Сон (Перекрестки дорог) книга 2 глава 14

14.          Кто выше королевы?
 
 
Выходные как всегда пролетели стремительно, и только наступивший понедельник немного притормозил этот сумасшедший временной бег. Однако за это пришлось расплачиваться мучительным пробуждением ото сна, тоскливыми сборами на работу и нечеловеческими усилиями по принуждению организма к действию.
Вадик стоял у окна и смотрел на сияющий автомобиль Жоры. Сам водитель уже перемещался своей знаменитой гарцующей походкой в сторону парадного крыльца издательства. Жорина походка была легкой, как это и бывало всегда, а голова Вадика тяжелой, как это бывало после посещения ночного клуба, и «приятной утренней разминки». Эту ночь они отжигали с Ирэн по полной, и вот сейчас он тоскливо думал:  « А на хрена мне это было надо»?
Но только, ведь что удивительно, как только Ирэн возникала в виде голоса в телефонной трубке, или вообще, собственной персоной, почему-то сразу становилось «надо». Опустошение приходило только тогда, когда она исчезала. «Будто эта пустота занимает ее место, просто «Ирэнозаменитель» какой-то, - уже не в первый раз размышлял на этот счет Вадим.
Через пару минут дверь открылась, и в кабинет ввалился радостный Иван.
- ВанВаныч, дорогой, ты где же столько времени пропадал? – Вадик неожиданно очень обрадовался возвращению коллеги.
- В Озарянске! – удивился Ваня. -  Безвылазно, но плодотворно. Мое отсутствие согласовано с Генералиссимусом, и шеф тоже в курсе. Она, что, разве вам не говорила?
Вадик молча покачал головой. Было очень стыдно признаваться, но события развивались таким образом, что про Ваню никто не вспоминал.
 - А где народ-то? – поинтересовался бывший командировочный, оглядев пустой кабинет? – в отпусках что ли?
- В отпуске с сегодняшнего дня Ирочка и Гена, зато оттуда должен вернуться Артем. А Ольга…
Дверь снова распахнулась, и на пороге появился только что упомянутый Артем:
- Привет, А где остальные? В отпусках? – продублировал он Ванину версию.
- Ирочка с Геной… - начал, было, Вадик, но дверь снова открылась.
- Привет! – улыбнулась Лиза, - А где… ах, да…, они же  в отпуске, - вспомнила она.
- Ну, слава богу, - облегченно выдохнул Вадик, – а то я уже и тебе рассказывать собрался. Так что про Ольгу ребятам объясняй сама – у тебя это лучше получится. Ты, кстати, в больницу сегодня звонила?
- Я ее маме звонила, она сказала, что Оле немного лучше.
- Да, что с Ольгой-то? – не выдержал Иван.
Лиза подробно рассказала обо всем, что знала, а потом высказала мысль, которая мучила ее все выходные:
- Я просто уверена, что к Ольге приходил ее друг! Я и следователю то же самое говорила, только что о нем сказать можно, кроме того, что он подлец? И то эта характеристика рождена больше моей интуицией, чем фактами, и мотивов я никаких предположить не могу, и не видел его никто. Говорят, что даже номер телефона, на который звонила Ольга, какой-то «левый».
Неожиданно Лиза вспомнила, как когда-то в разговоре она упоминала про свой Генофонд, а Ольга сказала, что это словно портрет ее любимого. Но вот, что именно говорила тогда Лиза, теперь она вспомнить не могла.
В этот момент в кабинете появился Жора:
- Всем привет, где народ, как дела у Ольги? – жизнерадостно произнес он.
Вадик выразительно посмотрел на Лизу, и она, бросив на него мимолетный равнодушный взгляд, повторила информацию в несколько усеченном варианте.
- Я рад, что ей лучше, - все так же жизнерадостно отреагировал Жора. - Наверное, скоро организуем посещение?
- А сам-то ты в пятницу где весь день пропадал? -  поинтересовался Вадик.
- Небольшое поручение Генриха, но это так – задание местного значения, - неопределенно ответил сантехник и удалился из кабинета, а разговор перешел в иную плоскость.
- Ну, мужики, рассказывайте, как время провели? – задал вопрос Вадик, цепляясь за последнюю возможность оттянуть производственный процесс.
- Хорошо, - хором ответили мужики.
И в эту минуту дверь распахнулась снова.
- Привет… - пропел ласковый голос, и из дверного проема выплыл огромный торт, однако в одиночестве он оставался недолго. Тонкая женская рука заметно подрагивала от тяжести килограммов, поэтому была вынуждена затащить в помещение остальную часть организма.
- Привет… - радостно улыбаясь, повторила Настя.
- Пароль! – крикнул ей Вадик.
- Чего? – не поняла девушка. Потом она огляделась вокруг и, пожав плечами, спросила. – А где остальные? В отпуске?
- Правильно! – одобрил ход ее мысли Вадим, и тут же скомандовал снова. - Лиза, отзыв!
Настино лицо сменило радостное выражение на удивленное:
- Да, что у вас тут происходит? - и торт выпал из ее рук в  подставленные Иваном ладони.
Лиза уже в третий раз описала сложившуюся ситуацию, при этом Настя постоянно охала, а в конце спросила:
- А когда навещать пойдем?
- Пока пускают только самых близких, - вздохнула Лиза.
- А жаль, мы бы ей как раз кусок твоего торта отнесли, - сказал Артем.
- Торт – не проблема. Проблема в другом… А торт я еще лучше принесу. Мой муж два года назад четвертый по счету бизнес прикупил. Теперь он еще и сладкий король.
- Это он с рождением каждого ребенка так расширяется, чтобы при дележе  наследства никому обидно не было? – выдвинул версию Вадик.
- Ты не о том, - перебил его Ваня. - Что ж ты, Настя, раньше-то торты не приносила? – неодобрительно покачал он головой.
- Не знаю, не думала. Я сладкое как-то не люблю, - начала оправдываться Настя. – Это сегодня мне муж идею подкинул. «Иди, - говорит, – подсласти новость».
- Ты Ивана не поняла! – подхватил шутку Вадик, – тебя о сладком никто думать не призывает, тебе пытаются объяснить, что думать нужно о коллективе!
- Темнота! – поддержал его Ваня.
- А в чем у тебя проблема? – махнула на них рукой Лиза, – опять в декретный собралась? Так Максимке еще только полгода.
- Да ты что? Тут из этого-то декретного никак не выберешься, - вздохнула Настя, – давай, Лизок, тарелки, чего время терять, буду в глазах коллектива реабилитироваться. В общем, кризис в моей семье!
- А, что ты хочешь, короли – они такие! – констатировал Вадим.
- Да. Нет… Куда этот король денется, тем более, что у него теперь наследник появился. Дело совсем в другом. Свита подвела: троих детей бабулькам было мало, а четверых оказалось уже много – не справляются они теперь без меня. Но самое ужасное, что я тоже оказалась слабым звеном. Девчонки мои подросли и стали такими интересными особами, что мне постоянно хочется быть  рядом с ними, тем более что у старшей недавно любовь случилась.
- А сколько ей? – заинтересовался Артем.
- Скоро восемь, - вздохнула Настя.
- Тогда это серьезно, лично у меня в этом возрасте было самое сильное чувство.
- Так проблема-то в чем, - уже второй раз задала вопрос Лиза.
- Я не смогу в ближайшее время выйти из декретного! – отчеканила тщательно заготовленную фразу Лиза.
- Ну, это ты нас сильно испугала! – весело отозвался Вадим – Это мы как жить теперь будем? Это же, практически, существование издательства под угрозой! Хотя… Стоп! Есть идея. Не бойся, Анастасия, прорвемся! Мы на твое место Жору возьмем. Он знаешь, какие мысли интересные тут озвучивал и, главное, высокохудожественным образом все  это проделывал. Так что думаю, он справится.
- Вот это-то я как раз и боюсь, - снова скороговоркой затараторила Настя. – Вы только никого вместо меня не берите, а то человек привыкнет, а я вернусь. Я обязательно вернусь! А пока я лучше торты вам возить буду, раз вы в них такую потребность испытываете.
- Темнота ты, Вадик,  - вытаращил на него глаза Иван, – торты же гораздо лучше, чем Жора! А если они …, Настя, внимательно следи за ходом моей мысли, будут такого же раз-ме-ра, то мы и Жору накормим. А он пусть уж лучше пока сантехником поработает. Так что, не боись, мать, справимся! – подытожил Ваня. – Расти детей спокойно.
- Да, вы даже не представляете, какой это интересный мир – дети! – снова вздохнула она.
- Да где уж нам… - начал было Вадим и тут же осекся.
Он увидел Лизин взгляд, устремленный, нет на него, на Анастасию. И совершенно не понял чувство, которое в нем ожило. Но взгляд был настолько необычен…
Взгляд… Что-то снова закопошилось у Вадика в голове, какой-то давнишний не рожденный еще вопрос снова запросился наружу, но… мысль в который раз ускользнула…
- Мы еще молодые, - продолжил он, - погуляем пока. Да, Вань?
- Не знаю…, - загадочно отозвался Иван.
Он вспомнил маленького Ваньку, Наташу, ощутил острую по ним тоску и не менее острое желание снова вернуться в Озарянск. Уже второй день они постоянно возникали перед его глазами. Особенно вспоминались последние минуты, когда они стояли на узком перроне и дружно  махали ему руками.
 
