Бедная овечка глава 1 Чужбина

Лелька звонила не часто, но всегда выходило, что как снег на голову.
- Рит, привет! – с воодушевлением начала она, - представляешь, что сейчас вычитала! Слушай: «…в женской судьбе самое главное - найти компромисс, чтобы волки были сыты и овцы замужем за лучшими из них!»
Лельку бросил муж. И, находясь в состоянии свободного полета, она искала новую площадку для приземления.
- Ну, в отношении «сыты», соперниц тебе мало, если только моя свекровь, - признала Рита, вспомнив Лелькины шедевры кулинарии, с неизменным вожделением сметавшиеся со стола.
Готовила она самозабвенно, превращая действо в творческий процесс.
- Только где же желудок, через который я могла бы проложить путь к тому самому сердцу?.. – горько усмехнулась подруга, - ты уж прости, Риточка, но даже поплакаться некому. Ты только одна и сочувствуешь мне, хотя, – тяжело вздохнула она и, словно взвесив разницу в их положении, тут же усомнилась, - навряд ли понимаешь….
Рита вздохнула следом.
Уже полгода как длилась эта Лелькина семейная драма, обрастая новыми, неподдающимися здравому смыслу, подробностями. И хотя многое в этой истории выглядело нелогичным и непонятным, Рита жалела Лельку, часами выслушивала и уговаривала.
Супруги прожили около десяти лет, успели родить двух детей, и вдруг вместо объяснения мужчина сказал какую-то ерунду, типа: ты меня не устраиваешь как женщина, и ушел.
Странный, однако, поступок.
- Может быть, у него другая женщина? – теряясь в догадках, первым делом предположила Рита.
- В том-то и дело, что нет! – тут же отвергла Леля, - ушел в никуда!
И Рита снова и снова выслушивала душераздирающую исповедь, местами густо сдобренную пикантными деталями, вгонявшими в краску.
- Я все надеялась, что вернется, – изливала душу приятельница, - что только не делала! В постели все его прихоти исполняла. Духи купила с феромонами для привлечения мужиков. Душилась в интимных местах, но он же бить меня начал! - она жалостно шмыгнула носом, - сказал, что потерял ко мне интерес, и переехал к маме.
Конечно, истинная причина была вовсе не на поверхности, и Лелька чего-то не договаривала, но ее все равно было жалко. Не зная, чем помочь подруге, Рита чувствовала неловкость.
- Ну, уж если бить начал!.. - ужаснулась она, - а дети? Ты же всегда говорила, что он детей любит.
- А что дети? Ты же знаешь, как принято у шведов: две недели у меня живут, две у Свена. Все по закону. Хорошо, хоть не отнимает! – вырвалось у нее, - я этого так боюсь! Без них сразу умру!.. Но, что я могу совсем одна, в чужой стране?..
- Господи! Да за что у тебя можно отнять детей? – возмутилась Рита. Мысль ей показалась просто кощунственной.

Швеция, страна, где пересеклись судьбы двух россиянок, и для Риты была еще не совсем родная, но все-таки и не чужая.
Переплетая кармические нити на карте жизни, словно повторяя рисунок линий на ладони, судьба-кружевница единолично решала, кому какой узор, какое событие, какая встреча.
Удивляясь сюрпризам и превратностям жизни, Рита все же упрямо верила, что человек - творец своей судьбы. Она беспрестанно совершенствовалась, ставя перед собой новые и новые цели и в личной, и в профессиональной жизни.
Усидчивая, трудолюбивая с детства, она отлично училась в школе: как в физико-математическом лицее, так и музыкальной, по классу фортепиано, побеждала на олимпиадах. И окончив одиннадцатый класс с медалью, автоматом поступила в Петербургский Универ.
Математику она обожала, боготворила, поэтому всю себя посвящала формулам и теоремам.
Вот только времени на личную жизнь как-то не оставалось. Принцы, прогулки при луне, нежные слова любви, все так и жило в девичьих мечтах.
- Рит, ты хоть бы на дискотеки ходила с подругами, - начала беспокоиться мама.
- Мам, забыла? Машка моя замуж вышла, ребенка ждет, а больше подруг нет.
И вместо дискотек, она увлеклась театрами, серьезной музыкой, выставками, музеями.
