ГОРЬКО ПЛАКАЛА ИВА Часть 1. Глава 4. Заветная тропинка

Часть первая.

  Полжизни  я искал дорогу, что к твоему вела порогу.

Глава 4.

Заветная тропинка.

   Утро наступило рассев туман над рекой, словно ночные грёзы. Соня быстро шла по росистой тропинке, тревожно оглядываясь по сторонам. У  воды звуки просыпающегося села  были слышны  громче, но девушка, едва их слышала.  «Почему он сказал, что будет меня встречать? Зачем ему это? Может быть,  я ему не безразлична? Или  он ко мне что-то чувствует»?..

   Вопросы, словно рой диких ос носились в её голове, не прекращая мучить  предположениями, насилуя сознание, которое искало на них ответы.

   По очереди загоняя коров в станки, Соня пыталась сосредоточиться на работе. Но  когда она едва во второй раз не запустила в станок одну и ту корову, всё, что так мучительно раздирало её на части, включая  надежду, неуверенность, страх  вылились в судорожный всхлип, перешедший в бурные рыдания.

   Испуганная громкими плачем,  вырвавшимся из груди Сони, из-за стоящих в ожидании дойки коров, выбежала пожилая женщина, Анфиса Зверева.  Она заметалась между станками, не сразу разглядев забившуюся в кормушку с прикормкой девушку. А Соня, размазывая по щекам  потоки льющихся слёз, сжалась в  комочек и не могла найти сил, чтобы остановиться.

    Анфиса, сдёрнув  с  коровьего вымени   доильный аппарат, вытолкала бурёнку из станка и, обхватив рыдающую девушку за плечи, попыталась вытащить её из кормушки.

     - Что? Куда она тебя ударила? Наступила?  Ноги целые? У, злыдня,- погрозив кулаком, вслед  уходящей  к стаду коровы, продолжила. – Ничего Сонечка,   сейчас мы ножку твою посмотрим, полечим…

     - Какую но…ж…ку? – всхлипывая  Соня.- Я не… по…э…то…му… иииии,- новые рыдания сотрясли её тело, а  женщина растерянно  оглядывалась вокруг, пытаясь понять, что случилось. Не увидев обидчика, стала укачивать расстроенную девушку в своих руках, целуя её волосы и шепча ласковые слова.

    Постепенно Соня успокоилась. От истерики началась икота, но она уже адекватно реагировала на окружающее, и смогла услышать, что говорит ей Анфиса.

    - Ты ж моя красавица, моя золотая девочка. Перестань себя мучить, расскажи мне, кто тебя обидел. Шиии, успокойся, жаля моя, всё, всё, хватит…

    И этот ласковый голос взорвал нарыв, который был внутри и слова полились потоком, выплёскиваясь и прерываясь, но их лавина  была понятна Анфисе, которая ещё сильнее сжала Соню и  повела к скамейке, стоящей неподалёку.

   - Ты не реви,-  проговорила она, похлопывая обессилившую от рыданий девушку   по плечу.- Из того, что услышала,  могу сказать только одно. Не сопротивляйся  своим чувствам, отпусти их. Понимаю, что лет тебе маловато, но любовь она не выбирает, когда прийти. Может быть, другой и  не будет, и ты всю жизнь жалеть будешь об этом.

   - Я бою…сь, - икала Соня,- а вдр…уг оши…бка, и он… не тот, кто… мне нуж…ен будет, пот..ом, через  год …или два.

   - Какая  ты ещё глупенькая Сонюшка,-  сказала в ответ женщина.- Я  первую любовь помню и никуда она не ушла от меня. Не смогла ему поверить, подумала, что обман, а он сгоряча  женился на моей подруге. Я потом только поняла, что не права. И  замуж вышла. А его до сих пор люблю. Вот так мучаемся вчетвером всю жизнь. Муж мой меня любит, подруга моя его любит, а мы с ним друг друга. Сразу не исправили того, что натворили, а сейчас поздно, - она замолчала, задумчиво посмотрела на встающее над лесом солнце, потом заглянула в лицо Соне.- Успокоилась? Тогда за работу, моя хорошая… 

    Вернувшись домой, Соня, не пошла на летнюю кухню, где слышались голоса  родных, прокралась  в пристройку. Свернувшись калачиком на кровати, она неожиданно для себя уснула. Сон её был  крепким,  она не слышала, как  сначала зашла Машка, потом обеспокоенная Феня. Женщина провела ладонью по голове племянницы, осторожно накинула на неё лёгкую простынку и прикрыла плотнее дверь. «Зарёванная  она, - расстроилась  Феня. – А как узнать о чего плакала? Вроде вот она, на ладошке, а в душу так и не пустила… Вчера с Машкой в клуб ходили вместе. Впервые за всё время, как с нами живёт.  Может быть, там что случилось? И Машка что-то знает»?

