Инкассаторская сага времён Перестройки -4

                                                                                                                            Ч А С Т Ь   2 
 
                                                                                                                             Г л а в а  16
 
                                                                                                                             Уединение
 
     Побыв в городе несколько дней, в один из которых они посетили пионерлагерь, где проводила смену Лена, а в другой день дачу Велениных, Екатерина и Михаил решили украсть у судьбы ещё пару закатов и рассветов для совместного отдыха. Словом, они договорились некоторым образом наверстать упущенное ими в их первой вылазке на волжские просторы, когда Катя с непривычки нервничала за своих девочек и этот холидей получился смазанным. В их распоряжении оставалось ещё четыре дня, когда пересекались их отпуска. Два из них они были твёрдо настроены провести вдвоём в полном уединении. На сей раз место выбирал Васильцев. В качестве подходящего для романтического проведения времени объекта он предложил другой большой остров, находящийся ниже по течению от их предыдущей стоянки. Точнее сказать, это был полуостров на большом острове, на который добраться без какого-либо плавсредства было весьма непросто. У Михаила была надувная двухместная лодка, которую он как раз и использовал прежде в подобной ситуации, когда выезжал на это место в компании своих друзей на протяжении ряда лет. Однако при нынешнем положении вещей, имея только четыре руки, причём, две из них женских, тащить с собой ещё один довольно-таки увесистый и большой рюкзак и вёсла было весьма проблематично. Оставалось два варианта: либо добираться от пристани на некогда облюбованное им с друзьями место в обход пешком, либо искать человека с лодкой, который бы перевёз их с Катей в нужную им точку или хотя бы на выдающуюся далеко от берега видимую отмель. По пути от понтона, к которому причаливал речной трамвайчик, до места обычной переправы располагались две турбазы, где в принципе можно было обзавестись вёсельной лодочкой на время. Можно было уговорить кого-нибудь из завсегдатаев этих мест, имеющих свою лачужку-самострой на большом острове, переправить их на заветную песчаную косу. А уж там они сами доберутся до своей обычной стоянки. Такого рода вариант, конечно, был более предпочтительным, нежели тащить свою любимую даму через местные «джунгли» порядка часа, «наслаждаясь при этом всеми прелестями этого марш-броска с полной выкладкой». Васильцеву совсем не хотелось гонять Катю по этим комариным дебрям. Посему он решил действовать по плану «номер раз».
     Едва они с Екатериной добрались до места предполагаемой переправы и Михаил уже был готов направиться на поиск подходящего плавсредства на одну из турбаз, как им встретился бывший сослуживец Васильцева по работе в научно-исследовательском институте. У Сергея здесь неподалёку были владения, доставшиеся ему от родителей, тот же самый фабулёзный самострой. На протяжении ряда лет людей всячески «пужали и стращали», что с сей нелегальной недвижимостью им так или иначе придётся расстаться. Однако, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное... И люди, что являлись «аборигенами» этих мест, продолжали жить на своих участочках, извлекая из этого свои весенне-летние и осенние удовольствия. Так длилось год за годом, десятилетие за десятилетием.
     Сергея здесь Михаил встречал довольно часто ещё в ту пору, когда отдыхал вместе со своими старыми друзьями на полуострове, там, где они обычно разбивали свой лагерь. Во время этих вылазок на лоно природы они частенько мотались на турбазы за питьевой водой, за хлебом или просто посмотреть кино... На сей раз, можно сказать, что им с Катей улыбнулась фортуна. Сотрудник лаборатории, в которой Васильцев проработал полтора года, сам вместе с женой и сыном этим утром прибыл на свой участок и решил немного побыть в одиночестве, покатавшись на вёслах по окрестностям, как он часто делал это раньше, когда у него ещё не было своей семьи. Здесь их пути пересеклись и Михаил невольно слегка нарушил планы своего бывшего сослуживца.
     После того, как лагерь был сформирован по привычной схеме, отпускники освежились в волжских водах. Великолепное песчаное дно без единого камешка делало принятие водных процедур приятным. С утра было вёдро и денёк выдался благодатным для отдыха на берегу. Они решили, что часок-другой погреются на солнышке, а потом займутся какими-либо текущими делами по обустройству своей стоянки. Чуть перекусив, влюблённые расположились на пляже.
     Узкая полоска береговой линии, что тянулась от самой косы, которая смотрела на обе турбазы, и до фигурного изгиба, ограничивающего полуостров со стороны судоходной части акватории, была такой же как и на других близлежащих островах. Во время прилива она уменьшалась, во время отлива, соответственно, увеличивалась в размерах. На этой песчаной полоске суши местами были разбросаны неприхотливые кустарники ивы. С одной стороны пляж упирался, естественно, в Волгу, а с другой достаточно резко взлетал к зелёной зоне, где росли большие деревья, такие же кусты ивы и, конечно же, было обилие разнообразных трав. В пределах кромки зелёной зоны, граничащей с береговой линией, обычно и разбивали свой лагерь в былые времена Михаил и его друзья. Между палатками натягивался тент, под которым располагалась импровизированная столовая вместе с костром. Здесь всё было просто и привычно. Для них двоих с Катей требовалось меньше места, чем обычно занимал сей походный кампус. Свою столовую они оборудовали на том же самом месте, где она была в прежние времена с видом на Волгу. Не мудрствуя лукаво, расположение очага тоже решили не изменять. Стоянка была удобной и уютной. Когда Васильцев со своими друзьями впервые высадились на этом полуострове, они достаточно привередливо осмотрели весьма большую площадь, прежде чем остановили свой выбор именно на этой небольшой полянке, обложенной зеленью и стихийными насаждениями. Здесь всё было под рукой: солнце, воздух и вода, и зона более плотной зелёной растительности, плавно уходящая в лесную чащу. Для того, чтобы, выбравшись из палатки, оказаться непосредственно в Волге, требовалось сделать не более 30-50 шагов, в зависимости от того, какой ширины был пляж на текущий день. Природный ландшафт местности делал пребывание в границах этой стоянки очень комфортным.
     День приезда пролетел незаметно. Екатерина прекрасно готовила, она занималась этим делом с удовольствием и добрым настроем, поэтому всё у неё получалось ладно и очень вкусно. Плотно поужинав под бутылочку десертного вина, отпускники, укутались пледом и в обнимку друг с другом расположились на какое-то время под звёздным небом, гостеприимно раскинувшим над ними свой мерцающий купол. Сидеть у ночного огня с любимой женщиной на привычной стоянке, с которой связано много воспоминаний, и под мерный шопот волн и потрескивание угольев в костре любоваться дивными небесами – что может быть лучше и прекраснее этого!
     Когда, зашнуровав своё брезентовое жилище на ночь, они устроились для сна, плотно прижавшись друг к другу, Васильцев поинтересовался у своей спутницы мнением относительно окружающей её обстановки и самих условий их отдыха.
               – Ну как тебе это местечко?
               – Уютно. Мне нравится... Только добираться сюда не очень близко и долговато получается, – ответила Екатерина, – да ещё с лодкой нужно как-то определяться.
               – Что есть, Катюнь, то есть. Кстати говоря, когда мы с ребятами попали сюда в первый раз, мы были без собственного водного транспорта. Мы, вообще, не знали точно, что нас здесь ждёт. С теплохода ещё приметили этот живописный бережок. С одним из постояльцев турбазы договорились, чтобы он нас сюда перевёз и потом уже исследовали местность в поисках подходящих условий... А назад добирались с приключениями, просто выйдя на косу и голосуя всем, проплывающим мимо катерам и лодкам. Ну а в следующий раз я уже взял своего резинового друга, которого назвал «Боливар -2». Помнишь гайдаевский фильм «Деловые люди» и эту фразу: «Боливару» не свезти двоих»?.. А первый «Боливар» –  была лодка одного из моих друзей.
               – Да... И как вы с компанией перебирались?
               – Как правило, в несколько заходов. Кто-то вплавь. Эта технология у нас уже отработана на предыдущих переправах, причём, на большие расстояния... С этим местом столько связано!..
               – И... И те девушки, с которыми ты периодически перезваниваешься? – стараясь быть довольно сдержанной или даже безразличной, спросила Катя.
               – Да. Они здесь бывали. Ты не ревнуй, Катюнь! Это – очень хорошие, правильные девушки... Студентки, спортсменки, комсомолки.
               – Да я и не ревную! Очень надо! – весьма игриво отреагировала Екатерина. – А потом это – твоё прошлое. Прошлое есть у всех.
               – Да мы и сейчас дружим. Пусть тебя это ни капли не смущает. Я же говорю, это – благовоспитанные, приличные девушки, которые ничего такого ни себе, ни кому-либо ещё не позволят. В моей компании все девчонки хорошие, Кать! Правда, правда!
               – Не сомневаюсь в этом, Миш. Ты отказался познакомить их с Лёнчиком. А он,
по-моему, очень хотел.
               – Ну ты же не подслушивала? Нет?
               – Случайно уловила нить разговора, когда шла кое-что спросить у Гаврилы Алексеевича.
               – Я ему объяснил, что они действительно такие целомудренные, интеллигентные, в этом плане, очень серьёзные девушки. Словом, они не такие, с которыми он привык общаться в жизни и в том числе на наших точках... Они не для флирта и всего такого прочего.
               – А Лёня что? Был разочарован?
               – Ты знаешь, мне показалось, что он всё понял ещё до того, как я стал ему это объяснять. Понял, наверное, даже из этих моих телефонных разговоров... И, я думаю, он особо не надеялся... Ну так полюбопытствовал, вроде бы как, для проформы что ли «удочку закинул».
               – Наш Лёня не пропадёт.
               – А я о чём, Катюнь! У всех свой круг общения, свои «фишки»... Вот чёрт!
               – Что случилось?
               – Да ничего, Кать. Просто поймал себя на мысли, что побыл бы в отпуске ещё недельку или даже две. Здесь так хорошо!
               – Вот так! Я же говорю, что отдых нужен. Какая бы хорошая работа ни была, нужно в ней делать паузы.
               – Вынужден с тобой согласиться... Ты заходила в банк на днях, как там у нас дела и, вообще, что нового?
               – Ты хочешь поговорить о работе?
               – Да у нас сегодня вокруг неё и так всё вертится.
               – Ну как?.. В городском беспокойно было... Стреляли инкассаторы, я слышала... И у соседей тоже была какая-то заварушка... Там этот парень молодой, новый водитель из нашего гаража... Как его... Ну который к нам в последние два месяца зачастил...
               – Пересветов?
               – Да. Он отличился.
               – Что-то серьёзное, Катюнь?
               – Да пьяные прицепились к ним на маршруте. Я так слышала. Какая-то нелепость, в общем... А ты Витале не звонил?
               – Да нет. Недели три как не общались или две с половиной.
               – Ну через два дня выйдешь, узнаешь все подробности... Одним словом, это не налёт был, а просто недоразумение... И у ребят в городском тоже. А у нас – тишь да гладь. Тьфу, тьфу, тьфу!
               – И хорошо, что всё хорошо обошлось, – переходя на шёпот, сказал Михаил, проявляя некую нежную мышечную активность.
               – Миш, у нас же сегодня уже... Ты... Ты что... Ты ещё хочешь? – вполголоса обратилась к своему спутнику Екатерина, отвечая на ласки Васильцева.
               – Просто эти разговоры, Катюнь, о работе, они... будь они неладны, они меня возбуждают как-то...
 
