Тени древней земли - 25

25

Дом Барсуковых, Симферополь

− Мой первый контакт с этим делом произошел ровно на следующий день после того, как была найдена первая девушка, двадцать шестого сентября тысяча девятьсот семьдесят восьмого года. Мне было двадцать два года. Другими словами, я был юнцом. Я работал в отделении милиции в Ялте. В то время в регионе было не так много местных милиционеров: политика министерства в те годы заключалась в том, чтобы отправлять сотрудников подальше от родины, особенно с южных регионов. Я был одним из немногих счастливчиков, кому удалось остаться на полуострове.
Роман Игоревич сделал глоток коньяка и протянул бутылку коллегам, которые отказались.
- Официально дело было возбуждено прокуратурой. Тело обнаружили туристы-дикари. Жертва была найдена у минерального источника, расположенного в тридцати километрах от Ялты. Рядом с источником находился дольмен, древняя гробница.
Кротов открыл папку и кивнул, изучая карту острова.
- Сразу со съездом с трассы шла дорога, которая тогда еще не была полностью асфальтирована. Примерно через десять километров мы подъехали к развалинам старого храма. Он был посвящен культу водной стихии и относился, по мнению археологов, к бронзовому веку. Мои коллеги были все с материка, от первого до последнего. Я ничего не имею против них, но, клянусь, они не блистали своей проницательностью.
Евгений с Марией улыбнулись.
- Поначалу я не воспринимал это так, поверьте мне. Это было мое первое убийство и первая мертвая женщина, которую я видел в своей жизни, а судя по тому, как они вели расследование, думаю, это было и первое убийство для коллег за долгие годы. Я сразу понял, с кем имею дело, когда они описали источник как таз для стирки, а дольмен как каменный пенал.
Кротов снова улыбнулся. Он успел прочитать, что этот храм - уникальный памятник, единственный на всем острове остаток возвышенных сооружений, прикрывавших священные источники; кроме того, это был один из самых крупных и хорошо сохранившихся наследий скифской цивилизации. Священный источник упирался в сланцевую стену, куда древние зодчие отводили бьющую из скалы воду.
Храм высотой около пяти метров был разрушен и закрыт оползнем и только после второй мировой войны он был раскопан.
Невероятно, что древние могли создать такое сооружение в такое время и в таком изолированном месте, думал Кротов, рассматривая фотографии археологического памятника.
- Генерал Кантарский умер около десяти лет назад. В то время он только что был назначен начальником райотдела, - продолжал Барсуков. − С самого начала он свалил все на спор между местными жителями из-за женщины. Девушку нашли в развалинах храма, на ее спине был сделан надрез кончиком ножа, изображавший рисунок, и маска, очень похожая на карнавальную. Кроме этого, она была обнажена, руки связаны за спиной проволокой. Она лежала лицом вниз, как бы молясь. Неподалеку от храма были обнаружены следы пожара или нескольких возгораний. Земля поблизости была обуглена и от нее еще пахло пеплом.
- Что за рисунок? - спросил Евгений.
- Археологи и антропологи сходятся во мнении, что это круглая матрица с рисунком, которым в местные жители украшали хлеб перед выпечкой: по сути, это была своеобразная печать. На ней отпечатывались геометрические фигуры, в основном в виде звезды или спирали. Считается, что она относится к бронзовому веку.
Барсуков достал ручку и нарисовал на салфетке рисунок, который показал коллегам.
- Вот так. Тот, что был найден на жертве, несколько отличался от наиболее распространенных видов. Узор подчеркивал радиальную форму. Это навело меня спустя годы на мысль, что он представляет собой колесо времени, своего рода лунный скифский календарь, возможно, навеянный культом Богини-Матери. По мнению некоторых специалистов, это своеобразный магический альманах.
Евгений кивнул и спросил:
- Каково было мнение ваших коллег по этому поводу?
Барсуков улыбнулся.