     Но Мария, вопреки своей привычке обо всём выбалтывать,  не сказала матери, ни слова.

    Вернувшийся вечером домой Тимофей, наказав старшим детям присмотреть за младшими братьями, увёл жену  в дом.

   - Что? – встревожено, спросила его Феня. – Что случилось?

   - Случилось…- запустив пятерню в волосы, ответил  муж, и,  тяжело вздохнув, рассказал о столкновении девушек  у клуба с Борисом Агатовым.

   - Я не знаю, что делать, Феня, - он посмотрел на расстроенную женщину.- Этот выродок может девочке жизнь покалечить и ничего ему не будет. От нас она помощи не примет, хотя и живёт с нами. Гордая и упрямая она. Я решил- буду встречать её по вечерам, и нужно уговаривать, чтобы учиться ехала…

   - Ты понимаешь, что там она совсем одна будет, а здесь есть мы,- прервала его Феня. – В городе он быстрее зло ей сделает.

   - Участковый наш, Савелий Иванович, на сутки его отправил.  За это время нужно что-то решать…- Тимофей снова запустил пятерню в волосы и

посмотрел на жену.- Не позволю, чтобы Агатов Соне жизнь испоганил…

   В близких сумерках у той же заводи, где Фёдор впервые увидел Соню, встретились высокий темноволосый парень с карими глазами и хрупкая синеглазая девушка. Остановились, посмотрели друг другу в глаза, и пошли о речную гладь в противоположную сторону от села.

    Домой, Соня пришла за полночь, осторожно скользнув в калитку.

    Улыбаясь и  стараясь не потревожить сон родных, она тихонько шла к пристройке, но голос дяди остановил её на полпути.

    -  Сонь… Соня… Ты, где была?

    Мужчина встал с крыльца и медленно пошёл к племяннице. Улыбка, что не покидала уст девушки после расставания с Фёдором, сменилась испугом.

    - Ой! Дядя Тим …- воскликнула она.

     - Тише,- шикнул Тимофей. Он подтолкнул её к летней кухне.- Только что  Серёжка с Алёшкой уснули. Ты где была?

      Тимофей, вышедший вечером  навстречу Соне, видел её встречу с Фёдором. Он не стал вмешиваться, только проводил пару задумчивым взглядом. Придя  домой, мужчина не ответил на вопросы жены,  пытавшейся   узнать, где Соня. Ответил  двумя короткими фразами « Позже придёт. Всё нормально». Феня обиделась и в течение ужина и последующих часов не сказала мужу ни слова.

     Лежа рядом с уснувшей Аграфеной, Тимофей ждал возвращения племянницы. Он хотел поговорить с ней наедине, не вмешивая близких людей.  Сон не шёл, и мужчина вышел на крыльцо, прислушиваясь к звукам ночи и терпеливо ожидая  Соню.

     Зайдя в помещение, Рокотов мягко усадил племянницу на табурет и повторил свой вопрос.

    - Ты где была?

    -  Гуляла…- прошептала девушка. Видя, что дядя не сердится, а внимательно рассматривает её, засмущалась. – Извини, дядя Тим, что не предупредила, просто…

     - Любовь-морковь, - неожиданно для Сони произнёс Тимофей. – Что он тебе сказал? – он смотрел  на племянницу и  улыбался. – Видел я вашу встречу Соня.  Что он тебе сказал?

     - Мы больше молчали, чем разговаривали, - потупилась девушка и затеребила свою растрёпанную косу.

     - Знаю я о вашем походе в кино и Феня знает, -  увидев, что  Соня побледнела, успокаивающе погладил её по плечу.- Ты мне как дочь, девочка моя. И хочу я тебе счастья. Я за то время, что ты с нами живёшь, понял одно, если бы тебе Фёдор не нравился, то ты с ним бы не пошла.  Правильно я говорю?

