Помочь сайту
Поздравления
ПО ОБЕ СТОРОНЫ СФЕРЫ. Глава 44. Тот самый разговор
9 марта 2022 -
Nikolay Makarov
* ПО ОБЕ СТОРОНЫ СФЕРЫ *
Г л а в а 44
Тот самый разговор
– Середина сентября 2019 года. –
Как-то очень быстро промелькнула очередная седьмица дней. Александр теперь появлялся на давно наработанной и закреплённой за его бригадой ночных бомбил точке только эпизодически. Большую часть информации о том, как там идут дела, он узнавал из телефонных разговоров с кем-то из ребят и из непосредственного общения со «Смаком», с которым весьма сблизился за год. Сам он сейчас не таксовал и не давал уроков игры на гитаре. Подписав контракт с Управлением по Контактам и Переходам, он получил приличные «подъёмные» за предстоящую работу в данном международном научно-исследовательском центре и обдумывал, как лучше распорядиться этими средствами. Однако его не покидало какое-то дурацкое чувство, что он продал свою душу и стал заложником своей новой работы, о которой он пока ещё имел довольно смутное представление. Впрочем, часть её была на виду и он был тому очевидцем, посещая лаборатории и семинары во время своей ознакомительной поездки в один из европейских филиалов Управления. Что же касается самой сложной части его труда, то здесь для него оставалось много «белых пятен», ибо эта сфера деятельности данной организации, по сути дела, представляла собой именно ту часть айсберга, которая всегда скрыта от обычного взора...
Разумеется, Силантьеву хотелось быть максимально полезным обществу, но и от личной жизни, тем более теперь, когда в ней появилась Люсиль и самые родные для неё люди, ему отказываться никак не представлялось возможным. Но очевидно, что сейчас в его судьбе произошёл такой поворот, который означал, что усидеть на двух стульях сразу ему никак не удастся... Свой же выбор, что был продиктован, наверное, всей совокупностью сложившихся с течением времени обстоятельств и целым клубком проблем, в которых он завяз с головой, Александр уже совершил. Теперь нужно было «просто» принять это и донести положение дел до своей возлюбленной... Но проще сказать, чем сделать!..
Два раза за прошедшую неделю Людмила и Алекс ездили проведать Ваню и бабушку Нежинских в соседний городок. Валентина Дмитриевна прекрасно справлялась с заботой о внуке. К тому же, неожиданно большую помощь в этом ей оказал её новый знакомый, с которым у них весьма благополучно складывались отношения. Одну из таких поездок наша влюблённая пара совместила с посещением пансионата, где пребывала мама Люды и Ванюши. Хоть это и было им не по пути, они совершили сей вояж, дабы морально поддержать Анастасию Павловну. Впрочем, уже через десять дней им так или иначе вновь предстояло забрать её домой на очередную месячную побывку. Для возлюбленной Александра этот визит был особенно важен, чтобы привести в порядок и свою собственную душу...
В понедельник и в четверг Силантьеву звонила Сандра. Она интересовалась, как у него идёт дело с подготовкой к новому визиту в Центр и, вообще, ей важно было знать из первых уст, в каком психологическом состоянии пребывает её подопечный, за которого она несёт определённую ответственность перед руководством «Облачной девятки». Мисс Сименс никоим образом не давила на него, наоборот, она была очень тактичной и старалась избегать какой бы то ни было навязчивости в служебных вопросах. Нужно сказать, что ей это всегда удавалось. Наверное, и Алекс помогал ей в этом, проникнувшись чувством долга и теми серьёзными задачами, что будут на него возложены в дальнейшем. Он был рад этим беседам, ибо они по-своему разрывали паутину суетных будней, настраивая его на рабочий лад. В сумасшедшей круговерти повседневности он не мог понять, почему сейчас у него невероятно мало времени, словно бы само количество часов и минут в сутках каким-то странным образом уменьшилось.
Теперь новоиспечённому сотруднику Управления по Контактам и Переходам не нужно было думать о хлебе насущном. Тех денег, что он авансом получил от этой международной организации, ему вполне хватало на решение его нынешних материальных проблем. Составив наскоро план действий, он активно начал гасить свои долги и разгребать завалы в прочих вопросах материального характера, разобраться с коими он никак не мог раньше. Посещавшие его видения будущего планеты теперь даже как-то приходили не так часто, как это бывало раньше. Но они стали более яркими, насыщенными деталями, и серьёзно, если и не выбивали из колеи, то, по крайней мере, потряхивали его сознание.
В последние несколько дней погода была довольно пасмурной. Однако вновь поднявшийся юго-восточный ветер сулил скорые перемены в сторону более тёплых температур. Впрочем, Люда и Александр в любом случае намеревались совершить очередную вылазку на свою «фазенду». Нужно было потихоньку готовить её к закрытию летнего сезона. Да и побродить по лесу, примерившему теперь свой осенний наряд, им тоже хотелось. Ведь прошлый уикенд почти целиком был отдан на откуп празднеству Элеоноры и общению с друзьями. В это посещение своих заповедных мест Силантьев твёрдо поставил перед собой цель поговорить с Люсиль обо всём, что ждёт их отношения в будущем и о различных нюансах этих взаимоотношений.
Ещё на теплоходе они встретили немало хорошо знакомых им лиц и успели пообщаться с частью из своих приятелей. На предстоящий вечер в их планах значилось посещение «имения Лебединских», где наверняка соберётся вся честна компания, что неделю тому назад отмечала у Фроловых День рождения Эли. Приезда самой бывшей виновницы торжества на сей раз не ожидалось, ибо она была поглощена иными важными для неё делами и заботами.
В субботу, когда Людмила и Александр отоспались и весьма методично переделали массу нужных дел, готовя свою хибарку к предстоящей зимовке, они побывали у соседей по участку. Потом наши герои пообщались в коллективе, в котором провели вчерашний вечер, и ближе к одиннадцати, то есть за час до смены календарной даты, вернулись к себе на «фазенду». Силантьев подвёл всё к тому, что эту полночь им непременно лучше побыть вдвоём, уединившись ото всех на своей территории, ибо он хочет сказать Люсиль что-то очень важное.