- Они полагали, что предполагаемый убийца или убийцы, возможно, местные деревенские жители, нанесли на жертву клеймо из хулиганских побуждений. Тот же круглый рисунок, что был обнаружен на спине девушки, присутствовал и в центре маски: на лбу лица ведьмы. Антропоморфная маска, была явно изготовлена вручную из пластика.
- Пытались ли вы убедить их в абсурдности их теорий?
- Нет, я даже не пытался. Они никогда не видели ничего подобного. Им просто хотелось побыстрее закрыть дело, поймав первого попавшегося подозреваемого. И надо понимать, что я действительно был пятым колесом. Я был тогда только мальчиком на побегушках. – Барсуков усмехнулся.
- Были ли свидетели? - спросил Евгений.
- Ноль, - ответил подполковник. − Никто ничего не видел и не слышал в ночь осеннего равноденствия.
- Что было дальше? − спросила Мария.
- По стандартной колее. Но это было время застоя. Тогда не то, что ритуальных убийств, считалось, что например, серийных убийц в СССР, в стране победившего социализма, не может быть. Так считали и в прокуратуре. По мнению следователя, девушка была похищена, семья отказалась платить выкуп, и похитители убили ее таким варварским способом, чтобы она не опознала похитителей.
- Хоть кто-то допускал версию похищения, − сказал Евгений.
- Да уж… через два месяца майор Джубанов был переведен в Нальчик, в свой родной город. Потом его направили в Афганистан для обучения местной кармалевской милиции. Вскоре его машина подорвалась на мине...
- Однако... Его заменили?
- Но не сразу. В течение этих двух месяцев должность оставалась вакантной. Местная милиция продолжала действовать самостоятельно. Расследование проводилось по шаблону...
- Но настоящая проблема, настоящая загадка была в другом, не так ли? – произнесла Мария.
Роман Игоревич серьезно кивнул.
- Да, личность жертвы. Личность жертвы. Выяснить, кто она такая, не удалось. Никто не искал ее, никто не заявил о ее пропаже, никто в деревне и соседних деревнях не узнал ее.
- Как это возможно? - спросил Евгений. – А в Ялте?
- Тоже не узнали.
- И никто никогда не видел эту девушку? Как такое может быть? Может она была туристкой?
- Я не знаю. Я задаю себе этот вопрос уже сорок один год и до сих пор не нашел на него убедительного ответа. Я могу вас заверить, что мы прошлись по всему полуострову за время расследования. Ничего. Журналист из местной газеты написал статью и по нашей просьбе выложил обращение к свидетелям с большим количеством фотографий девочки, предлагая всем, кто ее узнал, откликнуться. Никто не отозвался.
- Ничего удивительного, - прокомментировала Мария.
- Да, статья не возымела желаемого эффекта. Напротив, она имела печальные последствия для Кантарского, который чувствовал на своей шее дыхание начальства. Они давили на него, требуя быстрее разобраться с этим делом.
- Как всегда, - сказала Мария.
- Не заблуждайтесь на этот счет. Генерал был типичным сукиным сыном. В ответ на это он устроил масштабную проверку ранее судимых жителей региона и взял десяток из них в качестве простых подозреваемых, не имея ни малейших доказательств. Он выбирал самых маргиналов с отсутствием алиби - вот к чему сводился его метод расследования.
- Типичный случай, − усмехнулся Кротов.
- Подобные вещи постоянно происходили и тогда, - покачала головой Мария. − Разве не так?
- К сожалению, да, - признал Барсуков.
- И что?
- Итак: десять человек в СИЗО, неопознанная жертва, ни одного свидетеля, непонятный ритуальный мотив, и стратегия Кантарского заключалась в том, чтобы дождаться, когда кому-то из этих десяти надоест сидеть в тюрьме и он на кого-нибудь настучит, чтобы закрыть дело, получив признание.
- А как же местные жители? – задумчиво спросил Евгений.
