Дрейк кивнул.

- Меня зовут Борк. – представился визитер. - Я хотел бы поговорить с вами.

Дрейк вяло махнул рукой, мол, присаживайся, наполнил принесенный прислугой второй бокал. Его собеседник взял вино, посмотрел на свет, понюхал и сморщился, попробовав. Ведущий невесело усмехнулся.

- Я Дрейк. О чем пойдет речь?

- Мы владеем частью земель, граничащих со Смолянском с юга. Нас трудно назвать кланом, скорее несколько семей. Владения у нас не ахти какие, логи и редколесье, но нам хватало. Однако с недавних пор к нам пришло много беженцев практически со всего материка. Они бегут от Империи.

- Кто вас послал ко мне? - перебил Дрейк. Он слушал вполуха, следя за бликами света на гладкой поверхности столешницы. Его сейчас раздражало все: и запах подгорелого мяса, и глухой шум голосов посетителей, и этот неизвестно откуда взявшийся человек, который не давал остаться наедине со своими мыслями.

- Пек, - ответил собеседник, - позвольте, я поясню, в чем дело. Так вот, очень много людей бежит с материка, их путь лежит через наши земли. Очень многие просили у нас убежища, многие его получили. Теперь вместо двадцати человек у нас три сотни. У нас с Пеком есть общие дела, и он поделился со мной сведениями от Д*Вилье. Мы понимаем, что оставаясь на месте, мы роем себе могилу. Империя подомнет нас довольно скоро. И мы решили уходить. Пек сказал, что у вас большая земля, заселена очень слабо, мирный, но способный постоять за себя клан... и отличный молодой Ведущий. У нас начальствую я... но если с двумя десятками человек я как-то справлялся, то такой оравой управлять не могу. Мы хотели просить вашего покровительства и разрешения поселиться на ваших землях.

Борк облизнул губы. Теперь стало видно, как он напряжен, и с какой надеждой смотрит на Дрейка. Руки мужчины не знали покоя. Они то потирали край полированного стола, то без нужды брались за опустевший бокал, то нервно сцеплялись друг с дружкой. Борк перехватил взгляд Дрейка, и слегка виновато улыбнулся.

- Мы не станем обузой. Из общего числа мужчин почти сотня, полтораста женщин, а детей и стариков почти нет. Но мы неорганизованны. С каждым месяцем становится все тревожнее, и мы решили просить вас. Ваш клан пользуется здесь хорошей репутацией.

- Вы уже третий Ведущий, предлагающий объединение, - отозвался Дрейк мрачно, - неужели дела настолько плохи? И чем занимались ваши новички, пока вы не дали им защиту? На какие профессии мы можем рассчитывать, если скажем «да»?

Он жестом предложил еще вина, Борк отрицательно качнул головой.

- Всех понемногу. Строители, кузнецы, трое ученых, швеи, художник, два музыканта, - начал перечислять он, - есть даже профессиональные воины, из Сизых. Их человек сорок. Ну, и один историк - я. И конечно, крестьяне.

  Вот это было уже интересно. Строители и профессиональные воины очень высоко ценились везде. Для них всегда полно работы. А в преддверии грядущих событий – тем более. Усилием воли Дрейк отогнал невеселые мысли, и стал слушать Борка гораздо внимательнее.

- В лесах лук важнее меча, - заметил он. – Мы сеем злаки, но, в основном, живем охотой.

Борк отчаянно закивал головой. Он заметил интерес в глазах Дрейка и всеми силами старался теперь не разочаровать. В его голосе впервые послышалась надежда.

- Да, мы думали об этом. Но раз уж выбор такой, как сложился - ничего, научимся. Воинов учить не надо, а остальных обучат те, кто умеет. Не страшно.

Дрейк помедлил с ответом. В принципе, от такого объединения клан только выигрывал – множество свободных рук никогда не были помехой. Это должно было компенсировать те неудобства, которые сулило пополнение. «Как вас найти?» - спросил он, - «мы скоро возвращаемся домой. Все обсудим и примем решение».

- Через Пека. Он всегда найдет способ меня известить, - натянуто улыбнулся Борк, - откровенно говоря, Дрейк, все наши надежды на ваше согласие. Без вождя мы - толпа. Нам некуда идти.

В углу вспыхнула драка. Дрейк без интереса смотрел, как вышибала схватил самого активного ее участника в охапку и вынес за порог. Ему пришлось сделать это еще дважды, прежде чем восстановился порядок. Прислуга подняла перевернутый стол, вытерла с пола разлитое вино и собрала остатки еды. Сегодня у бродячих собак будет сытный ужин. Борк легко тронул Ведущего за рукав, напоминая о себе. Что ж, сказано – откровеннее некуда. Не похоже, что в этом предложении таится второе дно. Дрейк глубоко вздохнул и посмотрел в темные, ждущие ответа, глаза: « Если через неделю от нас не будет вестей – значит, это отказ. Я склонен принять предложение... но сами понимаете, клан должен это обсудить».

- Мы будем ждать. – Лицо его собеседника выразило сложную гамму чувств, главным из которых было облегчение. Похоже, они поняли друг друга. Борк поднялся из-за стола, и уже собрался откланяться.

- Подожди, - вспомнил Дрейк, - если ты с юга, то может быть, знаешь семью Ичкара и клан Гольда?

- Гольда знаю. Бывший солдат, давно отошел от войны, собрал друзей и основал свой клан. Часть торгует, часть нанимается в сопровождение караванов. Дисциплина в клане жесткая, на чужое не зарятся, но своих в обиду не дают. Только это не клан, Дрейк. Правильнее общиной назвать, родственников там нет. Очень хороший м-мм… состав. Что касается Ичкара… разбойники, сбившиеся в большую шайку. Зовут себя Вольной дружиной. Живут грабежом караванов и судов. Не так давно сунулись было на имперского торгаша, а у того в брюхе сотня охранников оказалась – засада на таких, как он. Потрепали Ичкара видно хорошо, потому, что последнее время он на глаза вообще перестал показываться. Если это они у тебя защиты просили - не связывайся лучше, боком выйдет. Да хоть кого угодно спроси. – Выдал Борк исчерпывающую информацию.

- Хорошо. Спасибо за совет. - Дрейк улыбнулся и потер нос. Борк, наконец, ушел, а хозяин, давно уже поглядывавший на Дрейка из-за стойки, подошел к столу.

- Что еще изволите? - С полупоклоном спросил он.

- А что ты, любезный, со мной как с благородным обращаешься? - Удивился Дрейк.

- Так с вами Борк уважителен был, а его почитай, весь торговый город знает. Уважают его.

Трактирщик щелкнул пальцами. На столе появилась – неслыханная здесь роскошь! – скатерть, правда, слегка залитая с краю вином. Обслуга с похвальным рвением выставила множество разнокалиберных тарелок с закусками, еще один кувшин вина, фрукты. От такого приема Дрейк слегка насторожился – уж очень непривычным было поведение хмурого хозяина таверны.

- За что?

- Да за то, что не будь его, торговля у всех была бы вдвое убыточнее. Он всегда все цены знает, всех купцов, всю торговую летопись ведет. Он за наших горой стоит, заезжим не дает цены свои диктовать. Благодаря ему каждый, кто по торговому делу знает - если с кем новым торгуешь, то беги к Борку. Он расскажет, что за человек и стоит ли с ним дела делать. Опять же - какие где пошлины, где купить лучше - все к нему. Хороший он человек, сударь. Ему сколько раз пост казначея предлагали - не пошел. Денег за советы не берет, а иной совет и на сотни золотых исчислить можно. Да и детишек, кто к нему ходить согласен, бесплатно учит.

 Дюжий вышибала подошел к столу, благовейно держа на вытянутых руках два стула с высокой спинкой и обитым тканью сиденьем. Один он подвинул Дрейку, второй занял хозяин. «Извольте, сударь, присесть». Лавку, на которой раньше сидел Ведущий, он ногой отодвинул подальше, к другому незанятому столику. Глядя на него, Дрейка разобрал смех, и он едва сдержался, чтобы не прыснуть. «Так вот ты какой…» - вспомнились слова из старой сказки. Он недоверчиво посмотрел на толстяка.