     Два дня отдыха в полном уединении пролетели словно один миг. Настала пора  возвращаться  в город. Свернув свой лагерь и собрав все расформированные по участку вещи, отпускники приготовились отправиться в обратный путь. Делать большой крюк, обходя весь полуостров по суше через дебри, кишащие жаждущими человеческой крови насекомыми, определённо не хотелось. Пока Катя «сидела на чемоданах», между делом впитывая лучи послеобеденного солнца, Михаил в поисках вариантов походил по берегу в обоих направлениях. Был субботний день. Это означало, что какая-то часть отдыхающих на близлежащих турбазах людей непременно переправится сюда, на полуостров. Здесь прекрасное место для уединения и для купания. И, вообще, как подсказывал Васильцеву его многолетний опыт пребывания в этих пределах, в выходные дни с большой земли, то бишь с острова, на котором останавливается речной трамвайчик, сюда приезжает немало народу по разным причинам. Словом, шансов выбраться отсюда в такой день, да к тому же ещё солнечный и тёплый, весьма много. Просто нужно поискать подходящих людей или же человека...
     И вновь фортуна улыбнулась Михаилу. (Может быть, потому, что он был с женщиной, которую любил.) Дойдя почти до песчаной косы-отмели, он встретил мужчину, который по каким-то своим причинам в сей замечательный погожий день был здесь один. Наверное, нашим отпускникам его послало само провидение. Васильцев договорился с ним о переправе и вскоре они с Екатериной, добредя до пристани, уже ожидали прихода теплохода. Покидать эти гостеприимные, хорошо знакомые места, конечно же, не хотелось. Но они выполнили поставленную перед собой задачу: отдохнули какое-то время в полном уединении, словно бы побывали на необитаемом острове. Настала пора возвращаться к цивилизации, в мир забот и проблем, сомнений и противоречий. Катин отпуск продолжался, а Михаилу нужно было настраиваться на рабочий лад, ибо пришло время вновь влиться в родной инкассаторский коллектив.    
             
     
  
 
  