- Для них это было так, как будто ничего не произошло. Крым это был курорт всесоюзного масштаба с большим количеством туристов, каждый день сменявших друг друга. Люди решили, что это была какая-то туристка с просторов необъятной нашей советской родины.
- И чем дело закончилось? − спросил Евгений, просматривая папку.
- Да, и это еще большая загадка в этой истории... Через три недели после обнаружения тела райотдел милиции загорелся.
- Невероятно, - произнесла Мария.
- Комиссия признала причиной неисправность электропроводки.
- А как отреагировал Кантарский? - спросил питерец.
- Когда истек срок содержания подозреваемых под стражей и их отпустили под подписку о невыезде, он ушел на больничный и заперся дома, пока через несколько месяцев его не перевели в родной Омск. Он, кстати был убежден, что райотдел подожгли местные уголовники, отомстившие за произвольные аресты их дружков.
- Правдоподобно,- сказала Райская.
- В этом есть смысл, да. Самое интересное в том, что архивы РОВД и комната вещдоков сгорели. Из предметов, найденных на месте преступления, осталась лишь горстка пепла.
- Черт... Так вы думаете, что между убийством и пожаром могла быть связь? спросила Мария.
- Я не знаю... Это так и не было установлено. Скажем так, уничтожение вещественных доказательств и невозможность опознания тела способствовали тому, что дело было в конце концов закрыто.
- А каково ваше мнение по этому поводу? Как вы думаете, местные знали, кто эта девушка?
- Я могу ошибаться, но моя интуиция всегда подсказывала мне, что нет.
- Значит, это мог быть кто-то не из этих мест? – спросил Кротов.
- Я не знаю, Евгений. Я говорю тебе, я не могу быть уверен, но что-то подсказывает мне, что это было именно так. Девушка была вообще не крымчанка.
- Зачем же так убивать ее?
- Это вопрос ключевой, - произнес Барсуков. − Я был двадцатидвухлетним стажером без какого-либо опыта. А Кантарский и другие не только были бесполезны, но и усугубляли ситуацию, отталкивая от себя общество, которое и так не было склонно к сотрудничеству. Не говоря уже о том, что ни прокуратура, ни кто-либо другой никогда не беспокоился об этой девушке. У них были другие заботы.
- Отпечатки пальцев?
- Те немногие отпечатки пальцев, которые не были связаны с кем-то из нашего региона, ни к чему не привели. Конечно, мы сняли отпечатки и с девушки, но это была пустая трата времени.
- Что показало вскрытие?
- Девушке было от восемнадцати до девятнадцати лет. Причина смерти: кровотечение, вызванное глубоким порезом яремной вены. Горло было перерезано лезвием длиной не менее десяти сантиметров. Чистый, профессиональный порез.
- И я представляю, что это подтвердило версию генерала о том, что это сделал сельский житель, - сказала Райская. −Тот, кто пускал кровь домашним животным.
- Именно.
- Развалины храма у источника были основным местом преступления?
- Основным. По следам крови на камнях судмедэксперт определил, что девушка была убита там около полуночи.
- Значит, тело не сдвинули с места... Как вы считаете, это дело рук одного человека или нескольких? − спросил Евгений.
- Я всегда считал, что это был одиночка. Место было очень уединенное, поэтому этот человек мог спокойно провести ритуал, не торопясь, как говорят современные криминалисты, инсценировать.
- Разрез на спине? – произнесла Мария.
- Посмертный. Как и прибивание маски к лицу.
- Значит, жертву не пытали и на нее не нападали, - сделал вывод Кротов.
- Судя по заключению судмедэксперта, это не так. Убийство было явно жестоким, но без элементов садизма.
- Признаки сексуального насилия?
- Ноль. Девушка была девственницей... Единственными следами физического воздействия были потёртости на запястьях. Вероятно, ее связали сначала пеньковой веревкой, а затем проволокой. Больше при вскрытии ничего не обнаружилось.