Устроившись за небольшим уютным столом в своей беседке и очень кратко проговорив какие-то общие темы, они немного помечтали о будущем обустройстве своих нелегальных владений. Причём, во время обсуждения этих планов по предполагаемым преобразованиям на участке Люда заметила, что Алекс как-то довольно-таки прохладно и отстранённо отзывается о грядущих переменах на «фазенде». У неё сложилось впечатление, что он особо и не думает что-то серьёзно здесь менять. Слишком, как ей показалось, далеко были его мысли от громадья задумок, что имела на сей счёт она. Когда же её собеседник протянул ей банковскую карту и сообщил, что все имеющиеся на этой карте средства поступают в полное её распоряжение, Людмила озадачилась не на шутку. Она решила выяснить причины его настроения и, собственно говоря, саму цель этой полуночной беседы.
– Тебя, что в космос запускают? – поинтересовалась Люся, облекая во внешне
легкомысленную форму своё искреннее любопытство.
– Почти угадала, – грустно ответил Силантьев.
– В качестве командира корабля или инженера-исследователя? – продолжила
разговор в жизнерадостном тоне Люсиль, пока не понимая, что гложет её
оппонента.
– В качестве инженера-исследователя... Исследователя душ человеческих, – без
тени иронии ответил сотрудник «Облачной девятки».
– Ты сейчас серьёзно? – вопросила своего визави Людмила, напряжённо
вглядываясь в его глаза, словно бы надеясь увидеть в них отрицательный ответ.
– Более чем, – негромко произнёс Александр, сделав дежурный глоток сока.
– Подожди, Саш... Ты... Ты что?.. Ты нашёл кого-то?.. Там, в Европе? – несколько
растерянно поинтересовалась Люда, не отводя от Силантьева своего взора.
– Сумасшедшая моя! Я люблю тебя одну! И этого не изменить! – весьма бурно
отреагировал Алекс на последнюю фразу своей возлюбленной, которая почему-
то вдруг перевела их диалог в неожиданную для него плоскость.
– Но я тогда не понимаю твоего настроя и состояния твоего...
– Ты что?! Я совсем о другом! Я абсолютно о других вещах, Люд! Абсолютно...
о других, понимаешь?..
– Снова эзотерика? Да? – немного успокаиваясь, выдохнула Люсиль,
потянувшись через стол и поправляя чуть сбившиеся набок джемпер и куртку
своего собеседника.
– Хуже!.. Ну, в смысле, лучше... То есть да, она проклятая... В смысле... Гм-м-м...
А знаешь что! – как-то сумбурно пробормотал Силантьев, пошарив по скатерти
скаутским взглядом. – Знаешь что?
– Что? – незатейливо переспросила Люсиль, следя за манипуляциями его рук с
некоторыми из предметов, что сопровождали их поздний ужин.
– А давай-ка мы выпьем по рюмке вина! – бодро предложил Силантьев, будто бы
намереваясь сделать антракт в этом действе, которое начинало «подвисать»,
словно некая компьютерная программа по независящим либо по почти
независящим от пользователя причинам.
Пока они сидели за наскоро накрытым столом в импровизированной беседке и вели этот разговор, стало совсем темно. Впрочем, может быть, им так показалось просто потому, что на соседнем участке их добрые знакомые Олег и Наталья погасили все огни и отправились спать. За высоким забором Фроловых, наоборот, царило некоторое оживление и громыхала музыка, оглашая окрестности глубокими басами и ритмичными ударами барабанов. На ярком загородном небе, что к этому времени совершенно очистилось от облаков, появились осенние звёзды. Александр развёл огонь. Он подумал, что небольшой домашний очаг под куполом сентябрьских планид будет способствовать более правильному течению этого невероятно важного и очень сложного для него разговора.
Отверстые небеса, костёр, тёплое вино, наброшенный на плечи любимой плед... Силантьев поймал себя на мысли, что если бы он был постановщиком спектакля на сходную тему, он непременно бы использовал данный антураж для создания нужной атмосферы, чтобы погрузить в неё зрителя... В данном же случае сценарий был написан, наверное, самой судьбой или же его создал кто-то там, в бескрайних высях, что смотрели сейчас на них с Людмилой глазами мерцающих звёзд. Сами ночные светила беспристрастно наблюдали за этой сценой, привычно совершая свой еженощный обряд. Эти зрители безмолвны и, будучи огненно раскалёнными изнутри, чрезвычайно холодны в эмоциях своих. Они не проявят ни восторга, ни сочувствия, ни своего разочарования действующими лицами сей пьесы. А в качестве скупых аплодисментов для всех, кто в этот час обнажает перед ними свою душу на подлунной сцене, могут послужить метеорные потоки, льющиеся на землю в это время года из поднебесья...
– Ты знаешь, как я тебя люблю!.. Ты ведь знаешь это, Люсь! Ты просто не
можешь этого не знать! – с жаром сказал Силантьев, поднося к своим губам
руку Людмилы. – Наверное, это прозвучит глупо... Но я хочу услышать это от
тебя самой... Можно?.. Для меня это сейчас важно, как никогда!
– Саш, я знаю. Я вижу. Я чувствую твою любовь. Я ощущаю её физически и... и
не знаю, как... по всякому и во всём я её ощущаю, – довольно трепетно
произнесла Людмила, пристально смотря в глаза Алексу. – Ты – самый важный
человек в моей жизни. Ты и мама, конечно, и Ваня, и бабушка! Но твоя роль...
она совершенно особенная в моей судьбе... Так уж всё сложилось... Ну ты сам
всё знаешь. Я люблю тебя и я не представляю своей жизни, если тебя не будет
рядом... рядом со мной... Я уже не умею жить как-то по другому, без тебя... Ты –
моя часть... Ты – часть меня... Наверное, как эти звёзды в созвездиях... Они...
они находятся на своих местах... Как может быть иначе?.. Вот...
