Весеннее утро, тихое и чистое. Человек, спавший на тонкой подстилке, открыл глаза, сел. От костра остались одни погасшие угли, и мужчина, накинув черно-красный плащ, зябко поежился. «Хорошо, что ушел», - подумал он, энергично растирая руки. Ничего интересного для него на этом празднике не было: перепившиеся гости, стихийный турнир между хозяевами и его кланом, да стареющие «девушки» для развлечений. Он вообще не понимал такого праздника. «Это, скорее, повод напиться», – подумал он. Вчера, для приличия проведя пару часов с хозяевами, он незаметно улизнул. И не пожалел. Идти назад не хотелось, и мужчина разложил костер в перелеске, недалеко от реки. Перед тем как уснуть, он долго смотрел в звездное небо, мечтая о будущем. Оно обещало быть радужным. Красавица жена, дочка, которую он любил больше всего на свете, уважение товарищей – что еще нужно? В караул заступать только послезавтра, и можно потратить свободное время на отдых. Ночь, проведенная на воздухе, наполнила его свежей силой, хотелось улыбаться новому дню, зная, что впереди – тихая улыбка жены, ее ласковые прикосновения, горьковатый вкус ее губ. И Лия – шаловливая, непоседливая Лия, его радость, его счастье, смысл всей жизни. Его дочка.
Громкий хруст валежника заставил его насторожиться. Мужчина уже вытянул из ножен меч, но вспомнил где он, и улыбнулся. Что может грозить воину Арсена на земле союзников? Кроме лесных обитателей, конечно. Но треск не был похож на тот, что сопровождает разъяренного кабана или лося, идущих напролом. Мужчина услышал тихий стон, затем звук упавшего тела. Звери так не стонут. Лицо его посерьезнело, он подобрался и обернулся в сторону шума. Меч опять покинул ножны.
На черной, еще не успевшей порасти свежей травой земле, лежала девочка лет двенадцати. Ее платьишко было порвано во многих местах, ноги сбиты. Одна рука окровавлена, в плече – обломок стрелы.
Губы мужчины сжались, брови поползли к переносице. Он узнал девочку – Анна, дочь одного из крестьян. Их община жила под защитой клана, недалеко от цитадели. Она открыла глаза, слабо трепыхнулась в его руках. Радость озарила изможденное личико. Ее горло пересохло, и воин влил в полураскрытые губы немного воды из фляги. Девочка слабым голосом сказала.
- На вас напали. Много-много. Я бежала предупредить.
Известие, словно молотом, оглушило мужчину. Кто мог осмелиться напасть на Великий клан?
- Кто?
- Сизые, наемники. Их очень много, дядя Александр. Я пришла к Дартстокам, а там… Дядя Александр, они перебили всех наших! В меня стреляли, я еле убежала…
Девочка заплакала в голос. Воин уже рвал запасную рубашку, готовя бинты. Он надрезал плечо девочки, освободил иззубренную головку стрелы, промыл наскоро рану и замотал чистой тряпицей.
- Не реви, не время. Идти сможешь? Мне нужно бежать.
Девочка кивнула, шмыгнув носом.
- Я пойду домой.
Александр покачал головой. Он все еще не мог поверить в услышанное. Какие Сизые? Сизые как огня боятся Великих кланов, не по зубам орешек. И все же...
- Нет. Не домой. Иди к родственникам, куда-нибудь, только не домой.
Если и правда напали Сизые, они не оставят от окрестных поселений камня на камне. Но он не может сейчас возиться с девчонкой. Рана неопасна, девочка не так уж мала, чтобы сгинуть в этих людных местах.
- Родные есть, кто живет поблизости?
- Анна вытерла глаза, размазав по лицу грязь: «Есть. Дядя»
Иди к нему. И не вздумай вернуться, пока не поймешь, что безопасно. Мне нужно бежать, Анна. Спасибо тебе.
Отдохнувшее и свежее тело казалось, само просило движения. Александр бежал, тревожась и недоумевая, больше все-таки недоумевая, кому в голову могла прийти самоубийственная мысль – напасть на замок? « Хорошо, что недалеко», - подумал он. Перелесок кончился, и на горизонте Александр с ужасом увидел клубы дыма. Девочка не напутала.
Распахнутые ворота. Чадно, с жирной копотью пытает замок. Во внутреннем дворе черно-красные воины клана сцепились с захватчиками. На Сизых - маски, синевато-серые доспехи, на удивление хорошее оружие. Весь внутренний двор завален трупами и умирающими, звучат команды и скрежет железа о железо, треск огня. Тяжелый черный дым выедает глаза, сразу становится трудно дышать.