- Токсикологические тесты? - спросила Мария.
- Из-за целого ряда бюрократических проблем и задержек со стороны лаборатории на их получение ушло несколько месяцев. Наконец, образцы крови оказались чистыми: ее не накачали наркотиками и не отравили.
Евгений и Мария обменялись многозначительными взглядами: как правило, работа с "глухарями" делами означала, что их трудно раскрыть из-за отдаленности событий во времени, исчезновения свидетелей и следователей (часто умерших) и разложения вещественных доказательств. В частности, это дело было омрачено весьма небрежным расследованием и рядом загадок, которые сгущались с годами. Поэтому немыслимо было полагаться на криминалистику, чтобы докопаться до истины.
- Когда дело было закрыто, что вы сделали? – задумался Кротов.
- Я пытался добиваться дальнейшего расследования.
- Вам его дали?
Барсуков горько улыбнулся и покачал головой.
- Нет, но меня перевели в Симферополь, наказав за то, что я осмелился подсказать начальству, что следует продолжать расследование.
Наступила тишина.
- Итак, результаты: расследование закрыли, вас перевели в Симферополь, все умыли руки, а психопат, убивший ее, остался на свободе? – подытожила Мария.
- Тот, кто убил ее, не был психопатом, - возразил Евгений.
- Неужели?
- Подумайте сами: каков клинический портрет психопата? – бросил Евгений в пространство, словно читал лекцию: манипулятор, нарцисс, патологический лжец, тщеславный, увлекающийся, интуитивный субъект, без совести, без эмпатии, ищущий внимания, легко скучающий, вероломный, когда ему противостоят, страдающий импульсивностью и хищническим инстинктом...
- Эй, ты практически описал моего бывшего, - сказала Райская, чтобы разрядить обстановку.
- Кроме шуток... Из картины, нарисованной Романом Игоревичем, и материалами дела, которые я успел прочитать, ничто не заставит меня поверить, что это может быть делом рук человека психопатического типа, −продолжал Кротов. − Здесь мы явно имеем дело с организованным, холодным и расчетливым убийцей, но его личность противоположна психопату. Он следует четкому ритуалу, которого придерживается со скрупулезной строгостью. Мне только непонятен тот факт, что он прибил жертве маску к лицу. Что это?
- Я в целом согласен с Евгением, - сказал Барсуков. − Он, конечно, хладнокровный монстр, но я не думаю, что им двигал какой-то хищнический инстинкт или сексуальное влечение.
- Мы знаем, как он убил, но не знаем, почему, и можем понять его мотивы, только расшифровав тотемический аспект ритуала, который он устроил, - продолжал Евгений.
- Прочитав тома энциклопедий? - спросила Мария, раздраженная профессорским тоном своего коллеги.
- Чтобы поймать такого убийцу, недостаточно понять, как он мыслит, нужно еще выяснить, во что он верит... Вы глубоко изучили дело, Роман Игоревич.
- Благодарю.
- Каково значение этой ведьминой маски, печати, священной стихии, представленной разрушенным храмом?
Барсуков ощутил головокружительное чувство неизбежности. Он понимал, что коллеги находятся на переломном этапе; если они сделают еще один шаг, расследование поглотит их, как это произошло с ним; еще было время избежать этого, и эта тяжелая ответственность переполняла его.
- Вы действительно хотите идти дальше?
Оба кивнули, снедаемые любопытством.
- Очень хорошо, - произнес подполковник. Но я не хочу обсуждать это здесь. Регина запретила мне вносить это грязное дело в дом... Мы возьмем машину и уедем за несколько километров отсюда. У меня есть место, где мы сможем поговорить об этом деле более спокойно.
Мария и Евгений обменялись недоуменными взглядами, но решили последовать за ним.