                        …
 
Наташа и Ваня смотрели вслед уходящему поезду.
- Мама, почему ты плачешь? – спросил Ваня.
- Грустно, и потом я вдруг подумала, а если это – все, и он никогда уже не вернется?
- Я знаю, как это проверить, – загадочно прошептал Ванька -  На той неделе тетя Валя очень жалела, что забыла свою кружку, когда из больницы выписывалась. Говорила, что это плохая примета, потому что теперь обязательно придется возвращаться. Пойдем домой, посмотрим, может, дядя Ваня тоже что-нибудь оставил.
- А он оставил… – улыбнулась Наташа, - только он  об этом еще не знает...
 Но Ваня ее уже не слушал, и радостно кричал:
- Я знаю, знаю, почему он обязательно приедет. Я вспомнил! Я слышал, о чем он просил рыбку.
- Какую рыбку? - Наташа вынула носовой платок и вытерла мокрые щеки.
- Маленькую. Он когда свою самую первую рыбку поймал, то пожалел ее и отпустил. Только я слышал, что он ее не просто так отпустил, а за желание.
- Какое желание? - она никак не могла понять, о чем говорит ей ребенок.
- Он прошептал рыбке, чтобы она сделала нас его семьей.
 
                          …
 
- Это ты о чем? – насторожился Вадик. – Колись, ВанВаныч.
- Ну…, - Ваня сначала замялся, а потом продолжил довольно уверенно. – В Озарянске я встретил свою семью.
- Это как в индийских кинофильмах что ли, по похожей родинке родство установил, или все-таки генетика?
- Вад, увянь, - оборвала его Настя, – продолжай, Ваня.
Но Ване и самому теперь хотелось поделиться своим счастьем. Он даже на поставленный перед ним гигантский кусок торта ни разу не посмотрел:
- Нет, я, правда, там свою собственную семью встретил. Знаете, какие они у меня хорошие, особенно Ванька, такой же богатырь, как и я.
- А ты с богатырем не погорячился? – все никак не унимался Вадим.
- Нет! Мне об этом один авторитетный человек сказал, и я ему гораздо больше, чем тебе, верю.
- А что? Я тоже думаю, что ты, Ваня богатырь, - вступилась за него Настя. – Ты вообще мне всегда каким-то «не московским» казался. Каким-то…
- Исконно русским, - поддержала ее Лиза, – и душа у тебя, Иван, широкая и спокойная, русская, одним словом.
После этой фразы Вадик по привычке приготовился к контрольному выстрелу Лизиных глаз, но звука свистящих пуль почему-то не последовало.
- Ой, ребята! С вами, конечно, хорошо, но дома, как говориться, семеро по лавкам не ждут. Или я что-то не так сказала? - торопливо засобиралась Настя.
- Беги уже, - подмигнул ей Вадик, – только дома пословицы и поговорки обязательно повтори, а то всю свою профпригодность растеряешь.
- Пока, Насть.
- Пока, ребята!
Потом Артем рассказывал, как на Валдае они с друзьями лазали в таинственные пещеры, как лично он почувствовал на себе прикосновение чьих-то мертвых рук и холод смерти.
- Не поверите, она просто дыхнула мне в лицо. Это был такой невыносимый страх, что даже не помню, как я выскочил из пещеры. А потом все услышали в том месте звук обвалившейся породы. Нет, я про это книгу напишу. Я даже уже сюжет придумал. Мой герой найдет в этой пещере тоннель в другой мир и отправится туда в поисках счастья, - с восторгом произнес Артем.
- Не понял, - Вадик решительно вступил в логический поединок, -  ты же сказал, что там на страже стоит смерть, а это значит, что пройти через тот портал в другой мир можно только, если ты умрешь. Но, извините, чтобы воспользоваться таким способом перемещения, далеко ездить не надо. А, потом,  как ты своего героя возвращать собираешься? Это же его воскрешать придется. Это Кому ж под силу-то?
- Так это же, книга, фантастика, - попытался защищаться Артем…
Лиза увидела, как Иван вставил в свой компьютер флэшку, и через минуту из принтера поползли  листы. Потом он сложил их аккуратной стопочкой и подошел к Лизе.
- Почитай, - тихо произнес он, – это я в Озарянске написал.
Она переворачивала теплые страницы, и на душе становилось светло. На самом деле страницы давно остыли, и все равно необъяснимо теплыми  они лежали в Лизиных руках. Она слышала стук колес, ощущала запах  жареной курицы, уже любила этого толкового малыша и дружила с его мамой. Ее радовали старенькие деревянные домишки с резными наличниками на окнах, и размеренная жизнь далекого провинциального городка. В ее сердце рождалась непонятная тоска о не виденном. Наверное, это прорастало генетической памятью. От далеких прабабушек возникала печаль об их давно ушедшей молодости, которая пролетела в таких же затерянных на бескрайних просторах городах, и сейчас легкой грустью она отзывалась в Лизиной душе.
 И еще ей безумно захотелось поймать в ручье маленькую рыбку и  попросить у нее для себя простого женского счастья…
- Он просто сможет победить смерть! К примеру, его воля окажется неподвластной старухе. А лучше, – горячился Артем, - если смерть окажется молодой красивой девушкой, и неожиданно она полюбит моего героя.
- Тогда, он останется в этом мире, - не сдавался Вадик, – а смерть будет неотступно ходить за ним по пятам и преданно заглядывать ему в глаза. Ты хоть представляешь, Тема, какая это страшная жизнь, если смерть все время заглядывает тебе в глаза?
«Зачем искать счастье в других мирах? – подумала Лиза.– Человеческое счастье живет только здесь среди людей – вот, как у Вани. А там счастье, наверное, тоже есть, но уже совсем другое, и живущим здесь непонятное и до поры не нужное».
Лиза вспомнила, что в четыре часа ей нужно быть у доктора. Он назначил какие-то дополнительные обследования, и это немного встревожило. Зато тревога снизила накал раздражения, которое  все сильнее вызывал у нее Генофонд.
 Лиза не знала, может быть, это только у нее так бывает, или  у других людей тоже: новые яркие эмоции приглушали уже существующие проблемы. Проблемы никуда не уходили, они только отодвигались на задний план и уже оттуда не казались такими значительными.
Так было и с любовью к Вадику. Ничего не изменилось, просто мысли о Генофонде и ребенке пригасили в ней потребность следить за каждым шагом Вадима, мучиться бестолковостью его поступков, возмущаться его безалаберностью. В этом месте Лизина мысль немного споткнулась:
- А тебе не кажется, что в последнее время он очень изменился? –  осторожно спросила мысль.
- Я просто перестала уделять ему так много внимания, - ответила ей Лиза.
Теперь ее мысль озадачилась проблемами, связанными с Генофондом:
- А не пора ли тебе, - заявила она, - сказать себе те же самые слова, которые ты уже говорила когда-то Ольге? Ведь этот мужчина тоже надо тобой издевается. Ты ему уже практически все рассказала о своей мечте, а он делает вид, что ничего не понимает. Он вообще только делает вид, что ты ему нужна.
Услышанное так поразило Лизино сознание, что она почувствовала на лбу легкую испарину.
И тут уже в который раз она вспомнила  один эпизод. Только теперь с него неожиданно слетел налет случайности, и Лиза окончательно решила, что это была единственная правда. Они сидели в ресторане, и у Генофонда за спиной располагалась зеркальная стена, в которой Лиза постоянно видела свое отражение.
Очередной телефонный звонок чем-то его обеспокоил, и, глядя на нее с грустной нежностью, он извинился за то, что ему нужно выйти на пару минут. Когда он встал, то на секунду в зеркале Лиза увидела его взгляд: совершенно другой – застывший, холодный, безразличный. В следующее мгновение его улыбка по-прежнему была удивительной.  
«Нет, я не такая слепая, как Ольга, - решила Лиза, – и мне незачем себя обманывать. Я ему никогда не навязывалась, о встречах не просила, а это значит, что я ему для какой-то цели нужна. Может быть, он девушек в заграничные бордели отправляет? А… может он человеческими органами торгует»? – и у Лизы неприятно засосало под ложечкой.
«Во всяком случае, - твердо решила Лиза,  - я постараюсь с этим как можно быстрее разобраться. Вот только бы доктор сегодня ничего плохого не сказал».
- Пусть он идет туда за знанием, - присоединился к мужскому разговору Иван. – Например, он захочет найти там ответы на все ключевые вопросы человечества. Представляешь, Тема, ты сам должен будешь придумывать эти ответы. Правильные, или нет – неважно, пусть над этим потом читатель размышляет, но, согласись, процесс-то интересный.
- Твоя идея – ты и пиши, - огрызнулся Артем.
- Нет, мне это не интересно, меня тутошняя жизнь больше волнует, - и он вопрошающе посмотрел на Лизу.
Она одобрительно кивнула головой и подняла вверх большой палец, от чего Ваня радостно засиял.
- Вань, - неожиданно Лиза сама ввязалась в этот спор, но, наверное, больше для того, чтобы на время забыть о докторе, – а ты представляешь, как это - жить, когда знаешь все? Ты только представь, что у человека абсолютно нет никакой «неизвестности». Уже все узнала наука, все поняла литература, все чувства отразила музыка. А значит, устроен твой быт, обо всем понимает твоя душа, нет необходимости ходить на работу, потому что все уже за тебя там делается, нет проблем со здоровьем, потому, что знаешь, когда и почему заболит и как это вылечить.
- И лечить не надо, - помог ей Вадик, – потому что знаешь, что нужно делать, чтобы никогда не заболело.
- Правда, дети остаются…, - зацепилась за больное Лиза. – А, с другой стороны, о чем с ними говорить? Они же уже от рождения все знают. И как жить-то в этом абсолюте?
- Можно просто смотреть вокруг и радоваться красоте! – предположил Артем.
- А как ты поймешь, что это радость, если не знаешь, что такое печаль? - улыбнулся Вадик. – Понимаешь, абсолютное знание задолго до твоего появления на свет априори отсечет весь негатив. Мы для чего знания ищем? Чтобы решить проблемы. Подумай над тем, что я сказал. Только для этого.
- Вот видите, как Он все-таки все правильно делает, - задумчиво произнесла Лиза.
- Кто? – не понял Артем.
- Он! – многозначительно повторила Лиза.
 
