Я шёл по дамбе. В Приморском крае, где лето, если сказать честно, преотвратительное само по себе, и дождь довольно часто посещает эту землю из-за близости океана, что по-англицки звучит, как Пасифик оушен, но осень и зима прелестны - мягки, хотя в феврале дуют довольно сильные ветра. Снега немного и на полях он долго не залёживается. Было начало весны. Снега не было и в помине, только жухлая трава напоминала о времени года ином, чем лето. Правее дамбы была прорыта канава метра в полтора глубиной и метра три шириной. Кое-где уже рос кустарник и довольно высокий. По дамбе были проложены коровьи тропы, весьма удобные для ходьбы. Я некогда занимался лыжами и теперь редко хожу медленно, за исключением охоты на крупных копытных.
В общем, я нёсся, как испуганный лось, хотя, если сказать точнее, я просто шёл, но средний человек едва ли был способен пробежать с той скоростью, с какой я тогда шёл и хожу обычно. Неожиданно я расслышал довольно мелодичные и однообразные звуки, что раздавались впереди меня прямо по ходу. Любопытство мое взяло верх, и я пошёл далее уже осторожно, крадучись в том направлении. Я знал, что подобные звуки издают стаи воробьев, но редко заставал подобной картины. Почти на самом дне канавы росла береза уже имевшая в высоту с сажень, но едва возвышалась над дамбой. Вот на этой березе сидело штук пять-шесть воробьев, вид у которых был довольно важным, а остальные расположились на снегу под ней на склоне довольно плотной кучей, которая была нижними рядами на одном уровне с "президиумом", как я невольно окрестил первую кучу из воробьиной стаи. Вторая куча очень сильно напоминала нашу думу, что часто кажут по телевизору. В её рядах виднелись пробелы, кое-где воробьи сидели очень плотно, но все орали, так что за тридцать шагов её звуки можно было принять за некое подобие музыки. Они были так увлечены этим занятием, что подпустили меня совсем близко и замолчали только тогда, когда я с ними поравнялся. Ни один из стаи при этом не поднялся и не полетел, хотя нас разделяло меньше десяти шагов, даже для воробьев это расстояние бывает опасным. Я не стал им мешать и проследовал дальше. Через пять шагов у себя за спиной я вновь услышал мелодичное чириканье, которое сопровождало меня ещё шагов пятьдесят. Оглянувшись, я застал всю компанию сидящем в том же составе, да и на том же месте.
Сам по себе этот случай столь пустяковый, но меня до сего дня мучает вопрос: чем занимались воробьи? Может быть, они осваивали хоровое пение или обсуждали насущные вопросы текущей жизни? А бис его знает, но то, что это были не любовные песни, я уверен вполне, поскольку до весны было ещё ох как далеко, а осень и зима не располагала к буйству гормонов и кобелиным страстям.
Помочь сайту
Поздравления