 

© Copyright: Юрий Салов, 2023

Регистрационный номер №0521698

от 17 октября 2023

[Скрыть] Регистрационный номер 0521698 выдан для произведения: 25

Дом Барсуковых, Симферополь

− Мой первый контакт с этим делом произошел ровно на следующий день после того, как была найдена первая девушка, двадцать шестого сентября тысяча девятьсот семьдесят восьмого года. Мне было двадцать два года. Другими словами, я был юнцом. Я работал в отделении милиции в Ялте. В то время в регионе было не так много местных милиционеров: политика министерства в те годы заключалась в том, чтобы отправлять сотрудников подальше от родины, особенно с южных регионов. Я был одним из немногих счастливчиков, кому удалось остаться на полуострове.
Роман Игоревич сделал глоток коньяка и протянул бутылку коллегам, которые отказались.
- Официально дело было возбуждено прокуратурой. Тело обнаружили туристы-дикари. Жертва была найдена у минерального источника, расположенного в тридцати километрах от Ялты. Рядом с источником находился дольмен, древняя гробница.
Кротов открыл папку и кивнул, изучая карту острова.
- Сразу со съездом с трассы шла дорога, которая тогда еще не была полностью асфальтирована. Примерно через десять километров мы подъехали к развалинам старого храма. Он был посвящен культу водной стихии и относился, по мнению археологов, к бронзовому веку. Мои коллеги были все с материка, от первого до последнего. Я ничего не имею против них, но, клянусь, они не блистали своей проницательностью.
Евгений с Марией улыбнулись.
- Поначалу я не воспринимал это так, поверьте мне. Это было мое первое убийство и первая мертвая женщина, которую я видел в своей жизни, а судя по тому, как они вели расследование, думаю, это было и первое убийство для коллег за долгие годы. Я сразу понял, с кем имею дело, когда они описали источник как таз для стирки, а дольмен как каменный пенал.
Кротов снова улыбнулся. Он успел прочитать, что этот храм - уникальный памятник, единственный на всем острове остаток возвышенных сооружений, прикрывавших священные источники; кроме того, это был один из самых крупных и хорошо сохранившихся наследий скифской цивилизации. Священный источник упирался в сланцевую стену, куда древние зодчие отводили бьющую из скалы воду.
Храм высотой около пяти метров был разрушен и закрыт оползнем и только после второй мировой войны он был раскопан.
Невероятно, что древние могли создать такое сооружение в такое время и в таком изолированном месте, думал Кротов, рассматривая фотографии археологического памятника.
- Генерал Кантарский умер около десяти лет назад. В то время он только что был назначен начальником райотдела, - продолжал Барсуков. − С самого начала он свалил все на спор между местными жителями из-за женщины. Девушку нашли в развалинах храма, на ее спине был сделан надрез кончиком ножа, изображавший рисунок, и маска, очень похожая на карнавальную. Кроме этого, она была обнажена, руки связаны за спиной проволокой. Она лежала лицом вниз, как бы молясь. Неподалеку от храма были обнаружены следы пожара или нескольких возгораний. Земля поблизости была обуглена и от нее еще пахло пеплом.
- Что за рисунок? - спросил Евгений.
- Археологи и антропологи сходятся во мнении, что это круглая матрица с рисунком, которым в местные жители украшали хлеб перед выпечкой: по сути, это была своеобразная печать. На ней отпечатывались геометрические фигуры, в основном в виде звезды или спирали. Считается, что она относится к бронзовому веку.
Барсуков достал ручку и нарисовал на салфетке рисунок, который показал коллегам.
- Вот так. Тот, что был найден на жертве, несколько отличался от наиболее распространенных видов. Узор подчеркивал радиальную форму. Это навело меня спустя годы на мысль, что он представляет собой колесо времени, своего рода лунный скифский календарь, возможно, навеянный культом Богини-Матери. По мнению некоторых специалистов, это своеобразный магический альманах.
Евгений кивнул и спросил:
- Каково было мнение ваших коллег по этому поводу?