   - Да,-  прошептала она в ответ.

   - Нужно мне поговорить с ним, узнать, что он хочет от тебя. Если ты ему дорога, то, пускай он тебя отсюда увезёт.

    - Что?

    - Агатовых я хорошо знаю,  они подлые, злые и очень злопамятные люди. Борис будет мстить,- он снова внимательно посмотрел на девушку. – Мне нелегко говорить, но здесь тебе жизни не будет. И решение, что Колотовкину лучше тебя отсюда увести, да и самому уехать, не спроста родилось в моей голове.

     Дядя и племянница просидели на кухне до рассвета.  Он рассказал ей о своей встрече с Феней, о том, почему он и его мать Матрёна не общались друг с другом. Соня говорила мало, только один раз спросила, откуда Тимофей узнал о столкновении  в клубе.

    - Девочка моя, это деревня. Все про всех знают.

    - Я подумала, что Маша проболталась.

    - Да нет, Мария бывает временами мудрой и лишнего слова не скажет.

  На следующий день Тимофей  встретился с Фёдором. Мужской разговор длился  чуть более часа. Колотовкин, открыто глядел  в глаза Рокотову, когда говорил о  своих чувствах  к Соне. Мужчины договорились, что после выходных Фёдор и Соня уедут в Москву.

    До отъезда оставалось пять дней, и двенадцать суток до того дня, когда у Бориса Агатова  закончится срок наказания.

    В последний рабочий день, женщины- доярки  тепло попрощались с девушкой.  Радостно улыбаясь,  она бежала по заветной тропинке, по которой  ходила вечерами. Вчера молодой человек признался девушке в любви,  и они вместе мечтали о своей дальнейшей совместной жизни.

    - Я понимаю, что ты  молодая, Соня. В Москве окончишь школу, поступишь в институт. А потом о детях подумаем, - говорил тихим голосом Фёдор, прижав Соню  к груди, нежно целуя.-  Я не верю своему счастью.  Мог  ли я думать, что сбежав из Москвы, встречу тебя. Соня, Сонечка моя, Асолька. Не обидишься, если я тебя  так буду называть?

    - Если  я -  Асоль, то ты - Грей, - рассмеялась девушка, и оглянулась на речку, у которой они сидели под ивами. – А где корабль  наш, и паруса алые?

    - Жизнь наша будет, словно корабль, а паруса мы сами сошьём…

   Расстались они за два часа до рассвета.

  Утренняя смена на работе прошла как в тумане, днём девушка не ждала Фёдора, который собирался поехать в районный центр. Они договорились встретиться у ив, а потом пойти к Рокотовым, чтобы посидеть за столом на прощанье.

    Шагая по тропинке, Соня вспоминала о том, как она собирала свои вещи. Маша, Нина и Петя  с грустью смотрели на её сборы и у сестёр на глаза набегали слёзы. Потом они все вместе расплакались, и горше всех ревел Петька, который не до конца понимал, почему Соня неожиданно уезжает.

     И сейчас, не смотря на радостное настроение, в неё улыбке скользила грусть. Перемена в жизни была внезапной, страх перед будущим  не до конца покинул девушку.

    Фёдора не было у склонившихся над речной водою ив. Соня прижалась к гладкому стволу щекой и тревога стала пробираться в её сердце. «Где же он? Мы с ним договаривались  встретиться здесь. Почему его нет? Может быть, что-то случилось?». Вздохнув, она вышла из тени деревьев и замерла.

      В нескольких метрах от неё стоял Борис Агатов и нагло смотрел на Соню. Она попятилась и испуганно оглянулась.

    - Боишься? -   ухмыльнулся Агатов. – Чего меня бояться? Я не страшный. Ничего привыкнешь…

   - Что тебе нужно? – пытаясь убрать дрожь в голосе, спросила Соня.

   - Не что, а кто, - сделав шаг к девушке, пояснил  Борис. – Ты мне нужна. Женой моей будешь. Завтра нас распишут, а в выходные свадьбу гулять будем в ресторане…

     Соня, по мере того, как  одно слово за другим достигали до её сознания, всё шире и шире раскрывала от удивления глаза. 

    - А у меня ты спросил? – воскликнула она. – Распланировал он и свадьбу  приплёл. Пусти меня, мне домой нужно.