- Ох, Рита! Что мы с папой просмотрели в твоем воспитании!? – с тревогой восклицала мама, - ну, почему ты такая у нас серьезная выросла? Ведь в театрах и музеях не познакомишься с парнем. Не ходят они туда!.. Может быть, присмотришься к ребятам в университете? Неужто не нравится никто?
- Ну, не нравится…
- Беспокоюсь я, - переживала мама, - замуж надо вовремя выходить. Рожать надо пока молодая.
Только напрасно она волновалась. Именно музей и подарил Рите судьбоносную встречу.
Это случилось в Эрмитаже. Торжественная атмосфера прохладных залов в тот день, как всегда, прекрасно располагала к погружению в мир живописи, а через призму эпохи Возрождения созерцанию собственной души. Не спеша, рассматривая шедевры кисти Рафаэля, Джорджоне, Тициана, Леонардо да Винчи, Рита не сразу обратила внимание на молодого человека, следующего за ней буквально по пятам.
И если она подолгу не в силах была отвести глаз от «Мадонны Бенуа», затем от «Мадонны Литты», то он, безнадежно отставший от своей группы, любовался ее профилем, локоном золотистых волос, в котором, невесть откуда проникший в зал, запутался радужный лучик солнца. И, как только, наконец-то, их взгляды встретились, он буквально утонул в бездонности ее глаз.
Рита до сих пор не могла понять, на каком языке они тогда начали общаться.
Кажется, он спросил:
- Вам нравится?
Кажется, она ответила:
- Очень.
А дальше уже ничего не имело значения.
Она сразу поняла, что это ОН, тот самый, которого ждала, загадывая с замиранием сердца под Новый год.
Одного Рита не могла даже вообразить: что принц окажется заморским, и что поедет она за ним почти на край света, а мама, начнет волноваться уже по совсем другому поводу.
Даже теперь, спустя двенадцать лет, когда Рита состоялась в Швеции и как специалист, и как жена, маму все еще бросало в жар, при мысли, что дочь решилась уехать в неизвестность. Это было равносильно тому, как если бы она решилась прыгнуть с закрытыми глазами в глубину темного омута, не зная, выплывет, или нет…
Свеженький диплом специалиста-математика и ни одного дня рабочего стажа – вот с чем рискнула Рита уехать в чужую страну с чужим менталитетом. Но для них с Лорансом не было другого варианта. Они не то, что жить, дышать не могли друг без друга, а письма и звонки только сильней разжигали пожар чувств.
К счастью, Швеция расположила ее с первой встречи.
Сорселе, так называлось родовое поместье Хелстром, семьи Лоранса. Оно состояло из нескольких сот аров земли, леса и нескольких небольших, по-шведски аккуратных уютных домиков. Именно туда, в первую очередь, привез Риту Лоранс.
Восьмидесятисемилетняя бабушка Лоранса, Линда, достала тогда из ящика старинного комода шерстяные носки с вывязанным орнаментом лапландского узора, и, вручая Рите, прослезилась:
- Любите друг друга. Берегите нашу землю. Продолжайте наш род.
Спустя год Линда умерла. А Рита навсегда сохранила в сердце ее напутствие в семейную жизнь и тепло этой встречи.
Встреча с родителями Лоранса тоже запомнилась душевностью и радушием.
Хотя отношения Рагнви и Матса сложились совсем не просто.
К тому времени, подрастив четырех детей, они расстались, и у них были уже другие семьи. Но Рита, купаясь в их гостеприимности и внимании, не почувствовала какого-либо дискомфорта. Они с Лором по очереди бывали и у Рагнви с Инваром, и у Матса с Лоттой, и, разумеется, всех пригласили на свадебное торжество.
Приветливо встретили их старшие братья Лоранса, Эдвард и Томас, а так же младшая сестра Сисилия. Тогда еще не обремененные своими семьями, они просто очаровали Риту своей жизнерадостностью.
Все братья Хелстром были, точно из сказки Пушкина: «Все красавцы удалые, великаны молодые, все равны, как на подбор…», Сисили в их окружении, казалась, нежным хрупким цветком, который они оберегали и защищали.
Единственный ребенок своих родителей, Рита, могла только мечтать о такой большой и дружной семье. И теперь ей казалось, что мечта сбылась.
Ей было уютно здесь, в Швеции, но и дома, в России, ее тоже всегда ждали, скучали и волновались за нее мама и папа.

- Лель, а родители у тебя где? – внезапно подумала она вслух, прерывая Лелькины причитания.