– Вообще-то, Люд... Вообще-то... Ну что касается звёзд... Это – слова из моей
роли... Ведь я из нас двоих – астроном и «астронавт», – чуть просветлев лицом,
сказал Силантьев.
– Ну вот! Ты всё обращаешь в шутку! – воскликнула Людмила, едва отдёргивая
руку, «захваченную в плен» её оппонентом, успевшим поцеловать каждый
пальчик на этой бархатистой ручке.
– Нет! Нет, солнышко моё! Я сейчас серьёзен, как никогда! – с волнением сказал
Александр и в его глазах блеснули тугие мужские слёзы, отражённые в
отблесках пламени свечей и в бликах полуночного костра, пробивающегося из-
за откинутых штор шатра-столовой.
– Всё это связано с твоей поездкой в Центр?.. Ты мне не всё рассказал, Саш? Не
всё, да?
– Нет, солнышко моё, не всё, – ответил Силантьев, прижимая ладошку своей
возлюбленной к своей щеке. – На всё у нас просто не было времени... Да и
выплеснуть на тебя всё сразу... Ты так ждала меня... Ты... В общем, здесь
кроется столько всяких нюансов, милая... Здесь столько всего!.. Всё очень не
просто, Люсь, не просто!.. Как ты понимаешь... Как ты понимаешь, у каждой
стороны... В смысле, у каждой медали есть две стороны... Это – факт... Так
устроен наш мир... Правильно ли это?.. Мы можем дать только свою
субъективную оценку этому явлению... Но будет ли она истинной?.. Говоря
словами нашей замечательной именинницы Эли: «Этот чёртов мир живёт по
своим законам и ему глубоко наплевать на наши мысли и чувства!»
– Ты же сам сказал тогда на корабле... Ты сказал, Саш: «You' re big girl...» Так что,
пожалуйста, скажи своей взрослой девочке всю правду, – ответила на эту
пространную речь своего визави Люда, – всю, какой бы она ни была...
– Да, милая, да, – грустно произнёс Александр, взяв и другую руку Людмилы и
также поднеся её к своим губам, как он сделал это прежде. – Рано или поздно
всё равно нужно будет это озву... то есть сказать, а не озвучить, конечно... Ты
готова?..
– Ещё бокал вина и... Чему быть, тому не миновать! – решительно сказала Люся. –
Излагай всё, как есть.
– Так вот, Люд, – собравшись с мыслями, выдохнул Силантьев, наполнив высокие
столовые ёмкости, терпеливо ожидавшие своего часа, красным бархатистым
напитком, – обратная сторона медали состоит в том, что... В общем, на ней
жирным шрифтом написано, просто глубоко выгравировано, что... что работа,
которую мне предложили... Словом, кроме того, что она очень интересная и
полезная для человечества, она... Короче, она ещё и опасная... Ну, как бы, для
здоровья что ли...
– Для чьего здоровья? – неумышленно подражая фабулёзному Семёну Семёновичу
из известной гайдаевской кинокомедии, спросила Люсиль и пригубила вина.
– Точнее... Точнее, Люд, из такого рода «командировки», куда отправляются
сотрудники Управления, работающие в такой должности как я... Словом, оттуда
можно и не вернуться, – наконец, изложил терзавшую его ум и сердце мысль
Александр. – Такие случаи были... Я тебе расскажу, как это... Ну, в общем, в
какой форме этот процесс может проистекать, как это бывает и как это внешне
выглядит... Выглядит, кстати, совсем не страшно... Не страшно, Люд... Особенно,
когда человек информирован, ну то есть, когда он в принципе готов к такому
повороту событий... Физическое тело контактёра, оно перед глазами. Ты видишь
его через стекло или же на мониторе... Оно подключено к специальной
аппаратуре. В общем, оно живо и, естественно, выглядит нормальным живым
телом... А его сознание... его душа, она пребывает там, по ту сторону Сферы...
Словом, вроде бы как, похоже на глубокую кому... Как будто бы человек ушёл из
дома, в каком-то смысле, и не вернулся... И никто не может сказать, вернётся он
или нет... Ты меня слышишь?
– Да, Саш... Я слышу, слышу, – тихо ответила Людмила, медленно сделав ещё
несколько глотков вина, и, поставив свой бокал на стол, добавила, – я «пытала с
пристрастием «Смака»... Нет!.. Он, конечно, не прокололся... Но я была
настойчивой просто до навязчивости!.. И он дал мне понять, что в твоей работе
есть опасности... Ну, типа, а где их нет... И в таксовании по ночам их совсем
немало, говорит... Да... Я думаю, это очевидно... Но здесь хоть примерно знаешь,
с чем ты имеешь дело и как... и что можно в принципе предпринять... А там,
говорит... А в твоей новой работе, говорит... В общем, все эти льготы и деньги,
которыми «они» осыпают своих сотрудников... ну, тех, кто работает на таких
должностях, как ты, всё это, конечно, здорово... Это очень достойно,
престижно... Ну, я не знаю, что там ещё... Всё это – огромный плюс... Но тот
минус, Саш... тот огромный минус... Уйти на работу и не вернуться... Жизнь
одна... и менять её даже на все эти возможности и благосостояние не стоит... Ты
согласен со мной?..
– Анвар, конечно, молодец, что он подготовил тебя к этому разговору, – сказал
после весьма значительной паузы Силантьев и налил вина только в один бокал –
себе, после чего продолжил, – я, признаться, думал, что мне будет ещё сложнее
тебе всё объяснить... Потому что это такая сфера... такая сфера
жизнедеятельности человека, что-о-о... Словом, в новинку, наверное, такие вещи
для нас... Ну пока ещё в новинку... Может быть, «завтра-послезавтра» всё это
сильно упростится... или станет... станет, по крайней мере, каким-то более
безопасным... У нас ведь сейчас и туристы уже летают на орбиту!..
– Ты меня сейчас утешаешь, Саш? – задумчиво произнесла Людмила, на автомате
заменив одну из догоревших свечей, что стояли на столе, на новую.