                                                                                                                Г л а в а   17
 
                                                                                                             Рабочие будни
 
 
     Выйдя на работу, Васильцев узнал подробности тех чрезвычайных происшествий со стрельбой, которые произошли в отделах инкассации соседних районов. От такого рода нюансов в данном ремесле никто не застрахован... Дежуривший в банке милиционер, старшина Лалетов довёл до сведения инкассаторов ещё одно неприятное известие. Суть этой экстренно поступившей информации заключалась в том, что из одной из воинских частей ушёл в «бессрочный отпуск» некий прапорщик, вместе с которым растворились в воздухе ручной пулемёт, автомат Калашникова и большое количество боеприпасов к ним, а также определённое число гранат... О том, где и когда весь этот арсенал может всплыть, можно было строить лишь некие предположения.  Вряд ли кто-то мог знать это наверняка, если, конечно, на все эти «игрушки» не было конкретного заказчика, имеющего свои планы...
По-своему оценив и обсудив эти малоутешительные новости, бригады вышли на свои маршруты.
     Сегодня сборщиком был Михаил. Хорошо отдохнув за время отпуска, он летал по точкам как птица, разумеется, не забывая учитывать просьбы и пожелания, которые он получил. За первый заезд их арсенал добытых трофеев включал в себя: две палки варёной колбасы, полкило сливочного масла и пару пол-литровых банок майонеза «Весна». На втором заезде «в одном заповедном месте» нужно было обзавестись несколькими бутылками водки, а в другом попытаться раздобыть сыра. Таксисту Лёве, по прозвищу «Насос», который частенько получал путёвку в то или иное отделение Госбанка, требовалась коробочка шоколадных конфет. Дежурный Демидыч сам договорился на одной из точек о некоем продуктовом наборе, который тоже следовало в свой черёд захватить. Один из друзей Васильцева, дождавшись, когда он снова приступит к работе, попросил его найти определённое лекарство. Словом, голова у инкассатора-сборщика, как обычно, была забита разного рода служебной и «околослужебной» информацией. Когда жёлтая «волга» остановилась на проезжей части напротив входа в аптеку, Васильцев молниеносно выскочил из неё и направился к объекту.  
               – Светлана, выручайте! Только Вы можете меня спасти! – с порога огорошил Михаил знакомую даму на очередной точке маршрута.
               – Что стряслось, Михаил? Вы меня просто пугаете.
               – Не стоит так бояться, просто нужен один препарат... Сейчас... Вот у меня здесь записано, – успокоил её Васильцев, протягивая молодой женщине-провизору клочок бумаги с наименованием лечебного средства.
               – Вы знаете... Это действительно довольно редкий для наших аптек препарат... Последний раз мы его получали... Да, собственно говоря, я думаю, он у нас ещё будет. Но когда?.. Вы... У Вас как с 50-й отношения? По-моему, у них он есть...
               – В 50-й я как-то ни с кем особенно не общаюсь... А у вас совсем без вариантов? – поинтересовался Васильцев, осмотрев сумку, пломбу, шпагат и экземпляр сопроводительных документов.
               – Если у нас появится, я для Вас сделаю... Но когда?.. У меня в 50-й подруга работает. Если только сейчас попробовать через неё...
               – Попробуйте, а!
               – У меня... Ну, у нас, у сотрудниц наших к Вам тоже есть одна просьба... Если Вас не затруднит...
               – Светлана, хоть луну с неба! – бодро ответил Михаил, инстинктивно проверяя правильность заполнения карточки на данную точку в чёрном маршрутном планшете.
               – Что-то не так? Я не ошиблась?
               – Нет, нет, всё верно! Так чем буду обязан?
               – Если Вас не затруднит, привезите нам хорошего шпагата, как этот. Мы купим.
               – Ребята Вам опять продавали шпагат? – проявил своё любопытство Васильцев, отдавая провизору скрученную в рулон пустую инкассаторскую сумку с номером взамен той,  что он только что принял.
               – Ну, как Вам сказать... А где же взять такой хороший?..
               – Светлана, давайте договоримся, пока я работаю, таких вещей ни у кого не покупать. Я Вам бесплатно привезу и сменщице передайте. А с лекарством у нас что-то получится?
               – Я со своей подругой договорюсь. Вам срочно?
               – Два-три дня...
               – Хорошо. Я прям сейчас позвоню ей в «пятидесятку».
               – Ладно! До свидания! – бросил своей визави Васильцев, пулей выскакивая из двери аптеки.
 
     В узком коридоре возле окошка вечерней кассы между заездами собрались все четыре бригады инкассаторов. Сегодня много говорили о политике, о личностях Михаила Сергеевича и Рональда Рейгана, об их возможной встрече. Снова вернулись к обсуждению случая с пассажирским южно-корейским  «Боингом-747», который пару с половиной лет назад нарушил границу СССР, залетев в воздушное пространство нашей страны. Одним словом, во время сдачи денег прошла стихийная полит-летучка. Вместо Екатерины во время её отпуска в паре с Алевтиной Павловной, в основном, работала Вера. Изредка её подменяла Наташа. Когда «улов» был сдан, все коротали время до второго выезда по маршрутам, занимаясь своими привычными делами или занятиями. Васильцев вернулся к окошку вечерней кассы и ненавязчиво поинтересовался у дам, нет ли у них сейчас хоть небольшого маточка штатного шпагата. Алевтина Павловна из своих закромов выделила ему средних размеров клубочек.
     На втором заезде работа также спорилась и кипела. Пожелания и «заявки» на приобретение тех или иных продуктов и предметов были под контролем и непременно учитывались. Сей пазл практически сложился. В общем, всё было как обычно. Оставалось только найти коробочку шоколадных конфет для «Насоса». На данном маршруте их можно было раздобыть, как, собственно, и на других, на «весьма определённых точках». Здесь ситуация пока не складывалась, хотя оставался ещё один «заветный объект», где не часто, но в принципе можно было сей продукт заполучить. Лёва уже начал было нервничать по поводу своего заказа, но Лёня и Миша обнадёжили его, что ещё не всё потеряно. Едва он припарковал свою «волгу» с шашечками возле двери очередной точки, Васильцев бодро выскочил из неё и нырнул под лампу, освещавшую проём задней двери магазина и некоторое пространство около него.
     Обменявшись рукопожатием с директором торговой точки, инкассатор-сборщик принялся за своё дело, параллельно исподволь спросив у своего визави о конфетах.
               – Посмотри на меня, Михаил, я похож на идиота? – вдруг обратился к нему с весьма неожиданным вопросом руководитель данного объекта и, развернувшись в профиль, добавил, – а вот так?
               – Подожди, ты о чём, Семён? – удивлённо переспросил его Васильцев, видя, как он нервничает.
               – О том, Михаил, что меня у вас за дурачка держат! – возбуждённо продолжил директор и, поймав непонимающий взгляд Васильцева, добавил, – я вчера сдал выручку 150 рублей. Ну, чисто символически сдал. Я своим зарплату выдал, а что осталось сдал. Шесть купюр по 25 рублей каждая – тут как в трёх соснах заблудиться невозможно! Сам держал вот в этих руках, сам делал таксировку, сам клал в сумку, сам опломбировал её! Всё сам!.. А сегодня к обеду звонят из торга – у вас недостача 25 рублей, Семён Михалыч! И... и отчитывают меня как пацана, понимаешь! Из шести купюр одной не хватает! Так разве бывает, а?..
               – Ну... Ты знаешь, Семён... скажем так, в нашем отделении я таким вещам уже особо не удивляюсь. Я и раньше слышал о недостачах, обнаруженных  в сумках... Не из таких, конечно, сумм, но слышал... У нас на Группе пересчёта работает одна дама, не первый день работает... Все, с кем я ни говорил о подобных вещах, грешат на неё... Но, как говорится, «не пойман – не вор»!.. Но чтобы дойти до такого: из шести купюр украсть одну!.. Наверное, я чего-то не понимаю в этой жизни, Семён Михалыч!
               – Ты-то мне веришь?
               – Конечно! Тем более, как я тебе говорил, на этой даме у нас сходятся все недостачи. Говорят, «у неё мохнатая рука» есть... Но когда-нибудь она всё равно попадётся, я думаю.
               – Не утешил, блин! Слушай, но... Но какой-то предел жадности-то должен быть, а?
               – Я тебе открыл то, что есть. У нас так говорят... В общем, все подозрения падают на неё. Но... Но, сам знаешь, пока за руку не схвачена... Вот так... Прости, мне неудобно... ну насчёт конфет, Семён...
              – Да ты-то в чём виноват? Найду я для тебя коробочку... Сейчас, – сказал директор кооперативного магазина и открыл сейф... 
 
     Когда они заходили в банк, собрав уже весь свой «улов» на маршруте, Васильцев поделился сей курьёзной новостью о недостаче в сумке, где находилось всего шесть купюр с напарником.
               – Совсем обалдела баба! – искренне возмутился Леонид, неся двумя руками увесистый инкассаторский мешок с сумками, – зарплаты не хватает и этих, блин, «калымчиков», что она иногда срубает!
               – Сама себе премии выписывает, по желанию! – поддержал его Михаил.
               – Вот так работают люди, «без отмычек»! А тут корячься с этими мешками!..
 