- Мне Борк сказал, что он историк.

- Историк, сударь, и торговых дел мастер. Многим помог и помогает. Вы, видать, редкий гость в Смолянске, иначе б знали его, - убежденно сказал хозяин. Весь его вид свидетельствовал о готовности услужить. Дрейк ощутил, как медленно начинает рассеиваться поганое настроение, владевшее им. «Как звать тебя?» - Спросил он.

- Донованом кличут. – Хозяин несмело пожал протянутую ему руку.

- Донован, дело есть. Кто в городе лучше всех знает окрестный народ?

Хозяин не думал долго.

- Ну, купцы конечно... им положено знать, мы, трактирщики, ну и... девки гулящие. У нас тут неподалеку заведение одно, для отдыха, там почитай, вся округа, кто побогаче, отметилась. А как вас звать, сударь?

- Я Дрейк. Донован, нужно узнать об окрестных кланах, но от разных людей, чтоб не ошибиться. Вот тебе аванс. – Дрейк положил на стол две монеты, - мне некогда по городу бегать. А поэтому приведи мне сюда купца, желательно крепкого, и девицу из того дома. Ну, и сам полезен будешь. Мне бы узнать, что люди скажут об Ичкаре и клане Гольда. Понял? Пригласи их сюда, стол мой. Если надо заплатить будет - заплачу.

В глазах хозяина мелькнуло понимание. Он сгреб деньги со стола, и, пообещав обеспечить все "сейчас", исчез. Дрейк оглядел стол – никакого сравнения с тем, что было подано раньше, и принялся за аппетитно пахнущее жаркое. А недурно! В голову пришла мысль, что предыдущее угощение было рассчитано именно на случайных забулдыг, в коих хозяин явно не нуждался. Видать, не особо здесь чужаков любят. Скучать не пришлось. Едва горячее мясо улеглось в животе, и Дрейк блаженно откинулся назад, рядом прозвучал слегка насмешливый голос: « Ну, здорово тебе, охотник!» На стул напротив опустился нестарый, коренастый мужчина в богатой одежде. Лицо показалось Дрейку смутно знакомым: иронический прищур глаз, тщательно уложенные черные волосы, холеные руки в перстнях.

- Не узнал? - Спросил пришедший. - Ну, вспоминай. Два года назад караван в Дальнем распадке помнишь? Обвал, как нас троих в каменном кармане завалило, а ты со своими друзьями нас откопал, помнишь?

«Ахватар! Ты ли?!» - Дрейк вспомнил седого уже купца, его маленького сына, и помощника по имени Ахватар, застигнутых камнепадом в Дальнем. Тогда они вчетвером, с Итоном, Шаком и Никитой разбирали камни почти сутки, случайно услышав доносящиеся крики о помощи.

- Я, дорогой, я, - купец крепко, с чувством, пожал Дрейку запястье, - Вот и встретились. Как поживает Итон? Я запамятовал имена остальных твоих спутников, хотя и помню их лица.

- Он погиб этой осенью. - Дрейк опустил глаза. – Остальные живы и здоровы.

Купец потупился.

- Память ему добрая, - помолчав, сказал он. - Если не вы, поминали бы нас троих. Скорблю с тобой, Дрейк. Но ты скажи, как сам, какой ветер тебя сюда занес? А то Донован прибегает, говорит, стол будет, все будет, только не откажи с человеком поговорить. Ну, столом то меня не заманишь, говорю, отвечай, что за человек. Да, кстати о столе, - Ахватар выудил из-за пазухи небольшую фляжку и наполнил стакан Дрейка янтарным терпким напитком. - Угощайся, дорогой, родня прислала.

- Ну вот, а как он сказал, что Дрейком назвался, так я тебя сразу вспомнил. Говори, что хотел узнать?

Дрейк пригубил коньяк, посмаковал. - Подожди немножко. Сейчас люди подойдут, сразу со всеми поговорю. А пока помоги стол расчистить, кушай. А то понатащили, за день не съешь. Ты о себе пока расскажи. Я смотрю, ты не бедствуешь? Все так же в помощниках, или сам стал торговать?

В таверну ввалилась шумная компания. Дрейк огляделся. Народу стало гораздо больше, почти все столы заняты. Обслуга сбивалась с ног, поднося заказы.

-Сам, дорогой, уже год как сам. - С гордостью сказал Ахватар, - со старым Маркосом рассчитался, придумал, чем торговать, чтобы других не обидеть, и осел тут. Аромат продаю! Притирания, благовония. В лавку зайдешь - аж голова кругом! Сам придумываю, сам делаю, сам торгую. У меня даже Империя за месяц вперед заказывает. А ты что такой грустный?

  Болтовня словоохотливого Ахватара отвлекала от мрачных мыслей, успокаивала. Дрейк, чуть улыбаясь, следил за увлеченно рассказывающим собеседником.

- Женюсь скоро. Дом уже купил, с женой в новый пойдем. Она у меня красавица, умница, детей любит. Вот что еще человеку надо, скажи? Ээээ..да что я правда, все о себе..говори, как сам?

Дрейк чуть сдвинул рукав куртки, обнажая старый железный браслет, плотно охватывающий запястье.

- А, вон оно что! А я-то ему торговой лавкой хвалюсь! Ну, молодец, парень! Сходом выбрали или как?

- Сходом.

Дрейк нетерпеливо посмотрел на дверь, и та открылась, словно только ожидала взгляда. Вошел Донован в сопровождении миловидной, чуть полноватой девушки. Бирюзовое шелковое платье очень выгодно подчеркивало все привлекательные выпуклости спутницы трактирщика, а меховая накидка красиво оттеняла белизной прямые черные волосы до плеч. К  столу Ведущего уже опрометью неслась подавальщица, неся тяжело нагруженный поднос.

- Да куда столько! - Дрейк протестующе замахал рукой.

- Не обижайте, сударь, - Донован прижал руки к груди, - люди мне растолковали, кто вы. От души угощаю! Это Барба, - представил он девушку, - а напротив вас - Ахватар, купец.

-Мы знакомы. - Ахватар блеснул зубами, - А почему ты привел только одну девушку, Донован? Шучу, шучу.

Трактирщик приподнял краешки губ. Дрейк оглядел всех: « Я хотел бы знать о кланах Гольда и Ичкара. Кто Ведущие. Что за люди. Как уживаются с соседями».

-Значит, так, - протянул Донован, - ну, сударь, слушайте. Ичкара люди боятся. Не скажу, что очень сильная шайка, но неприятности могут учинить. Землю не пашут, живут грабежом. Женщин у них мало. В основном мужики, все молодые, все при оружии. На одном месте их поймать трудно, сегодня - здесь, завтра - там.

Донован подцепил с тарелки жареную рыбку. Прожевал, недовольно зыркнул в сторону кухни. На его взгляд появился подавальщик. Хозяин вполголоса устроил ему разнос, и прислужник, весь красный, исчез. Через несколько минут он появился с заменой. Донован снял пробу, кивнул, помягчел взглядом.

-Бойцы у них хорошие, но трусливые - на равную силу не нападут. Глава их, Ичкар - умный, но злой и жадный.

-Не знаю, как умный, а вот что жадный - это да! Два раза приходил, торговался, мне аж плохо стало! Даром, даром отдал мазь, только чтоб ушел, представляешь?! - Перебил уже слегка захмелевший Ахватар, всем видом выказывая праведное негодование. - Ты послушай! Я тебе о Гольде лучше скажу! Такой мужик! Молодец! У него люди - все хорошие! Все! Дома крепкие, с соседями мирно живут, помогают, если надо, торгуют, - Ахватар воздел к потолку палец, - не обманывают! Вот это клан! А Ичкар - крыса! Разбойник!