Барсуков улыбнулся.
- Они полагали, что предполагаемый убийца или убийцы, возможно, местные деревенские жители, нанесли на жертву клеймо из хулиганских побуждений. Тот же круглый рисунок, что был обнаружен на спине девушки, присутствовал и в центре маски: на лбу лица ведьмы. Антропоморфная маска, была явно изготовлена вручную из пластика.
- Пытались ли вы убедить их в абсурдности их теорий?
- Нет, я даже не пытался. Они никогда не видели ничего подобного. Им просто хотелось побыстрее закрыть дело, поймав первого попавшегося подозреваемого. И надо понимать, что я действительно был пятым колесом. Я был тогда только мальчиком на побегушках. – Барсуков усмехнулся.
- Были ли свидетели? - спросил Евгений.
- Ноль, - ответил подполковник. − Никто ничего не видел и не слышал в ночь осеннего равноденствия.
- Что было дальше? − спросила Мария.
- По стандартной колее. Но это было время застоя. Тогда не то, что ритуальных убийств, считалось, что например, серийных убийц в СССР, в стране победившего социализма, не может быть. Так считали и в прокуратуре. По мнению следователя, девушка была похищена, семья отказалась платить выкуп, и похитители убили ее таким варварским способом, чтобы она не опознала похитителей.
- Хоть кто-то допускал версию похищения, − сказал Евгений.
- Да уж… через два месяца майор Джубанов был переведен в Нальчик, в свой родной город. Потом его направили в Афганистан для обучения местной кармалевской милиции. Вскоре его машина подорвалась на мине...
- Однако... Его заменили?
- Но не сразу. В течение этих двух месяцев должность оставалась вакантной. Местная милиция продолжала действовать самостоятельно. Расследование проводилось по шаблону...
- Но настоящая проблема, настоящая загадка была в другом, не так ли? – произнесла Мария.
Роман Игоревич серьезно кивнул.
- Да, личность жертвы. Личность жертвы. Выяснить, кто она такая, не удалось. Никто не искал ее, никто не заявил о ее пропаже, никто в деревне и соседних деревнях не узнал ее.
- Как это возможно? - спросил Евгений. – А в Ялте?
- Тоже не узнали.
- И никто никогда не видел эту девушку? Как такое может быть? Может она была туристкой?
- Я не знаю. Я задаю себе этот вопрос уже сорок один год и до сих пор не нашел на него убедительного ответа. Я могу вас заверить, что мы прошлись по всему полуострову за время расследования. Ничего. Журналист из местной газеты написал статью и по нашей просьбе выложил обращение к свидетелям с большим количеством фотографий девочки, предлагая всем, кто ее узнал, откликнуться. Никто не отозвался.
- Ничего удивительного, - прокомментировала Мария.
- Да, статья не возымела желаемого эффекта. Напротив, она имела печальные последствия для Кантарского, который чувствовал на своей шее дыхание начальства. Они давили на него, требуя быстрее разобраться с этим делом.
- Как всегда, - сказала Мария.
- Не заблуждайтесь на этот счет. Генерал был типичным сукиным сыном. В ответ на это он устроил масштабную проверку ранее судимых жителей региона и взял десяток из них в качестве простых подозреваемых, не имея ни малейших доказательств. Он выбирал самых маргиналов с отсутствием алиби - вот к чему сводился его метод расследования.
- Типичный случай, − усмехнулся Кротов.
- Подобные вещи постоянно происходили и тогда, - покачала головой Мария. − Разве не так?
- К сожалению, да, - признал Барсуков.
- И что?
- Итак: десять человек в СИЗО, неопознанная жертва, ни одного свидетеля, непонятный ритуальный мотив, и стратегия Кантарского заключалась в том, чтобы дождаться, когда кому-то из этих десяти надоест сидеть в тюрьме и он на кого-нибудь настучит, чтобы закрыть дело, получив признание.