За несколько лет их знакомства та никогда не рассказывала о своей жизни в России.
Достаточно общительная, временами страдая недержанием речи, приятельница, однако, умудрялась обходить и никогда не касалась некоторых тем. И чем больше Рита проникалась Лелькиной судьбой, тем больше нестыковок всплывало в ее историях.
Похоже, ничего-то она не знала о подруге….
- Родители?.. - Леля слегка смешалась, - мама умерла при родах.
Сказала так, точно пощупала одной ногой, можно ли ступить дальше в этом направлении.
- Отец?.. Отец вычеркнул меня из своей жизни!
Вот так да! Повисло неловкое молчание. Шокированная, Рита уже пожалела о своем любопытстве. Но Лелю прорвало на новое страшное и не менее жалостливое откровение:
- У меня нет никого. Мне даже в Россию в гости приехать не к кому, не то, что вернуться. Отец лишил меня всего, - она обиженно всхлипнула, - квартиру отписал сестре. Они оба ненавидят меня….
- Лель…, прости, а? - Рита раскаивалась, но было поздно, и упавшим голосом она резюмировала, - это ведь несправедливо!
- Да, - Лелька поняла, что шагала в правильном направлении, - я обречена жить на чужбине!.. Они отняли у меня Родину! Вот за что мне это все, Рита!?
Нотки трагизма в голосе, просто добивали впечатлительную Риту. Она совсем растерялась.
- Не знаю…
Но надо было найти какие-то слова утешения, хоть что-то….
- Но ведь ты все равно не одна, Леля, у тебя есть дети.
- Вот и именно, что дети! – оттолкнулась Лелька от нового повода пожаловаться, - хорошо говорить, когда у тебя такой муж! Как же я завидовала, когда Лоранс приезжал к тебе на курсы! Носился с тобой, всякие вкусняшки покупал. Какая же ты счастливая, Рит! Он ведь такой умница, чуткий, обходительный и совсем не похож на других шведов грубиянов и скупердяев! Вот тогда, на курсах, я просто белой завистью тебе обзавидовалась!
Они, действительно, познакомились на курсах шведского языка.
Рита, серьезная петербурженка, выпускница Матфака ЛГУ,* и Леля - медицинская сестра из Мурманска. Навряд ли они нашли бы общий язык, встретившись в России, слишком разнились интересы и характеры молодых женщин, но вдали от Родины, оказалось, что их многое объединяет. К тому же, Леля была компанейской, бойкой на язык, и ей не стоило никакого труда разговорить немногословную, сдержанную Риту.
А Рита, избирательно подходя к выбору подруг, что, однако больше свидетельствовало о ее душевной робости и ранимости, нежели высокомерии, отнеслась к этому знакомству, как если бы они, волею случая, оказались на время попутчиками в поезде. На первый взгляд Лелькина болтовня напоминала ей известную песню: «Навру с три короба, пусть удивляются…».
Да, она не придала тогда большого значения этой встрече.
Но на удивление женщины подружились и не на один год. Частенько перезванивались и даже встречались, хотя в настоящее время проживали в разных городах.
- Как давно это было…. Я тогда была беременная Ингрид, и Лоранс приносил мне еду на курсы. Теперь ей восемь…. Подумать только! Да и Яннеку уже четыре. А твоему Даньке тогда всего два года исполнилось. Большие они уже…
- Большие, – согласилась Леля, - Даньке одиннадцатый, Оксане три.… Дети для меня все! Только кому я теперь нужна с двумя?.. Если только на ночь!.. – нотки горечи и обиды плескались между слов.

- О чем ты? Какую ночь? – не поняла Рита.
- Ну, да, ты, конечно же, сама добродетель, только одного мужчину всю жизнь любишь. А мне что остается? Вот, знакомлюсь по интернету…. Не могу я без мужика, понимаешь? Это только современные русские девушки научились лишь с помощью алых губок лихо прыгать из «темных» лошадок в королевские дамки. Мне уже так вряд ли повезет…. Слушай, Рит, а познакомь меня, а? – попросила вдруг.
- С кем? – опешила та.
Вот только роли свахи ей и не хватало….
Но после таких слезливых жалоб Лельку было всерьез жалко, и в голове невольно всплыли образы мужчин-сотрудников.
- Да вот хоть с братом Лоранса! – не дав опомниться, огорошила Лелька.