Купец разгорячился. Его глаза блестели, жестикуляция стала оживленной. Досталось и окружению Ичкара, и его родителям, и друзьям, и даже предкам, коими, по мнению Ахватара, были свиньи и крысы. Торговец посылал изощренные проклятья на голову разбойника, поставившего его на грань разорения. Дрейк заподозрил, что дело не только в отданном задарма пузырьке благовоний. Донован исподтишка подмигнул Ведущему, давая понять, что к словам купца не стоит относиться слишком уж серьезно.

- …спокойно не лежалось!

Ахватар, наконец, истощил запас ругательств, и приналег на угощение. За окном начинало смеркаться. На столе побывало три перемены, теперь все сидели сытые и благодушные. Даже Барба, вначале молчаливая, оттаяла и включилась в разговор. Она не смогла добавить ничего нового к сказанному, но и того было уже достаточно. Наконец Ахватар засобирался и ушел, на прощание крепко хлопнув Дрейка по плечу, и пообещав заехать в гости. Донован ретировался к себе, девушка тоже встала. Дрейк схватил ее за руку. Обстановка таверны двоилась, плыла у него перед глазами. Барба вдруг показалась ему неотразимо прекрасной

- Останься. - Попросил он.

-Мне работать пора, - просто ответила она, и попыталась освободиться из нескромных объятий - еще хозяйке золотой должна.

Дрейк чувствовал ее тело под скользкой гладкостью шелка: горячее, упругое, влекущее. Хмель и похоть ударили в голову, и Барба тихо вскрикнула, когда мужские пальцы до боли сдавили грудь.

 - Ну, и сколько стоит твоя ласка? - спросил Дрейк грубо.

Девушка хмуро посмотрела на него, и нехотя ответила: - С кого как. С тебя, пожалуй, два золотых возьму.

Таким как она, не дано выбирать клиентов. Если хозяйка узнает… Но этот, в общем, симпатичный парень, вызвал у девушки внезапное и стойкое отвращение. То ли виной всему  грубость и пренебрежительный тон, то ли иронический прищур мутных похотливых глаз – Барба и сама не могла понять. На нее не произвели впечатления ни угодливость Донована, ни искренняя симпатия Ахватара к заезжему гостю. Даже возможность хорошо заработать не смогла перевесить внезапного отвращения.

Дрейк присвистнул. Названная сумма слегка отрезвила: вчетверо больше обычной платы за ночь любовных утех: «Ну, ты и запросила!»

«Запросила», - легко согласилась Барба. Она почувствовала облегчение: то ли у Дрейка мало денег, то ли скуповат, - но он явно недоволен ценой: «Откажись».

На глаза ей попался кожаный мешочек, выпавший из кармана штанов гостя, и лежащий возле ножки стола. Девушка наклонилась, будто поправить платье, и незаметно подобрала. Мешочек оказался тяжелым. Барба спрятала руку за спину, и выпрямилась.

Ведущий молчал. Она насмешливо взглянула на него и ушла, тихонько затворив за собой дверь. Мрачное безразличие и тоска снова нахлынули на Дрейка, и он продолжил накачивать себя вином. К нему дважды подсаживались местные пьянчуги, он гнал их и продолжал напиваться в одиночку. Ведущий заказывал все новые порции вина, да в таком количестве, что Донован из своего угла стал посматривать с тревогой. Наконец Дрейк задремал, уткнувшись лбом в стол. В таком виде и нашел его Лерой, успевший обегать полгорода в поисках исчезнувшего друга. Колдун подошел к столу и тихо выругался, когда понял, что в таком состоянии Дрейка до Золотого дома он не доведет. Ведущий спал, положив голову на столешницу, руки безвольно свесились вниз, а из открытого рта тянулась на стол ниточка слюны. Амбре стояло такое, что Лерой почувствовал, как к горлу подкатила тошнота. Донован состроил понимающее лицо, и уступил на ночь одну из хозяйских комнат наверху.

Спал Дрейк плохо. Метался, плакал, требовал у Линайны объяснений. Несколько раз вскакивал, прося Лероя привести ему Барбу, кричал - вокруг все продано и нет смысла жить дальше. Наконец он затих. А утром выяснилось, что кошель с выручкой за товар пропал. Дрейк сидел бледный и трясущимися руками держал чашку с питьем, которое «трехдневный труп на ноги поднимет» по уверениям Донована. Лерой, долго и выразительно описывавший Дрейку все ветви и колена его родословной, а так же привычки и сексуальные предпочтения, наконец, выдохся и умолк. В дверь постучала служанка: «Там к вам девушка просится».

- Зови, - разрешил озадаченный Лерой. По доскам коридора звонко простучали каблучки, и в комнату вошла Барба. На ее лице были видны легкие следы бессонной ночи. Девушка бегло оглядела всклокоченного, склонившегося над кружкой Дрейка, и обратилась к магу.

- Твой друг вчера был совсем пьян. Я глянула, думаю - обчистят его, как пить дать, пить не умеет. Наперед смотри за ним лучше …

Тяжелый кошель приземлился на кровать рядом с Дрейком. Лерой вытаращил удивленные глаза, затем, всплеснув руками, кинулся благодарить.

- Зачем ты вернула деньги? - Спросил Дрейк, - никто б не доказал, что ты их украла.

В ушах стоял тонкий непрекращающийся звон, все тело было ватным, в животе словно резвилась стая белок. Ведущий не поднимал глаз. Прошедший вечер вспоминался неясно, урывками, многие моменты выветрились из памяти. Дрейку было стыдно и за свой теперешний вид, и за вчерашнее.

- Тебя еще разок увидеть хотела! - Отрезала Барба и вышла, не глядя на него. Лерой кинулся следом, на ходу рассыпаясь в благодарностях.

Шестьдесят золотых. Целое состояние для девушки, что зарабатывает на жизнь любовью. Барба не могла уснуть всю ночь, решая, отдать деньги, или оставить себе. Победила осторожность – неизвестно, что может учинить обворованный проституткой Ведущий. А в том, что в пропаже обвинят именно ее, Барба не сомневалась. Многие видели, что она уходит последней. Купец и хозяин таверны в любом случае останутся вне подозрений. Когда под утро она приняла решение, на душе сразу полегчало. Своего пусть немного, зато можно спать спокойно, не гадая, за кем пришла городская стража. Славословия товарища Дрейка немного подняли настроение, и окончательно погасили сожаление о легких деньгах.

Спустя час Лерой нагрузил слегка пришедшим в себя Дрейком лошадь, и они покинули Смолянск. Какое-то время ехали в молчании. Затем колдун, не в силах удержаться, стал рассказывать о вчерашнем, удачном для него дне. Про то, как собравшись искать приезжего мага из Белых, он столкнулся с ним прямо на пороге таверны, как, не пожадничав, тот научил коллегу нескольким новым заклинаниям, и, самое удивительное - позволил переписать некоторые формы Силы из своего сборника, пояснив, как тренироваться в их наложении.

- Я про бумагу забыл. Ветер ворчать будет. – Виновато признался Дрейк. Маг успокоил его: «Я все купил, пока ты пьянствовал». Дрейк благодарно кивнул другу.

- Посмотри, Дрейк. Все-таки, нет красивее наших мест.

Лерой только вздохнул, посмотрев на своего спутника. Тому было явно не до красот осеннего леса. А полюбоваться и, правда, было чем. Красно-золотое мятежное сияние смешанного леса у подножья горы плавно перетекало в спокойную зелень сосен и кедров, обрываясь лишь у самых вершин. Воздух был как то особенно прозрачен - протяни руку, и коснешься горы. Изредка, налетая порывами, ветер тревожил верхушки деревьев и тогда, по горам словно прокатывались волны. Лерой отпустил поводья, и обрадованная лошадка прибавила шагу.

В Приют приехали уже к ночи и, не тревожа никого, разошлись по домам. Наутро, на традиционном сходе, Ветер, сияя как новый золотой, представил Дрейку хилера. Он уже успел шепнуть Ведущему, что за чудо они заполучили. Териан с дочкой стояли чуть поодаль, ожидая решения. Дрейк заметил, что мальчишка одет в длиннополую теплую курточку, в которой угадывался перешитый плащ жены Шака. Он поймал слегка настороженный взгляд мальчика и улыбнулся. Айда подбежала, дернула его за рукав, глядя требовательными и умоляющими глазами.