Когда вечером Вадик приехал домой, то, наконец, почувствовал, как разбит. Вот Ирэн, та всегда поражала его своей неисчерпаемой энергией. «Может быть, она терминатор? – с некоторой даже завистью подумал он и отключил сотовый телефон. – А я – мужик! Не льсти себе, - и он грустно улыбнулся, – ты мелкий офисный планктон, что существенно хуже, потому что значительно слабее. А если серьезно, то ты обыкновенный человек, и ты не можешь каждый день болтаться по ночным клубам, потому что ты тупо должен спать …»Веки  Вадика сомкнулись, и он провалился в такую глубокую яму, куда не долетел ни один сон.
Однако, через некоторое время туда долетел бесконечно настойчивый  звонок.
Вадик открыл глаза. Смеркалось. Часы на стене показывали без пятнадцати десять. В дверь кто-то требовательно звонил. «Это Ирэн, - решил Вадик, – это точно она». Он не пошел смотреть в дверной глазок, а подошел к окну. Звонки, наконец, смолкли, а вскоре она действительно вышла из подъезда и пошла по тротуару вдоль дома. Вадик разглядел на стоянке в соседнем дворе ее красную машину. Через пару минут машина уехала, и он, вздохнув облегченно, включил телевизор, торшер и отправился в ванну.
Когда шум воды стих,  до Вадика снова донеслись звонки.
- Теперь-то кто?  - пробормотал он, и вяло потащился к двери. – Здрасьте!
За дверью стояла улыбающаяся Ирэн.
-   Привет, - чмокнула она его в щеку. – Я уже приходила, а ты дверь не открыл.
- Спал - наверное, не слышал. Вчера ведь времени на сон совершенно не было. А ты что, спать не хочешь?
- А мне много не надо, я в обед на диванчике часок вздремнула.
«Точно терминатор», - подумал Вадик, но тут он почувствовал, как сон отпускает и его.
- Обратно еду, а у тебя уже свет в окне. Вот и зашла.
«И чего ты здесь разъездилась. Какие у тебя могут быть дела в этом бедном спальном районе»? – снова подумал Вадим, но настроение менялось буквально на глазах, и вслух он сказал уже совсем другое:
- Настойчивость одобряю и обещаю, что ты об этом не пожалеешь.
- А давай никуда сегодня не поедем, - великодушно предложила женщина.
- Я только за! – обрадовался Вадик. Хотя теперь он был  готов уже абсолютно на все.
Часа через два Ирэн, наконец, оставила его в покое, и он снова провалился в небытие.
- Вадим, Вадим, проснись, - Ирэн трясла его за плечо, волосы ее были всклокочены, а глаза широко раскрыты, – проснись.
- Что случилось? – часы на стене показывали половину пятого.
- Пообещай, что отнесешься к этому серьезно! – потребовала Ирэн.
- Обещаю, - сейчас он мог ей пообещать все, что угодно - даже обольстить английскую королеву.
- Вот, скажи, ты во сны веришь?
- Нет, - облегченно выдохнул Вадим. Кажется, мероприятие  с обольщением королевы на сегодня отменялось.
- А я верю. Они у меня всегда сбываются. Только ты слушай меня и не засыпай, хорошо?
- У-гу.
- Я тебе не говорила и теперь ничего не скажу, но у меня сейчас крупные неприятности. Я знаю, как все разрешить, только для этого мне нужно найти одну женщину. У меня когда-то был номер ее телефона, но я его потеряла, понимаешь? И вот сейчас она мне приснилась. Она держала в руке простой тетрадный листок.  В стороне стоял ты. Она ткнула в тебя пальцем и сказала:
- В ту комнату, где работает этот человек, примерно месяц назад принесли такой вот листок, а на нем написан мой номер. Пусть он найдет его и отдаст тебе.
Ирэн произнесла эту речь так мастерски, что у Вадима по спине пробежала пара другая крупных мурашек.
- Ты хочешь, чтобы я его нашел? – обалдел Вадим.
- Да!
- Ты, хоть понимаешь, какая это чушь? Слов нет, чтобы выразить,  в какую степень она возведена, - он никак не мог он прийти в себя, – и как ты себе представляешь, я буду опрашивать народ?
- А прямо так и скажи: «Подруга у меня дура, верит во всякую чушь, но замучила – сил нет.  Поищите, пожалуйста, а то не отвяжется».
- Ты, Ирен, все-таки не такая безнадежная, как мне сначала показалось. Одно правильное слово ты все-таки употребила…
- Ладно, половину тайны я тебе открою. Эта женщина – ведьма. Теперь понимаешь, почему я верю в то, что все может получиться? Только не бойся, это к тебе ни малейшего отношения не имеет. С тобой я и сама справляюсь.
«А вот это она точно сказала, со мной она лихо управляется», - подумал Вадим.
- Ты просто обрати все в шутку, ну, ты же умеешь, а вдруг кто-нибудь вспомнит? Ну, что? Обещаешь?
- Не знаю… я подумаю.
- Нет, скажи, что обещаешь!
- Обещаю, - сдался Вадим.
- Посмотри мне в глаза, чтобы я убедилась в том, что ты меня не обманываешь.
Вадику страшно не нравилась эта дурацкая привычка Ирэн постоянно заглядывать ему в глаза. Она делала это неприятно пристально, и Вадик испытывал при этом страшный дискомфорт, отчего внутренне  сильно сопротивлялся. Поэтому сейчас он произнес довольно раздраженно:
- Отстань, ты перегибаешь палку и рискуешь получить обратный результат.
Ирэн мысль поняла и больше к этому разговору не возвращалась.
 