– Отнюдь... Хотя... Ну, в общем, да! – признался Силантьев, допив свой бокал,
который он повертел в пальцах как привычную в таких случаях пачку сигарет, и,
вытянув руку, поставил его на стену недостроенного дома на уровне груди.
– Ты не ругай «Смака», обещай мне! Он правда сказал лишь то, что мог, несмотря
на все мои попытки вытрясти из него правду или хоть какую-нибудь дельную
информацию.
– Я же сказал тебе, что он молодец... Вот я, как видишь, с трудом... с большим
трудом подбираю слова... хотя тропинка уже оказалась протоптанной.
– Не ругай его, слышишь!
– Да я не шучу, Люд! Правда, правда!.. Он сделал за меня, наверное, пол-работы...
Если не больше, – несколько успокоившись то ли от вина, то ли от того, что
Смаковный «под пытками» его возлюбленной дал понять ей, что его миссия таит
в себе серьёзнейшие опасности, сказал Александр.
– Обещай, Саш! – упрямо твердила Людмила. – Я всё равно ещё не осознала всего
этого... А может... А может, ещё можно отказаться, а? Как ты думаешь?.. Ну что-
то же можно ещё сделать – как-то переиграть, переиначить, пере... Что-то ведь
можно изменить?.. Нам же ничего не надо!.. Давай вернём эти проклятые
деньги!.. И блага эти, эти льготы не нужны!.. К чертям собачьим! Жили же мы без
всего этого, Саш! Ну ведь жили же, да?
– Жили... или не жили... Я хочу, чтобы ты ни в чём... чтобы ты и Ваня, и
Анастасия Павловна, и Валентина Дмитриевна... Я хочу, чтобы вы были
счастливыми... Но я не могу вам всем ничего дать, Люд! Не могу! – возбуждённо
произнёс Силантьев, глядя то на женщину, которую он безумно полюбил, то куда-
то в звёздную даль, будто бы там была какая-то подсказка.
– Ты с ума сошёл! Нам ничего не нужно! – воскликнула Люся, – только, чтобы
рядом был ты... такой, какой ты есть!.. Нам другой не нужен!
– Чёрт! Чёрт! Чёрт! – словно не слыша её, завопил Алекс и в сердцах взял
пустой бокал, что он только что поставил на каменную кладку, и швырнул его в
костёр. – Если б ты только знала, как всё это может угнетать!..
В эту ночь они почти не спали, беспрестанно ворочаясь с бока на бок, то обнимая друг друга, то лёжа спиной один к другому. Каждый из них, блуждая в лабиринте собственных мыслей, безуспешно пытался найти выход из сложившейся ситуации. Но все сопутствующие ей обстоятельства не возникли из ниоткуда в один момент на пустом месте. Они являлись результатом целой цепи разнообразных событий, что произошли на протяжении последних девяти-десяти лет... Всю подводную глыбу этого айсберга оценить не мог никто из них...
В воскресенье Люсиль встала первой. Так и не найдя какого бы то ни было стоящего варианта, который мог бы понравиться и ей, и Александру, она решила встретить его пробуждение вкусным завтраком и быть с ним очень нежной и ласковой. Примерно через час-полтора после своей возлюбленной из их ветхого пристанища на свет Божий выбрался и Силантьев. Он выглядел весьма уставшим, как будто всю прошедшую ночь ему пришлось работать. На дворе было безветренно и тихо. Людмила уже убрала нападавшую на их территорию за тёмное время суток листву и пребывала во всеоружии, накрыв стол в шатре-столовой, находившейся в нескольких метрах от лачужки. Томно потянувшись и окинув беглым взглядом все старания своей возлюбленной, Алекс оценил по достоинству её труды и попросил выйти из беседки, приспособленной для приёма пищи и дружеского общения, на дорожку, что вела в сторону калитки. Людмила послушно выполнила его скромное пожелание. Едва они оказались друг напротив друга, «фазендейро», демонстративно бросив себе под ноги пляжное покрывало, что висело рядом на кусте ивы, опустился перед своей избранницей на одно колено, а затем преклонил перед ней и второе.
-- Солнышко моё! – негромко, но очень внятно и серьёзно сказал Александр, – произошло то, что произошло. Многого из этих вещей ни я, ни ты, мы не в силах изменить. Пусть будет так, как будет! На всё воля Божья!.. Я лишь сделаю сейчас то, что зависит от меня... Ну, как я полагаю по природной наивности своей... Люда, будь моей женой, чтобы в радости и в горе... Но я не хочу сейчас думать о плохом... Словом, я прошу тебя стать моей женой перед Богом и людьми. Выходи за меня замуж!
-- Саш, это так неожиданно, – несколько оторопев от столь резкого поворота событий, произнесла Людмила, но поймав акцентированный взгляд Алекса, тут же добавила, – я хочу сказать, что просто я не думала об этом в данную минуту...
-- I beg your pardon, it means «yes» or it means «no»?* – поставил вопрос ребром Силантьев, глядя в глаза предмету своей страсти.
-- Ну-у-у, я совсе-е-ем... Я-я-я-я... как-то ещё пока-а-а, – с картинной жеманностью заартачилась было Люсиль, но через секунду, с улыбкой бросившись в объятия Александра, воскликнула, – конечно, да, тормозной ты мой! Да!
-- Слушай, а с листьями, наверное, всё-таки было бы мягче, – сказал «фазендейро», когда они вместе поднялись с дорожки и присели на кладку из природного камня, что очерчивала контуры некогда задуманного им дома.
В этот день они вдвоём побродили по тропинкам осеннего леса, посидели на берегу протоки, наблюдая за тем, как возле линии песчаной суши плавает мелкая рыбёшка. Стоя по щиколотку в воде, они любовались лилиями, колышущимися на волнах от проходящих на глубине моторных лодок. Эти же волны прибивали к их ногам лёгкую пену и, облизав прибрежные корни деревьев, тут же отползали назад, чтобы через секунду вновь повторить свой бесхитростный манёвр...
С последним рейсом воскресного теплохода Люда и Александр вернулись в город, который, едва они успели ступить на причал, увлёк их в бесконечную череду мирских забот.
