Роман "Горький вкус апельсина " Глава шестая "Прозрение".

                                                                               Глава шестая «Прозрение».

Проснуться, Виктора, заставил шум за окном, откуда снова смотрел его настоящий новый мир. На небольшом домике с ярким орнаментом на фоне бушующего океана виднелась надпись "HONRUBIA". Виктор понял, что это автостанция какого-нибудь города на пути в Валенсию. Влюбленные, перебивая друг друга, о чем-то весело разговаривали. Виктор, вежливо извинившись, легонько юркнул мимо к выходу.

Фонари на фигурных столбах разгоняли мрак, который густо покрыл землю. Веселые разгорячённые лица пассажиров, при таком освещении выглядели героями какой-то сказки - волшебной и доброй - в которой никто не знает печали. Лишь одна немая фигура, растерянно попыхивая сигаретой, не имела среди них своего места.

На зеленом дорожном щите ярко желтыми красками высветилось два направления: слева - Валенсия, справа - Картахена. Таинственное слово "Картахена" отозвалось к Виктору легендарной историей - сколько тысячелетий пронеслось над миром, сколько островов и чужих краёв было завоёвано испанскими конкистадорами. А эта загадочная Картахена веками благословляла своих воинов на злые действия ко всем, кого встречали на широких просторах Атлантического океана. Сколько слёз пролито народами, порабощенными их набегами с галер.

         - А теперь - размышлял Виктор, вглядываясь в неизвестную даль - пришла наша очередь, тех, кого завоевали без меча и кто добровольно сдаётся в плен новым европейским "конкистадорам".

Но, в трогательном мире романтики, когда человек, утопившись в роскошном сиденье, вдруг открывает для себя неизведанное наслаждение путешествия под мигающие огоньки автомагистрали, а грустные размышления исчезают так быстро, как и появляются. Виктор радовался из всего как ребенок и верил, что такая приятная для души дорога не может привести к чему-то плохому.

Хотелось забыть прошлое, и застелить будущее яркими вывесками и блестящим светом. Надо было только произнести заветное слово как в детских забавах.

          Мощные фары выхватили из тумана группку миндальных деревьев. Они слегка качались на ветру, и время от времени замирали, прислушиваясь к мощному дыханию Атлантики. Горизонт занялся огнями валенсийского порта, мимо которого тянулась трасса. Чёрные морские воды, отражали небесные светила, и теряли их свечение в бездонной темнице. Где-то прогуливались влюбленные пары, веселились какие-то люди. Ближе к фонарям держались одиночные женские фигуры, и как на подиуме, картинно выставляли свои длинные ноги. Неоновое освещение больших улиц открывало жизнь, лакомого к утехам и забавам ночного порта.

Даже в этом разгульном уголке, Виктор отметил вездесущий порядок и железную демократию. Вместе с темнокожими, разряженными на африканский манер красавицами, здесь крутились и европейские девушки на высоченных каблуках и в очень коротких юбочках. Полицейские машины с яркими сигнальными "дискотеками" стояли неподалеку, ревностно оберегая порядок этого не совсем приличного сборища.

         Увиденное так поразило воображение Виктора, что он совсем растерялся. Ему даже жалко стало себя, серого и одинокого гастарбайтера, который с ежедневным поиском как выжить в своей стране, и не догадывался, что на свете еще ​​так много неизведанных удовольствий и наслаждений. Эти шокирующие картинки на оранжевом фоне мерцающих фонарей, которые слегка покачивались на ветру, неожиданно давали новый толчок мыслям и желаниям. А в то время, цивилизованная Европа свободно дышала полной грудью из-под тугих женских корсетов.

    Автолайнер быстро прошёл портовый квартал, а Виктор всё жалел, что ему не суждено сегодня попробовать их ночного пирога, и беззаботно сосать через соломинку коктейль в каком-то баре.

Прохладный воздух с океана медленно охлаждал горячую голову Виктора и его разбушевавшееся воображение. Наконец он пришел в себя, радовал глаз пейзажами, утопающими в экзотической зелени автострады, и время от времени впадал в непрочный сон. Наконец, автолайнер тихо качнуло, и он плавно "пришвартовался" на парапетах небольшой автостанции Валенсии.  

         Виктор перекинул через плечо дорожную сумку и быстро оказался в пустом зале ожидания. Дорожная мечтательная романтика исчезла, как туман под лучами солнца. Преодолевая тревогу, Виктор решил подумать о чем-то хорошем ...

         - Эй, Славянин, мотай сюда, - как гром среди ясного неба, прозвучало наглое, а сухой как трость парень, громко захохотав, указывал на заднюю дверь микроавтобуса.

        - Прошу пана в салон. Другой тачки в нашем гараже не предусмотрено для таких дорогих персон.

        Виктор, чтобы дважды не просили, заскочил в кузов грузового Мерседеса, и сел на доску, пристроеннуювдоль боковой стенки.

- Опять как в сказке, - горько подумал он, - без окон, без дверей ... и без добрых людей.

        Длинношеий парень в кожаной куртке скользнул по Виктору своими хитрыми глазами, похожими на две маслины, уселся рядом с водителем и махнул рукой в ​​направлении проспекта. В автомобиле, вместе с двигателем, Алсу затянула какую-то монотонную, до боли знакомую песенку. Микроавтобус мчался по улицам Валенсии.

                                                  Ой еду я полем,

                                                  Скачу пашней в даль,

                                                  Отозвался болью,

                                                  Путь в призрачный рай.

В голове Виктора крутились невольно рожденные строки. Скулила душа, сжималось сердце от грубого надругательства.

        - Ну как скотину какую-то втолкнули в кубрик и трясут словно грушу, - не мог угомониться Виктор, пока автобусом резко не тряхнуло и он затормозил далеко от людских дорог.

      - Ну капут тебе человек, - подумал Виктор, вглядываясь в темную пасть дверей, куда они должны были зайти.

      У грубых металлических дверей торчали сногсшибательные лестницы, которые вели на второй этаж.

    - Странно, - думал Виктор, - что на фоне такого богатства можно натолкнуться на какие-то бараки, и он оборвал свои мысли, прислушиваясь к приглушенным звукам, которые доносились сквозь еще одни массивные двери, обтянутые коричневой кожей. Парни остановились, вслушиваясь, а Виктор молча стал за ними. Длинношеий нажал звонок, и по ту сторону едва слышно заиграла бодрая мелодия. Дверь открыл небритый, коротко подстриженный парень, но увидев гостей, мигом отскочил в сторону, и Виктор понял, что его спутники вероятно были с руководящего эшелона. Картина, открывшаяся ему дальше, окончательно разбила последние иллюзии и надежды. Куча небритых и нестриженых мужчин, молодых и старших, громко говорили, перебивая друг друга. Они азартно резались в карты, а на столе накопилось много опустевших бутылок от вина. Увидев гостей, ребята неохотно поднялись из-за стола в ожидании чего-то необычного. Артур свысока кивнул им, а потом, между прочим, обратился к одному из них, очевидно "старшего":

         - Антоша, здесь нашего рабочего "хлама" прибавилось, - он кивнул на Виктора, - Если есть какой-то свободный угол, пусть проспится до утра.