- А как же местные жители? – задумчиво спросил Евгений.
- Для них это было так, как будто ничего не произошло. Крым это был курорт всесоюзного масштаба с большим количеством туристов, каждый день сменявших друг друга. Люди решили, что это была какая-то туристка с просторов необъятной нашей советской родины.
- И чем дело закончилось? − спросил Евгений, просматривая папку.
- Да, и это еще большая загадка в этой истории... Через три недели после обнаружения тела райотдел милиции загорелся.
- Невероятно, - произнесла Мария.
- Комиссия признала причиной неисправность электропроводки.
- А как отреагировал Кантарский? - спросил питерец.
- Когда истек срок содержания подозреваемых под стражей и их отпустили под подписку о невыезде, он ушел на больничный и заперся дома, пока через несколько месяцев его не перевели в родной Омск. Он, кстати был убежден, что райотдел подожгли местные уголовники, отомстившие за произвольные аресты их дружков.
- Правдоподобно,- сказала Райская.
- В этом есть смысл, да. Самое интересное в том, что архивы РОВД и комната вещдоков сгорели. Из предметов, найденных на месте преступления, осталась лишь горстка пепла.
- Черт... Так вы думаете, что между убийством и пожаром могла быть связь? спросила Мария.
- Я не знаю... Это так и не было установлено. Скажем так, уничтожение вещественных доказательств и невозможность опознания тела способствовали тому, что дело было в конце концов закрыто.
- А каково ваше мнение по этому поводу? Как вы думаете, местные знали, кто эта девушка?
- Я могу ошибаться, но моя интуиция всегда подсказывала мне, что нет.
- Значит, это мог быть кто-то не из этих мест? – спросил Кротов.
- Я не знаю, Евгений. Я говорю тебе, я не могу быть уверен, но что-то подсказывает мне, что это было именно так. Девушка была вообще не крымчанка.
- Зачем же так убивать ее?
- Это вопрос ключевой, - произнес Барсуков. − Я был двадцатидвухлетним стажером без какого-либо опыта. А Кантарский и другие не только были бесполезны, но и усугубляли ситуацию, отталкивая от себя общество, которое и так не было склонно к сотрудничеству. Не говоря уже о том, что ни прокуратура, ни кто-либо другой никогда не беспокоился об этой девушке. У них были другие заботы.
- Отпечатки пальцев?
- Те немногие отпечатки пальцев, которые не были связаны с кем-то из нашего региона, ни к чему не привели. Конечно, мы сняли отпечатки и с девушки, но это была пустая трата времени.
- Что показало вскрытие?
- Девушке было от восемнадцати до девятнадцати лет. Причина смерти: кровотечение, вызванное глубоким порезом яремной вены. Горло было перерезано лезвием длиной не менее десяти сантиметров. Чистый, профессиональный порез.
- И я представляю, что это подтвердило версию генерала о том, что это сделал сельский житель, - сказала Райская. −Тот, кто пускал кровь домашним животным.
- Именно.
- Развалины храма у источника были основным местом преступления?
- Основным. По следам крови на камнях судмедэксперт определил, что девушка была убита там около полуночи.
- Значит, тело не сдвинули с места... Как вы считаете, это дело рук одного человека или нескольких? − спросил Евгений.
- Я всегда считал, что это был одиночка. Место было очень уединенное, поэтому этот человек мог спокойно провести ритуал, не торопясь, как говорят современные криминалисты, инсценировать.
- Разрез на спине? – произнесла Мария.
- Посмертный. Как и прибивание маски к лицу.
- Значит, жертву не пытали и на нее не нападали, - сделал вывод Кротов.
- Судя по заключению судмедэксперта, это не так. Убийство было явно жестоким, но без элементов садизма.
- Признаки сексуального насилия?
- Ноль. Девушка была девственницей... Единственными следами физического воздействия были потёртости на запястьях. Вероятно, ее связали сначала пеньковой веревкой, а затем проволокой. Больше при вскрытии ничего не обнаружилось.
