ХХI век. Воплощения Нефертити (11 гл.). 5

                                                                                               5.     

             Несколько дней Анга болела. В ту ночь, находясь в шоковом состоянии, доковыляла кое-как до дома, но утром встать не смогла. Размышляя о случившемся, понимала, как ее наивность сработала против нее. На вопросы семьи, что же с ней случилось, пожаловалась на свою неосторожность. Пояснила, что сорвалась с обрыва и больно расшиблась. Упросила мать говорить всем, что она уехала - не хотела никого видеть и побаивалась, что если до нее доберутся насильники, то неизвестно чем все закончится. В одном, как никогда, была уверена - врагов своих нужно изучить, чтобы иметь возможность подобраться к ним поближе и отомстить так, чтобы они упали в грязь и никогда из нее не поднялись. Ненависть ко всему миру, мужчинам, богатым и развратным, заполнила ее душу.

           Она собиралась мстить, поэтому, лежа в своей комнатушке, занялась барсетками с полянки. Обнаружила в них сотовые телефоны и перевела все контакты на свой запасной номер. Сим-карты выбросила в туалет. Изучила документы. Пересчитала наличность, рассмотрела очень внимательно пластиковые карты. Без кодов они бесполезны, хоть сейчас выбрасывай! Но что это?! Удивлению не было границ! Такое количество цифр ничем иным, как кодами, быть не могло! Если же она ошибается, то выбросит их потом, после проверки, в первую же попавшуюся урну для мусора и плакать не станет. Теплилась надежда, что там есть деньги, и немалые, если наличности у них было больше, чем вся семья ее когда-то зарабатывала за несколько лет. «Нужно уезжать. Лучше, в Афины. Большой город, где можно затеряться на время, и он далеко от Тасоса». Ее будут искать – в этом она нисколько не сомневалась, но она не готова к войне.  Нужно все продумать.

Им нужно время, чтобы добраться до посольства, так как они без денег;  время ожидания, пока сведения о них подтвердит страна, в которой они проживают. Только после этого они смогут что-то просить, требовать, блокировать.

Она успеет!  Месть ее будет страшна, когда доберется до этих подонков!

Ночью отнесла не нужные теперь барсетки, документы и сотовые телефоны в летнюю печурку, сожгла их и стала собираться в дорогу.

       Антоний в это время привез новые вести из Корфу.

- Оказывается, дядя Мехмет не впал в детство. Он, вполне, в здравом уме. Заболел на нервной почве. С кем не бывает на старости лет?! Оказывается, лет двадцать пять тому назад, гостил он в Скандинавии. Там случайно познакомился с молоденькой девушкой, которую называл Нефертити. Имел с ней связь, но не знал о рождении дочери. Совершенно случайно смотрел иностранный канал и увидел ее, девушку своей молодости. Она была так же молода, как и на портрете в его доме. Он выкупил у телевидения копию этой записи. Справился, кто она и откуда. Узнал ее девичью фамилию. Понял, что она – его дочь. Замужем. Студентка. Сделал запрос о ее матери в Скандинавию, но ничего утешительного не услышал. Она там не проживала и жива ли, ему никто не сказал. Он, лелеявший надежду узнать все от нее, расстроился и слег. Стал искать дочь, но от переживаний болезнь стала прогрессировать. Нанятый детектив выехал на место проведения конкурса, но тот уже закончился и участники разъехались по своим странам, ожидая результаты конкурса. «Судьи тщательно все проанализируют и вынесут решение в течение недели», – так сказали ему. Дяде стало плохо. Он потерял сознание, а очнувшись, подумал, что умирает и просил детектива найти девушку и вызвать ее к нему проститься, ничего не объясняя. Ее нашли, и она будет через два дня. Дядя Мехмет попросил встретить ее, а у меня, как на грех, очень важный заказ богатого джентльмена. И сестрицу встретить нужно, и заказ терять не хочется – оплата очень хорошая.

- А мы ее встретим. С Георгием, - сказала Анга неожиданно для самой для себя. Она сразу поняла, откуда пошли ее беды: когда дядя узнал, что у него есть незаконнорожденная дочь. Если бы ее не было, сейчас Анга стояла у его постели и вытирала слезы радости, потому что он, наконец-то, умер и оставил все богатство ей.