Утром, на своем рабочем месте Вадик оказался раньше остальных на целый час, потому что его подбросила Ирэн. Наверное, в связи с отпусками, пробок было совсем немного, и они добрались неожиданно быстро.
Он поймал себя на мысли о том, что уже давно не опаздывает на работу. Ему теперь даже нравился этот кабинет, когда в нем никого еще не было, и  жила только тишина. И постепенно Вадик начал понимать, что тишина – это не пустота, это совсем другое. В тишине живут мысли. А в этом кабинете мыслей вообще было очень много, только они по большей части принадлежат другим людям, и поэтому остаются для него неслышимы. Но он точно знал, что они здесь есть.
 А свои собственные мысли неожиданно начали подкидывать ему совершенно новые идеи. Например, одна приучила его планировать рабочий день, и теперь в его конце Вадик испытывал незнакомое ранее, но довольно приятное чувство удовлетворения. Другая заставила навести на столе порядок…
Сегодня его мысли были заняты поручением, данным ему Ирэн.  Он совершенно не представлял, какими словами он будет излагать ребятам ее просьбу. И вдруг память выпустила из плена одного давнего узника, точнее, смутное воспоминание: утро… привокзальная площадь… девушка без лица… колесо машины… Стоп! Вот он - белый тетрадный листок. Но на нем был номер Ольги. Значит, это не то…
Стоп! Девушка. Светочка. Он же сам написал там номер ее телефона.
- Светочка - ведьма? – удивился Вадим. Он на время утратил чувство реальности, и уже играл в эту игру всерьез, – она не похожа.
- А ты знаешь, как они выглядят? – парировал ему знакомый внутренний оппонент.
Отчего-то захотелось ответить: «Знаю», появилась даже твердая уверенность.
- Не о том! – скомандовал себе Вадик, – вспоминай, куда ты его дел. Выбросить мог?
- Мог! – уверенно ответил внутренний голос.
- А если предположить, что все-таки не выбросил, тогда куда?
- В ящик мог кинуть, - предположил внутренний.
- Мог! – согласился Вадим и вывалил все содержимое верхнего ящика на стол.
Когда, уже окончательно убедившись в бесполезности этой затеи, он убирал последние бумаги в самый нижний ящик, в кабинет вошел Артем.
- Здорово!  - весело поприветствовал он
- Здорово, коль не шутишь, - озабоченно отозвался Вадим.
- Я-то не шучу, а вот с тобой явно что-то не так. Я еще вчера начал замечать: на работу не опаздываешь, трудишься, не поднимая головы, на столе порядок, сейчас, вот, тоже что-то вроде уборки… Не заболел? Или вам тут без меня прививку трудолюбия делали? Куда бежать – я тоже хочу.
- Тебе такую прививку делать вредно.
- Это почему?
- Гипериммунитет гораздо опаснее, чем его недостаточность. Не я говорю, медики так объясняют. А в тебе трудолюбия и так выше нормы.
- Всем добрый день, -  в кабинет вошел Иван и грузно плюхнулся на свое место. – О, Вадим, что это с тобой, растешь на глазах!
- Тоже, понимаешь, богатырем стать хочу.
- Я в другом смысле, -  добродушно отозвался Ваня.
- Да, понял я. А вы, друзья, часом тексты утренних приветствий не сверяете?
- Ты о чем? – удивился Иван.
- Уж очень похожие фразы произносите.
Вадик, наконец, задвинул ящик и смахивал вывалившуюся на стол пыль. Он хотел сказать что-то еще, но в этот миг дверь снова открылась и вошла Лиза…
И вдруг тот давний бестелесный вопрос, наконец, материализовался, и больно стукнул Вадика по голове. А может невыносимой тревогой уколол его сердце. Вадик неожиданно понял, чего так мучительно ему не хватало в последнее время!
Уже почти месяц он не встречал Лизин взгляд: ни сердитый, ни упрекающий, ни требовательный - никакой. И только сейчас он почувствовал, как ему этого не хватает.
Лиза чуть слышно прошептала что-то вроде приветствия, не глядя ни на кого, прошла к своему столу и медленно села, неловко отвернувшись к окну.
Вадик посмотрел на ребят, но они были заняты своими делами, видимо не обнаружив в Лизином поведении ничего особенного. Но он точно видел, что с Лизой что-то не так. Потом он заметил, как она незаметно вытирает с лица слезы.
Вадика прошиб холодный пот. Он вспомнил, что вчера в обед случайно услышал, как Лиза предупреждала секретаршу генерального, что уходит в больницу. Тогда, видя ее здоровой и спокойной, Вадик не заподозрил ничего плохого. И вот теперь... «А вдруг у нее…», - и он, конечно же, подумал о самом плохом. По непонятной причине, когда что-то неизвестное тревожит организм, человек почему-то всегда думает об этом в первую очередь.
Ноги Вадика похолодели, и на этих негнущихся ногах он медленно подошел к Лизиному столу и приставил рядом стул.
- Что с тобой? – тихо прошептал он.
- Ничего, - не оборачиваясь, замотала головой Лиза.
- Скажи мне правду, - потребовал Вадик.
И вдруг он почувствовал, как она ему дорога, как тревожно стучит за нее сердце. Он только не понял, почему только сейчас он расслышал этот стук. Но Лиза молчала, бесконечно качая головой. Тогда Вадик взял ее за плечи, повернул к себе, и… наконец догадался, о чем говорит ее взгляд: тоскливый, и чего-то ожидающий. Лиза ждала от него помощи.
В кармане его брюк и в Лизиной сумке одновременно зазвонили телефоны. По мелодии было ясно, что ему звонит Ирэн.
В ту же секунду распахнулась дверь, и раздался бодрый голос Жоры:
- Иван, срочно требуется твоя помощь. А пожалуй, что и ты, Артем, тоже сможешь пригодиться.
Ребята тут же встали и вышли из кабинета. Просьба сантехника могла бы показаться странной, потому что тот о помощи не просил никогда, но Вадику сейчас было совсем не до того. Ему была нужна только Лиза. Если бы еще не эти настойчивые телефонные звонки…
- Вад, а ты не мог бы дать мне сотовый, - Жорина голова снова появилась в дверном проеме, - я свой дома сегодня забыл, а очень нужно сделать срочный отзвон. И ты Лиза, на всякий случай свой давай, а то вдруг у Вадика денег не хватит.
 Лиза, вслед за Вадиком, тоже протянула телефон. Она знала, что уже больше никогда не ответит этому абоненту. Вчера  вечером он перестал существовать, а вместе с этим пропала необходимость анализировать его действия, окончательно забылось имя и даже бесполезное прозвище.
- Лиза, ну, скажи мне, скажи, ты заболела? – теребил ее Вадик, - Ну, что ты молчишь?
- Я здорова, - прошептала Лиза, – почти…
- Ну, слава богу, - выдохнул он – слава богу. А… что значит «почти»?
И тут Лиза решилась. Ей было очень тяжело рассказывать про свою боль кому-то из близких, но боль никак не желала сидеть в одиночестве и рвалась наружу. А Вадик? Ему ведь все равно. Пусть уж лучше обо всем услышит он.
- Вадик, у меня никогда не будет детей, - прохрипела она и уткнулась в его грудь.
Она услышала его глубокий вздох, сумасшедший стук сердца, почувствовала, как постепенно начинает оно успокаиваться, а его теплые ладони нежно гладят ее спину. Стало немного легче. А потом он оторвал ее от себя и долго глядел в глаза, и слезы начали потихоньку высыхать.
… Он смотрел в ее бесконечно родные глаза с красноватыми опухшими веками и думал:
- Как ты тоже все правильно делаешь. Как хорошо, Лиза, что ты не красишь ресницы. Вот, на кого бы ты сейчас была похожа, а так… Какая же ты красавица! Почему я рассмотрел это только с три тысячи первого взгляда. Ты такая красивая, как короле…
И тут он осекся. Нет, Лиза была гораздо выше королевы. Несравнимо выше. Но только и статус богини тоже не обвивал золотым венком ее русую голову.
«Кто же ты, Лиза? Кто ты»? – задумался Вадик. И тут его разгоряченного ума коснулось что-то прохладное, как крыло невидимой птицы. «Ты Ангел, Лиза», - догадался он.
- Ты Ангел, - нежно повторил он вслух.
- Что? – не поняла девушка и устремила на него серые тревожные глаза.
- Ты Ангел, Ангел, - и он почувствовал, как исчезает пустота, а что-то большое и светлое постепенно наполняет душу.
Лиза увидела на лице Вадика счастливую улыбку и снова насторожилась.
- Чему ты радуешься? – спросила она.
- Тому, что с тобой все в порядке.
-  В каком порядке? Ты разве не понял, о чем я говорю?
- Я все очень хорошо понял. Я понял главное - ты здорова. А то, знаешь, я немного испугался…
- А зачем тогда жить? – перебила она.
Лиза смотрела на него так, будто снова искала помощи.
- Знай, мой Ангел, если ты думаешь, что человек живет только ради детей, то это неправда. Никто не спорит, это замечательно, когда они есть. Ты можешь отдавать им свою любовь, накопленную мудрость, но правда еще и в том, что рано или поздно они научатся жить без твоей любви, а от твоей мудрости они откажутся гораздо раньше. Каждый с завидным упорством будет накапливать свою собственную, и не помогут никакие увещевания, и не убедят ни  синяки, ни душевные ссадины.
И для чего же мы тогда накапливаем в себе этот свет, называемый мудростью, добротой, любовью и знанием? Может быть, они нужны для чего-то иного? Может быть, именно ради этих накоплений и живет на земле человек? А дети – это дорогой подарок судьбы. – Вадик немного подумал и добавил.  - Или тяжелый крест… Уж кому, как повезет. Рождение детей необходимо только для того, чтобы не прерывалось человеческое предназначение.
- Разве ты веришь в Бога? – удивленно спросила Лиза, на минуту забыв про свою печаль.
Вадик отрицательно замотал головой.
- Я на этот счет никогда особенно не задумывался. Я просто первый раз серьезно подумал о смысле жизни, и сейчас мне кажется, что я правильно об этом подумал.
- Наверное,  - согласилась Лиза, - только все равно остается пустой коридор, идти по которому в одиночестве совершенно невыносимо.
 - А ты возьми с собой меня, может быть рядом со мной тебе будет немного веселее.   
- А зачем тебе это надо? – еле заметно улыбнулась Лиза.
- Ты даже себе не представляешь, как мне теперь это надо! И потом, мы же всегда сможем взять с собой еще и какого-нибудь ребетенка, или  даже двух.
- Только тогда мы будем довыполнять чье-то чужое предназначение…
- Лиза, ты все-таки не очень внимательно меня слушала, - строго улыбнулся Вадик, -  но это не страшно. Ты, главное, меня пока возьми, а там разберемся.
- Хорошо,- окончательно заулыбалась милыми красными глазами девушка – Ты, знаешь, я ведь тебя с радостью возьму, только ты мне насовсем нужен.
- Так я же насовсем и прошусь, - рассмеялся Вадик.
 
  Поздно вечером в своей квартире Вадим был раздираем двумя противоположными по знаку чувствами. Одно было положительным, оно непривычно радовало и согревало. Он осознавал, что впервые в жизни любил по-настоящему, без планов, прогнозов  и расчетов. Он ничего не хотел от этого чувства получать, потому что оно уже подарило ему все. Теперь он мог только делиться и отдавать.
Второе чувство было отрицательно, оно настораживало и даже пугало. А может быть, это было даже не чувство,  а опасная необходимость действия.
Нужно было позвонить Ирэн и прекратить отношения. Телефон, после того, как его вернул Жора,  подозрительно молчал. Сначала Вадик думал, что можно просто не отвечать на ее звонки и избегать встреч безо всяких объяснений. Но потом, он рассудил, что это трусливо и недостойно. Эта женщина не виновата в том, что она перестала быть нужной, и она имеет право узнать правду.
Но он понимал и другое. Когда они распрощались с Лизой, он почувствовал, что обрел крылья, и еще теперь он точно знал, что Лиза тоже его любит, и он бережно хранил все это в себе, как хрупкий сосуд. А сейчас ему предстояло проверить сосуд на прочность.
Он мучительно смотрел на телефонный аппарат и, наконец, решился:
- Сколько можно изображать из себя планктон, - пронеслось в его голове. – Как ты думаешь, Лизе нужен Мужик, или морепродукты?
И он отчаянно набрал опасный номер.
- Да, - сухо прозвучало на том конце.
И… ничего за этим не последовало. Ничего не изменилось. Все чувства, как были, так и остались на своих местах.
- Извини меня, но мы больше не будем встречаться, -  он хотел произнести еще другие, теплые и ласковые слова, объяснить, попросить прощения, но на том конце раздались короткие гудки.
 
Как он мог знать, что в его душе теперь не стало пустоты, и возвращаться Ирэн было просто некуда. Теперь в нем разрасталось только большое и светлое чувство с ласковым именем Лиза.

© Copyright: Светлана Чабанюк, 2015

Регистрационный номер №0272556

от 19 февраля 2015

[Скрыть] Регистрационный номер 0272556 выдан для произведения: 14.          Кто выше королевы?
 