 
                                                                                                   Г л а в а   18
 
                                                                                                    А в а р и я
 
     Лужи. Опавшие листья и голые ветки деревьев, холодный пронизывающий ветер и промозглый серый дождь. Раньше все эти симптомы прихода осени вызывали у Михаила приступы меланхолии и некоего упадка душевных сил. Последние два года, что он трудился в Отделе инкассации своего района, этих вещей он как-то перестал замечать. Жизнь кипела и бурлила, не давая сделать передышки. Разве что, пребывая в отпуске, теперь находилось время немного погрустить о чём-то неизведанном, непостижимом, о том, чему, может быть, никогда в жизни не суждено будет обрести своих реальных форм... Однако и это было неким лирическим отступлением от действительности и всепоглощающего быта.
     Напарник Леонид пошёл в отпуск и Михаил теперь был на подмене. В этот день он работал «по тройке», по третьему маршруту, заменяя прихворнувшего Вяземского. Саша, устроившийся в отдел почти полгода назад, теперь вполне освоился, получив необходимый опыт. Сегодня да и завтра, и может быть, ещё пару дней они будут членами одной бригады. Александр – самый молодой из инкассаторов, ему лишь месяц назад исполнился двадцать один год. У Васильцева с ним нормальные служебные отношения. Они не стали приятелями, но хорошо ладят. В любом случае, главное это – работа, исполненная ответственности.
     Саша бегает по точкам, его черёд быть сборщиком. Всё идёт, согласно штатному расписанию – вовремя «стартовали», везде поспевают в свой срок.
               – Михаил, здесь интересовались, ты про них не забыл, – обратился к своему временному напарнику Александр, передавая ему сумку с выручкой, когда вернулся из хлебного магазина.
               – Чёрт! Совсем из головы вон! Я директриссе пломбочки обещал... Ладно, завтра сам буду бегать, занесу. Напомни мне, Саш, когда разъезжаться будем, чтобы я дома с вечера приготовил и положил.
               – Хорошо! А директрисса такая ничего!
               – Она замужем, у нас чисто деловые отношения и моё сердце, как ты понимаешь,
несвободно.
               – Да всё, вопрос исчерпан! Я только так уточнить.
               – Это – хорошая точка, Саш. Здесь для нас всегда сделают, что возможно. Да тебе Ген Саныч, небось, уж давно всё объяснил.
               – В общем, да. Скажи, это ты отсюда в прошлом месяце целую упаковку, ну эту большую коробку «Помадки» притаранил?
               – Было дело! 38 штук, Саша, 38! Все, кто хотел, могли себе приобрести. Так ты же тоже брал!
               – Мы с Ген Санычем взяли по коробочке. Нет, вру – по две! Ты сам сказал, что можно.
               – Согласись, доставить людям удовольствие – всегда приятно! Просто была у неё такая возможность, она мне сделала. Я просил-то всего штук пять или шесть. Да и деньги с собой были. Вот тебе выгода от простых человеческих отношений! А продавать шпагат, пломбы или сопроводиловку...
               – Да ты не подумай, Михаил! Я один раз только продал по неопытности. Ген Санычу признался, он меня отругал.
               – Правильно, что отругал!
               – Ну я же знаю, что некоторые продают...
               – Саша!.. Ты эти вещи даром получаешь – даром и отдавай. Так оно правильнее будет.
               – Да уж понял я всё, понял! Ну, пожадничал по глупости, по неопытности опять же...
               – Ладно, забудь. В смысле, помни, конечно, чтобы так больше не делать. В общем, урок усвоен, да?
               – А-то? Мне перед Ген Санычем до сих пор неудобно! И там, на некоторых точках... Как прихожу, блин, глаза опускаю.
               – Так, подожди-ка! А вот сюда, дай-ка я сейчас сам зайду. Надо кое-что уточнить, пока я не забыл, – сказал своему напарнику Васильцев и жестом попросил передать ему все необходимые для произведения инкассирования объекта причиндалы, когда их автомобиль остановился у центрального входа в следующую маршрутную точку.
 
               – Слушай, Миш, а как эта вот девушка, что здесь деньги сдаёт? Ты не знаешь, она свободна? – проявил своё любопытство временный напарник Васильцева, когда тот вернулся с сумкой с объекта.
               – Здесь выручку сдаёт Елизавета Степановна.
               – Ну, значит, она подменяла её... Ну такая светленькая, круглолицая, симпотненькая такая!..
               – А-а-а! Таня, наверное... Приятная, скромная девушка... Кое-кто из наших к ней подкатывал – по нулям!.. Подожди, Саш! Так ты же жениться собирался на девушке, которая тебя из армии ждала?
               – Ждала – не дождалась, была девушка да вышла вся! – серьёзно ответил Александр, похлопывая свёрнутой в рулон пустой инкассаторской сумкой о ладонь, – я только недавно узнал, что она... она... Не дождалась, одним словом, Михаил!
               – Правильно, Санёк! Стервы они все и сучки! – по-своему интерпретировал мысли Саши водитель военизированного гаража, закуривая сигарету, – моя первая любовь меня тоже не дождалась. Причём, два месяца оставалось мне до дембеля, прикиньте!
               – Ну, насчёт всех-то, Алексей, ты не обобщай! Есть верные и порядочные девушки и женщины... По другому быть не может! Не стоит обобщать!
               – Всё может быть на этом свете, Михаил! – уверенно ответил их сегодняшний шофёр, – повидал я их... Всё может быть...
               – Ты куда так раскочегарился, Лёша, у тебя же резина лысая! Дорога сегодня неприятная такая, – заметил Михаил, бросив взгляд сначала за окно, а потом на спидометр, стрелка которого перевалила отметку 90 километров в час.
               – Так пустая дорога, а у нас ни чешуи и ни хвоста, а два ведущих, два моста! – задорно ответил Алексей, – с горки сама катится.
               – Вон «пазик» впереди, на остановке притормозил...
     Едва Васильцев, сидящий в большом заднем отсеке «уаза»-«сарая», успел сказать эту фразу, как следовавший впереди них автобус весьма резко взял влево, отъезжая от остановочного павильона. Водитель госбанковского «уаза» тормознул раз и другой, но летящая под уклон машина с порядком изношенной резиной его плохо слушалась. Какое-то мгновенье и удар правой передней двери «сарая», около которой сидел Саша, об автобус сотряс их автомобиль. После этого столкновения «уаз-буханку» отбросило на встречную полосу, которая, к счастью, оказалась пустой. Левой водительской дверью они врезались в бетонный столб освещения на противоположной стороне дороги и от этого удара их кинуло обратно уже почти на середину проезжей части. Казалось, что всё это произошло просто в один момент. Наконец, машина замерла без движения. По всему большому отсеку «уаза» были разбросаны инкассаторские сумки, всё было вверх дном. Обе двери их служебного транспорта сложились гармошкой.
               – Как Вы, ребята? – спросил Васильцев членов своей бригады, как только автомобиль встал, – Саша? Алексей?
               – Да, вроде бы, живы пока, – неуверенно вымолвил Александр, рядом с которым пришёлся основной удар об автобус, предвосхищая который он инстинктивно вцепился в ручку перед собой.
               – Простите, мужики, я виноват, – тихо сказал Алексей, – никто не пострадал?
               – Чуть позже будет видно или вскрытие покажет, – попытался пошутить Михаил, – ощупайте себя аккуратно. Травмы у кого-нибудь есть?
               – Спокойно, мужик! Инкассация! – вполне чётко сказал Саша подошедшему к их машине человеку, который, видимо, был водителем автобуса.
               – К нам не подходите, инкассация! – жёстко продублировал его слова Васильцев, предвосхищая вопросы, – сейчас со всем разберёмся.
               – Да ё моё!.. Ладно, мужики. Я не подхожу, – растерянно произнёс водитель
«паза», – ну как так, блин!.. Я только хотел узнать: все целы?..
 
     За несколько недель до этого все служебные машины из госбанковского гаража вновь были оборудованы рацией. Данное обстоятельство заметно облегчило жизнь бригаде в сложившейся ситуации, ибо это позволило связаться с дежурным и вызвать автомобиль на замену вышедшего из строя транспорта, чтобы завершить маршрут. (Рация на инкассаторские «уазы» устанавливалась уже не в первый раз. До этого систему уже пару раз отключали ввиду нецелевого использования настоящего оборудования. Шофера военизированного гаража нередко начинали приспосабливать её под свои индивидуальные нужды, прямо как в комедии Георгия Данелия «Мимино»...)
 