* Прошу прощения, это означает «да» или означает «нет»? (англ.)
Г л а в а 44
Тот самый разговор
– Середина сентября 2019 года. –
Как-то очень быстро промелькнула очередная седьмица дней. Александр теперь появлялся на давно наработанной и закреплённой за его бригадой ночных бомбил точке только эпизодически. Большую часть информации о том, как там идут дела, он узнавал из телефонных разговоров с кем-то из ребят и из непосредственного общения со «Смаком», с которым весьма сблизился за год. Сам он сейчас не таксовал и не давал уроков игры на гитаре. Подписав контракт с Управлением по Контактам и Переходам, он получил приличные «подъёмные» за предстоящую работу в данном международном научно-исследовательском центре и обдумывал, как лучше распорядиться этими средствами. Однако его не покидало какое-то дурацкое чувство, что он продал свою душу и стал заложником своей новой работы, о которой он пока ещё имел довольно смутное представление. Впрочем, часть её была на виду и он был тому очевидцем, посещая лаборатории и семинары во время своей ознакомительной поездки в один из европейских филиалов Управления. Что же касается самой сложной части его труда, то здесь для него оставалось много «белых пятен», ибо эта сфера деятельности данной организации, по сути дела, представляла собой именно ту часть айсберга, которая всегда скрыта от обычного взора...
Разумеется, Силантьеву хотелось быть максимально полезным обществу, но и от личной жизни, тем более теперь, когда в ней появилась Люсиль и самые родные для неё люди, ему отказываться никак не представлялось возможным. Но очевидно, что сейчас в его судьбе произошёл такой поворот, который означал, что усидеть на двух стульях сразу ему никак не удастся... Свой же выбор, что был продиктован, наверное, всей совокупностью сложившихся с течением времени обстоятельств и целым клубком проблем, в которых он завяз с головой, Александр уже совершил. Теперь нужно было «просто» принять это и донести положение дел до своей возлюбленной... Но проще сказать, чем сделать!..
Два раза за прошедшую неделю Людмила и Алекс ездили проведать Ваню и бабушку Нежинских в соседний городок. Валентина Дмитриевна прекрасно справлялась с заботой о внуке. К тому же, неожиданно большую помощь в этом ей оказал её новый знакомый, с которым у них весьма благополучно складывались отношения. Одну из таких поездок наша влюблённая пара совместила с посещением пансионата, где пребывала мама Люды и Ванюши. Хоть это и было им не по пути, они совершили сей вояж, дабы морально поддержать Анастасию Павловну. Впрочем, уже через десять дней им так или иначе вновь предстояло забрать её домой на очередную месячную побывку. Для возлюбленной Александра этот визит был особенно важен, чтобы привести в порядок и свою собственную душу...
В понедельник и в четверг Силантьеву звонила Сандра. Она интересовалась, как у него идёт дело с подготовкой к новому визиту в Центр и, вообще, ей важно было знать из первых уст, в каком психологическом состоянии пребывает её подопечный, за которого она несёт определённую ответственность перед руководством «Облачной девятки». Мисс Сименс никоим образом не давила на него, наоборот, она была очень тактичной и старалась избегать какой бы то ни было навязчивости в служебных вопросах. Нужно сказать, что ей это всегда удавалось. Наверное, и Алекс помогал ей в этом, проникнувшись чувством долга и теми серьёзными задачами, что будут на него возложены в дальнейшем. Он был рад этим беседам, ибо они по-своему разрывали паутину суетных будней, настраивая его на рабочий лад. В сумасшедшей круговерти повседневности он не мог понять, почему сейчас у него невероятно мало времени, словно бы само количество часов и минут в сутках каким-то странным образом уменьшилось.
Теперь новоиспечённому сотруднику Управления по Контактам и Переходам не нужно было думать о хлебе насущном. Тех денег, что он авансом получил от этой международной организации, ему вполне хватало на решение его нынешних материальных проблем. Составив наскоро план действий, он активно начал гасить свои долги и разгребать завалы в прочих вопросах материального характера, разобраться с коими он никак не мог раньше. Посещавшие его видения будущего планеты теперь даже как-то приходили не так часто, как это бывало раньше. Но они стали более яркими, насыщенными деталями, и серьёзно, если и не выбивали из колеи, то, по крайней мере, потряхивали его сознание.
В последние несколько дней погода была довольно пасмурной. Однако вновь поднявшийся юго-восточный ветер сулил скорые перемены в сторону более тёплых температур. Впрочем, Люда и Александр в любом случае намеревались совершить очередную вылазку на свою «фазенду». Нужно было потихоньку готовить её к закрытию летнего сезона. Да и побродить по лесу, примерившему теперь свой осенний наряд, им тоже хотелось. Ведь прошлый уикенд почти целиком был отдан на откуп празднеству Элеоноры и общению с друзьями. В это посещение своих заповедных мест Силантьев твёрдо поставил перед собой цель поговорить с Люсиль обо всём, что ждёт их отношения в будущем и о различных нюансах этих взаимоотношений.
Ещё на теплоходе они встретили немало хорошо знакомых им лиц и успели пообщаться с частью из своих приятелей. На предстоящий вечер в их планах значилось посещение «имения Лебединских», где наверняка соберётся вся честна компания, что неделю тому назад отмечала у Фроловых День рождения Эли. Приезда самой бывшей виновницы торжества на сей раз не ожидалось, ибо она была поглощена иными важными для неё делами и заботами.
В субботу, когда Людмила и Александр отоспались и весьма методично переделали массу нужных дел, готовя свою хибарку к предстоящей зимовке, они побывали у соседей по участку. Потом наши герои пообщались в коллективе, в котором провели вчерашний вечер, и ближе к одиннадцати, то есть за час до смены календарной даты, вернулись к себе на «фазенду». Силантьев подвёл всё к тому, что эту полночь им непременно лучше побыть вдвоём, уединившись ото всех на своей территории, ибо он хочет сказать Люсиль что-то очень важное.