Зазвучали первые слова ритуальной речи: «Я, Иосиф, сын Давида, прошу тебя...». Дрейк улыбнулся, и мягко прервал хилера: «Добро пожаловать. Ты дома».

Девочка схватила Иосифа за руки и облегченно затараторила, доказывая, что нисколечко не волновалась, и теперь все будет хорошо. Мальчик смущенно отвернулся, непривычный к столь бурному проявлению чувств, заалел, опустил глаза, не зная, куда себя деть. Териан смотрела на эту сцену блестящими глазами. Шак обнял ее сзади за плечи и, довольный, тихо что-то прошептал. Дрейк поймал себя на мысли, что Иосиф выглядит в приемной семье совсем освоившимся, родным.

Новость о хилере была настолько невероятной, что Ведущий сам не сразу осознал, насколько большие возможности открываются перед кланом. Сейчас он видел только счастливые лица детей, довольные – родителей и односельчан, слышал приветственный гомон многих голосов. Дрейк оглядел сход. Многие кивали ему, радостно улыбались, махали руками. Он почувствовал, как отдаляются мысли о предательстве Линайны, как незаметно согревается сердце. Его любят. Его ждали. Он дома.

Решение об объединении приняли без споров и разногласий. Свободной земли было - не перемерить, а приток новых людей позволял строить планы, ранее недоступные. Дрейк предупредил, что возможно, на их землях появятся новые охотники. Небывалые цены на шкуры скальдов не могли остаться незамеченными в Смолянске. Сход порешил собирать по пять золотых с человека, и задумался, как пресечь браконьерство. Наконец, постановили выделять проводников из местных. Такие и приглядят, чтобы все в порядке было, и заблудиться не дадут. Разослали гонцов к Гольду и Борку, назначили первую встречу через десять дней. Теперь оставалось самое сложное. По просьбе Дрейка, маг обрисовал ситуацию, не сгущая красок, но и не страдая излишним оптимизмом. Рассказал об Империи, тревожных новостях, несомненному интересу к их землям. Клан отреагировал на удивление спокойно.

- Придут мирно - поговорим, полезут с мечами - будет драка, - коротко подвела итог Териан. Она знала: случись что - встанут все, от мала до велика. А пока никто не трогает - надо решать ежедневные проблемы. Взять тех же скальдов. Пока Империя готова платить за их шкуры - почему бы не продать им часть, сделав на вырученные деньги много полезного. А вот доступ имперцев на земли клана единодушно запретили. Поначалу Дрейку показалось, что люди просто не поняли истинных размеров беды. Но нет. Все представляли себе, о чем речь, но полные решимости стоять насмерть, люди продолжали просто жить, растить детей и строить планы на будущее.  

Кальт, до сих пор скромно стоявший поодаль, протиснулся в центр толпы, к невысокому помосту.

- Значит, полезут с мечами - будет драка? – саркастически спросил он.

Люди притихли. Еще никогда спившийся калека не выходил на сходе со своим словом.

- Драка? Да что ты знаешь о драке, Наваэль? Что вы знаете о драке? – Кальт резко обернулся к оторопевшим людям.

 

- Десяток воинов стоит сотни крестьян. – Слова падали тяжело, размеренно, горько. – С чем вы собираетесь противостоять обученному войску? С вилами и мотыгами? С охотничьими луками? О, да, это будет красиво – выйти и гордо заявить «Мы не покоримся!» А чем и кем вы собираетесь сражаться? Если верно, что у Империи почти десять тысяч воинов – нам не выстоять. Против  тысячи – и то не выстоять! И не надо мне кричать «Трус!» Я знаю, что такое обученный воин .

Кальт особо выделил последнее слово.

- Вспомните ваших отцов и братьев. Вспомните тех, кто остался там, оберегая вас от мародеров. – Кальт махнул в сторону заходящего солнца. – Они погибли, что вы – жили. Вы все уходили от войны, от эпидемии, от безумия, охватившего материк. Ваши предки умирали в надежде, что вы, вы - будете жить! Не воевать – жить!

 

Голос Кальта сорвался.

- А теперь вы говорите  - пусть приходят. Будет драка? Нет, будет  резня. Клан может выставить полтораста бойцов, пусть две сотни. Половина их них – охотники, никогда не видевшие человеческой крови. На что вы рассчитываете? На боевой дух? Этого слишком мало.

- Мальчику простительно. – Кальт бросил взглляд в сторону остолбеневшего Дрейка. – Он молод, ему все нипочем. Но вы – калека гневно взглянул на Ветра, - ты, почтенный Ветер, ты, Шак, ты, Андрей! Вы - то должны понимать!

Кальт спрыгнул с низкого помоста и подошел к человеческой стене. Рывком выдернув нож, он сунул его рукоятью в грудь первому попавшемуся поселянину.

- Убей! – свирепо скомандовал он.

Крестьянин попятился, оторопело глядя в искаженное гневом лицо Кальта. Тот горько рассмеялся.

- Если б на его месте был воин, я был бы уже мертв. И вот с такими вы собираетесь обороняться? Он боится даже взяться за нож! На что вы надеетесь? И на что надеешься ты, Дрейк? Чего ты хочешь больше? Красиво умереть и погубить поверивших в тебя? Или все же спасти людей? Уходить надо.

Кальт махнул рукой в сторону Рыбьего Хребта.

- Там – неизвестность. Здесь – смерть или рабство. Думай, Дрейк. Думайте все.

Толпа глухо зароптала. Дрейк побагровел от сдерживаемого гнева.

- Думайте, - повторил Кальт. – Думайте, пока еще есть время.

Ком смерзшейся земли ударил его в грудь. «Пошел вон!» - послышался из задних рядов чей-то молодой голос. Толпа взроптала. Теперь куски дерна с камнями вперемешку летели в Кальта уже частым дождем. Один из них ударил по губам, разбив в кровь. Пунцовеющий Дрейк вскочил на помост.

- Ну что, люди! Давайте сделаем, как он говорит? Бросим землю, бросим дома, могилы предков! Уйдем за Хребет, и там снова будем ждать, пока Империя не перевалит через горы? А потом -  снова станем убегать? Не будет этого! Здесь – наша земля!

Толпа ответила восторженным ревом. Кальт презрительно харкнул кровью, и пошел прочь, и люди перед ним расступались, словно перед прокаженным.

© Copyright: Александр Киселев, 2013

Регистрационный номер №0155181

от 28 августа 2013

[Скрыть] Регистрационный номер 0155181 выдан для произведения:

Дрейк без торга сдав скупщику весь товар, привезенный с собой, бесцельно бродил по окраинным улицам Смолянска. На душе было мерзко. Хотелось кричать от сознания собственного бессилия и крушить все на своем пути. Известие о вторжении повергло его в шок. Дрейк понимал,  что ничего не сможет противопоставить Империи, случись ей обратить более пристальное внимание на земли маленького клана. И это, похоже, уже случилось. Виновником стал он сам.

Дрейк остановился перед серым двухэтажным зданием. «Веселый вдовец» - сообщала вывеска над дверью. На хорошую таверна не тянула, но сейчас Дрейку было все равно. Дверь пронзительно заскрипела, словно Ведущий был первым, кто открыл ее за много-много лет. Облезлый вепрь в углу, казалось, подмигнул ему стеклянным глазом. Чучело было старым, с обширными проплешинами в бурой шерсти. Немногочисленные посетители даже не обернулись на вошедшего.  В зале царил полумрак, пахло пригоревшим мясом, вином и дымом. Редкие свечи, очевидно в целях экономии, горели через одну.