Александр остановился в воротах и окинул взглядом двор. При виде лежащих в лужах крови соратников, его верхняя губа поднялась, и он издал утробный рык. Ненависть застелила глаза багряной пеленой. Щит? Нет. Воин нагнулся и подобрал длинный кинжал, выпавший из руки мертвого юноши, торопясь, надел его легкий панцирь, шлем. Кровь еще не успела свернуться, тело убитого не остыло. На его лице – удивленное выражение пополам с неверием.
«Спасибо, Икар. Я отомщу».
Удар, удар, переворот. « Мельница». Двое в сером оседают за спиной. «За Икара!» Свистят клинки – реквием по павшим. «За клан!» Два серебристых полукружья, несущих смерть. Еще двое наемников уже не встанут. Вот рядом, сраженный, падает Миша. «Прости, брат, я не успел». Черно-красных все меньше, но они дерутся отчаянно, каждый уносит с собой по три – четыре противника. Сизых все больше, они везде. Со стен летят их стрелы – значит, захватили и второй двор. Ряды защитников тают, их уже не видно в гуще заполонивших двор наемников.
Александр увидел лежащую у стены женщину. В голову ударила кровь, из груди вырвались глухие рыдания, больше похожие на бессильный вой. Он узнал жену. Женщина разбросала руки, неловко выгнулась, подломив под себя ноги. «Красные волосы» - тупо подумал Александр. Рядом безобидно блестел маленький меч – его шуточный подарок. Он приличествовал бы скорее подростку, и больше походил на игрушку, чем на боевое оружие. Все вокруг забрызгано кровью, и волосы Евгении тоже красны. «Красны…красны…красны…» - вертелось в голове.
Резкая отмашка, жесткий блок, обводной удар кинжалом. Сизый со стоном цепляется за стену, медленно сползает вниз. Александр, не отрываясь, смотрит на труп жены, не желая узнавать его, не желая верить в произошедшее. Он чувствует, как боль потери ледяным комком замораживает сознание.
Детский крик: «Мама! Папа, помоги!»
«Мама не поможет, Лия. Мама умерла, когда кинулась со своим детским мечом защищать тебя. Ее волосы цвета пшеницы, в которые я так любил зарываться лицом, стали красными. Ей разрубили голову, Лия. Но я тебя спасу, я еще жив, дочка».
Меч в правой руке, кинжал в левой. Взмах, парри. Стрела входит в ногу, боль пробивается сквозь бешенство. Неважно. Сустав цел, значит все в порядке. Скрещиваю меч с одним из Сизых. Не простой видно, доспех богатый, оружие с ценной отделкой. Бью его в горло, мажу, всего лишь задеваю подбородок. Его моргенштерн рвет мне наплечник, опрокидывает навзничь. Ухожу перекатом, теряю оружие. Рукояти в крови, они очень скользкие.
Не беги ко мне, милая, не беги! Раздосадованный промахом Сизый замахивается на тебя мечом, мне нечем парировать этот удар. Подставляю руку, в надежде, что кованый наруч остановит. Куда там. Моя кисть лежит в пыли, но ты уже успела проскочить мимо. Убегай дочка, беги, родная, я еще жив. Не оборачивайся, не надо тебе видеть это, уходи! Следующий удар шипастого шара приходится на вторую руку, дробит пальцы. Беги, дочка! Что-то я немного устал. Ты не оборачивайся, просто уноси ноги. Наемник замахивается снова, два раза я успеваю увернуться. Потом его палица обрушивается мне на голову, я плыву, теряю сознание.
Ненадолго. Я прихожу в себя оттого, что мне прижигают обрубки рук, останавливая кровотечение. Я лежу в какой-то хижине, прямо на земляном полу. Рядом – Анна и ее дядя, она привела его и Фалька, и вместе они вынесли мое тело из замка. Фальк перелил мне жизнь. Я смотрю по сторонам, ищу тебя, но старый Фальк, ты же знаешь его, колдун из Белых, ты любишь играть с его внуком, говорит мне, что ты уже не с нами. Он отказывается тебя показать, говорит, что я не вынес бы вида того, что они с тобой сделали. Что-то не так со мной. Страх в моем сердце, боль и злость. Мысли странные, путаные и невнятные, и что-то занозой засело в сердце – оно теперь все время болит. Колдун уверяет, что уже похоронил тебя. Но я-то знаю, ты не умерла. Я никому не отдам тебя, милая, моя родная, моя Лия. Ты рядом, я все время вижу тебя, слышу твой крик: «Папа, помоги!» Конечно, родная, не бойся. У меня ведь осталась только ты, ты единственная. Я буду беречь тебя здесь, в сердце, буду говорить и играть с тобой, читать тебе сказки на ночь. Нет, девочка моя, ты не умерла, ты всегда со мной».
Помочь сайту
Поздравления