Устроившись за небольшим уютным столом в своей беседке и очень кратко проговорив какие-то общие темы, они немного помечтали о будущем обустройстве своих нелегальных владений. Причём, во время обсуждения этих планов по предполагаемым преобразованиям на участке Люда заметила, что Алекс как-то довольно-таки прохладно и отстранённо отзывается о грядущих переменах на «фазенде». У неё сложилось впечатление, что он особо и не думает что-то серьёзно здесь менять. Слишком, как ей показалось, далеко были его мысли от громадья задумок, что имела на сей счёт она. Когда же её собеседник протянул ей банковскую карту и сообщил, что все имеющиеся на этой карте средства поступают в полное её распоряжение, Людмила озадачилась не на шутку. Она решила выяснить причины его настроения и, собственно говоря, саму цель этой полуночной беседы.
– Тебя, что в космос запускают? – поинтересовалась Люся, облекая во внешне
легкомысленную форму своё искреннее любопытство.
– Почти угадала, – грустно ответил Силантьев.
– В качестве командира корабля или инженера-исследователя? – продолжила
разговор в жизнерадостном тоне Люсиль, пока не понимая, что гложет её
оппонента.
– В качестве инженера-исследователя... Исследователя душ человеческих, – без
тени иронии ответил сотрудник «Облачной девятки».
– Ты сейчас серьёзно? – вопросила своего визави Людмила, напряжённо
вглядываясь в его глаза, словно бы надеясь увидеть в них отрицательный ответ.
– Более чем, – негромко произнёс Александр, сделав дежурный глоток сока.
– Подожди, Саш... Ты... Ты что?.. Ты нашёл кого-то?.. Там, в Европе? – несколько
растерянно поинтересовалась Люда, не отводя от Силантьева своего взора.
– Сумасшедшая моя! Я люблю тебя одну! И этого не изменить! – весьма бурно
отреагировал Алекс на последнюю фразу своей возлюбленной, которая почему-
то вдруг перевела их диалог в неожиданную для него плоскость.
– Но я тогда не понимаю твоего настроя и состояния твоего...
– Ты что?! Я совсем о другом! Я абсолютно о других вещах, Люд! Абсолютно...
о других, понимаешь?..
– Снова эзотерика? Да? – немного успокаиваясь, выдохнула Люсиль,
потянувшись через стол и поправляя чуть сбившиеся набок джемпер и куртку
своего собеседника.
– Хуже!.. Ну, в смысле, лучше... То есть да, она проклятая... В смысле... Гм-м-м...
А знаешь что! – как-то сумбурно пробормотал Силантьев, пошарив по скатерти
скаутским взглядом. – Знаешь что?
– Что? – незатейливо переспросила Люсиль, следя за манипуляциями его рук с
некоторыми из предметов, что сопровождали их поздний ужин.
– А давай-ка мы выпьем по рюмке вина! – бодро предложил Силантьев, будто бы
намереваясь сделать антракт в этом действе, которое начинало «подвисать»,
словно некая компьютерная программа по независящим либо по почти
независящим от пользователя причинам.
Пока они сидели за наскоро накрытым столом в импровизированной беседке и вели этот разговор, стало совсем темно. Впрочем, может быть, им так показалось просто потому, что на соседнем участке их добрые знакомые Олег и Наталья погасили все огни и отправились спать. За высоким забором Фроловых, наоборот, царило некоторое оживление и громыхала музыка, оглашая окрестности глубокими басами и ритмичными ударами барабанов. На ярком загородном небе, что к этому времени совершенно очистилось от облаков, появились осенние звёзды. Александр развёл огонь. Он подумал, что небольшой домашний очаг под куполом сентябрьских планид будет способствовать более правильному течению этого невероятно важного и очень сложного для него разговора.
Отверстые небеса, костёр, тёплое вино, наброшенный на плечи любимой плед... Силантьев поймал себя на мысли, что если бы он был постановщиком спектакля на сходную тему, он непременно бы использовал данный антураж для создания нужной атмосферы, чтобы погрузить в неё зрителя... В данном же случае сценарий был написан, наверное, самой судьбой или же его создал кто-то там, в бескрайних высях, что смотрели сейчас на них с Людмилой глазами мерцающих звёзд. Сами ночные светила беспристрастно наблюдали за этой сценой, привычно совершая свой еженощный обряд. Эти зрители безмолвны и, будучи огненно раскалёнными изнутри, чрезвычайно холодны в эмоциях своих. Они не проявят ни восторга, ни сочувствия, ни своего разочарования действующими лицами сей пьесы. А в качестве скупых аплодисментов для всех, кто в этот час обнажает перед ними свою душу на подлунной сцене, могут послужить метеорные потоки, льющиеся на землю в это время года из поднебесья...
– Ты знаешь, как я тебя люблю!.. Ты ведь знаешь это, Люсь! Ты просто не
можешь этого не знать! – с жаром сказал Силантьев, поднося к своим губам
руку Людмилы. – Наверное, это прозвучит глупо... Но я хочу услышать это от
тебя самой... Можно?.. Для меня это сейчас важно, как никогда!
– Саш, я знаю. Я вижу. Я чувствую твою любовь. Я ощущаю её физически и... и
не знаю, как... по всякому и во всём я её ощущаю, – довольно трепетно
произнесла Людмила, пристально смотря в глаза Алексу. – Ты – самый важный
человек в моей жизни. Ты и мама, конечно, и Ваня, и бабушка! Но твоя роль...
она совершенно особенная в моей судьбе... Так уж всё сложилось... Ну ты сам
всё знаешь. Я люблю тебя и я не представляю своей жизни, если тебя не будет
рядом... рядом со мной... Я уже не умею жить как-то по другому, без тебя... Ты –
моя часть... Ты – часть меня... Наверное, как эти звёзды в созвездиях... Они...
они находятся на своих местах... Как может быть иначе?.. Вот...
– Вообще-то, Люд... Вообще-то... Ну что касается звёзд... Это – слова из моей
роли... Ведь я из нас двоих – астроном и «астронавт», – чуть просветлев лицом,
сказал Силантьев.