Рита частенько рассказывала Леле о родных Лоранса, и однажды даже при встрече угостила медом с пасеки одного из братьев, которым он щедро одаривал всех родных и знакомых.
- С Томасом? – задумалась Рита.
Он единственный в семье был холост.
Светловолосый улыбчивый красавец, брат-богатырь, рослый, спортивный, Томас был к тому же романтиком, влюбленным в природу.
Когда ему перевалило за третий десяток, он обзавелся пасекой и был более счастлив проводить время в обществе пчел, нежели с очередной претенденткой на его свободу. Дамы вечно чего-то от него хотели, требовали и непрестанно жужжали надоедливыми мухами о своем непонятном.
При любой возможности, он сбегал от всех в лес, уезжал в Сорселе, и, наслаждаясь одиночеством, рыбачил, охотился и чувствовал себя в родной стихии.
После, приезжал счастливый, умиротворенный, пахнущий рыбой, лесом, полевыми цветами и какой-то располагающей душевностью, граничащей с почти детской непосредственностью и чистотой.
Правильные черты лица, осанка - все говорило в нем о хорошей породе и здоровом образе жизни. Рите было трудно представить рядом с ним Лельку. Не было в ней того шарма, который цеплял бы взгляд. Она была маленького росточка, матрешистой внешности, с яркой и безвкусной косметикой на круглом лице.
Рита сомневалась.
- Да! - Лелька вывела ее из ступора. – Помнишь, ты говорила, что он расстался там со своей последней.
- С Кларой? – Рита пыталась вспомнить, когда она могла это рассказать, раздумывала, тянула время.
- Ой, да какая разница, Рит?.. Понимаешь, я тоже мечтаю о такой же большой семье с кучей родственников! Ну, чем я хуже! Как хочется шума, встреч, праздников, как у тебя. Счастливая ты, Рита!
Для Риты, на первых порах неуверенной в себе, модель крепкой и дружной семьи Хелстром стала опорой и практическим учебным пособием. Она, как губка впитывала новые для себя традиции, правила, восхищалась тем, как легко и ненавязчиво свекровь умеет сплотить вокруг себя окружающих.
Рагнви, несомненно, была центром семьи. Наделенная потрясающей позитивной энергетикой, какой обладает разве что светило, притягивающее все живое, свекровь была для своих детей, многочисленных родственников и друзей, именно таким светилом. Ее любили. Вокруг нее всегда было оживленно и радостно.
В атмосфере дружелюбия Рите верилось, что ее приняли и полюбили, что она часть семьи – единого сильного и здорового организма. И она старалась оправдать их доверие.
Много работая над собой, Рита изучила язык, сдала все необходимые экзамены, получила работу и радовалась, что и муж, и родственники смотрят на нее все с большим уважением. На удивление она осваивалась быстро и успешно в чужой стране. Ей так хотелось много-много счастья вокруг себя!
А счастье и в самом деле не обходило семью стороной. За прошедшие годы у них с Лорансом родились дети, как и мечталось - девочка и мальчик.
Женился Эдвард, самый старший брат, и у них с женой родилось трое детей.
Даже младшая сестренка Сисилия успела выскочить замуж и родить дочку.
Не везло пока только Томасу, почему-то женщины в его жизни надолго не задерживались.

- Да, у нас хорошая семья, – эхом откликнулась Рита, подогревая ненароком Лелькину зависть. - Знаешь, я всегда мечтала когда-нибудь собрать всех к себе, в свой дом, за один большой стол. И теперь, похоже, моя мечта осуществится. Мы с Лорансом выиграли торги и уже на этой неделе переедем в новый дом.
Леля охнула, восторженно заскулила:
- Вот это новость! И еще молчишь! Счастливая! Я же говорю, счастливая! Вот бы и мне нашлось местечко за этим твоим столом? – не забыла она и о себе.
- Я всегда буду рада тебе, Леля. Только вот знакомить?.. Я никогда этим не занималась. Как-то неудобно, - сопротивлялась Рита.
- А что тебе неудобно? Ты мне только телефон дай, я сама его уболтаю!
Лелька умоляла, убеждала и ныла так выразительно, что Рита вдруг сдалась. Бедную Лельку было жалко. Да и чем черт не шутит, а вдруг, все у них сладится. А вдруг это их судьба? Да и Томас взрослый мужчина, разберется. Что же за преступление – познакомить двух свободных людей?..
- Хорошо! – решилась она и продиктовала-таки телефон.