- Спасибо. Выручила.

- Георгий, ты же со мной? Поможешь встретить новоявленную сестрицу?  Я знаю, у тебя много свободного времени, а мне нужен рядом не чужой человек. К тому же, я знаю, как ты ко мне относишься, и кто знает, как в будущем распорядятся звезды, - подсластила она лестью свою просьбу, чтобы он не отказал.

Молодой человек был счастлив услужить.

             - Это она во всем виновата! Будь ты проклята, дочь Нефертити! Я отомщу за себя! – как змея, прошипела она сквозь зубы, но в комнате уже никого не было.

            Через два дня они были в аэропорту. Девушка в царственном платье, с высоко поднятой головой, милой улыбкой на бледном лице, вышла из самолета и в этот же миг Анга поняла, что ей делать. Длинная шея новоявленной родственницы подсказала единственно верный путь: стать на ее место, устранив соперницу к богатству. Вблизи ее дядя не видел, а издали спутает. Наверняка, он страдает старческим слабоумием и маразмом. Возможно, еще подслеповат. Годы! Антоний сказал, что дядя видел запись. Значит, он видел ее походку, улыбку, волосы. Если с этим поработать, то все будет отлично. В первый день можно сослаться на усталость и уйти отдыхать. «Нет! Не так!» Передать дяде, что рейс отменили по техническим причинам или нелетной погоде, и она едет поездом, с пересадками. А через парочку дней можно и появиться. Чтобы улыбка, походка и прочее… соответствовали…

- Приветствуем  тебя на солнечной земле, Ингрид! Нас просили встретить тебя и проводить. Ты готова ехать?

- Спасибо! Я готова. Но как странно все! У меня нет родственников в Греции, и никогда не было. Мама бы мне сказала. Одно время я увлекалась древней историей Греции, но почему меня к ней так тянуло, не знаю. Очень хочу повидать сталактитовые пещеры и другие достопримечательности.

«Тянуло ее! Кровь отца говорила в тебе, дура!»

 - Я бывала с братом в сталактитовой пещере у города Драма. Он гидом работал в ней, а после трагедии ушел на  автобус. Один турист не послушался его и пропал. Сразу не хватились. Когда родня стала его искать, только тогда поняли, что из пещеры он не вышел. Брат пытался его найти, и я с ним ходила, но безрезультатно. Шутка ли, двенадцать километров! Кто знает, в какой щели он остался навеки?

«Сталактитовая пещера – прекрасная возможность избавиться от конкурентки!» - осенило Ангу. - «Уведу туда Ингрид и оставлю навсегда. Свяжу руки, ноги, привалю  камнями. Никто и никогда ее не найдет».

- Хочешь, мы заедем в Драму прямо сейчас?

- Огромное спасибо! А это по пути?

- У нас все по пути. Страна у нас небольшая. Да, Георгий? – спросила она на всякий случай, чтобы убедиться, что тот не пал жертвой чар гостьи, а все так же ждет от нее приветливого слова. При выполнении ее плана, он не должен стать помехой. Она прикоснулась губами к его щеке и заметила радость в его глазах. «Вот и хорошо! К тому же, его можно оставить в гостинице. Потом сказать, что Ингрид решила несколько дней пожить в Драме, так как сталактиты ее интересуют больше. Отправить Георгия на Тасос, а самой ехать  к дяде и выглядеть дочерью царицы». Она не собиралась говорить, что до Драмы значительно дальше, чем до Корфу. Проще было перелететь на Салоники, оттуда до Кавалы на автобусе, а там и Драма недалеко. Или же из Салоников сразу ехать в Драму. Но если Ингрид знает немного Грецию, то быстро поймает ее на лжи, поэтому ехали на арендованном автомобиле, постоянно забирая вправо, стараясь избегать примелькавшихся в печати  названий населенных пунктов, в то время как к нужному острову нужно было свернуть налево и ехать относительно недолго.