 
 
 
 
                                                    ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
 
 

© Copyright: Nikolay Makarov, 2021

Регистрационный номер №0492573

от 15 апреля 2021

[Скрыть] Регистрационный номер 0492573 выдан для произведения:                                                                                                                             Ч А С Т Ь   2 
 
                                                                                                                             Г л а в а  16
 
                                                                                                                             Уединение
 
     Побыв в городе несколько дней, в один из которых они посетили пионерлагерь, где проводила смену Лена, а в другой день дачу Велениных, Екатерина и Михаил решили украсть у судьбы ещё пару закатов и рассветов для совместного отдыха. Словом, они договорились некоторым образом наверстать упущенное ими в их первой вылазке на волжские просторы, когда Катя с непривычки нервничала за своих девочек и этот холидей получился смазанным. В их распоряжении оставалось ещё четыре дня, когда пересекались их отпуска. Два из них они были твёрдо настроены провести вдвоём в полном уединении. На сей раз место выбирал Васильцев. В качестве подходящего для романтического проведения времени объекта он предложил другой большой остров, находящийся ниже по течению от их предыдущей стоянки. Точнее сказать, это был полуостров на большом острове, на который добраться без какого-либо плавсредства было весьма непросто. У Михаила была надувная двухместная лодка, которую он как раз и использовал прежде в подобной ситуации, когда выезжал на это место в компании своих друзей на протяжении ряда лет. Однако при нынешнем положении вещей, имея только четыре руки, причём, две из них женских, тащить с собой ещё один довольно-таки увесистый и большой рюкзак и вёсла было весьма проблематично. Оставалось два варианта: либо добираться от пристани на некогда облюбованное им с друзьями место в обход пешком, либо искать человека с лодкой, который бы перевёз их с Катей в нужную им точку или хотя бы на выдающуюся далеко от берега видимую отмель. По пути от понтона, к которому причаливал речной трамвайчик, до места обычной переправы располагались две турбазы, где в принципе можно было обзавестись вёсельной лодочкой на время. Можно было уговорить кого-нибудь из завсегдатаев этих мест, имеющих свою лачужку-самострой на большом острове, переправить их на заветную песчаную косу. А уж там они сами доберутся до своей обычной стоянки. Такого рода вариант, конечно, был более предпочтительным, нежели тащить свою любимую даму через местные «джунгли» порядка часа, «наслаждаясь при этом всеми прелестями этого марш-броска с полной выкладкой». Васильцеву совсем не хотелось гонять Катю по этим комариным дебрям. Посему он решил действовать по плану «номер раз».
     Едва они с Екатериной добрались до места предполагаемой переправы и Михаил уже был готов направиться на поиск подходящего плавсредства на одну из турбаз, как им встретился бывший сослуживец Васильцева по работе в научно-исследовательском институте. У Сергея здесь неподалёку были владения, доставшиеся ему от родителей, тот же самый фабулёзный самострой. На протяжении ряда лет людей всячески «пужали и стращали», что с сей нелегальной недвижимостью им так или иначе придётся расстаться. Однако, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное... И люди, что являлись «аборигенами» этих мест, продолжали жить на своих участочках, извлекая из этого свои весенне-летние и осенние удовольствия. Так длилось год за годом, десятилетие за десятилетием.
     Сергея здесь Михаил встречал довольно часто ещё в ту пору, когда отдыхал вместе со своими старыми друзьями на полуострове, там, где они обычно разбивали свой лагерь. Во время этих вылазок на лоно природы они частенько мотались на турбазы за питьевой водой, за хлебом или просто посмотреть кино... На сей раз, можно сказать, что им с Катей улыбнулась фортуна. Сотрудник лаборатории, в которой Васильцев проработал полтора года, сам вместе с женой и сыном этим утром прибыл на свой участок и решил немного побыть в одиночестве, покатавшись на вёслах по окрестностям, как он часто делал это раньше, когда у него ещё не было своей семьи. Здесь их пути пересеклись и Михаил невольно слегка нарушил планы своего бывшего сослуживца.
     После того, как лагерь был сформирован по привычной схеме, отпускники освежились в волжских водах. Великолепное песчаное дно без единого камешка делало принятие водных процедур приятным. С утра было вёдро и денёк выдался благодатным для отдыха на берегу. Они решили, что часок-другой погреются на солнышке, а потом займутся какими-либо текущими делами по обустройству своей стоянки. Чуть перекусив, влюблённые расположились на пляже.
     Узкая полоска береговой линии, что тянулась от самой косы, которая смотрела на обе турбазы, и до фигурного изгиба, ограничивающего полуостров со стороны судоходной части акватории, была такой же как и на других близлежащих островах. Во время прилива она уменьшалась, во время отлива, соответственно, увеличивалась в размерах. На этой песчаной полоске суши местами были разбросаны неприхотливые кустарники ивы. С одной стороны пляж упирался, естественно, в Волгу, а с другой достаточно резко взлетал к зелёной зоне, где росли большие деревья, такие же кусты ивы и, конечно же, было обилие разнообразных трав. В пределах кромки зелёной зоны, граничащей с береговой линией, обычно и разбивали свой лагерь в былые времена Михаил и его друзья. Между палатками натягивался тент, под которым располагалась импровизированная столовая вместе с костром. Здесь всё было просто и привычно. Для них двоих с Катей требовалось меньше места, чем обычно занимал сей походный кампус. Свою столовую они оборудовали на том же самом месте, где она была в прежние времена с видом на Волгу. Не мудрствуя лукаво, расположение очага тоже решили не изменять. Стоянка была удобной и уютной. Когда Васильцев со своими друзьями впервые высадились на этом полуострове, они достаточно привередливо осмотрели весьма большую площадь, прежде чем остановили свой выбор именно на этой небольшой полянке, обложенной зеленью и стихийными насаждениями. Здесь всё было под рукой: солнце, воздух и вода, и зона более плотной зелёной растительности, плавно уходящая в лесную чащу. Для того, чтобы, выбравшись из палатки, оказаться непосредственно в Волге, требовалось сделать не более 30-50 шагов, в зависимости от того, какой ширины был пляж на текущий день. Природный ландшафт местности делал пребывание в границах этой стоянки очень комфортным.
     День приезда пролетел незаметно. Екатерина прекрасно готовила, она занималась этим делом с удовольствием и добрым настроем, поэтому всё у неё получалось ладно и очень вкусно. Плотно поужинав под бутылочку десертного вина, отпускники, укутались пледом и в обнимку друг с другом расположились на какое-то время под звёздным небом, гостеприимно раскинувшим над ними свой мерцающий купол. Сидеть у ночного огня с любимой женщиной на привычной стоянке, с которой связано много воспоминаний, и под мерный шопот волн и потрескивание угольев в костре любоваться дивными небесами – что может быть лучше и прекраснее этого!
     Когда, зашнуровав своё брезентовое жилище на ночь, они устроились для сна, плотно прижавшись друг к другу, Васильцев поинтересовался у своей спутницы мнением относительно окружающей её обстановки и самих условий их отдыха.
               – Ну как тебе это местечко?
               – Уютно. Мне нравится... Только добираться сюда не очень близко и долговато получается, – ответила Екатерина, – да ещё с лодкой нужно как-то определяться.
               – Что есть, Катюнь, то есть. Кстати говоря, когда мы с ребятами попали сюда в первый раз, мы были без собственного водного транспорта. Мы, вообще, не знали точно, что нас здесь ждёт. С теплохода ещё приметили этот живописный бережок. С одним из постояльцев турбазы договорились, чтобы он нас сюда перевёз и потом уже исследовали местность в поисках подходящих условий... А назад добирались с приключениями, просто выйдя на косу и голосуя всем, проплывающим мимо катерам и лодкам. Ну а в следующий раз я уже взял своего резинового друга, которого назвал «Боливар -2». Помнишь гайдаевский фильм «Деловые люди» и эту фразу: «Боливару» не свезти двоих»?.. А первый «Боливар» –  была лодка одного из моих друзей.
               – Да... И как вы с компанией перебирались?
               – Как правило, в несколько заходов. Кто-то вплавь. Эта технология у нас уже отработана на предыдущих переправах, причём, на большие расстояния... С этим местом столько связано!..
               – И... И те девушки, с которыми ты периодически перезваниваешься? – стараясь быть довольно сдержанной или даже безразличной, спросила Катя.
               – Да. Они здесь бывали. Ты не ревнуй, Катюнь! Это – очень хорошие, правильные девушки... Студентки, спортсменки, комсомолки.
               – Да я и не ревную! Очень надо! – весьма игриво отреагировала Екатерина. – А потом это – твоё прошлое. Прошлое есть у всех.
               – Да мы и сейчас дружим. Пусть тебя это ни капли не смущает. Я же говорю, это – благовоспитанные, приличные девушки, которые ничего такого ни себе, ни кому-либо ещё не позволят. В моей компании все девчонки хорошие, Кать! Правда, правда!
               – Не сомневаюсь в этом, Миш. Ты отказался познакомить их с Лёнчиком. А он,
по-моему, очень хотел.
               – Ну ты же не подслушивала? Нет?
               – Случайно уловила нить разговора, когда шла кое-что спросить у Гаврилы Алексеевича.
               – Я ему объяснил, что они действительно такие целомудренные, интеллигентные, в этом плане, очень серьёзные девушки. Словом, они не такие, с которыми он привык общаться в жизни и в том числе на наших точках... Они не для флирта и всего такого прочего.
               – А Лёня что? Был разочарован?
               – Ты знаешь, мне показалось, что он всё понял ещё до того, как я стал ему это объяснять. Понял, наверное, даже из этих моих телефонных разговоров... И, я думаю, он особо не надеялся... Ну так полюбопытствовал, вроде бы как, для проформы что ли «удочку закинул».
               – Наш Лёня не пропадёт.
               – А я о чём, Катюнь! У всех свой круг общения, свои «фишки»... Вот чёрт!
               – Что случилось?
               – Да ничего, Кать. Просто поймал себя на мысли, что побыл бы в отпуске ещё недельку или даже две. Здесь так хорошо!
               – Вот так! Я же говорю, что отдых нужен. Какая бы хорошая работа ни была, нужно в ней делать паузы.
               – Вынужден с тобой согласиться... Ты заходила в банк на днях, как там у нас дела и, вообще, что нового?
               – Ты хочешь поговорить о работе?
               – Да у нас сегодня вокруг неё и так всё вертится.
               – Ну как?.. В городском беспокойно было... Стреляли инкассаторы, я слышала... И у соседей тоже была какая-то заварушка... Там этот парень молодой, новый водитель из нашего гаража... Как его... Ну который к нам в последние два месяца зачастил...
               – Пересветов?
               – Да. Он отличился.
               – Что-то серьёзное, Катюнь?
               – Да пьяные прицепились к ним на маршруте. Я так слышала. Какая-то нелепость, в общем... А ты Витале не звонил?
               – Да нет. Недели три как не общались или две с половиной.
               – Ну через два дня выйдешь, узнаешь все подробности... Одним словом, это не налёт был, а просто недоразумение... И у ребят в городском тоже. А у нас – тишь да гладь. Тьфу, тьфу, тьфу!
               – И хорошо, что всё хорошо обошлось, – переходя на шёпот, сказал Михаил, проявляя некую нежную мышечную активность.
               – Миш, у нас же сегодня уже... Ты... Ты что... Ты ещё хочешь? – вполголоса обратилась к своему спутнику Екатерина, отвечая на ласки Васильцева.
               – Просто эти разговоры, Катюнь, о работе, они... будь они неладны, они меня возбуждают как-то...
 