Дрейк занял угловой столик подальше от входа – здесь не так досаждал сквозняк. Медлительный подавальщик принес кувшин дрянного вина, небрежно брякнул о стол тарелкой с закуской. Дрейк не был сторонником Кальта, находящего забвение в дурмане, но сейчас ему нужно было крепко выпить. Мысли о Линайне тоже не способствовали душевному равновесию. Неискушенный с женщинами, видевший до ведьмы лишь первую свою любовь - Омаху, Дрейк был глубоко уязвлен. Воспитанный в строгости и верности слову, он не мог понять и найти оправдания поступку Линайны. И - не мог выбросить ее из головы. Воспоминания прошедшей ночи были свежи. Страсть и нежность, полубредовый поток взаимных признаний, обещания любви, слезы на ее глазах. «Мне пора, лорд Дрейк. Но мы еще встретимся. Любишь?» «Да». И предательство: расчетливое, продуманное. Если бы не Котри.. Но, как ни старался Дрейк внушить себе презрение к ведьме, ничего не получалось. Одинокая злая слеза скатилась по щеке.

Неудивительно, что таверна изобиловала пустыми столиками – от вина сводило скулы, а жареная птица больше походила на жертву лесного пожара. Ведущий поморщился, и отставил тарелку, бросив бесплодные попытки отыскать в кучке угольков что-нибудь съедобное. На стол упала тень, и Дрейк поднял глаза. Неопределенного возраста сухощавый человек, подошедший к столику, спросил: «Извините, верно ли мне сказали, что вы - Ведущий клана Феб?»

Дрейк кивнул.

- Меня зовут Борк. – представился визитер. - Я хотел бы поговорить с вами.

Дрейк вяло махнул рукой, мол, присаживайся, наполнил принесенный прислугой второй бокал. Его собеседник взял вино, посмотрел на свет, понюхал и сморщился, попробовав. Ведущий невесело усмехнулся.

- Я Дрейк. О чем пойдет речь?

- Мы владеем частью земель, граничащих со Смолянском с юга. Нас трудно назвать кланом, скорее несколько семей. Владения у нас не ахти какие, логи и редколесье, но нам хватало. Однако с недавних пор к нам пришло много беженцев практически со всего материка. Они бегут от Империи.

- Кто вас послал ко мне? - перебил Дрейк. Он слушал вполуха, следя за бликами света на гладкой поверхности столешницы. Его сейчас раздражало все: и запах подгорелого мяса, и глухой шум голосов посетителей, и этот неизвестно откуда взявшийся человек, который не давал остаться наедине со своими мыслями.

- Пек, - ответил собеседник, - позвольте, я поясню, в чем дело. Так вот, очень много людей бежит с материка, их путь лежит через наши земли. Очень многие просили у нас убежища, многие его получили. Теперь вместо двадцати человек у нас три сотни. У нас с Пеком есть общие дела, и он поделился со мной сведениями от Д*Вилье. Мы понимаем, что оставаясь на месте, мы роем себе могилу. Империя подомнет нас довольно скоро. И мы решили уходить. Пек сказал, что у вас большая земля, заселена очень слабо, мирный, но способный постоять за себя клан... и отличный молодой Ведущий. У нас начальствую я... но если с двумя десятками человек я как-то справлялся, то такой оравой управлять не могу. Мы хотели просить вашего покровительства и разрешения поселиться на ваших землях.

Борк облизнул губы. Теперь стало видно, как он напряжен, и с какой надеждой смотрит на Дрейка. Руки мужчины не знали покоя. Они то потирали край полированного стола, то без нужды брались за опустевший бокал, то нервно сцеплялись друг с дружкой. Борк перехватил взгляд Дрейка, и слегка виновато улыбнулся.

- Мы не станем обузой. Из общего числа мужчин почти сотня, полтораста женщин, а детей и стариков почти нет. Но мы неорганизованны. С каждым месяцем становится все тревожнее, и мы решили просить вас. Ваш клан пользуется здесь хорошей репутацией.

- Вы уже третий Ведущий, предлагающий объединение, - отозвался Дрейк мрачно, - неужели дела настолько плохи? И чем занимались ваши новички, пока вы не дали им защиту? На какие профессии мы можем рассчитывать, если скажем «да»?

Он жестом предложил еще вина, Борк отрицательно качнул головой.

- Всех понемногу. Строители, кузнецы, трое ученых, швеи, художник, два музыканта, - начал перечислять он, - есть даже профессиональные воины, из Сизых. Их человек сорок. Ну, и один историк - я. И конечно, крестьяне.

  Вот это было уже интересно. Строители и профессиональные воины очень высоко ценились везде. Для них всегда полно работы. А в преддверии грядущих событий – тем более. Усилием воли Дрейк отогнал невеселые мысли, и стал слушать Борка гораздо внимательнее.

- В лесах лук важнее меча, - заметил он. – Мы сеем злаки, но, в основном, живем охотой.

Борк отчаянно закивал головой. Он заметил интерес в глазах Дрейка и всеми силами старался теперь не разочаровать. В его голосе впервые послышалась надежда.

- Да, мы думали об этом. Но раз уж выбор такой, как сложился - ничего, научимся. Воинов учить не надо, а остальных обучат те, кто умеет. Не страшно.

Дрейк помедлил с ответом. В принципе, от такого объединения клан только выигрывал – множество свободных рук никогда не были помехой. Это должно было компенсировать те неудобства, которые сулило пополнение. «Как вас найти?» - спросил он, - «мы скоро возвращаемся домой. Все обсудим и примем решение».

- Через Пека. Он всегда найдет способ меня известить, - натянуто улыбнулся Борк, - откровенно говоря, Дрейк, все наши надежды на ваше согласие. Без вождя мы - толпа. Нам некуда идти.

В углу вспыхнула драка. Дрейк без интереса смотрел, как вышибала схватил самого активного ее участника в охапку и вынес за порог. Ему пришлось сделать это еще дважды, прежде чем восстановился порядок. Прислуга подняла перевернутый стол, вытерла с пола разлитое вино и собрала остатки еды. Сегодня у бродячих собак будет сытный ужин. Борк легко тронул Ведущего за рукав, напоминая о себе. Что ж, сказано – откровеннее некуда. Не похоже, что в этом предложении таится второе дно. Дрейк глубоко вздохнул и посмотрел в темные, ждущие ответа, глаза: « Если через неделю от нас не будет вестей – значит, это отказ. Я склонен принять предложение... но сами понимаете, клан должен это обсудить».

- Мы будем ждать. – Лицо его собеседника выразило сложную гамму чувств, главным из которых было облегчение. Похоже, они поняли друг друга. Борк поднялся из-за стола, и уже собрался откланяться.

- Подожди, - вспомнил Дрейк, - если ты с юга, то может быть, знаешь семью Ичкара и клан Гольда?

- Гольда знаю. Бывший солдат, давно отошел от войны, собрал друзей и основал свой клан. Часть торгует, часть нанимается в сопровождение караванов. Дисциплина в клане жесткая, на чужое не зарятся, но своих в обиду не дают. Только это не клан, Дрейк. Правильнее общиной назвать, родственников там нет. Очень хороший м-мм… состав. Что касается Ичкара… разбойники, сбившиеся в большую шайку. Зовут себя Вольной дружиной. Живут грабежом караванов и судов. Не так давно сунулись было на имперского торгаша, а у того в брюхе сотня охранников оказалась – засада на таких, как он. Потрепали Ичкара видно хорошо, потому, что последнее время он на глаза вообще перестал показываться. Если это они у тебя защиты просили - не связывайся лучше, боком выйдет. Да хоть кого угодно спроси. – Выдал Борк исчерпывающую информацию.

- Хорошо. Спасибо за совет. - Дрейк улыбнулся и потер нос. Борк, наконец, ушел, а хозяин, давно уже поглядывавший на Дрейка из-за стойки, подошел к столу.

- Что еще изволите? - С полупоклоном спросил он.

- А что ты, любезный, со мной как с благородным обращаешься? - Удивился Дрейк.

- Так с вами Борк уважителен был, а его почитай, весь торговый город знает. Уважают его.