           Пока они ехали, Анга размышляла, как лучше все устроить, но обстоятельства  подкорректировали ее коварный план: в Драме Ингрид оступилась. Анга в срочном порядке сняла номер в гостинице и вызвала врача. Тот рекомендовал несколько дней полежать в постели. Георгий уехал на Корфу сообщить, что случилось. Прислуга сказала ему, что волноваться не следует, – дядя спит. А когда проснется, ему доложат, что Ингрид едет на поезде и будет через несколько дней. Для Анги все складывалось, как нельзя лучше. Она наблюдала за больной. Улыбалась ее улыбкой. Старалась ходить плавно и усердно тянула вверх шейку. Сбегав в аптеку за лекарством, купила черную краску для волос. В этом она не сильно разбиралась, но, не желая привлекать к себе внимание, волосы выкрасила сама. Ингрид ахнула, когда увидела ее такой.

- Ты на меня похожа, - сказала она удивленно. – Будто сестра. Я хотела бы иметь сестру, потому что у меня, кроме мамы, никого нет, а она далеко отсюда. Надень мое платье. Хочу посмотреть на тебя  в нем.

Анга оделась, покрутилась перед зеркалом и решила не снимать. Это было то, что ей нужно!

- А ты – мое одевай. Походим немного так. Интересно, кто-нибудь поймет, кто из нас кто. Кстати, как твоя нога?

- Нормально! Пойдем уже, наконец, в пещеру. Советы докторов не переслушаешь, а хочется не лежать в постели, а жить активно!

- Поедем! Сумку твою с собой захватим. Вдруг решим сюда не возвращаться! Кстати, в 20 км от Драмы есть местечко Кокиногиес с пещерой Мара. Она наполнена такими потрясающими разноцветными сталактитами! Это стоит увидеть! Некоторые из них до двух метров в диаметре. Говорят, изумительные камни! А после -  прямиком на Корфу, - щебетала Анга и ловила себя на мысли, что ей жаль девушку. Чем та провинилась? Она даже не знает, что едет к отцу. Найти причину и отправить ее домой? Но это не выход! Дядя может не умереть так быстро и снова начнет ее искать, и все откроется. Нет, так рисковать она не могла!  Богатство маячило перед ней, а в руки не давалось. С этим нужно разобраться один раз и навсегда!

         Они рассмотрели огромные сталактиты в пещере Мара, а после отправились к реке Аггитис, ее знаменитой сталактитовой пещере. Прошли вместе с туристами положенные пятьсот метров в первых рядах, а когда группа повернула назад, замешкались и потихоньку двинулись дальше.

- Иди тихонько и не шуми, - шепнула Анга. – Старые камни шума не любят. Иди по краю и смотри, какая красота отражается в воде. Это чудо из чудес нашей природы. Она так прекрасна, что дух захватывает!

Ей стало казаться, что они просто гуляют и ничего она не замышляет, но тут демон искуситель зашептал, требуя исполнить задуманное, и взять свое. Она подобрала камень и ждала удобного случая. Чуть дальше если пройти, нет, еще дальше, нет, не то… Она все тянула с этим и тянула, пока не увидела несколько ниш.

- Смотри, как интересно! – шепнула ей Ингрид. – Такие углубления в стенах – просто чудо какое-то.  А тут кости!

- Какие кости? – спросила Анга и, решившись, слегка стукнула ее по голове.- Кости кстати. Очнешься, а тут - кости. Вот и поползет умишко недальновидное. Теперь все мое будет! 

Она усадила Ингрид в нишу, связала ей руки и ноги. Поставила рядом сумку, наложила перед ней камней побольше, чтобы отвлекали на себя внимание, если что, и ушла.