 
Выходные как всегда пролетели стремительно, и только наступивший понедельник немного притормозил этот сумасшедший временной бег. Однако за это пришлось расплачиваться мучительным пробуждением ото сна, тоскливыми сборами на работу и нечеловеческими усилиями по принуждению организма к действию.
Вадик стоял у окна и смотрел на сияющий автомобиль Жоры. Сам водитель уже перемещался своей знаменитой гарцующей походкой в сторону парадного крыльца издательства. Жорина походка была легкой, как это и бывало всегда, а голова Вадика тяжелой, как это бывало после посещения ночного клуба, и «приятной утренней разминки». Эту ночь они отжигали с Ирэн по полной, и вот сейчас он тоскливо думал:  « А на хрена мне это было надо»?
Но только, ведь что удивительно, как только Ирэн возникала в виде голоса в телефонной трубке, или вообще, собственной персоной, почему-то сразу становилось «надо». Опустошение приходило только тогда, когда она исчезала. «Будто эта пустота занимает ее место, просто «Ирэнозаменитель» какой-то, - уже не в первый раз размышлял на этот счет Вадим.
Через пару минут дверь открылась, и в кабинет ввалился радостный Иван.
- ВанВаныч, дорогой, ты где же столько времени пропадал? – Вадик неожиданно очень обрадовался возвращению коллеги.
- В Озарянске! – удивился Ваня. -  Безвылазно, но плодотворно. Мое отсутствие согласовано с Генералиссимусом, и шеф тоже в курсе. Она, что, разве вам не говорила?
Вадик молча покачал головой. Было очень стыдно признаваться, но события развивались таким образом, что про Ваню никто не вспоминал.
 - А где народ-то? – поинтересовался бывший командировочный, оглядев пустой кабинет? – в отпусках что ли?
- В отпуске с сегодняшнего дня Ирочка и Гена, зато оттуда должен вернуться Артем. А Ольга…
Дверь снова распахнулась, и на пороге появился только что упомянутый Артем:
- Привет, А где остальные? В отпусках? – продублировал он Ванину версию.
- Ирочка с Геной… - начал, было, Вадик, но дверь снова открылась.
- Привет! – улыбнулась Лиза, - А где… ах, да…, они же  в отпуске, - вспомнила она.
- Ну, слава богу, - облегченно выдохнул Вадик, – а то я уже и тебе рассказывать собрался. Так что про Ольгу ребятам объясняй сама – у тебя это лучше получится. Ты, кстати, в больницу сегодня звонила?
- Я ее маме звонила, она сказала, что Оле немного лучше.
- Да, что с Ольгой-то? – не выдержал Иван.
Лиза подробно рассказала обо всем, что знала, а потом высказала мысль, которая мучила ее все выходные:
- Я просто уверена, что к Ольге приходил ее друг! Я и следователю то же самое говорила, только что о нем сказать можно, кроме того, что он подлец? И то эта характеристика рождена больше моей интуицией, чем фактами, и мотивов я никаких предположить не могу, и не видел его никто. Говорят, что даже номер телефона, на который звонила Ольга, какой-то «левый».
Неожиданно Лиза вспомнила, как когда-то в разговоре она упоминала про свой Генофонд, а Ольга сказала, что это словно портрет ее любимого. Но вот, что именно говорила тогда Лиза, теперь она вспомнить не могла.
В этот момент в кабинете появился Жора:
- Всем привет, где народ, как дела у Ольги? – жизнерадостно произнес он.
Вадик выразительно посмотрел на Лизу, и она, бросив на него мимолетный равнодушный взгляд, повторила информацию в несколько усеченном варианте.
- Я рад, что ей лучше, - все так же жизнерадостно отреагировал Жора. - Наверное, скоро организуем посещение?
- А сам-то ты в пятницу где весь день пропадал? -  поинтересовался Вадик.
- Небольшое поручение Генриха, но это так – задание местного значения, - неопределенно ответил сантехник и удалился из кабинета, а разговор перешел в иную плоскость.
- Ну, мужики, рассказывайте, как время провели? – задал вопрос Вадик, цепляясь за последнюю возможность оттянуть производственный процесс.
- Хорошо, - хором ответили мужики.
И в эту минуту дверь распахнулась снова.
- Привет… - пропел ласковый голос, и из дверного проема выплыл огромный торт, однако в одиночестве он оставался недолго. Тонкая женская рука заметно подрагивала от тяжести килограммов, поэтому была вынуждена затащить в помещение остальную часть организма.
- Привет… - радостно улыбаясь, повторила Настя.
- Пароль! – крикнул ей Вадик.
- Чего? – не поняла девушка. Потом она огляделась вокруг и, пожав плечами, спросила. – А где остальные? В отпуске?
- Правильно! – одобрил ход ее мысли Вадим, и тут же скомандовал снова. - Лиза, отзыв!
Настино лицо сменило радостное выражение на удивленное:
- Да, что у вас тут происходит? - и торт выпал из ее рук в  подставленные Иваном ладони.
Лиза уже в третий раз описала сложившуюся ситуацию, при этом Настя постоянно охала, а в конце спросила:
- А когда навещать пойдем?
- Пока пускают только самых близких, - вздохнула Лиза.
- А жаль, мы бы ей как раз кусок твоего торта отнесли, - сказал Артем.
- Торт – не проблема. Проблема в другом… А торт я еще лучше принесу. Мой муж два года назад четвертый по счету бизнес прикупил. Теперь он еще и сладкий король.
- Это он с рождением каждого ребенка так расширяется, чтобы при дележе  наследства никому обидно не было? – выдвинул версию Вадик.
- Ты не о том, - перебил его Ваня. - Что ж ты, Настя, раньше-то торты не приносила? – неодобрительно покачал он головой.
- Не знаю, не думала. Я сладкое как-то не люблю, - начала оправдываться Настя. – Это сегодня мне муж идею подкинул. «Иди, - говорит, – подсласти новость».
- Ты Ивана не поняла! – подхватил шутку Вадик, – тебя о сладком никто думать не призывает, тебе пытаются объяснить, что думать нужно о коллективе!
- Темнота! – поддержал его Ваня.
- А в чем у тебя проблема? – махнула на них рукой Лиза, – опять в декретный собралась? Так Максимке еще только полгода.
- Да ты что? Тут из этого-то декретного никак не выберешься, - вздохнула Настя, – давай, Лизок, тарелки, чего время терять, буду в глазах коллектива реабилитироваться. В общем, кризис в моей семье!
- А, что ты хочешь, короли – они такие! – констатировал Вадим.
- Да. Нет… Куда этот король денется, тем более, что у него теперь наследник появился. Дело совсем в другом. Свита подвела: троих детей бабулькам было мало, а четверых оказалось уже много – не справляются они теперь без меня. Но самое ужасное, что я тоже оказалась слабым звеном. Девчонки мои подросли и стали такими интересными особами, что мне постоянно хочется быть  рядом с ними, тем более что у старшей недавно любовь случилась.
- А сколько ей? – заинтересовался Артем.
- Скоро восемь, - вздохнула Настя.
- Тогда это серьезно, лично у меня в этом возрасте было самое сильное чувство.
- Так проблема-то в чем, - уже второй раз задала вопрос Лиза.
- Я не смогу в ближайшее время выйти из декретного! – отчеканила тщательно заготовленную фразу Лиза.
- Ну, это ты нас сильно испугала! – весело отозвался Вадим – Это мы как жить теперь будем? Это же, практически, существование издательства под угрозой! Хотя… Стоп! Есть идея. Не бойся, Анастасия, прорвемся! Мы на твое место Жору возьмем. Он знаешь, какие мысли интересные тут озвучивал и, главное, высокохудожественным образом все  это проделывал. Так что думаю, он справится.
- Вот это-то я как раз и боюсь, - снова скороговоркой затараторила Настя. – Вы только никого вместо меня не берите, а то человек привыкнет, а я вернусь. Я обязательно вернусь! А пока я лучше торты вам возить буду, раз вы в них такую потребность испытываете.
- Темнота ты, Вадик,  - вытаращил на него глаза Иван, – торты же гораздо лучше, чем Жора! А если они …, Настя, внимательно следи за ходом моей мысли, будут такого же раз-ме-ра, то мы и Жору накормим. А он пусть уж лучше пока сантехником поработает. Так что, не боись, мать, справимся! – подытожил Ваня. – Расти детей спокойно.
- Да, вы даже не представляете, какой это интересный мир – дети! – снова вздохнула она.
- Да где уж нам… - начал было Вадим и тут же осекся.
Он увидел Лизин взгляд, устремленный, нет на него, на Анастасию. И совершенно не понял чувство, которое в нем ожило. Но взгляд был настолько необычен…
Взгляд… Что-то снова закопошилось у Вадика в голове, какой-то давнишний не рожденный еще вопрос снова запросился наружу, но… мысль в который раз ускользнула…
- Мы еще молодые, - продолжил он, - погуляем пока. Да, Вань?
- Не знаю…, - загадочно отозвался Иван.
Он вспомнил маленького Ваньку, Наташу, ощутил острую по ним тоску и не менее острое желание снова вернуться в Озарянск. Уже второй день они постоянно возникали перед его глазами. Особенно вспоминались последние минуты, когда они стояли на узком перроне и дружно  махали ему руками.
 