    - К Феденьке своему побежишь? Далековато будет.

    - Тебе какое дело, к кому и куда я пойду, - отчеканила Соня. – Пропусти меня, я сейчас закричу.

    - А кричи, - метнулся к ней Борис и  сжал  в объятьях.

    - Отпусти, - попыталась вырваться она. – Федя! Федя…

    - Ори, ори, может и доорёшься, - зло выкрикнул Агатов.

    Преодолевая сопротивление, он  прижался своим ртом к губам Сони. Поцелуй длился бесконечность, когда он прервался, у  девушки кровоточила губа и по щекам ручьём текли слёзы. Пытаясь отдышаться, она вглядывалась в такое близкое и такое далёкое от них село. Агапов тем временем покрывал поцелуями  шею, грудь и плечи Сони, железной хваткой держа её в объятьях. Поцелуи жалили, жгли тело, а чужие руки  шарили по девичьему телу, причиняя боль.

     Соня  вырывалась, молча,  отворачивала лицо, царапалась, несколько раз укусила Агатова, мысленно призывая Фёдора и одновременно боясь, что он придёт и увидит её в руках другого.

    А распалённый Борис,   легко приподнял её и, забросив на плечо, пошагал в сторону небольшого  осинника, находившегося в метрах пятидесяти от речной заводи.

    Рванув зубами по спине Агатова, Соня  вцепилась  ему в волосы. Борис взревел, поставил её на ноги и, размахнувшись, ударил в лицо кулаком. Последнее, что запомнила Соня, когда сознание начало меркнуть, были слова;

    - Брачная ночь  будет сегодня…

    Соня очнулась от непонятных звуков. Несколько долгих секунд девушка пыталась понять, где она, потом вскрикнув, открыла глаза. Увидеть окружающее не смогла, её лицо прикрывала какая-то ткань, и  её сознание уплывало на волнах боли. Болело всё, боль поселилась в руках и  плечах, на  груди и  лице… Сильнее всего ощущалась боль в  голове. С трудом подняв  руку, девушка провела по лицу, смахивая преграду зрению,   хриплый стон вырвался и затих. Она,  медленно повернув голову на бок, и увидела недалёко от себя живое существо, которое кряхтело, ругалось, размахивало руками.  Несколько  раз моргнув, она угадала в этом существе вцепившихся друг в друга Фёдора и Бориса.

    В гудящую голову  вернулась память. Соня, преодолевая головокружение,  приподнялась, села, ощутив, что верхняя часть тела почти полностью обнажена. Спереди платье было разорвано,  лифчик едва держался на одной бретельке. Материал, который закрывал  лицо, оказался подолом  платья, соскользнувшим вниз, когда она села.   Пытаясь привести себя в порядок, девушка одновременно наблюдала за дерущимися мужчинами,  продолжавшими схватку на земле. Они всё  ближе и ближе  подкатывались к Соне и она, опираясь на локти, стала отползать, пока не упёрлась во что-то спиной. Разобрав, что преграда, ствол дерева, девушка,  перебирая по нему руками, постаралась встать на ноги.

    Голова кружилась, она прижалась к стволу щекой и обхватила его руками. Раздался треск, словно сломалась ветка и лежащие на земле мужчины замерли.   Соня  сделала шаг в их сторону, но ноги не держали, и она по стволу сползла на землю.

    Темная масса из двух тел шевельнулась, потом  раздвоилась. Одно тело осталось  лежать неподвижно, а другое  поднялось, словно животное на четырёх ногах, поползло к девушке.  Крик, рвущийся изнутри, перешёл во вздох облегчения, когда четвероногое животное голосом Фёдора прохрипело:

    - Асолька,.. как ты?

    - Феденька…Феденька… Феденька, - бормоча имя любимого, девушка ползла ему навстречу.           

    Встретившись, они, поддерживая друг друга, встали на колени. Скрипнув зубами от боли, Фёдор осторожно провёл разбитой в кровь рукой  по лицу Сони, смешивая свою и её кровь.

    - Не плачь, не плачь, Асолька…

    - Зачем он…  так поступил,.. Федя? Что…  я ему сделала?- всхлипывая, пыталась понять мотив поступка Бориса Соня.

    Сзади их послышался стон. Агатов пришёл в себя.