– Ну вот! Ты всё обращаешь в шутку! – воскликнула Людмила, едва отдёргивая
руку, «захваченную в плен» её оппонентом, успевшим поцеловать каждый
пальчик на этой бархатистой ручке.
– Нет! Нет, солнышко моё! Я сейчас серьёзен, как никогда! – с волнением сказал
Александр и в его глазах блеснули тугие мужские слёзы, отражённые в
отблесках пламени свечей и в бликах полуночного костра, пробивающегося из-
за откинутых штор шатра-столовой.
– Всё это связано с твоей поездкой в Центр?.. Ты мне не всё рассказал, Саш? Не
всё, да?
– Нет, солнышко моё, не всё, – ответил Силантьев, прижимая ладошку своей
возлюбленной к своей щеке. – На всё у нас просто не было времени... Да и
выплеснуть на тебя всё сразу... Ты так ждала меня... Ты... В общем, здесь
кроется столько всяких нюансов, милая... Здесь столько всего!.. Всё очень не
просто, Люсь, не просто!.. Как ты понимаешь... Как ты понимаешь, у каждой
стороны... В смысле, у каждой медали есть две стороны... Это – факт... Так
устроен наш мир... Правильно ли это?.. Мы можем дать только свою
субъективную оценку этому явлению... Но будет ли она истинной?.. Говоря
словами нашей замечательной именинницы Эли: «Этот чёртов мир живёт по
своим законам и ему глубоко наплевать на наши мысли и чувства!»
– Ты же сам сказал тогда на корабле... Ты сказал, Саш: «You' re big girl...» Так что,
пожалуйста, скажи своей взрослой девочке всю правду, – ответила на эту
пространную речь своего визави Люда, – всю, какой бы она ни была...
– Да, милая, да, – грустно произнёс Александр, взяв и другую руку Людмилы и
также поднеся её к своим губам, как он сделал это прежде. – Рано или поздно
всё равно нужно будет это озву... то есть сказать, а не озвучить, конечно... Ты
готова?..
– Ещё бокал вина и... Чему быть, тому не миновать! – решительно сказала Люся. –
Излагай всё, как есть.
– Так вот, Люд, – собравшись с мыслями, выдохнул Силантьев, наполнив высокие
столовые ёмкости, терпеливо ожидавшие своего часа, красным бархатистым
напитком, – обратная сторона медали состоит в том, что... В общем, на ней
жирным шрифтом написано, просто глубоко выгравировано, что... что работа,
которую мне предложили... Словом, кроме того, что она очень интересная и
полезная для человечества, она... Короче, она ещё и опасная... Ну, как бы, для
здоровья что ли...
– Для чьего здоровья? – неумышленно подражая фабулёзному Семёну Семёновичу
из известной гайдаевской кинокомедии, спросила Люсиль и пригубила вина.
– Точнее... Точнее, Люд, из такого рода «командировки», куда отправляются
сотрудники Управления, работающие в такой должности как я... Словом, оттуда
можно и не вернуться, – наконец, изложил терзавшую его ум и сердце мысль
Александр. – Такие случаи были... Я тебе расскажу, как это... Ну, в общем, в
какой форме этот процесс может проистекать, как это бывает и как это внешне
выглядит... Выглядит, кстати, совсем не страшно... Не страшно, Люд... Особенно,
когда человек информирован, ну то есть, когда он в принципе готов к такому
повороту событий... Физическое тело контактёра, оно перед глазами. Ты видишь
его через стекло или же на мониторе... Оно подключено к специальной
аппаратуре. В общем, оно живо и, естественно, выглядит нормальным живым
телом... А его сознание... его душа, она пребывает там, по ту сторону Сферы...
Словом, вроде бы как, похоже на глубокую кому... Как будто бы человек ушёл из
дома, в каком-то смысле, и не вернулся... И никто не может сказать, вернётся он
или нет... Ты меня слышишь?
– Да, Саш... Я слышу, слышу, – тихо ответила Людмила, медленно сделав ещё
несколько глотков вина, и, поставив свой бокал на стол, добавила, – я «пытала с
пристрастием «Смака»... Нет!.. Он, конечно, не прокололся... Но я была
настойчивой просто до навязчивости!.. И он дал мне понять, что в твоей работе
есть опасности... Ну, типа, а где их нет... И в таксовании по ночам их совсем
немало, говорит... Да... Я думаю, это очевидно... Но здесь хоть примерно знаешь,
с чем ты имеешь дело и как... и что можно в принципе предпринять... А там,
говорит... А в твоей новой работе, говорит... В общем, все эти льготы и деньги,
которыми «они» осыпают своих сотрудников... ну, тех, кто работает на таких
должностях, как ты, всё это, конечно, здорово... Это очень достойно,
престижно... Ну, я не знаю, что там ещё... Всё это – огромный плюс... Но тот
минус, Саш... тот огромный минус... Уйти на работу и не вернуться... Жизнь
одна... и менять её даже на все эти возможности и благосостояние не стоит... Ты
согласен со мной?..
– Анвар, конечно, молодец, что он подготовил тебя к этому разговору, – сказал
после весьма значительной паузы Силантьев и налил вина только в один бокал –
себе, после чего продолжил, – я, признаться, думал, что мне будет ещё сложнее
тебе всё объяснить... Потому что это такая сфера... такая сфера
жизнедеятельности человека, что-о-о... Словом, в новинку, наверное, такие вещи
для нас... Ну пока ещё в новинку... Может быть, «завтра-послезавтра» всё это
сильно упростится... или станет... станет, по крайней мере, каким-то более
безопасным... У нас ведь сейчас и туристы уже летают на орбиту!..
– Ты меня сейчас утешаешь, Саш? – задумчиво произнесла Людмила, на автомате
заменив одну из догоревших свечей, что стояли на столе, на новую.
– Отнюдь... Хотя... Ну, в общем, да! – признался Силантьев, допив свой бокал,
который он повертел в пальцах как привычную в таких случаях пачку сигарет, и,
вытянув руку, поставил его на стену недостроенного дома на уровне груди.