     Два дня отдыха в полном уединении пролетели словно один миг. Настала пора  возвращаться  в город. Свернув свой лагерь и собрав все расформированные по участку вещи, отпускники приготовились отправиться в обратный путь. Делать большой крюк, обходя весь полуостров по суше через дебри, кишащие жаждущими человеческой крови насекомыми, определённо не хотелось. Пока Катя «сидела на чемоданах», между делом впитывая лучи послеобеденного солнца, Михаил в поисках вариантов походил по берегу в обоих направлениях. Был субботний день. Это означало, что какая-то часть отдыхающих на близлежащих турбазах людей непременно переправится сюда, на полуостров. Здесь прекрасное место для уединения и для купания. И, вообще, как подсказывал Васильцеву его многолетний опыт пребывания в этих пределах, в выходные дни с большой земли, то бишь с острова, на котором останавливается речной трамвайчик, сюда приезжает немало народу по разным причинам. Словом, шансов выбраться отсюда в такой день, да к тому же ещё солнечный и тёплый, весьма много. Просто нужно поискать подходящих людей или же человека...
     И вновь фортуна улыбнулась Михаилу. (Может быть, потому, что он был с женщиной, которую любил.) Дойдя почти до песчаной косы-отмели, он встретил мужчину, который по каким-то своим причинам в сей замечательный погожий день был здесь один. Наверное, нашим отпускникам его послало само провидение. Васильцев договорился с ним о переправе и вскоре они с Екатериной, добредя до пристани, уже ожидали прихода теплохода. Покидать эти гостеприимные, хорошо знакомые места, конечно же, не хотелось. Но они выполнили поставленную перед собой задачу: отдохнули какое-то время в полном уединении, словно бы побывали на необитаемом острове. Настала пора возвращаться к цивилизации, в мир забот и проблем, сомнений и противоречий. Катин отпуск продолжался, а Михаилу нужно было настраиваться на рабочий лад, ибо пришло время вновь влиться в родной инкассаторский коллектив.    
             
     
  
 
  