Трактирщик щелкнул пальцами. На столе появилась – неслыханная здесь роскошь! – скатерть, правда, слегка залитая с краю вином. Обслуга с похвальным рвением выставила множество разнокалиберных тарелок с закусками, еще один кувшин вина, фрукты. От такого приема Дрейк слегка насторожился – уж очень непривычным было поведение хмурого хозяина таверны.

- За что?

- Да за то, что не будь его, торговля у всех была бы вдвое убыточнее. Он всегда все цены знает, всех купцов, всю торговую летопись ведет. Он за наших горой стоит, заезжим не дает цены свои диктовать. Благодаря ему каждый, кто по торговому делу знает - если с кем новым торгуешь, то беги к Борку. Он расскажет, что за человек и стоит ли с ним дела делать. Опять же - какие где пошлины, где купить лучше - все к нему. Хороший он человек, сударь. Ему сколько раз пост казначея предлагали - не пошел. Денег за советы не берет, а иной совет и на сотни золотых исчислить можно. Да и детишек, кто к нему ходить согласен, бесплатно учит.

 Дюжий вышибала подошел к столу, благовейно держа на вытянутых руках два стула с высокой спинкой и обитым тканью сиденьем. Один он подвинул Дрейку, второй занял хозяин. «Извольте, сударь, присесть». Лавку, на которой раньше сидел Ведущий, он ногой отодвинул подальше, к другому незанятому столику. Глядя на него, Дрейка разобрал смех, и он едва сдержался, чтобы не прыснуть. «Так вот ты какой…» - вспомнились слова из старой сказки. Он недоверчиво посмотрел на толстяка.

- Мне Борк сказал, что он историк.

- Историк, сударь, и торговых дел мастер. Многим помог и помогает. Вы, видать, редкий гость в Смолянске, иначе б знали его, - убежденно сказал хозяин. Весь его вид свидетельствовал о готовности услужить. Дрейк ощутил, как медленно начинает рассеиваться поганое настроение, владевшее им. «Как звать тебя?» - Спросил он.

- Донованом кличут. – Хозяин несмело пожал протянутую ему руку.

- Донован, дело есть. Кто в городе лучше всех знает окрестный народ?

Хозяин не думал долго.

- Ну, купцы конечно... им положено знать, мы, трактирщики, ну и... девки гулящие. У нас тут неподалеку заведение одно, для отдыха, там почитай, вся округа, кто побогаче, отметилась. А как вас звать, сударь?

- Я Дрейк. Донован, нужно узнать об окрестных кланах, но от разных людей, чтоб не ошибиться. Вот тебе аванс. – Дрейк положил на стол две монеты, - мне некогда по городу бегать. А поэтому приведи мне сюда купца, желательно крепкого, и девицу из того дома. Ну, и сам полезен будешь. Мне бы узнать, что люди скажут об Ичкаре и клане Гольда. Понял? Пригласи их сюда, стол мой. Если надо заплатить будет - заплачу.

В глазах хозяина мелькнуло понимание. Он сгреб деньги со стола, и, пообещав обеспечить все "сейчас", исчез. Дрейк оглядел стол – никакого сравнения с тем, что было подано раньше, и принялся за аппетитно пахнущее жаркое. А недурно! В голову пришла мысль, что предыдущее угощение было рассчитано именно на случайных забулдыг, в коих хозяин явно не нуждался. Видать, не особо здесь чужаков любят. Скучать не пришлось. Едва горячее мясо улеглось в животе, и Дрейк блаженно откинулся назад, рядом прозвучал слегка насмешливый голос: « Ну, здорово тебе, охотник!» На стул напротив опустился нестарый, коренастый мужчина в богатой одежде. Лицо показалось Дрейку смутно знакомым: иронический прищур глаз, тщательно уложенные черные волосы, холеные руки в перстнях.

- Не узнал? - Спросил пришедший. - Ну, вспоминай. Два года назад караван в Дальнем распадке помнишь? Обвал, как нас троих в каменном кармане завалило, а ты со своими друзьями нас откопал, помнишь?

«Ахватар! Ты ли?!» - Дрейк вспомнил седого уже купца, его маленького сына, и помощника по имени Ахватар, застигнутых камнепадом в Дальнем. Тогда они вчетвером, с Итоном, Шаком и Никитой разбирали камни почти сутки, случайно услышав доносящиеся крики о помощи.

- Я, дорогой, я, - купец крепко, с чувством, пожал Дрейку запястье, - Вот и встретились. Как поживает Итон? Я запамятовал имена остальных твоих спутников, хотя и помню их лица.

- Он погиб этой осенью. - Дрейк опустил глаза. – Остальные живы и здоровы.

Купец потупился.

- Память ему добрая, - помолчав, сказал он. - Если не вы, поминали бы нас троих. Скорблю с тобой, Дрейк. Но ты скажи, как сам, какой ветер тебя сюда занес? А то Донован прибегает, говорит, стол будет, все будет, только не откажи с человеком поговорить. Ну, столом то меня не заманишь, говорю, отвечай, что за человек. Да, кстати о столе, - Ахватар выудил из-за пазухи небольшую фляжку и наполнил стакан Дрейка янтарным терпким напитком. - Угощайся, дорогой, родня прислала.

- Ну вот, а как он сказал, что Дрейком назвался, так я тебя сразу вспомнил. Говори, что хотел узнать?

Дрейк пригубил коньяк, посмаковал. - Подожди немножко. Сейчас люди подойдут, сразу со всеми поговорю. А пока помоги стол расчистить, кушай. А то понатащили, за день не съешь. Ты о себе пока расскажи. Я смотрю, ты не бедствуешь? Все так же в помощниках, или сам стал торговать?

В таверну ввалилась шумная компания. Дрейк огляделся. Народу стало гораздо больше, почти все столы заняты. Обслуга сбивалась с ног, поднося заказы.

-Сам, дорогой, уже год как сам. - С гордостью сказал Ахватар, - со старым Маркосом рассчитался, придумал, чем торговать, чтобы других не обидеть, и осел тут. Аромат продаю! Притирания, благовония. В лавку зайдешь - аж голова кругом! Сам придумываю, сам делаю, сам торгую. У меня даже Империя за месяц вперед заказывает. А ты что такой грустный?

  Болтовня словоохотливого Ахватара отвлекала от мрачных мыслей, успокаивала. Дрейк, чуть улыбаясь, следил за увлеченно рассказывающим собеседником.

- Женюсь скоро. Дом уже купил, с женой в новый пойдем. Она у меня красавица, умница, детей любит. Вот что еще человеку надо, скажи? Ээээ..да что я правда, все о себе..говори, как сам?

Дрейк чуть сдвинул рукав куртки, обнажая старый железный браслет, плотно охватывающий запястье.

- А, вон оно что! А я-то ему торговой лавкой хвалюсь! Ну, молодец, парень! Сходом выбрали или как?

- Сходом.

Дрейк нетерпеливо посмотрел на дверь, и та открылась, словно только ожидала взгляда. Вошел Донован в сопровождении миловидной, чуть полноватой девушки. Бирюзовое шелковое платье очень выгодно подчеркивало все привлекательные выпуклости спутницы трактирщика, а меховая накидка красиво оттеняла белизной прямые черные волосы до плеч. К  столу Ведущего уже опрометью неслась подавальщица, неся тяжело нагруженный поднос.

- Да куда столько! - Дрейк протестующе замахал рукой.

- Не обижайте, сударь, - Донован прижал руки к груди, - люди мне растолковали, кто вы. От души угощаю! Это Барба, - представил он девушку, - а напротив вас - Ахватар, купец.

-Мы знакомы. - Ахватар блеснул зубами, - А почему ты привел только одну девушку, Донован? Шучу, шучу.

Трактирщик приподнял краешки губ. Дрейк оглядел всех: « Я хотел бы знать о кланах Гольда и Ичкара. Кто Ведущие. Что за люди. Как уживаются с соседями».