         Теперь она могла делать то, что собиралась сделать в этой поездке. Отправилась автобусом в Салоники. Открыла счет в местном банке и положила на него всю наличность из барсеток и те крохи, что заработала сама, будучи гидом. С пластиковыми картами было сложнее, но те цифры, которые она посчитала кодами, ими и оказались.  В банкомате проверила баланс. Присвистнула от удивления и радости. Значит, еще в посольстве доказывают, что они - не бараны, иначе давно бы заблокировали все! Снять деньги можно, но на счет класть нельзя! Служба безопасности заинтересуется, откуда у простой гречанки сумасшедшие деньги. А если в банке взять ячейку? Это была хорошая идея! Она купила сумку и полдня потратила, снимая деньги с карточек в разных банкоматах. Вернулась в банк, в котором завела счет, и сказала, что забыла снять еще ячейку. Оплатила услугу. Оставила сумку и ушла. Теперь она была готова ко всему. Про Ингрид за это время она не вспомнила ни разу, будто никогда и не было такой девушки. Теперь путь ее лежал на Корфу…

    Дядя Мехмет, увидев свою «доченьку», расчувствовался.

- Ты такая большая, и такая умница! Видел тебя по телевизору. Красавица! Но что-то неважно выглядишь. Дорога утомила или заболела?

Пришлось врать и выкручиваться.

- А муж твой приедет?

Ангу как будто по голове ударили. Как же она забыла о нем? Приедет и тогда конец всему спектаклю!

- Мы с ним разводимся. Не сошлись характерами, - пролепетала она и решила, что этот вопрос придется решить, как можно скорее, пока жива та, о которой она почти забыла.

- Как жаль! Я только обрел доченьку и такое у нее горе.

- Что вы, отец! Ничего страшного. Найду себе грека и буду счастлива еще. А я, с вашего позволения, съезжу к вашим родственникам, познакомлюсь. Теперь они мне не чужие!

- Не торопись, отдохни дня два-три, а потом езжай.  Скажешь  моему брату, чтобы навестил меня как-нибудь, пока я жив. Ты приехала, и горе мое кончилось, и пожить еще хочется. Жаль, Цецилия умерла, но ничего тут не поделаешь!

« Мы так не договаривались! Умирать, так умирать! Зачем менять свои планы?! Мне очень нужно ваше богатство!» - чуть не сказала она вслух, но вовремя спохватилась.

 Два дня она стойко выдерживала паузу. Потом уехала. Но сначала в Драму. «Исключительно интересная сталактитовая пещера – мечта всех туристов!»

       Ингрид была жива. Смотрела на появившуюся Ангу с недоумением.

- За что ты так со мной? Я не сделала тебе ничего плохого.

- Это ты так думаешь, но я-то знаю. Ты испортила мне всю жизнь! Богатство, за которым ты приехала, – мое! Я ждала его с детства. Какая ты талантливая! По телевизору показали! Вот дядя и сошел с ума. Заболел, вогнал в гроб тетю, тоскуя по тебе и матери твоей. «Ах, моя Нефертити!»

- Что ты такое говоришь?  Мама ничего мне не рассказывала о нем.

- Еще бы! Наверное, твой отец был космонавтом или летчиком-испытателем. Нет, конечно, нет, - полярником! А вот он, отец, старый грек, не желающий теперь умирать! Но время его пришло и не отвертится.

- Неправда!

- Правда! Но тебе это не поможет. Я заняла твое место. Будешь слушаться, поживешь, сколько захочешь. Проголодалась? Есть у меня кое-что для тебя. Но за это ты откажешься от мужа.

- Нет!

- Тогда я ухожу!

- Постой! Я согласна. Вода есть?

- Все есть, даже больше, чем тебе сейчас нужно.

Ингрид с жадностью пила воду, ела и думала. «С такой коварной особой нужно вести себя соответственно: дольше продержусь. Если повезет, убегу  отсюда. Если повезет!  Бедняге не повезло. Лежит сейчас костями рядом со мной. Но здесь и плутать негде, вроде. Все время по прямой от входа. Или он все двенадцать километров прошел и умудрился заблудиться, не дойдя до выхода не так уж и много? Возможно, в пещере есть разветвления.  По ним можно ходить всю жизнь и умереть от старости, если будет еда, а воды здесь хватает - все-таки речная пещера?»

- Как ты думаешь, что с ним случилось? – спросила она у Анги. – Кто-то укусил или километры пути подкосили здоровье?