    Фёдор оглянулся назад и стал вставать на ноги, поднимая с собой Соню.

     - Пойдём отсюда…

    Несколько десятков метров до воды они шли очень долго. Свернув к заводи, постарались смыть кровь и по возможности привести себя в порядок. Только у реки Соня увидела, что голову любимого охватывает марлевая повязка, на которой проступило кровавое пятно.

   - Что это, Феденька? Что случилось?

   - Пойдём домой, я всё расскажу…

   Прижимая к себе Соню, Фёдор, прихрамывая на правую ногу,  стал подниматься по тропинке  к  домам, окна которых горели яркими  огнями. 

    Минут  десять  после их ухода в сторону  осинника скользнул неслышной  тенью человек. Луч фонарика замелькал по траве, потом погас. Человек нагнулся и поднял что-то с земли, предварительно обмотав руку снятой майкой.

     Борис Агатов сидел, привалившись спиной к упавшему стволу  осины. Очнувшись после  завершающего драку удара  Колотовкина, он  дополз до

 полусгнившего  ствола старой осины, и стал ощупывать свои повреждения.

   - Кулаки у  москвича железные, - невесело рассуждал он вслух. – Челюсть не сломал, а нос видимо да, - ощупав  выпирающую из лица часть,  болезненно поморщился. –  Глаза  заплыли,  ничего не вижу почти, ребра ноют, плечо   похоже вывихнуто, рука одна работает. И нож куда-то отлетел, хотя я его тоже не слабо резанул…

    Рядом раздался шорох, в лицо ударил луч света,  и  знакомый голос весело произнёс:

   - Не хило он тебя отделал…

   - Мишка ты? – прохрипел Борис,  протянул здоровую руку по направлению к голосу. – Помоги встать.

   - Ого! – продолжил  невидимый Мишка. - Сам Борис Агатов о помощи просит,  и из его  уст это нонсенс. Скажи, кому не поверят.

   Пытаясь, рассмотреть за бьющим в глаза светом Михаила Варина, младшего брата Вячеслава Варина, отбывающего срок за преступление, которое совершил он, Агапов  зло прошипел:

   - Ты, мелкий, гони граблю, а то в глаз дам.

   - Чеё? – тихо засмеялся Варин.- Ты мне в глаз дашь? Ты? – издав булькающий звук, словно  он захлебнулся, продолжил. – Долго я ждал момента, чтобы отомстить, шестерил для тебя, приказы твои исполнял беспрекословно. Но всему приходит конец Боренька, и тебе тоже конец. Рад я тому, что девчонка целой осталась,  во время Колотовкин подоспел, хоть ты и приложил его немало. Молодец мужик, хоть и городской…

   - Чё ты мелешь, придурок малолетний, я же тебя по стенке размажу…

   - Не размажешь Боря, времени не хватит. Это тебе за Славку, - сказав  фразу, Михаил вонзил нож хозяина, который нашёл по дороге  в траве, в живот Бориса. Выдернул, приподнял голову хрипящего от шока и боли Агатова, и  глядя  ему  в глаза, нанёс второй удар  ниже, в пах.- А это тебе за тех девчонок, которым ты жизнь искалечил.

   Крик, вырвавшийся из горла Агатова, был похож на вой волка. Его услышали многие  сельчане, в том числе и Фёдор с Соней, достигшие калитки дома Рокотовых.

    - Волк? – обернулся в сторону реки Колотовкин.- Здесь есть волки?

    -  Не знаю, - прошептала Соня, пытаясь удержаться на ногах.

     Тимофей, куривший у дверей летней кухни, услышал голоса молодых людей и пошёл им навстречу.

    - Вы что так долго? -  говорил он, удивлённо наблюдая за медленными шагами Фёдора, а переведя взгляд  на Соню, перешёл на бег. Он успел подхватить племянницу на руки и понёс её в дом, приказав Колотовкину:

   - За мной.

   Несколько шагов до крыльца Фёдор осилил, и тяжело сел на ступеньки.  Уложив девушку на кровать, Тимофей вернулся за парнем и поволок- повёл его  в комнату.  Фёдор сел на стул, стоящий  рядом с кроватью, на которой лежала Соня,   и, рассмотрев  при электрическом свете кровоподтёки, припухлости и ссадины на теле любимой, стиснул зубы, чтобы удержать слёзы.