-Значит, так, - протянул Донован, - ну, сударь, слушайте. Ичкара люди боятся. Не скажу, что очень сильная шайка, но неприятности могут учинить. Землю не пашут, живут грабежом. Женщин у них мало. В основном мужики, все молодые, все при оружии. На одном месте их поймать трудно, сегодня - здесь, завтра - там.

Донован подцепил с тарелки жареную рыбку. Прожевал, недовольно зыркнул в сторону кухни. На его взгляд появился подавальщик. Хозяин вполголоса устроил ему разнос, и прислужник, весь красный, исчез. Через несколько минут он появился с заменой. Донован снял пробу, кивнул, помягчел взглядом.

-Бойцы у них хорошие, но трусливые - на равную силу не нападут. Глава их, Ичкар - умный, но злой и жадный.

-Не знаю, как умный, а вот что жадный - это да! Два раза приходил, торговался, мне аж плохо стало! Даром, даром отдал мазь, только чтоб ушел, представляешь?! - Перебил уже слегка захмелевший Ахватар, всем видом выказывая праведное негодование. - Ты послушай! Я тебе о Гольде лучше скажу! Такой мужик! Молодец! У него люди - все хорошие! Все! Дома крепкие, с соседями мирно живут, помогают, если надо, торгуют, - Ахватар воздел к потолку палец, - не обманывают! Вот это клан! А Ичкар - крыса! Разбойник!

Купец разгорячился. Его глаза блестели, жестикуляция стала оживленной. Досталось и окружению Ичкара, и его родителям, и друзьям, и даже предкам, коими, по мнению Ахватара, были свиньи и крысы. Торговец посылал изощренные проклятья на голову разбойника, поставившего его на грань разорения. Дрейк заподозрил, что дело не только в отданном задарма пузырьке благовоний. Донован исподтишка подмигнул Ведущему, давая понять, что к словам купца не стоит относиться слишком уж серьезно.

- …спокойно не лежалось!

Ахватар, наконец, истощил запас ругательств, и приналег на угощение. За окном начинало смеркаться. На столе побывало три перемены, теперь все сидели сытые и благодушные. Даже Барба, вначале молчаливая, оттаяла и включилась в разговор. Она не смогла добавить ничего нового к сказанному, но и того было уже достаточно. Наконец Ахватар засобирался и ушел, на прощание крепко хлопнув Дрейка по плечу, и пообещав заехать в гости. Донован ретировался к себе, девушка тоже встала. Дрейк схватил ее за руку. Обстановка таверны двоилась, плыла у него перед глазами. Барба вдруг показалась ему неотразимо прекрасной

- Останься. - Попросил он.

-Мне работать пора, - просто ответила она, и попыталась освободиться из нескромных объятий - еще хозяйке золотой должна.

Дрейк чувствовал ее тело под скользкой гладкостью шелка: горячее, упругое, влекущее. Хмель и похоть ударили в голову, и Барба тихо вскрикнула, когда мужские пальцы до боли сдавили грудь.

 - Ну, и сколько стоит твоя ласка? - спросил Дрейк грубо.

Девушка хмуро посмотрела на него, и нехотя ответила: - С кого как. С тебя, пожалуй, два золотых возьму.

Таким как она, не дано выбирать клиентов. Если хозяйка узнает… Но этот, в общем, симпатичный парень, вызвал у девушки внезапное и стойкое отвращение. То ли виной всему  грубость и пренебрежительный тон, то ли иронический прищур мутных похотливых глаз – Барба и сама не могла понять. На нее не произвели впечатления ни угодливость Донована, ни искренняя симпатия Ахватара к заезжему гостю. Даже возможность хорошо заработать не смогла перевесить внезапного отвращения.

Дрейк присвистнул. Названная сумма слегка отрезвила: вчетверо больше обычной платы за ночь любовных утех: «Ну, ты и запросила!»

«Запросила», - легко согласилась Барба. Она почувствовала облегчение: то ли у Дрейка мало денег, то ли скуповат, - но он явно недоволен ценой: «Откажись».

На глаза ей попался кожаный мешочек, выпавший из кармана штанов гостя, и лежащий возле ножки стола. Девушка наклонилась, будто поправить платье, и незаметно подобрала. Мешочек оказался тяжелым. Барба спрятала руку за спину, и выпрямилась.

Ведущий молчал. Она насмешливо взглянула на него и ушла, тихонько затворив за собой дверь. Мрачное безразличие и тоска снова нахлынули на Дрейка, и он продолжил накачивать себя вином. К нему дважды подсаживались местные пьянчуги, он гнал их и продолжал напиваться в одиночку. Ведущий заказывал все новые порции вина, да в таком количестве, что Донован из своего угла стал посматривать с тревогой. Наконец Дрейк задремал, уткнувшись лбом в стол. В таком виде и нашел его Лерой, успевший обегать полгорода в поисках исчезнувшего друга. Колдун подошел к столу и тихо выругался, когда понял, что в таком состоянии Дрейка до Золотого дома он не доведет. Ведущий спал, положив голову на столешницу, руки безвольно свесились вниз, а из открытого рта тянулась на стол ниточка слюны. Амбре стояло такое, что Лерой почувствовал, как к горлу подкатила тошнота. Донован состроил понимающее лицо, и уступил на ночь одну из хозяйских комнат наверху.

Спал Дрейк плохо. Метался, плакал, требовал у Линайны объяснений. Несколько раз вскакивал, прося Лероя привести ему Барбу, кричал - вокруг все продано и нет смысла жить дальше. Наконец он затих. А утром выяснилось, что кошель с выручкой за товар пропал. Дрейк сидел бледный и трясущимися руками держал чашку с питьем, которое «трехдневный труп на ноги поднимет» по уверениям Донована. Лерой, долго и выразительно описывавший Дрейку все ветви и колена его родословной, а так же привычки и сексуальные предпочтения, наконец, выдохся и умолк. В дверь постучала служанка: «Там к вам девушка просится».

- Зови, - разрешил озадаченный Лерой. По доскам коридора звонко простучали каблучки, и в комнату вошла Барба. На ее лице были видны легкие следы бессонной ночи. Девушка бегло оглядела всклокоченного, склонившегося над кружкой Дрейка, и обратилась к магу.

- Твой друг вчера был совсем пьян. Я глянула, думаю - обчистят его, как пить дать, пить не умеет. Наперед смотри за ним лучше …

Тяжелый кошель приземлился на кровать рядом с Дрейком. Лерой вытаращил удивленные глаза, затем, всплеснув руками, кинулся благодарить.

- Зачем ты вернула деньги? - Спросил Дрейк, - никто б не доказал, что ты их украла.

В ушах стоял тонкий непрекращающийся звон, все тело было ватным, в животе словно резвилась стая белок. Ведущий не поднимал глаз. Прошедший вечер вспоминался неясно, урывками, многие моменты выветрились из памяти. Дрейку было стыдно и за свой теперешний вид, и за вчерашнее.

- Тебя еще разок увидеть хотела! - Отрезала Барба и вышла, не глядя на него. Лерой кинулся следом, на ходу рассыпаясь в благодарностях.

Шестьдесят золотых. Целое состояние для девушки, что зарабатывает на жизнь любовью. Барба не могла уснуть всю ночь, решая, отдать деньги, или оставить себе. Победила осторожность – неизвестно, что может учинить обворованный проституткой Ведущий. А в том, что в пропаже обвинят именно ее, Барба не сомневалась. Многие видели, что она уходит последней. Купец и хозяин таверны в любом случае останутся вне подозрений. Когда под утро она приняла решение, на душе сразу полегчало. Своего пусть немного, зато можно спать спокойно, не гадая, за кем пришла городская стража. Славословия товарища Дрейка немного подняли настроение, и окончательно погасили сожаление о легких деньгах.

Спустя час Лерой нагрузил слегка пришедшим в себя Дрейком лошадь, и они покинули Смолянск. Какое-то время ехали в молчании. Затем колдун, не в силах удержаться, стал рассказывать о вчерашнем, удачном для него дне. Про то, как собравшись искать приезжего мага из Белых, он столкнулся с ним прямо на пороге таверны, как, не пожадничав, тот научил коллегу нескольким новым заклинаниям, и, самое удивительное - позволил переписать некоторые формы Силы из своего сборника, пояснив, как тренироваться в их наложении.