                        …
 
Наташа и Ваня смотрели вслед уходящему поезду.
- Мама, почему ты плачешь? – спросил Ваня.
- Грустно, и потом я вдруг подумала, а если это – все, и он никогда уже не вернется?
- Я знаю, как это проверить, – загадочно прошептал Ванька -  На той неделе тетя Валя очень жалела, что забыла свою кружку, когда из больницы выписывалась. Говорила, что это плохая примета, потому что теперь обязательно придется возвращаться. Пойдем домой, посмотрим, может, дядя Ваня тоже что-нибудь оставил.
- А он оставил… – улыбнулась Наташа, - только он  об этом еще не знает...
 Но Ваня ее уже не слушал, и радостно кричал:
- Я знаю, знаю, почему он обязательно приедет. Я вспомнил! Я слышал, о чем он просил рыбку.
- Какую рыбку? - Наташа вынула носовой платок и вытерла мокрые щеки.
- Маленькую. Он когда свою самую первую рыбку поймал, то пожалел ее и отпустил. Только я слышал, что он ее не просто так отпустил, а за желание.
- Какое желание? - она никак не могла понять, о чем говорит ей ребенок.
- Он прошептал рыбке, чтобы она сделала нас его семьей.
 
                          …
 
- Это ты о чем? – насторожился Вадик. – Колись, ВанВаныч.
- Ну…, - Ваня сначала замялся, а потом продолжил довольно уверенно. – В Озарянске я встретил свою семью.
- Это как в индийских кинофильмах что ли, по похожей родинке родство установил, или все-таки генетика?
- Вад, увянь, - оборвала его Настя, – продолжай, Ваня.
Но Ване и самому теперь хотелось поделиться своим счастьем. Он даже на поставленный перед ним гигантский кусок торта ни разу не посмотрел:
- Нет, я, правда, там свою собственную семью встретил. Знаете, какие они у меня хорошие, особенно Ванька, такой же богатырь, как и я.
- А ты с богатырем не погорячился? – все никак не унимался Вадим.
- Нет! Мне об этом один авторитетный человек сказал, и я ему гораздо больше, чем тебе, верю.
- А что? Я тоже думаю, что ты, Ваня богатырь, - вступилась за него Настя. – Ты вообще мне всегда каким-то «не московским» казался. Каким-то…
- Исконно русским, - поддержала ее Лиза, – и душа у тебя, Иван, широкая и спокойная, русская, одним словом.
После этой фразы Вадик по привычке приготовился к контрольному выстрелу Лизиных глаз, но звука свистящих пуль почему-то не последовало.
- Ой, ребята! С вами, конечно, хорошо, но дома, как говориться, семеро по лавкам не ждут. Или я что-то не так сказала? - торопливо засобиралась Настя.
- Беги уже, - подмигнул ей Вадик, – только дома пословицы и поговорки обязательно повтори, а то всю свою профпригодность растеряешь.
- Пока, Насть.
- Пока, ребята!
Потом Артем рассказывал, как на Валдае они с друзьями лазали в таинственные пещеры, как лично он почувствовал на себе прикосновение чьих-то мертвых рук и холод смерти.
- Не поверите, она просто дыхнула мне в лицо. Это был такой невыносимый страх, что даже не помню, как я выскочил из пещеры. А потом все услышали в том месте звук обвалившейся породы. Нет, я про это книгу напишу. Я даже уже сюжет придумал. Мой герой найдет в этой пещере тоннель в другой мир и отправится туда в поисках счастья, - с восторгом произнес Артем.
- Не понял, - Вадик решительно вступил в логический поединок, -  ты же сказал, что там на страже стоит смерть, а это значит, что пройти через тот портал в другой мир можно только, если ты умрешь. Но, извините, чтобы воспользоваться таким способом перемещения, далеко ездить не надо. А, потом,  как ты своего героя возвращать собираешься? Это же его воскрешать придется. Это Кому ж под силу-то?
- Так это же, книга, фантастика, - попытался защищаться Артем…
Лиза увидела, как Иван вставил в свой компьютер флэшку, и через минуту из принтера поползли  листы. Потом он сложил их аккуратной стопочкой и подошел к Лизе.
- Почитай, - тихо произнес он, – это я в Озарянске написал.
Она переворачивала теплые страницы, и на душе становилось светло. На самом деле страницы давно остыли, и все равно необъяснимо теплыми  они лежали в Лизиных руках. Она слышала стук колес, ощущала запах  жареной курицы, уже любила этого толкового малыша и дружила с его мамой. Ее радовали старенькие деревянные домишки с резными наличниками на окнах, и размеренная жизнь далекого провинциального городка. В ее сердце рождалась непонятная тоска о не виденном. Наверное, это прорастало генетической памятью. От далеких прабабушек возникала печаль об их давно ушедшей молодости, которая пролетела в таких же затерянных на бескрайних просторах городах, и сейчас легкой грустью она отзывалась в Лизиной душе.
 И еще ей безумно захотелось поймать в ручье маленькую рыбку и  попросить у нее для себя простого женского счастья…
- Он просто сможет победить смерть! К примеру, его воля окажется неподвластной старухе. А лучше, – горячился Артем, - если смерть окажется молодой красивой девушкой, и неожиданно она полюбит моего героя.
- Тогда, он останется в этом мире, - не сдавался Вадик, – а смерть будет неотступно ходить за ним по пятам и преданно заглядывать ему в глаза. Ты хоть представляешь, Тема, какая это страшная жизнь, если смерть все время заглядывает тебе в глаза?
«Зачем искать счастье в других мирах? – подумала Лиза.– Человеческое счастье живет только здесь среди людей – вот, как у Вани. А там счастье, наверное, тоже есть, но уже совсем другое, и живущим здесь непонятное и до поры не нужное».
Лиза вспомнила, что в четыре часа ей нужно быть у доктора. Он назначил какие-то дополнительные обследования, и это немного встревожило. Зато тревога снизила накал раздражения, которое  все сильнее вызывал у нее Генофонд.
 Лиза не знала, может быть, это только у нее так бывает, или  у других людей тоже: новые яркие эмоции приглушали уже существующие проблемы. Проблемы никуда не уходили, они только отодвигались на задний план и уже оттуда не казались такими значительными.
Так было и с любовью к Вадику. Ничего не изменилось, просто мысли о Генофонде и ребенке пригасили в ней потребность следить за каждым шагом Вадима, мучиться бестолковостью его поступков, возмущаться его безалаберностью. В этом месте Лизина мысль немного споткнулась:
- А тебе не кажется, что в последнее время он очень изменился? –  осторожно спросила мысль.
- Я просто перестала уделять ему так много внимания, - ответила ей Лиза.
Теперь ее мысль озадачилась проблемами, связанными с Генофондом:
- А не пора ли тебе, - заявила она, - сказать себе те же самые слова, которые ты уже говорила когда-то Ольге? Ведь этот мужчина тоже надо тобой издевается. Ты ему уже практически все рассказала о своей мечте, а он делает вид, что ничего не понимает. Он вообще только делает вид, что ты ему нужна.
Услышанное так поразило Лизино сознание, что она почувствовала на лбу легкую испарину.
И тут уже в который раз она вспомнила  один эпизод. Только теперь с него неожиданно слетел налет случайности, и Лиза окончательно решила, что это была единственная правда. Они сидели в ресторане, и у Генофонда за спиной располагалась зеркальная стена, в которой Лиза постоянно видела свое отражение.
Очередной телефонный звонок чем-то его обеспокоил, и, глядя на нее с грустной нежностью, он извинился за то, что ему нужно выйти на пару минут. Когда он встал, то на секунду в зеркале Лиза увидела его взгляд: совершенно другой – застывший, холодный, безразличный. В следующее мгновение его улыбка по-прежнему была удивительной.  
«Нет, я не такая слепая, как Ольга, - решила Лиза, – и мне незачем себя обманывать. Я ему никогда не навязывалась, о встречах не просила, а это значит, что я ему для какой-то цели нужна. Может быть, он девушек в заграничные бордели отправляет? А… может он человеческими органами торгует»? – и у Лизы неприятно засосало под ложечкой.
«Во всяком случае, - твердо решила Лиза,  - я постараюсь с этим как можно быстрее разобраться. Вот только бы доктор сегодня ничего плохого не сказал».
- Пусть он идет туда за знанием, - присоединился к мужскому разговору Иван. – Например, он захочет найти там ответы на все ключевые вопросы человечества. Представляешь, Тема, ты сам должен будешь придумывать эти ответы. Правильные, или нет – неважно, пусть над этим потом читатель размышляет, но, согласись, процесс-то интересный.
- Твоя идея – ты и пиши, - огрызнулся Артем.
- Нет, мне это не интересно, меня тутошняя жизнь больше волнует, - и он вопрошающе посмотрел на Лизу.
Она одобрительно кивнула головой и подняла вверх большой палец, от чего Ваня радостно засиял.
- Вань, - неожиданно Лиза сама ввязалась в этот спор, но, наверное, больше для того, чтобы на время забыть о докторе, – а ты представляешь, как это - жить, когда знаешь все? Ты только представь, что у человека абсолютно нет никакой «неизвестности». Уже все узнала наука, все поняла литература, все чувства отразила музыка. А значит, устроен твой быт, обо всем понимает твоя душа, нет необходимости ходить на работу, потому что все уже за тебя там делается, нет проблем со здоровьем, потому, что знаешь, когда и почему заболит и как это вылечить.
- И лечить не надо, - помог ей Вадик, – потому что знаешь, что нужно делать, чтобы никогда не заболело.
- Правда, дети остаются…, - зацепилась за больное Лиза. – А, с другой стороны, о чем с ними говорить? Они же уже от рождения все знают. И как жить-то в этом абсолюте?
- Можно просто смотреть вокруг и радоваться красоте! – предположил Артем.
- А как ты поймешь, что это радость, если не знаешь, что такое печаль? - улыбнулся Вадик. – Понимаешь, абсолютное знание задолго до твоего появления на свет априори отсечет весь негатив. Мы для чего знания ищем? Чтобы решить проблемы. Подумай над тем, что я сказал. Только для этого.
- Вот видите, как Он все-таки все правильно делает, - задумчиво произнесла Лиза.
- Кто? – не понял Артем.
- Он! – многозначительно повторила Лиза.
 