                                                                                                                Г л а в а   17
 
                                                                                                             Рабочие будни
 
 
     Выйдя на работу, Васильцев узнал подробности тех чрезвычайных происшествий со стрельбой, которые произошли в отделах инкассации соседних районов. От такого рода нюансов в данном ремесле никто не застрахован... Дежуривший в банке милиционер, старшина Лалетов довёл до сведения инкассаторов ещё одно неприятное известие. Суть этой экстренно поступившей информации заключалась в том, что из одной из воинских частей ушёл в «бессрочный отпуск» некий прапорщик, вместе с которым растворились в воздухе ручной пулемёт, автомат Калашникова и большое количество боеприпасов к ним, а также определённое число гранат... О том, где и когда весь этот арсенал может всплыть, можно было строить лишь некие предположения.  Вряд ли кто-то мог знать это наверняка, если, конечно, на все эти «игрушки» не было конкретного заказчика, имеющего свои планы...
По-своему оценив и обсудив эти малоутешительные новости, бригады вышли на свои маршруты.
     Сегодня сборщиком был Михаил. Хорошо отдохнув за время отпуска, он летал по точкам как птица, разумеется, не забывая учитывать просьбы и пожелания, которые он получил. За первый заезд их арсенал добытых трофеев включал в себя: две палки варёной колбасы, полкило сливочного масла и пару пол-литровых банок майонеза «Весна». На втором заезде «в одном заповедном месте» нужно было обзавестись несколькими бутылками водки, а в другом попытаться раздобыть сыра. Таксисту Лёве, по прозвищу «Насос», который частенько получал путёвку в то или иное отделение Госбанка, требовалась коробочка шоколадных конфет. Дежурный Демидыч сам договорился на одной из точек о некоем продуктовом наборе, который тоже следовало в свой черёд захватить. Один из друзей Васильцева, дождавшись, когда он снова приступит к работе, попросил его найти определённое лекарство. Словом, голова у инкассатора-сборщика, как обычно, была забита разного рода служебной и «околослужебной» информацией. Когда жёлтая «волга» остановилась на проезжей части напротив входа в аптеку, Васильцев молниеносно выскочил из неё и направился к объекту.  
               – Светлана, выручайте! Только Вы можете меня спасти! – с порога огорошил Михаил знакомую даму на очередной точке маршрута.
               – Что стряслось, Михаил? Вы меня просто пугаете.
               – Не стоит так бояться, просто нужен один препарат... Сейчас... Вот у меня здесь записано, – успокоил её Васильцев, протягивая молодой женщине-провизору клочок бумаги с наименованием лечебного средства.
               – Вы знаете... Это действительно довольно редкий для наших аптек препарат... Последний раз мы его получали... Да, собственно говоря, я думаю, он у нас ещё будет. Но когда?.. Вы... У Вас как с 50-й отношения? По-моему, у них он есть...
               – В 50-й я как-то ни с кем особенно не общаюсь... А у вас совсем без вариантов? – поинтересовался Васильцев, осмотрев сумку, пломбу, шпагат и экземпляр сопроводительных документов.
               – Если у нас появится, я для Вас сделаю... Но когда?.. У меня в 50-й подруга работает. Если только сейчас попробовать через неё...
               – Попробуйте, а!
               – У меня... Ну, у нас, у сотрудниц наших к Вам тоже есть одна просьба... Если Вас не затруднит...
               – Светлана, хоть луну с неба! – бодро ответил Михаил, инстинктивно проверяя правильность заполнения карточки на данную точку в чёрном маршрутном планшете.
               – Что-то не так? Я не ошиблась?
               – Нет, нет, всё верно! Так чем буду обязан?
               – Если Вас не затруднит, привезите нам хорошего шпагата, как этот. Мы купим.
               – Ребята Вам опять продавали шпагат? – проявил своё любопытство Васильцев, отдавая провизору скрученную в рулон пустую инкассаторскую сумку с номером взамен той,  что он только что принял.
               – Ну, как Вам сказать... А где же взять такой хороший?..
               – Светлана, давайте договоримся, пока я работаю, таких вещей ни у кого не покупать. Я Вам бесплатно привезу и сменщице передайте. А с лекарством у нас что-то получится?
               – Я со своей подругой договорюсь. Вам срочно?
               – Два-три дня...
               – Хорошо. Я прям сейчас позвоню ей в «пятидесятку».
               – Ладно! До свидания! – бросил своей визави Васильцев, пулей выскакивая из двери аптеки.
 
     В узком коридоре возле окошка вечерней кассы между заездами собрались все четыре бригады инкассаторов. Сегодня много говорили о политике, о личностях Михаила Сергеевича и Рональда Рейгана, об их возможной встрече. Снова вернулись к обсуждению случая с пассажирским южно-корейским  «Боингом-747», который пару с половиной лет назад нарушил границу СССР, залетев в воздушное пространство нашей страны. Одним словом, во время сдачи денег прошла стихийная полит-летучка. Вместо Екатерины во время её отпуска в паре с Алевтиной Павловной, в основном, работала Вера. Изредка её подменяла Наташа. Когда «улов» был сдан, все коротали время до второго выезда по маршрутам, занимаясь своими привычными делами или занятиями. Васильцев вернулся к окошку вечерней кассы и ненавязчиво поинтересовался у дам, нет ли у них сейчас хоть небольшого маточка штатного шпагата. Алевтина Павловна из своих закромов выделила ему средних размеров клубочек.
     На втором заезде работа также спорилась и кипела. Пожелания и «заявки» на приобретение тех или иных продуктов и предметов были под контролем и непременно учитывались. Сей пазл практически сложился. В общем, всё было как обычно. Оставалось только найти коробочку шоколадных конфет для «Насоса». На данном маршруте их можно было раздобыть, как, собственно, и на других, на «весьма определённых точках». Здесь ситуация пока не складывалась, хотя оставался ещё один «заветный объект», где не часто, но в принципе можно было сей продукт заполучить. Лёва уже начал было нервничать по поводу своего заказа, но Лёня и Миша обнадёжили его, что ещё не всё потеряно. Едва он припарковал свою «волгу» с шашечками возле двери очередной точки, Васильцев бодро выскочил из неё и нырнул под лампу, освещавшую проём задней двери магазина и некоторое пространство около него.
     Обменявшись рукопожатием с директором торговой точки, инкассатор-сборщик принялся за своё дело, параллельно исподволь спросив у своего визави о конфетах.
               – Посмотри на меня, Михаил, я похож на идиота? – вдруг обратился к нему с весьма неожиданным вопросом руководитель данного объекта и, развернувшись в профиль, добавил, – а вот так?
               – Подожди, ты о чём, Семён? – удивлённо переспросил его Васильцев, видя, как он нервничает.
               – О том, Михаил, что меня у вас за дурачка держат! – возбуждённо продолжил директор и, поймав непонимающий взгляд Васильцева, добавил, – я вчера сдал выручку 150 рублей. Ну, чисто символически сдал. Я своим зарплату выдал, а что осталось сдал. Шесть купюр по 25 рублей каждая – тут как в трёх соснах заблудиться невозможно! Сам держал вот в этих руках, сам делал таксировку, сам клал в сумку, сам опломбировал её! Всё сам!.. А сегодня к обеду звонят из торга – у вас недостача 25 рублей, Семён Михалыч! И... и отчитывают меня как пацана, понимаешь! Из шести купюр одной не хватает! Так разве бывает, а?..
               – Ну... Ты знаешь, Семён... скажем так, в нашем отделении я таким вещам уже особо не удивляюсь. Я и раньше слышал о недостачах, обнаруженных  в сумках... Не из таких, конечно, сумм, но слышал... У нас на Группе пересчёта работает одна дама, не первый день работает... Все, с кем я ни говорил о подобных вещах, грешат на неё... Но, как говорится, «не пойман – не вор»!.. Но чтобы дойти до такого: из шести купюр украсть одну!.. Наверное, я чего-то не понимаю в этой жизни, Семён Михалыч!
               – Ты-то мне веришь?
               – Конечно! Тем более, как я тебе говорил, на этой даме у нас сходятся все недостачи. Говорят, «у неё мохнатая рука» есть... Но когда-нибудь она всё равно попадётся, я думаю.
               – Не утешил, блин! Слушай, но... Но какой-то предел жадности-то должен быть, а?
               – Я тебе открыл то, что есть. У нас так говорят... В общем, все подозрения падают на неё. Но... Но, сам знаешь, пока за руку не схвачена... Вот так... Прости, мне неудобно... ну насчёт конфет, Семён...
              – Да ты-то в чём виноват? Найду я для тебя коробочку... Сейчас, – сказал директор кооперативного магазина и открыл сейф... 
 
     Когда они заходили в банк, собрав уже весь свой «улов» на маршруте, Васильцев поделился сей курьёзной новостью о недостаче в сумке, где находилось всего шесть купюр с напарником.
               – Совсем обалдела баба! – искренне возмутился Леонид, неся двумя руками увесистый инкассаторский мешок с сумками, – зарплаты не хватает и этих, блин, «калымчиков», что она иногда срубает!
               – Сама себе премии выписывает, по желанию! – поддержал его Михаил.
               – Вот так работают люди, «без отмычек»! А тут корячься с этими мешками!..
 
