С каждым днем сильнее - Часть 1. Глава 5

Папа

На первых двух этажах мы жили, а третий был исключительно папин. Там находилась его химическая и криминалистическая лаборатория; повсюду стояли какие-то странные приборы и велись разнообразные исследования. Одной из самых диковинных тамошних вещей было несколько уменьшенных до размера грейпфрута человеческих голов, как делали индейцы племени Шуар. Как ни странно это звучит, папа всегда любил странные декадентские картины. Он показывал мне эти головы с такой страстью, что я научилась ценить их как произведение искусства. Увлечение было столь велико, что папа отправился на несколько месяцев в племя, чтобы изучить сложный процесс усушения голов с помощью лекарственных трав. Меня поражало, что в уменьшенном виде они не теряли нормальных пропорций лица, сохраняли прежнюю длину волос, а на некоторых даже были видны окаменевшие вши. Рот и глаза были зашиты, чтобы раскаленные камни, песок и смесь трав не высыпались в процессе усушения.

Папа был так очарован высушенными головами, что однажды даже подарил президенту Густаво Диасу Ордасу пару запонок в виде усохших конских голов, которые изготовил специально для него в своей лаборатории. После окончания срока президентства Густаво Диас Ордас (он находился у власти с 1964 по 1970 годы) поручил папе взять у него интервью о его правлении. Вопросы были непростые – о “резне Тлателолько” 1968 года, например, – но для равновесия папа спрашивал и что-то забавное. Сразу же по окончании интервью, президент назвал его “государственным обозревателем мексиканской провинции”. Это звание он получил в награду за высокий уровень культуры и глубочайшее знание народных традиций каждого штата, входящего в состав Мексиканской республики.
Вспоминая сейчас эти головки с зашитыми ртами и глазами, я понимаю, какое это жуткое зрелище. Тогда мне было всего три или четыре года, и я плохо понимала папины вкусы, но моя наивность позволяла радоваться нашему общению, будь то уменьшенные головы с длинными волосами или удовольствие от сливочных ирисок, которые мы оба обожали. С папой у нас сложились совершенно особые отношения, подобных им я не встречала до сих пор.

В девятнадцать лет папа получил диплом химика-биофармаколога, но специализировался в области криминалистики и почерковедения. Он работал в Министерстве внутренних дел и в администрации президента; ему приходилось быть в курсе всех новостей, поэтому в папином кабинете стоял специальный стол для газет и материалов дел, которые он изучал. Одно из них врезалось в память на всю жизнь: “Дело тамалеро”. На черно-белых фотографиях размером с конверт представала ужасающая картина: металлическая жаровня с горящими углями, на которой вместе с лепешками готовилась отрезанная, распухшая голова какого-то мужчины.

История этого дела была такова: муж-алкоголик постоянно издевался над своей женой, продававшей на рынке тамале, и та в состоянии аффекта, не в силах более терпеть оскорбления, побои и унижения, убила его и стала торговать лепешками с начинкой из “мертвечины”. Под этими самыми лепешками и нашлась неопровержимая улика – голова мужчины. Дело получило широкую огласку, и папа как раз им занимался. Естественно, я делилась со школьными подружками и этой, и другими историями. Как папа мне, так и я им объясняла всё подобно учительнице, проводящей в классе урок. Тогда я еще не понимала, на какие странные темы разговаривал со мной папа. Думаю, я не раз пугала подруг своими рассказами.