Когда вечером Вадик приехал домой, то, наконец, почувствовал, как разбит. Вот Ирэн, та всегда поражала его своей неисчерпаемой энергией. «Может быть, она терминатор? – с некоторой даже завистью подумал он и отключил сотовый телефон. – А я – мужик! Не льсти себе, - и он грустно улыбнулся, – ты мелкий офисный планктон, что существенно хуже, потому что значительно слабее. А если серьезно, то ты обыкновенный человек, и ты не можешь каждый день болтаться по ночным клубам, потому что ты тупо должен спать …»Веки  Вадика сомкнулись, и он провалился в такую глубокую яму, куда не долетел ни один сон.
Однако, через некоторое время туда долетел бесконечно настойчивый  звонок.
Вадик открыл глаза. Смеркалось. Часы на стене показывали без пятнадцати десять. В дверь кто-то требовательно звонил. «Это Ирэн, - решил Вадик, – это точно она». Он не пошел смотреть в дверной глазок, а подошел к окну. Звонки, наконец, смолкли, а вскоре она действительно вышла из подъезда и пошла по тротуару вдоль дома. Вадик разглядел на стоянке в соседнем дворе ее красную машину. Через пару минут машина уехала, и он, вздохнув облегченно, включил телевизор, торшер и отправился в ванну.
Когда шум воды стих,  до Вадика снова донеслись звонки.
- Теперь-то кто?  - пробормотал он, и вяло потащился к двери. – Здрасьте!
За дверью стояла улыбающаяся Ирэн.
-   Привет, - чмокнула она его в щеку. – Я уже приходила, а ты дверь не открыл.
- Спал - наверное, не слышал. Вчера ведь времени на сон совершенно не было. А ты что, спать не хочешь?
- А мне много не надо, я в обед на диванчике часок вздремнула.
«Точно терминатор», - подумал Вадик, но тут он почувствовал, как сон отпускает и его.
- Обратно еду, а у тебя уже свет в окне. Вот и зашла.
«И чего ты здесь разъездилась. Какие у тебя могут быть дела в этом бедном спальном районе»? – снова подумал Вадим, но настроение менялось буквально на глазах, и вслух он сказал уже совсем другое:
- Настойчивость одобряю и обещаю, что ты об этом не пожалеешь.
- А давай никуда сегодня не поедем, - великодушно предложила женщина.
- Я только за! – обрадовался Вадик. Хотя теперь он был  готов уже абсолютно на все.
Часа через два Ирэн, наконец, оставила его в покое, и он снова провалился в небытие.
- Вадим, Вадим, проснись, - Ирэн трясла его за плечо, волосы ее были всклокочены, а глаза широко раскрыты, – проснись.
- Что случилось? – часы на стене показывали половину пятого.
- Пообещай, что отнесешься к этому серьезно! – потребовала Ирэн.
- Обещаю, - сейчас он мог ей пообещать все, что угодно - даже обольстить английскую королеву.
- Вот, скажи, ты во сны веришь?
- Нет, - облегченно выдохнул Вадим. Кажется, мероприятие  с обольщением королевы на сегодня отменялось.
- А я верю. Они у меня всегда сбываются. Только ты слушай меня и не засыпай, хорошо?
- У-гу.
- Я тебе не говорила и теперь ничего не скажу, но у меня сейчас крупные неприятности. Я знаю, как все разрешить, только для этого мне нужно найти одну женщину. У меня когда-то был номер ее телефона, но я его потеряла, понимаешь? И вот сейчас она мне приснилась. Она держала в руке простой тетрадный листок.  В стороне стоял ты. Она ткнула в тебя пальцем и сказала:
- В ту комнату, где работает этот человек, примерно месяц назад принесли такой вот листок, а на нем написан мой номер. Пусть он найдет его и отдаст тебе.
Ирэн произнесла эту речь так мастерски, что у Вадима по спине пробежала пара другая крупных мурашек.
- Ты хочешь, чтобы я его нашел? – обалдел Вадим.
- Да!
- Ты, хоть понимаешь, какая это чушь? Слов нет, чтобы выразить,  в какую степень она возведена, - он никак не мог он прийти в себя, – и как ты себе представляешь, я буду опрашивать народ?
- А прямо так и скажи: «Подруга у меня дура, верит во всякую чушь, но замучила – сил нет.  Поищите, пожалуйста, а то не отвяжется».
- Ты, Ирен, все-таки не такая безнадежная, как мне сначала показалось. Одно правильное слово ты все-таки употребила…
- Ладно, половину тайны я тебе открою. Эта женщина – ведьма. Теперь понимаешь, почему я верю в то, что все может получиться? Только не бойся, это к тебе ни малейшего отношения не имеет. С тобой я и сама справляюсь.
«А вот это она точно сказала, со мной она лихо управляется», - подумал Вадим.
- Ты просто обрати все в шутку, ну, ты же умеешь, а вдруг кто-нибудь вспомнит? Ну, что? Обещаешь?
- Не знаю… я подумаю.
- Нет, скажи, что обещаешь!
- Обещаю, - сдался Вадим.
- Посмотри мне в глаза, чтобы я убедилась в том, что ты меня не обманываешь.
Вадику страшно не нравилась эта дурацкая привычка Ирэн постоянно заглядывать ему в глаза. Она делала это неприятно пристально, и Вадик испытывал при этом страшный дискомфорт, отчего внутренне  сильно сопротивлялся. Поэтому сейчас он произнес довольно раздраженно:
- Отстань, ты перегибаешь палку и рискуешь получить обратный результат.
Ирэн мысль поняла и больше к этому разговору не возвращалась.
 