 
                                                                                                   Г л а в а   18
 
                                                                                                    А в а р и я
 
     Лужи. Опавшие листья и голые ветки деревьев, холодный пронизывающий ветер и промозглый серый дождь. Раньше все эти симптомы прихода осени вызывали у Михаила приступы меланхолии и некоего упадка душевных сил. Последние два года, что он трудился в Отделе инкассации своего района, этих вещей он как-то перестал замечать. Жизнь кипела и бурлила, не давая сделать передышки. Разве что, пребывая в отпуске, теперь находилось время немного погрустить о чём-то неизведанном, непостижимом, о том, чему, может быть, никогда в жизни не суждено будет обрести своих реальных форм... Однако и это было неким лирическим отступлением от действительности и всепоглощающего быта.
     Напарник Леонид пошёл в отпуск и Михаил теперь был на подмене. В этот день он работал «по тройке», по третьему маршруту, заменяя прихворнувшего Вяземского. Саша, устроившийся в отдел почти полгода назад, теперь вполне освоился, получив необходимый опыт. Сегодня да и завтра, и может быть, ещё пару дней они будут членами одной бригады. Александр – самый молодой из инкассаторов, ему лишь месяц назад исполнился двадцать один год. У Васильцева с ним нормальные служебные отношения. Они не стали приятелями, но хорошо ладят. В любом случае, главное это – работа, исполненная ответственности.
     Саша бегает по точкам, его черёд быть сборщиком. Всё идёт, согласно штатному расписанию – вовремя «стартовали», везде поспевают в свой срок.
               – Михаил, здесь интересовались, ты про них не забыл, – обратился к своему временному напарнику Александр, передавая ему сумку с выручкой, когда вернулся из хлебного магазина.
               – Чёрт! Совсем из головы вон! Я директриссе пломбочки обещал... Ладно, завтра сам буду бегать, занесу. Напомни мне, Саш, когда разъезжаться будем, чтобы я дома с вечера приготовил и положил.
               – Хорошо! А директрисса такая ничего!
               – Она замужем, у нас чисто деловые отношения и моё сердце, как ты понимаешь,
несвободно.
               – Да всё, вопрос исчерпан! Я только так уточнить.
               – Это – хорошая точка, Саш. Здесь для нас всегда сделают, что возможно. Да тебе Ген Саныч, небось, уж давно всё объяснил.
               – В общем, да. Скажи, это ты отсюда в прошлом месяце целую упаковку, ну эту большую коробку «Помадки» притаранил?
               – Было дело! 38 штук, Саша, 38! Все, кто хотел, могли себе приобрести. Так ты же тоже брал!
               – Мы с Ген Санычем взяли по коробочке. Нет, вру – по две! Ты сам сказал, что можно.
               – Согласись, доставить людям удовольствие – всегда приятно! Просто была у неё такая возможность, она мне сделала. Я просил-то всего штук пять или шесть. Да и деньги с собой были. Вот тебе выгода от простых человеческих отношений! А продавать шпагат, пломбы или сопроводиловку...
               – Да ты не подумай, Михаил! Я один раз только продал по неопытности. Ген Санычу признался, он меня отругал.
               – Правильно, что отругал!
               – Ну я же знаю, что некоторые продают...
               – Саша!.. Ты эти вещи даром получаешь – даром и отдавай. Так оно правильнее будет.
               – Да уж понял я всё, понял! Ну, пожадничал по глупости, по неопытности опять же...
               – Ладно, забудь. В смысле, помни, конечно, чтобы так больше не делать. В общем, урок усвоен, да?
               – А-то? Мне перед Ген Санычем до сих пор неудобно! И там, на некоторых точках... Как прихожу, блин, глаза опускаю.
               – Так, подожди-ка! А вот сюда, дай-ка я сейчас сам зайду. Надо кое-что уточнить, пока я не забыл, – сказал своему напарнику Васильцев и жестом попросил передать ему все необходимые для произведения инкассирования объекта причиндалы, когда их автомобиль остановился у центрального входа в следующую маршрутную точку.
 
               – Слушай, Миш, а как эта вот девушка, что здесь деньги сдаёт? Ты не знаешь, она свободна? – проявил своё любопытство временный напарник Васильцева, когда тот вернулся с сумкой с объекта.
               – Здесь выручку сдаёт Елизавета Степановна.
               – Ну, значит, она подменяла её... Ну такая светленькая, круглолицая, симпотненькая такая!..
               – А-а-а! Таня, наверное... Приятная, скромная девушка... Кое-кто из наших к ней подкатывал – по нулям!.. Подожди, Саш! Так ты же жениться собирался на девушке, которая тебя из армии ждала?
               – Ждала – не дождалась, была девушка да вышла вся! – серьёзно ответил Александр, похлопывая свёрнутой в рулон пустой инкассаторской сумкой о ладонь, – я только недавно узнал, что она... она... Не дождалась, одним словом, Михаил!
               – Правильно, Санёк! Стервы они все и сучки! – по-своему интерпретировал мысли Саши водитель военизированного гаража, закуривая сигарету, – моя первая любовь меня тоже не дождалась. Причём, два месяца оставалось мне до дембеля, прикиньте!
               – Ну, насчёт всех-то, Алексей, ты не обобщай! Есть верные и порядочные девушки и женщины... По другому быть не может! Не стоит обобщать!
               – Всё может быть на этом свете, Михаил! – уверенно ответил их сегодняшний шофёр, – повидал я их... Всё может быть...
               – Ты куда так раскочегарился, Лёша, у тебя же резина лысая! Дорога сегодня неприятная такая, – заметил Михаил, бросив взгляд сначала за окно, а потом на спидометр, стрелка которого перевалила отметку 90 километров в час.
               – Так пустая дорога, а у нас ни чешуи и ни хвоста, а два ведущих, два моста! – задорно ответил Алексей, – с горки сама катится.
               – Вон «пазик» впереди, на остановке притормозил...
     Едва Васильцев, сидящий в большом заднем отсеке «уаза»-«сарая», успел сказать эту фразу, как следовавший впереди них автобус весьма резко взял влево, отъезжая от остановочного павильона. Водитель госбанковского «уаза» тормознул раз и другой, но летящая под уклон машина с порядком изношенной резиной его плохо слушалась. Какое-то мгновенье и удар правой передней двери «сарая», около которой сидел Саша, об автобус сотряс их автомобиль. После этого столкновения «уаз-буханку» отбросило на встречную полосу, которая, к счастью, оказалась пустой. Левой водительской дверью они врезались в бетонный столб освещения на противоположной стороне дороги и от этого удара их кинуло обратно уже почти на середину проезжей части. Казалось, что всё это произошло просто в один момент. Наконец, машина замерла без движения. По всему большому отсеку «уаза» были разбросаны инкассаторские сумки, всё было вверх дном. Обе двери их служебного транспорта сложились гармошкой.
               – Как Вы, ребята? – спросил Васильцев членов своей бригады, как только автомобиль встал, – Саша? Алексей?
               – Да, вроде бы, живы пока, – неуверенно вымолвил Александр, рядом с которым пришёлся основной удар об автобус, предвосхищая который он инстинктивно вцепился в ручку перед собой.
               – Простите, мужики, я виноват, – тихо сказал Алексей, – никто не пострадал?
               – Чуть позже будет видно или вскрытие покажет, – попытался пошутить Михаил, – ощупайте себя аккуратно. Травмы у кого-нибудь есть?
               – Спокойно, мужик! Инкассация! – вполне чётко сказал Саша подошедшему к их машине человеку, который, видимо, был водителем автобуса.
               – К нам не подходите, инкассация! – жёстко продублировал его слова Васильцев, предвосхищая вопросы, – сейчас со всем разберёмся.
               – Да ё моё!.. Ладно, мужики. Я не подхожу, – растерянно произнёс водитель
«паза», – ну как так, блин!.. Я только хотел узнать: все целы?..
 
     За несколько недель до этого все служебные машины из госбанковского гаража вновь были оборудованы рацией. Данное обстоятельство заметно облегчило жизнь бригаде в сложившейся ситуации, ибо это позволило связаться с дежурным и вызвать автомобиль на замену вышедшего из строя транспорта, чтобы завершить маршрут. (Рация на инкассаторские «уазы» устанавливалась уже не в первый раз. До этого систему уже пару раз отключали ввиду нецелевого использования настоящего оборудования. Шофера военизированного гаража нередко начинали приспосабливать её под свои индивидуальные нужды, прямо как в комедии Георгия Данелия «Мимино»...)
 
 
 
 
 
                                                    ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
 
 

 

По обе стороны Сферы.Глава 24. Женский праздник

Инкассаторская сага времён Перестройки -3