– Ты не ругай «Смака», обещай мне! Он правда сказал лишь то, что мог, несмотря
на все мои попытки вытрясти из него правду или хоть какую-нибудь дельную
информацию.
– Я же сказал тебе, что он молодец... Вот я, как видишь, с трудом... с большим
трудом подбираю слова... хотя тропинка уже оказалась протоптанной.
– Не ругай его, слышишь!
– Да я не шучу, Люд! Правда, правда!.. Он сделал за меня, наверное, пол-работы...
Если не больше, – несколько успокоившись то ли от вина, то ли от того, что
Смаковный «под пытками» его возлюбленной дал понять ей, что его миссия таит
в себе серьёзнейшие опасности, сказал Александр.
– Обещай, Саш! – упрямо твердила Людмила. – Я всё равно ещё не осознала всего
этого... А может... А может, ещё можно отказаться, а? Как ты думаешь?.. Ну что-
то же можно ещё сделать – как-то переиграть, переиначить, пере... Что-то ведь
можно изменить?.. Нам же ничего не надо!.. Давай вернём эти проклятые
деньги!.. И блага эти, эти льготы не нужны!.. К чертям собачьим! Жили же мы без
всего этого, Саш! Ну ведь жили же, да?
– Жили... или не жили... Я хочу, чтобы ты ни в чём... чтобы ты и Ваня, и
Анастасия Павловна, и Валентина Дмитриевна... Я хочу, чтобы вы были
счастливыми... Но я не могу вам всем ничего дать, Люд! Не могу! – возбуждённо
произнёс Силантьев, глядя то на женщину, которую он безумно полюбил, то куда-
то в звёздную даль, будто бы там была какая-то подсказка.
– Ты с ума сошёл! Нам ничего не нужно! – воскликнула Люся, – только, чтобы
рядом был ты... такой, какой ты есть!.. Нам другой не нужен!
– Чёрт! Чёрт! Чёрт! – словно не слыша её, завопил Алекс и в сердцах взял
пустой бокал, что он только что поставил на каменную кладку, и швырнул его в
костёр. – Если б ты только знала, как всё это может угнетать!..
В эту ночь они почти не спали, беспрестанно ворочаясь с бока на бок, то обнимая друг друга, то лёжа спиной один к другому. Каждый из них, блуждая в лабиринте собственных мыслей, безуспешно пытался найти выход из сложившейся ситуации. Но все сопутствующие ей обстоятельства не возникли из ниоткуда в один момент на пустом месте. Они являлись результатом целой цепи разнообразных событий, что произошли на протяжении последних девяти-десяти лет... Всю подводную глыбу этого айсберга оценить не мог никто из них...
В воскресенье Люсиль встала первой. Так и не найдя какого бы то ни было стоящего варианта, который мог бы понравиться и ей, и Александру, она решила встретить его пробуждение вкусным завтраком и быть с ним очень нежной и ласковой. Примерно через час-полтора после своей возлюбленной из их ветхого пристанища на свет Божий выбрался и Силантьев. Он выглядел весьма уставшим, как будто всю прошедшую ночь ему пришлось работать. На дворе было безветренно и тихо. Людмила уже убрала нападавшую на их территорию за тёмное время суток листву и пребывала во всеоружии, накрыв стол в шатре-столовой, находившейся в нескольких метрах от лачужки. Томно потянувшись и окинув беглым взглядом все старания своей возлюбленной, Алекс оценил по достоинству её труды и попросил выйти из беседки, приспособленной для приёма пищи и дружеского общения, на дорожку, что вела в сторону калитки. Людмила послушно выполнила его скромное пожелание. Едва они оказались друг напротив друга, «фазендейро», демонстративно бросив себе под ноги пляжное покрывало, что висело рядом на кусте ивы, опустился перед своей избранницей на одно колено, а затем преклонил перед ней и второе.
-- Солнышко моё! – негромко, но очень внятно и серьёзно сказал Александр, – произошло то, что произошло. Многого из этих вещей ни я, ни ты, мы не в силах изменить. Пусть будет так, как будет! На всё воля Божья!.. Я лишь сделаю сейчас то, что зависит от меня... Ну, как я полагаю по природной наивности своей... Люда, будь моей женой, чтобы в радости и в горе... Но я не хочу сейчас думать о плохом... Словом, я прошу тебя стать моей женой перед Богом и людьми. Выходи за меня замуж!
-- Саш, это так неожиданно, – несколько оторопев от столь резкого поворота событий, произнесла Людмила, но поймав акцентированный взгляд Алекса, тут же добавила, – я хочу сказать, что просто я не думала об этом в данную минуту...
-- I beg your pardon, it means «yes» or it means «no»?* – поставил вопрос ребром Силантьев, глядя в глаза предмету своей страсти.
-- Ну-у-у, я совсе-е-ем... Я-я-я-я... как-то ещё пока-а-а, – с картинной жеманностью заартачилась было Люсиль, но через секунду, с улыбкой бросившись в объятия Александра, воскликнула, – конечно, да, тормозной ты мой! Да!
-- Слушай, а с листьями, наверное, всё-таки было бы мягче, – сказал «фазендейро», когда они вместе поднялись с дорожки и присели на кладку из природного камня, что очерчивала контуры некогда задуманного им дома.
В этот день они вдвоём побродили по тропинкам осеннего леса, посидели на берегу протоки, наблюдая за тем, как возле линии песчаной суши плавает мелкая рыбёшка. Стоя по щиколотку в воде, они любовались лилиями, колышущимися на волнах от проходящих на глубине моторных лодок. Эти же волны прибивали к их ногам лёгкую пену и, облизав прибрежные корни деревьев, тут же отползали назад, чтобы через секунду вновь повторить свой бесхитростный манёвр...
С последним рейсом воскресного теплохода Люда и Александр вернулись в город, который, едва они успели ступить на причал, увлёк их в бесконечную череду мирских забот.
* Прошу прощения, это означает «да» или означает «нет»? (англ.)
Рейтинг: 0
157 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
