Последний романтик
- Эх! Измельчал народишко. Гнусь пузатая! Эта цивилизация всех угробит! До нуля! Однозначно!
Тёпленькой водичкой умываются да зады по тёплым клозетам греют.
В дискотеках караоке ноют.
Запор мозгов!
Срам один!
Не то, что раньше!
Взять хотя бы лет 40 тому.
Люди в походы стадами ходили.
Тыщами!
К природе тянулись.
К естеству своему!
Костерок, гитарка, палатка, девчонка.
Кайф!
И в горы сколько ходило?!
Не счесть!
Снег и лавины, мороз и метели, восхождения и спуски…
Романтика, одним словом!
Уж, я-то знаю!
Сколько их через меня прошло, море!
Старые и молодые, тощие и худые! А великаны попадались – любо, дорого смотреть!
Ветер, вьюга, морозы – ништо им!
Пофиг!
Душа аж пела, коль наделал большое дело!
Богатыри!
Где ты, время золотое!?
…
Но не было ответа!
И старый альпинистский дощатый сортир, висевший очком над пропастью, с досады жалобно заскрипел щелястой дверью, болтающейся под холодным ветром на верхней ржавой петле.
- Эх! Измельчал народишко. Гнусь пузатая! Эта цивилизация всех угробит! До нуля! Однозначно!
Тёпленькой водичкой умываются да зады по тёплым клозетам греют.
В дискотеках караоке ноют.
Запор мозгов!
Срам один!
Не то, что раньше!
Взять хотя бы лет 40 тому.
Люди в походы стадами ходили.
Тыщами!
К природе тянулись.
К естеству своему!
Костерок, гитарка, палатка, девчонка.
Кайф!
И в горы сколько ходило?!
Не счесть!
Снег и лавины, мороз и метели, восхождения и спуски…
Романтика, одним словом!
Уж, я-то знаю!
Сколько их через меня прошло, море!
Старые и молодые, тощие и худые! А великаны попадались – любо, дорого смотреть!
Ветер, вьюга, морозы – ништо им!
Пофиг!
Душа аж пела, коль наделал большое дело!
Богатыри!
Где ты, время золотое!?
…
Но не было ответа!
И старый альпинистский дощатый сортир, висевший очком над пропастью, с досады жалобно заскрипел щелястой дверью, болтающейся под холодным ветром на верхней ржавой петле.
Нет комментариев. Ваш будет первым!