Утром, на своем рабочем месте Вадик оказался раньше остальных на целый час, потому что его подбросила Ирэн. Наверное, в связи с отпусками, пробок было совсем немного, и они добрались неожиданно быстро.
Он поймал себя на мысли о том, что уже давно не опаздывает на работу. Ему теперь даже нравился этот кабинет, когда в нем никого еще не было, и  жила только тишина. И постепенно Вадик начал понимать, что тишина – это не пустота, это совсем другое. В тишине живут мысли. А в этом кабинете мыслей вообще было очень много, только они по большей части принадлежат другим людям, и поэтому остаются для него неслышимы. Но он точно знал, что они здесь есть.
 А свои собственные мысли неожиданно начали подкидывать ему совершенно новые идеи. Например, одна приучила его планировать рабочий день, и теперь в его конце Вадик испытывал незнакомое ранее, но довольно приятное чувство удовлетворения. Другая заставила навести на столе порядок…
Сегодня его мысли были заняты поручением, данным ему Ирэн.  Он совершенно не представлял, какими словами он будет излагать ребятам ее просьбу. И вдруг память выпустила из плена одного давнего узника, точнее, смутное воспоминание: утро… привокзальная площадь… девушка без лица… колесо машины… Стоп! Вот он - белый тетрадный листок. Но на нем был номер Ольги. Значит, это не то…
Стоп! Девушка. Светочка. Он же сам написал там номер ее телефона.
- Светочка - ведьма? – удивился Вадим. Он на время утратил чувство реальности, и уже играл в эту игру всерьез, – она не похожа.
- А ты знаешь, как они выглядят? – парировал ему знакомый внутренний оппонент.
Отчего-то захотелось ответить: «Знаю», появилась даже твердая уверенность.
- Не о том! – скомандовал себе Вадик, – вспоминай, куда ты его дел. Выбросить мог?
- Мог! – уверенно ответил внутренний голос.
- А если предположить, что все-таки не выбросил, тогда куда?
- В ящик мог кинуть, - предположил внутренний.
- Мог! – согласился Вадим и вывалил все содержимое верхнего ящика на стол.
Когда, уже окончательно убедившись в бесполезности этой затеи, он убирал последние бумаги в самый нижний ящик, в кабинет вошел Артем.
- Здорово!  - весело поприветствовал он
- Здорово, коль не шутишь, - озабоченно отозвался Вадим.
- Я-то не шучу, а вот с тобой явно что-то не так. Я еще вчера начал замечать: на работу не опаздываешь, трудишься, не поднимая головы, на столе порядок, сейчас, вот, тоже что-то вроде уборки… Не заболел? Или вам тут без меня прививку трудолюбия делали? Куда бежать – я тоже хочу.
- Тебе такую прививку делать вредно.
- Это почему?
- Гипериммунитет гораздо опаснее, чем его недостаточность. Не я говорю, медики так объясняют. А в тебе трудолюбия и так выше нормы.
- Всем добрый день, -  в кабинет вошел Иван и грузно плюхнулся на свое место. – О, Вадим, что это с тобой, растешь на глазах!
- Тоже, понимаешь, богатырем стать хочу.
- Я в другом смысле, -  добродушно отозвался Ваня.
- Да, понял я. А вы, друзья, часом тексты утренних приветствий не сверяете?
- Ты о чем? – удивился Иван.
- Уж очень похожие фразы произносите.
Вадик, наконец, задвинул ящик и смахивал вывалившуюся на стол пыль. Он хотел сказать что-то еще, но в этот миг дверь снова открылась и вошла Лиза…
И вдруг тот давний бестелесный вопрос, наконец, материализовался, и больно стукнул Вадика по голове. А может невыносимой тревогой уколол его сердце. Вадик неожиданно понял, чего так мучительно ему не хватало в последнее время!
Уже почти месяц он не встречал Лизин взгляд: ни сердитый, ни упрекающий, ни требовательный - никакой. И только сейчас он почувствовал, как ему этого не хватает.
Лиза чуть слышно прошептала что-то вроде приветствия, не глядя ни на кого, прошла к своему столу и медленно села, неловко отвернувшись к окну.
Вадик посмотрел на ребят, но они были заняты своими делами, видимо не обнаружив в Лизином поведении ничего особенного. Но он точно видел, что с Лизой что-то не так. Потом он заметил, как она незаметно вытирает с лица слезы.
Вадика прошиб холодный пот. Он вспомнил, что вчера в обед случайно услышал, как Лиза предупреждала секретаршу генерального, что уходит в больницу. Тогда, видя ее здоровой и спокойной, Вадик не заподозрил ничего плохого. И вот теперь... «А вдруг у нее…», - и он, конечно же, подумал о самом плохом. По непонятной причине, когда что-то неизвестное тревожит организм, человек почему-то всегда думает об этом в первую очередь.
Ноги Вадика похолодели, и на этих негнущихся ногах он медленно подошел к Лизиному столу и приставил рядом стул.
- Что с тобой? – тихо прошептал он.
- Ничего, - не оборачиваясь, замотала головой Лиза.
- Скажи мне правду, - потребовал Вадик.
И вдруг он почувствовал, как она ему дорога, как тревожно стучит за нее сердце. Он только не понял, почему только сейчас он расслышал этот стук. Но Лиза молчала, бесконечно качая головой. Тогда Вадик взял ее за плечи, повернул к себе, и… наконец догадался, о чем говорит ее взгляд: тоскливый, и чего-то ожидающий. Лиза ждала от него помощи.
В кармане его брюк и в Лизиной сумке одновременно зазвонили телефоны. По мелодии было ясно, что ему звонит Ирэн.
В ту же секунду распахнулась дверь, и раздался бодрый голос Жоры:
- Иван, срочно требуется твоя помощь. А пожалуй, что и ты, Артем, тоже сможешь пригодиться.
Ребята тут же встали и вышли из кабинета. Просьба сантехника могла бы показаться странной, потому что тот о помощи не просил никогда, но Вадику сейчас было совсем не до того. Ему была нужна только Лиза. Если бы еще не эти настойчивые телефонные звонки…
- Вад, а ты не мог бы дать мне сотовый, - Жорина голова снова появилась в дверном проеме, - я свой дома сегодня забыл, а очень нужно сделать срочный отзвон. И ты Лиза, на всякий случай свой давай, а то вдруг у Вадика денег не хватит.
 Лиза, вслед за Вадиком, тоже протянула телефон. Она знала, что уже больше никогда не ответит этому абоненту. Вчера  вечером он перестал существовать, а вместе с этим пропала необходимость анализировать его действия, окончательно забылось имя и даже бесполезное прозвище.
- Лиза, ну, скажи мне, скажи, ты заболела? – теребил ее Вадик, - Ну, что ты молчишь?
- Я здорова, - прошептала Лиза, – почти…
- Ну, слава богу, - выдохнул он – слава богу. А… что значит «почти»?
И тут Лиза решилась. Ей было очень тяжело рассказывать про свою боль кому-то из близких, но боль никак не желала сидеть в одиночестве и рвалась наружу. А Вадик? Ему ведь все равно. Пусть уж лучше обо всем услышит он.
- Вадик, у меня никогда не будет детей, - прохрипела она и уткнулась в его грудь.
Она услышала его глубокий вздох, сумасшедший стук сердца, почувствовала, как постепенно начинает оно успокаиваться, а его теплые ладони нежно гладят ее спину. Стало немного легче. А потом он оторвал ее от себя и долго глядел в глаза, и слезы начали потихоньку высыхать.
… Он смотрел в ее бесконечно родные глаза с красноватыми опухшими веками и думал:
- Как ты тоже все правильно делаешь. Как хорошо, Лиза, что ты не красишь ресницы. Вот, на кого бы ты сейчас была похожа, а так… Какая же ты красавица! Почему я рассмотрел это только с три тысячи первого взгляда. Ты такая красивая, как короле…
И тут он осекся. Нет, Лиза была гораздо выше королевы. Несравнимо выше. Но только и статус богини тоже не обвивал золотым венком ее русую голову.
«Кто же ты, Лиза? Кто ты»? – задумался Вадик. И тут его разгоряченного ума коснулось что-то прохладное, как крыло невидимой птицы. «Ты Ангел, Лиза», - догадался он.
- Ты Ангел, - нежно повторил он вслух.
- Что? – не поняла девушка и устремила на него серые тревожные глаза.
- Ты Ангел, Ангел, - и он почувствовал, как исчезает пустота, а что-то большое и светлое постепенно наполняет душу.
Лиза увидела на лице Вадика счастливую улыбку и снова насторожилась.
- Чему ты радуешься? – спросила она.
- Тому, что с тобой все в порядке.
-  В каком порядке? Ты разве не понял, о чем я говорю?
- Я все очень хорошо понял. Я понял главное - ты здорова. А то, знаешь, я немного испугался…
- А зачем тогда жить? – перебила она.
Лиза смотрела на него так, будто снова искала помощи.
- Знай, мой Ангел, если ты думаешь, что человек живет только ради детей, то это неправда. Никто не спорит, это замечательно, когда они есть. Ты можешь отдавать им свою любовь, накопленную мудрость, но правда еще и в том, что рано или поздно они научатся жить без твоей любви, а от твоей мудрости они откажутся гораздо раньше. Каждый с завидным упорством будет накапливать свою собственную, и не помогут никакие увещевания, и не убедят ни  синяки, ни душевные ссадины.
И для чего же мы тогда накапливаем в себе этот свет, называемый мудростью, добротой, любовью и знанием? Может быть, они нужны для чего-то иного? Может быть, именно ради этих накоплений и живет на земле человек? А дети – это дорогой подарок судьбы. – Вадик немного подумал и добавил.  - Или тяжелый крест… Уж кому, как повезет. Рождение детей необходимо только для того, чтобы не прерывалось человеческое предназначение.
- Разве ты веришь в Бога? – удивленно спросила Лиза, на минуту забыв про свою печаль.
Вадик отрицательно замотал головой.
- Я на этот счет никогда особенно не задумывался. Я просто первый раз серьезно подумал о смысле жизни, и сейчас мне кажется, что я правильно об этом подумал.
- Наверное,  - согласилась Лиза, - только все равно остается пустой коридор, идти по которому в одиночестве совершенно невыносимо.
 - А ты возьми с собой меня, может быть рядом со мной тебе будет немного веселее.   
- А зачем тебе это надо? – еле заметно улыбнулась Лиза.
- Ты даже себе не представляешь, как мне теперь это надо! И потом, мы же всегда сможем взять с собой еще и какого-нибудь ребетенка, или  даже двух.
- Только тогда мы будем довыполнять чье-то чужое предназначение…
- Лиза, ты все-таки не очень внимательно меня слушала, - строго улыбнулся Вадик, -  но это не страшно. Ты, главное, меня пока возьми, а там разберемся.
- Хорошо,- окончательно заулыбалась милыми красными глазами девушка – Ты, знаешь, я ведь тебя с радостью возьму, только ты мне насовсем нужен.
- Так я же насовсем и прошусь, - рассмеялся Вадик.
 
  Поздно вечером в своей квартире Вадим был раздираем двумя противоположными по знаку чувствами. Одно было положительным, оно непривычно радовало и согревало. Он осознавал, что впервые в жизни любил по-настоящему, без планов, прогнозов  и расчетов. Он ничего не хотел от этого чувства получать, потому что оно уже подарило ему все. Теперь он мог только делиться и отдавать.
Второе чувство было отрицательно, оно настораживало и даже пугало. А может быть, это было даже не чувство,  а опасная необходимость действия.
Нужно было позвонить Ирэн и прекратить отношения. Телефон, после того, как его вернул Жора,  подозрительно молчал. Сначала Вадик думал, что можно просто не отвечать на ее звонки и избегать встреч безо всяких объяснений. Но потом, он рассудил, что это трусливо и недостойно. Эта женщина не виновата в том, что она перестала быть нужной, и она имеет право узнать правду.
Но он понимал и другое. Когда они распрощались с Лизой, он почувствовал, что обрел крылья, и еще теперь он точно знал, что Лиза тоже его любит, и он бережно хранил все это в себе, как хрупкий сосуд. А сейчас ему предстояло проверить сосуд на прочность.
Он мучительно смотрел на телефонный аппарат и, наконец, решился:
- Сколько можно изображать из себя планктон, - пронеслось в его голове. – Как ты думаешь, Лизе нужен Мужик, или морепродукты?
И он отчаянно набрал опасный номер.
- Да, - сухо прозвучало на том конце.
И… ничего за этим не последовало. Ничего не изменилось. Все чувства, как были, так и остались на своих местах.
- Извини меня, но мы больше не будем встречаться, -  он хотел произнести еще другие, теплые и ласковые слова, объяснить, попросить прощения, но на том конце раздались короткие гудки.
 
Как он мог знать, что в его душе теперь не стало пустоты, и возвращаться Ирэн было просто некуда. Теперь в нем разрасталось только большое и светлое чувство с ласковым именем Лиза.

 

Сон (Перекрестки дорог) книга 2 глава 15

Сон (Перекрестки дорог) книга 2 глава 13