры церемонии в честь Диониса входили составной частью в ритуалы, посвященные Деметре. Они исходили из элевсинского образца, где Дионис выступал в ипостаси Иакха и почитался в составе божественной триады, где Деметра или Кора была Персефоной, а Дионис – Иакхом. Особенно яркое проявление синтез культов элевсинских богинь и Диониса прослеживается в четвертом – первой половине третьего века до нашей эры, когда элевсинские мистерии играли важную роль в политической, экономической и духовной жизни. В государствах, наиболее тесно контактировавших со Средиземноморьем: Ольвии, Никонии, Боспоре, – с нормами элевсинских мистерий, возможно, переплетались элементы орфического культа Диониса, где бог выступал в ипостаси покровителя загробного мира. На периферии античного мира в Северном Причерноморье элевсинские сакральные традиции сыграли существенную роль в становлении дионисийского культа, подчеркнув его греческий характер и хтоническую направленность.
- Имеется в виду Таврская Богиня-Мать? – спросил Кротов.
- Именно так. В Крыму существовал культ Богини-Матери, уходящий своими корнями в палеолит и сохранявшийся на протяжении всего неолита. Первоначально эта богиня-мать представлялась первобытным божеством, единственным хранителем тайны жизни. Духовное существо, способное, с одной стороны, смягчить травмирующее событие смерти, а с другой - гарантировать жизнь после смерти. Считалось, что она родилась путем партеногенеза, без посредничества мужского начала, которое...
- Эй, остановитесь на секунду, у меня уже голова пухнет, - зашумела Райская. − Мы здесь для того, чтобы возобновить дело об убийстве или сдать экзамен по древней истории? Успокойтесь немного, подполковник, и перестаньте читать лекцию.
- Простите... Скажем так: эта фигура представляла женское божество, охранявшее мертвых, а значит, и потусторонний мир, и воплощала натуралистический религиозный идеал, отсылающий к богиням-матерям Боспорского царства и Крита, с которыми были связаны три очень сильных измерения: жизнь, смерть и возрождение. Так лучше?
- Пока все хорошо... Но мой вопрос остается прежним: при чем здесь Дионис? - раздраженно взорвалась Мария.
- Со временем на смену богине-матери пришли мужественные фигуры, которые лучше воплощали мужскую функцию в новых социальных структурах этих народов... Знаете ли вы, что откуда пошло слово «Таврида»?
- Просветите нас, - ответил Евгений.
- Греческие поселенцы в Крыму перевели само название соседнего народа, которое могло означать "племя быка".
Само слово "таврос" восходит к праиндоевропейскому и прасемитскому названию дикого быка — тура. Крым входил в ареал обитания этого животного. О том, что древние жители полуострова охотились на быка, свидетельствует петроглиф на горе Бурун-Кая в Бахчисарайском районе. Рисунок, выполненный красной охрой, относят к третьему тысячелетию до нашей эры. Когда быки были приручены, они стали играть важную роль в сельском хозяйстве полуострова.
Бычий культ считается одной из форм тотемизма. Если для северных народов Евразии характерны тотемы змея, волка и медведя, то в обширном регионе, примыкающем к Средиземному морю, почитали быка. В пользу "тотемной" версии говорит и фраза римского историка Аммиана Марцеллина о том, что тавры "ревели". Вероятно, они делали это во время битв, чтобы устрашить врага и продемонстрировать своё "родство" с быком.
- Это все очень интересно, но...
- Я постараюсь быть кратким, коллега. Соответственно, со временем эта богиня-мать, олицетворяемая в значительной степени луной, согласно таврам, постепенно стала ассоциироваться с другой энергией, которая была очень дорога земледельческим общинам: солнцем; солнце символизировал бык - животное, настолько священное для них, что оно почти представляло собой союз между человеческой и божественной природой.
- Ах да, а по какому поводу? - нетерпеливо спросила Мария.
- Бык был символом силы, жизненной энергии и плодородия. Это не мешало приносить их в жертву в честь богини. Наоборот. Обряд имел апотропеическую функцию. Дионис, как я уже говорил, был богом растительности и плодородия, и каждый год он умирал и возрождался в ритме природы. Как вы думаете, каким животным он был представлен?
- Перестань быть занудой, Игорич и рожай, - призвала Мария.
- Не обольщайся, девочка. Этот человек умнее нас вместе взятых, поверь мне... Я говорил о том, что во время празднеств в его честь в Элевсисе в Древней Греции жертву съедали живьем как напоминание о его жертвоприношении - согласно греческой мифологии, Дионис был предан на пиру Титанам - в ритуале, который драматизировал воскрешение божества. Это был жестокий и кровожадный бог, который постепенно превратился в бога опьянения и экстаза. Его поклонники обретали уверенность в жизни после смерти и впадали в безумие, чтобы выйти из себя и оказаться одержимыми им. Через танцы, музыку, секс, вино и...
- Кровавую жертву, - опередил Романа Игоревича Евгений.
- Больше всего информации о кровавом культе богини Девы, который описан Геродотом. По его словам, тавры совершали пиратские нападения на греческие суда, захватывали моряков в плен и приносили их в жертву богине, нанося удар дубиной по голове. Та же участь ждала жертв кораблекрушений, которых море выбрасывало на крымский берег. Согласно Геродоту, Дева отождествлялась с Ифигенией. А это, согласно греческим мифам, был либо один из титулов Артемиды Таврополы, либо имя её жрицы.
Данное свидетельство позволяет реконструировать, каким образом мог эволюционировать культ быка. Известно, что на Крите в минойскую эпоху таврополами именовались девушки, которые участвовали в смертельно опасном ритуальном танце — своеобразном "предке" испанской корриды. Они запрыгивали на спину быка и в конце ритуала, как правило, погибали.
Сакральное единоборство-жертвоприношение в разных формах могло существовать во всех регионах, охваченных культом быка — в том числе и в Крыму. Для древнего человека кровавое действо, вероятно, означало мистерию сил плодородия. С одной стороны в ней участвовал бык — мощный зверь с хорошо заметным фаллосом, а с другой стороны девственница — "непочатый" резервуар плодородия. Определённую роль в формировании культа Быка-Девы могли сыграть наблюдения за Луной. Фазы ночного светила древние люди связывали с женским менструальным циклом, а её "рога" рождали ассоциацию с быком.
Евгений Кротов бросил пытливый взгляд на Марию, которая слушала, полузакрыв глаза.
- В частности, Гераклит утверждал, что Дионис и Аид, царь подземного мира, - это одно и то же божество, разделенное на части. Геродот говорил примерно то же самое о Дионисе и Осирисе. Но для всех них его немая и дикая сила была представлена быком.
- Зачем доходить до человеческих жертвоприношений? - спросила Мария.
- Ведь ритуал предполагает принесение жертвы божеству, чтобы вступить с ним в общение. Именно кровь жертвы устанавливает контакт. Если нет крови, то нет и контакта с сакральным, с божественным.
- Значит, в древности здесь, в Крыму, тоже приносили в жертву людей? − спросил Евгений.
 

 

Тени древней земли - 27

Тени древней земли - 25