По прошествии лет, размышляя о жизни с папой, я понимаю, что хотела бы иметь достаточно времени, чтобы узнать его во всех увлекательных проявлениях. Сейчас я вспоминаю о нем с огромной теплотой и легкой грустью. Я понимаю и принимаю, что у меня был необычный отец, человек блестящего, глубокого и загадочного ума, выдающийся ученый, незаурядная личность. Среди его вкладов в науку было открытие применения ацтехина, препарата, который назначил Сталину лечащий врач и который, как говорят, помог продлить ему жизнь. Папа работал при правительстве в качестве национального консультанта по научным вопросам. В семье очень бережно хранится отчет, подготовленный им совместно с группой влиятельных ученых из разных областей науки, исследовавших плащ Девы Марии Гваделупской, святыню, почитаемую всеми мексиканцами и миллионами католиков по всему миру, которая находится в базилике Святой Девы Гваделупской, на холме Тепейак в Мехико. Папа держал святыню в руках и научно проанализировал каждое микроволоконце ткани. Его открытие ошеломило многих, потому что волокна были живыми, без пигментации. Папа пришел к этому заключению вместе со своим коллегой Роберто Паласиосом Бермудесом. В 1976 году ими была опубликована статья “Обнаружение человеческого бюста в глазах Святой Девы Марии Гваделупской”. Результаты были отправлены в Ватикан. Еще в юности, в девятнадцать лет папа получил диплом Национального университета Мексики “Металлург-испытатель”, Гарвардский университет в Бостоне присвоил ему звание почетного профессора в области “Структура органических химических веществ”, Министерство юстиции Вашингтона (округ Колумбия) сертифицировало его как “Судебно-технического эксперта по документам”, республиканская Коллегия криминалистики и политологии Мексики присвоила ему академическую степень “Доктора криминалистики Ad Eundem”, Бюро по выявлению и расследованию преступлений штата Иллинойс присвоило ему ученую степень “Почетного профессора криминалистики”; папа преподавал криминалистику в Полицейской академии Вашингтона; а еще, будучи совсем молодым, он прочел серию лекций в Гарварде, и британская энциклопедия в одном из своих изданий посвятила ему целую страницу.

Если у меня было трудное детство, то папино было еще труднее: мой дедушка Деметрио Соди Герге был довольно известным в Мексике адвокатом, и одним из самых громких его дел была защита Леона Тораля, убившего генерала Обрегона, тогдашнего избранного президента, прозванного “одноруким”, поскольку у него не было правой руки. Леон Тораль сумел убедить депутатов, присутствовавших на обеде в честь Обрегона, что он великолепный карикатурист. Встреча проходила в ресторане “ Ла Бомбилья”, в районе Сан Анхель на юге столицы. Подойдя к генералу, Тораль выхватил пистолет и несколько раз выстрелил в него, убив Обрегона на месте.

Дедушку назначили быть адвокатом Тораля. Его доводы были очень интересными: он утверждал, что результаты вскрытия генерала Обрегона были неполными, что были найдены пули разного калибра и разных траекторий. Насколько мне известно, недавно мексиканский историк Риус Фасиус пересмотрел отчет о вскрытии, и медицинское заключение подтверждало то, что говорил мой дед. Папа рассказывал моим сестрам, что возле их дома собирались “обрегонисты” и громко кричали: “Смерть Соди! Смерть защитнику Тораля!” Папе было тогда всего десять лет, но он помнил это с поразительной ясностью.

Папа был последним из семи выживших детей, остальные умерли в детстве. Его воспитывали очень строго, требуя высокой успеваемости в школе и умения соперничать. Он вырос в типичной семье из высшего общества, где образование и хорошие манеры были важнее чувств, поэтому по жизни он во многом был тяжелым человеком. Теперь я понимаю, что мои отношения с отцом, фактически были отражением его собственного детства: в них было больше наставлений, чем теплоты. Сейчас я знаю, что нашим связующим звеном был живущий в нем ребенок, у которого не было детства.

Примечания:

резня Тлателолько – речь идет о расстреле демонстрации студентов, недовольных политикой президента
тамалеро – продавец тамале (приготовленные на пару лепешки из кукурузной муки, обернутые в кукурузные листья, которые затем снимают)

Регистрационный номер №0542740

от Сегодня в 05:40

[Скрыть] Регистрационный номер 0542740 выдан для произведения:

Папа

С каждым днем сильнее - Часть 1. Глава 4

Рейтинг: 0 5 просмотров

Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!