- Кусать здесь некому. А вот про километры отдельный разговор, - начала Анга, в которой тут же проснулся гид. Она сама не догадывалась, насколько ей интересна эта работа. – В горе есть каналы для снабжения города водой. Один из них длиной шесть километров. Пещеру обследовали неоднократно, желая увеличить туристический путь. К залу подведено электричество, а здесь можно оступиться. Ты видела, как сомкнулись стены  за нами, и мы шли, практически, на ощупь, но у нас были фонари. А был ли у него фонарь? А может, он на привидения наткнулся? Их здесь бродит видимо-невидимо, и странные дела творятся в этой чернильной темноте.

Анга немного лукавила, так как никто здесь не бродил и ничего не творил, но немного страха не повредит для подчинения строптивой пленницы.

- А теперь к делу. У тебя, наверняка, есть страничка в Интернете. Пиши сообщение мужу, что разводишься с ним, и я тебе оставлю еды, чтобы дольше пожила.

- Не буду! Все равно умирать.

- А я говорю, будешь!

- Нет!

Неуправляемая ярость вырвалась из души Анги. Она схватила камень и ударила Ингрид по голове. Снова связала ей руки. Закидала камнями нишу, не особо церемонясь, и ушла.

           Дней через пять ее стало точить сомнение. Ярость – дело такое: взбесилась – с кем не бывает, но ярость – помеха в серьезных делах! Приедет ее муж. Станет искать и найдет. И все рухнет! С мужчиной она справиться не сможет, потому что он приедет, никого не предупредив. Найдет дядю Мехмета и все откроется.  А тот здоровел, прямо, на глазах. Врач удивлялся, разводил руками, но полного выздоровления не обещал. «Временное улучшение». Оно и понятно! Пообещает, а его – за ворота без последующих гонораров. Но Анга пребывала в полной уверенности, что конец его близок. «Сильно он стар. Сколько ему? Ах, да! Шестьдесят пять. Столько не живут!» С ее восемнадцатью годами, так оно и казалось. Все, кто старше  тридцати, были стариками в ее глазах.

           На шестой день она мчалась по пещере, очень надеясь  застать в живых претендентку на богатство, иначе, все пропало. Ингрид была жива, но слаба и смотрела с укоризной.

- Почему не ругаешься? Не клянешь?

- Пить…

- На, пей и помни мою доброту. В этот раз не отвертишься! Бери кусочек хлеба, ешь и печатай, как ты там к нему обращаешься. Напечатаешь, дам поесть.

- Хорошо.

          Ингрид печатала и слезы катились из ее глаз. Анга с недоумением смотрела на нее. Ей неведомо было чувство любви, и она не понимала, как можно страдать из-за мужчины. Она любила себя, свое будущее и это было важнее. Закончив текст, она показала его Анге и получила взамен еду.

- Какая ты молодец! Ешь, ешь. А я почитаю. Настрочила-то сколько! Любишь его, что ли? А за что их любить? Кроме страданий, ничего они не дают!

- Когда он обнимает, мир для меня перестает существовать!

- Дура, потому что. Расслюнявишься, а он воспользуется моментом. Можно отправлять сообщение.

Но она немного опоздала. Не ждала коварства.  Рука Ингрид метнулась к Ноутбуку и отменила отправку.

- Ах, ты, уродина! Что натворила?! Наелась, напилась и довольна? Бить тебя сегодня не буду, но в следующий раз нож с собой принесу. Если не сделаешь, как надо, умрешь.

- Напрасно ты так. Я поделилась бы с тобой всем - у меня никогда не было сестры.

- А я не одна. У меня семеро братьев. Они тоже захотят кусочек богатства.

- Это такое счастье:  иметь столько родных рядом. Тебе повезло! Я завидую.

- Завидует она, - бормотала Анга, связывая ей руки. – А я себе не завидую.

           Она вышла из пещеры и долго сидела на камне. Что-то случилось с ней за это время: время, проведенное рядом с дядей в притворстве, с  Ингрид, в отчаянной попытке получить то, что ей не принадлежит и будет ли, учитывая обстоятельства сказочного улучшения здоровья старика. Она уже и так богата! Страданием своего тела заслужила то, что имеет в банковской ячейке, но душа ее все еще захлебывалась слезами.