- Токсикологические тесты? - спросила Мария.
- Из-за целого ряда бюрократических проблем и задержек со стороны лаборатории на их получение ушло несколько месяцев. Наконец, образцы крови оказались чистыми: ее не накачали наркотиками и не отравили.
Евгений и Мария обменялись многозначительными взглядами: как правило, работа с "глухарями" делами означала, что их трудно раскрыть из-за отдаленности событий во времени, исчезновения свидетелей и следователей (часто умерших) и разложения вещественных доказательств. В частности, это дело было омрачено весьма небрежным расследованием и рядом загадок, которые сгущались с годами. Поэтому немыслимо было полагаться на криминалистику, чтобы докопаться до истины.
- Когда дело было закрыто, что вы сделали? – задумался Кротов.
- Я пытался добиваться дальнейшего расследования.
- Вам его дали?
Барсуков горько улыбнулся и покачал головой.
- Нет, но меня перевели в Симферополь, наказав за то, что я осмелился подсказать начальству, что следует продолжать расследование.
Наступила тишина.
- Итак, результаты: расследование закрыли, вас перевели в Симферополь, все умыли руки, а психопат, убивший ее, остался на свободе? – подытожила Мария.
- Тот, кто убил ее, не был психопатом, - возразил Евгений.
- Неужели?
- Подумайте сами: каков клинический портрет психопата? – бросил Евгений в пространство, словно читал лекцию: манипулятор, нарцисс, патологический лжец, тщеславный, увлекающийся, интуитивный субъект, без совести, без эмпатии, ищущий внимания, легко скучающий, вероломный, когда ему противостоят, страдающий импульсивностью и хищническим инстинктом...
- Эй, ты практически описал моего бывшего, - сказала Райская, чтобы разрядить обстановку.
- Кроме шуток... Из картины, нарисованной Романом Игоревичем, и материалами дела, которые я успел прочитать, ничто не заставит меня поверить, что это может быть делом рук человека психопатического типа, −продолжал Кротов. − Здесь мы явно имеем дело с организованным, холодным и расчетливым убийцей, но его личность противоположна психопату. Он следует четкому ритуалу, которого придерживается со скрупулезной строгостью. Мне только непонятен тот факт, что он прибил жертве маску к лицу. Что это?
- Я в целом согласен с Евгением, - сказал Барсуков. − Он, конечно, хладнокровный монстр, но я не думаю, что им двигал какой-то хищнический инстинкт или сексуальное влечение.
- Мы знаем, как он убил, но не знаем, почему, и можем понять его мотивы, только расшифровав тотемический аспект ритуала, который он устроил, - продолжал Евгений.
- Прочитав тома энциклопедий? - спросила Мария, раздраженная профессорским тоном своего коллеги.
- Чтобы поймать такого убийцу, недостаточно понять, как он мыслит, нужно еще выяснить, во что он верит... Вы глубоко изучили дело, Роман Игоревич.
- Благодарю.
- Каково значение этой ведьминой маски, печати, священной стихии, представленной разрушенным храмом?
Барсуков ощутил головокружительное чувство неизбежности. Он понимал, что коллеги находятся на переломном этапе; если они сделают еще один шаг, расследование поглотит их, как это произошло с ним; еще было время избежать этого, и эта тяжелая ответственность переполняла его.
- Вы действительно хотите идти дальше?
Оба кивнули, снедаемые любопытством.
- Очень хорошо, - произнес подполковник. Но я не хочу обсуждать это здесь. Регина запретила мне вносить это грязное дело в дом... Мы возьмем машину и уедем за несколько километров отсюда. У меня есть место, где мы сможем поговорить об этом деле более спокойно.
Мария и Евгений обменялись недоуменными взглядами, но решили последовать за ним.
 

 

Тени древней земли -26

Тени древней земли - 24