   В течение часа Феня, Тимофей и тётка Фёдора Василиса, приглашённая на намечающееся застолье, оказывали помощь молодым людям. Тимофей пытался  пойти за местным фельдшером, но Фёдор попросил его сначала выслушать рассказ  о том, что произошло.

     Описание событий  вечера взвало шок  у   Рокотовых и Василисы. Но они   уступили просьбе  молодых людей, не поднимать шума до утра.

   - А что с Борисом? – спросил Тимофей. – Он жив?

   - Я не убийца,- обиделся Фёдор. – Он стонал, когда  мы уходили, уже очнулся. Ничем, кроме кулаков я его не бил, а от сломанного носа не умирают.

   - Ох, - произнесла Василиса. – Ему же ещё срок не вышел, на сутках должен быть он.

   - А то ты Кузьму Агатова не знаешь. Вытащил он своего племянника из – за решётки,  - ответил ей Тимофей.- Вы отдыхайте, а пойду  к участковому схожу, посоветуюсь, как лучше поступить в этой ситуации.

    За порогом послышался голос Петьки.

    - Мамка, Серёжка с Алёшкой кричат, мы их успокоить не можем. Ты скоро?

   Феня, связала  в  узел  изорванные и  окровавленные  вещи  Сони и  Фёдора, сказала, уходя  во двор.

   -  Не нужно, чтобы дети вас в таком виде видели. Фёдя, Соня, вы  в пристройке ложитесь. Там две кровати, - предложила она, -  а утром, будем решать проблемы, которые непременно возникнут.

     Феня, приказав детям не тревожить Соню и Федю, отправила их спать.  Василиса, положив в чашку еды, принесла её в пристройку.   Тимофей вернулся через час и сразу прошёл в дом.

     Через некоторое время в пристройке прозвучал шёпот Сони.

     - Федя, ты спишь?

     - Нет.

     - Почему у тебя голова забинтована?

     - Меня в городе по голове ударили. Едва из больницы отпустили, поэтому я и опоздал.

     После непродолжительного молчания, Соня снова прошептала.

     - Федя…

     - Да.

     - Иди ко мне…

     - Давай подождём Соня, не нужно сейчас…

     - Нет. Помоги мне забыть его руки, которые  я и сейчас чувствую на своём теле…

      На рассвете женский голос прокричал:

    - Убили, сыночка моего убили.

    Через час в дом к Рокотовым пришёл участковый. Тимофей встретил его во дворе. Он уже знал, что Борис Агатов найден мертвым.

    - Где он? – спросил Савелий Кузьмич у Тимофея.

    - В пристройке спит. Он не убивал, Савелий, не убивал.

    - Там часы наши его и бумажник с его визиткой.

    Приоткрыв дверь в помещение, Тимофей застыл на пороге, стараясь, чтобы Савелий Кузьмич не увидел больше  того, что ему следует.

    - Не нужно Соню будить, - придерживая дверное полотно, обернулся он к участковому. – Я его к тебе выведу. Подожди здесь.

     Он подошёл к кровати, где слившись воедино, спали Фёдор и Софья.   «Эх!- подумал  про себя. – Не нужно было вам этого делать». Тихонько тронув за плечо Фёдора, произнёс:

    - За тобой пришли.

    Тот открыл глаза, улыбнулся со сна и, взглянув на доверчиво прильнувшую к его груди Соню, перевёл взгляд на Рокотова.

     - Пусть она поспит.

     - Пусть.

     - Не осуждайте нас, не нужно.

     - Не буду.

      Осторожно высвободившись из объятий девушки, Фёдор, захватив свою одежду и обувь, вышел во двор. Одеваясь, он искоса  посматривал на стоящего у крыльца участкового. Распрямив плечи, сделал несколько шагов к представителю закона, спросил:

      - Что случилось?

     Внимательно изучив ссадины и синяки  его на руках и лице, участковый произнёс в ответ.

     -  Гражданин Колотовкин  Фёдор Андреевич, вы подозреваетесь в убийстве Агатова Бориса Анатольевича. Прошу следовать за мной до выяснения обстоятельств уголовного дела. Пойдём сынок, - по-отцовски добавил он,- наручники одевать не буду. Надеюсь, что следствие разберётся.

Приношу искренние  извинения за ошибки и описки, допущённые в тексте.