- Много богатства не бывает! – встряхнулась она от наваждения, иначе и не назовешь то временное «помутнение» рассудка, которое она себе позволила на этом камне, и села в подъехавший рейсовый автобус.

             Ингрид сидела в нише и размышляла, как ей дальше поступить. Анга не отступится. Как предупредить Никиту, что с ней не все в порядке? Писать придется, однозначно, и сестрица проследит, чтобы в этот раз все получилось. Одну маленькую ошибку в тексте и Никита примчится. Почему она раньше не додумалась до такого простого решения? Он отыщет ее, в этом она не сомневалась! И через два дня спокойно напечатала текст под неусыпным контролем Анги и позволила отправить. Без возражений удалила свой профиль. Сестрица была удивлена ее сговорчивостью и оставила еды на несколько дней. Но сейчас это меньше всего заботило. Здоровье ее пошатнулось. Болели ноги, и сжимало грудь. Руки казались вялыми и ни к чему не способными. Неужели она умрет, не дождавшись помощи? Тоска терзала душу. Когда она голодала, то все мысли были о еде, а теперь они были о здоровье, любимом Никите, утраченных возможностях. У нее был шанс победить в конкурсе, но не хватило времени, чтобы узнать результат. От судьбы своей не скроешься - догонит!

          Анга никуда не уехала. Она остановилась в гостинице, зарегистрировавшись, как Ингрид. На следующий день снова была в пещере. Она не понимала себя, но ничего с этим поделать не могла.

Ингрид удивилась ей, но была рада поговорить.

- Скучаешь? - спросила Анга, усаживаясь рядом. - Столько времени одна.

- А я часто бывала одна. Мама работала, когда я с ней жила, и приходила только к ночи. Потом она вышла замуж и уехала в другую страну, но я была уже большая. Поступила в университет. Потом встретила Никиту. Он - смысл моей жизни! Был смыслом, до вчерашнего дня…

 Они помолчали. Каждая думала о чем–то своем.

          - А я никогда не была одна, - будто решившись, сказала Анга. – Думаю, рядом с этими костями лягут твои, и вы не будете одиноки в том мире, поэтому могу рассказать все, как есть. У меня большая семья, но среднего достатка. Работают, не покладая рук, чтобы прокормить себя и одеть. Все! Ничего другого в жизни не видят. С детства я мечтала жить у дяди, пользоваться его богатством, но брат сказал, что умирая, дядя переписал все на дочь Нефертити. Думали, он тронулся умом и никому ничего не причтется. Я стала искать среди туристов богача, чтобы вырваться из серой жизни, а тот искал молоденькую дуру для развлечений. Мы встретились,  познакомились. В первое же свидание он воспользовался мной. В следующее  ждала предложение стать его женой,  но он надругался надо мной со своими друзьями, проиграв предварительно в карты. На моей любимой полянке они уничтожили все хорошее, что во мне было!  Кроме ненависти к этому жестокому миру, я ничего больше не испытываю. Они недооценили меня и лишились документов, пластиковых карт, телефонов и наличности. Возможно, посольство помогло им и сейчас они блокируют эти карты, но уже поздно. На них – абсолютный ноль! Какими же идиотами нужно быть, чтобы писать на карте кодовые цифры! Непогрешимые, недосягаемые подонки! Теперь у меня их контакты, адреса. Я найду их и уничтожу! Я не прощу им этого никогда! Они еще поплатятся, но месть моя пока на тебе остановилась. Я займусь ими, но после тебя. Оказалось, что ты есть, дочь Нефертити, живешь в наше время, и ты стала причиной моих бед!

Последние слова она говорила со слезами на глазах. Не выдержав напряжения, бросилась на выход. В зале столкнулась с какой-то туристкой и, молча, проследовала к дороге.

        - Бедная ты моя сестренка! – заплакала Ингрид. Откровение Анги потрясло ее. – Бедная, страдающая девочка, с поруганной честью и стремлением вырваться в лучшую жизнь.  Ты еще так юна, но страданий хлебнула чрезмерно. Я бы все сделала для твоего счастья, если бы ты позволила!