- Я про бумагу забыл. Ветер ворчать будет. – Виновато признался Дрейк. Маг успокоил его: «Я все купил, пока ты пьянствовал». Дрейк благодарно кивнул другу.

- Посмотри, Дрейк. Все-таки, нет красивее наших мест.

Лерой только вздохнул, посмотрев на своего спутника. Тому было явно не до красот осеннего леса. А полюбоваться и, правда, было чем. Красно-золотое мятежное сияние смешанного леса у подножья горы плавно перетекало в спокойную зелень сосен и кедров, обрываясь лишь у самых вершин. Воздух был как то особенно прозрачен - протяни руку, и коснешься горы. Изредка, налетая порывами, ветер тревожил верхушки деревьев и тогда, по горам словно прокатывались волны. Лерой отпустил поводья, и обрадованная лошадка прибавила шагу.

В Приют приехали уже к ночи и, не тревожа никого, разошлись по домам. Наутро, на традиционном сходе, Ветер, сияя как новый золотой, представил Дрейку хилера. Он уже успел шепнуть Ведущему, что за чудо они заполучили. Териан с дочкой стояли чуть поодаль, ожидая решения. Дрейк заметил, что мальчишка одет в длиннополую теплую курточку, в которой угадывался перешитый плащ жены Шака. Он поймал слегка настороженный взгляд мальчика и улыбнулся. Айда подбежала, дернула его за рукав, глядя требовательными и умоляющими глазами.

Зазвучали первые слова ритуальной речи: «Я, Иосиф, сын Давида, прошу тебя...». Дрейк улыбнулся, и мягко прервал хилера: «Добро пожаловать. Ты дома».

Девочка схватила Иосифа за руки и облегченно затараторила, доказывая, что нисколечко не волновалась, и теперь все будет хорошо. Мальчик смущенно отвернулся, непривычный к столь бурному проявлению чувств, заалел, опустил глаза, не зная, куда себя деть. Териан смотрела на эту сцену блестящими глазами. Шак обнял ее сзади за плечи и, довольный, тихо что-то прошептал. Дрейк поймал себя на мысли, что Иосиф выглядит в приемной семье совсем освоившимся, родным.

Новость о хилере была настолько невероятной, что Ведущий сам не сразу осознал, насколько большие возможности открываются перед кланом. Сейчас он видел только счастливые лица детей, довольные – родителей и односельчан, слышал приветственный гомон многих голосов. Дрейк оглядел сход. Многие кивали ему, радостно улыбались, махали руками. Он почувствовал, как отдаляются мысли о предательстве Линайны, как незаметно согревается сердце. Его любят. Его ждали. Он дома.

Решение об объединении приняли без споров и разногласий. Свободной земли было - не перемерить, а приток новых людей позволял строить планы, ранее недоступные. Дрейк предупредил, что возможно, на их землях появятся новые охотники. Небывалые цены на шкуры скальдов не могли остаться незамеченными в Смолянске. Сход порешил собирать по пять золотых с человека, и задумался, как пресечь браконьерство. Наконец, постановили выделять проводников из местных. Такие и приглядят, чтобы все в порядке было, и заблудиться не дадут. Разослали гонцов к Гольду и Борку, назначили первую встречу через десять дней. Теперь оставалось самое сложное. По просьбе Дрейка, маг обрисовал ситуацию, не сгущая красок, но и не страдая излишним оптимизмом. Рассказал об Империи, тревожных новостях, несомненному интересу к их землям. Клан отреагировал на удивление спокойно.

- Придут мирно - поговорим, полезут с мечами - будет драка, - коротко подвела итог Териан. Она знала: случись что - встанут все, от мала до велика. А пока никто не трогает - надо решать ежедневные проблемы. Взять тех же скальдов. Пока Империя готова платить за их шкуры - почему бы не продать им часть, сделав на вырученные деньги много полезного. А вот доступ имперцев на земли клана единодушно запретили. Поначалу Дрейку показалось, что люди просто не поняли истинных размеров беды. Но нет. Все представляли себе, о чем речь, но полные решимости стоять насмерть, люди продолжали просто жить, растить детей и строить планы на будущее.  

Кальт, до сих пор скромно стоявший поодаль, протиснулся в центр толпы, к невысокому помосту.

- Значит, полезут с мечами - будет драка? – саркастически спросил он.

Люди притихли. Еще никогда спившийся калека не выходил на сходе со своим словом.

- Драка? Да что ты знаешь о драке, Наваэль? Что вы знаете о драке? – Кальт резко обернулся к оторопевшим людям.

 

- Десяток воинов стоит сотни крестьян. – Слова падали тяжело, размеренно, горько. – С чем вы собираетесь противостоять обученному войску? С вилами и мотыгами? С охотничьими луками? О, да, это будет красиво – выйти и гордо заявить «Мы не покоримся!» А чем и кем вы собираетесь сражаться? Если верно, что у Империи почти десять тысяч воинов – нам не выстоять. Против  тысячи – и то не выстоять! И не надо мне кричать «Трус!» Я знаю, что такое обученный воин .

Кальт особо выделил последнее слово.

- Вспомните ваших отцов и братьев. Вспомните тех, кто остался там, оберегая вас от мародеров. – Кальт махнул в сторону заходящего солнца. – Они погибли, что вы – жили. Вы все уходили от войны, от эпидемии, от безумия, охватившего материк. Ваши предки умирали в надежде, что вы, вы - будете жить! Не воевать – жить!

 

Голос Кальта сорвался.

- А теперь вы говорите  - пусть приходят. Будет драка? Нет, будет  резня. Клан может выставить полтораста бойцов, пусть две сотни. Половина их них – охотники, никогда не видевшие человеческой крови. На что вы рассчитываете? На боевой дух? Этого слишком мало.

- Мальчику простительно. – Кальт бросил взглляд в сторону остолбеневшего Дрейка. – Он молод, ему все нипочем. Но вы – калека гневно взглянул на Ветра, - ты, почтенный Ветер, ты, Шак, ты, Андрей! Вы - то должны понимать!

Кальт спрыгнул с низкого помоста и подошел к человеческой стене. Рывком выдернув нож, он сунул его рукоятью в грудь первому попавшемуся поселянину.

- Убей! – свирепо скомандовал он.

Крестьянин попятился, оторопело глядя в искаженное гневом лицо Кальта. Тот горько рассмеялся.

- Если б на его месте был воин, я был бы уже мертв. И вот с такими вы собираетесь обороняться? Он боится даже взяться за нож! На что вы надеетесь? И на что надеешься ты, Дрейк? Чего ты хочешь больше? Красиво умереть и погубить поверивших в тебя? Или все же спасти людей? Уходить надо.

Кальт махнул рукой в сторону Рыбьего Хребта.

- Там – неизвестность. Здесь – смерть или рабство. Думай, Дрейк. Думайте все.

Толпа глухо зароптала. Дрейк побагровел от сдерживаемого гнева.

- Думайте, - повторил Кальт. – Думайте, пока еще есть время.

Ком смерзшейся земли ударил его в грудь. «Пошел вон!» - послышался из задних рядов чей-то молодой голос. Толпа взроптала. Теперь куски дерна с камнями вперемешку летели в Кальта уже частым дождем. Один из них ударил по губам, разбив в кровь. Пунцовеющий Дрейк вскочил на помост.

- Ну что, люди! Давайте сделаем, как он говорит? Бросим землю, бросим дома, могилы предков! Уйдем за Хребет, и там снова будем ждать, пока Империя не перевалит через горы? А потом -  снова станем убегать? Не будет этого! Здесь – наша земля!

Толпа ответила восторженным ревом. Кальт презрительно харкнул кровью, и пошел прочь, и люди перед ним расступались, словно перед прокаженным.

Наутро выпал первый снег, да и остался лежать, предвещая мягкую спокойную зиму. Через несколько дней ждали вестей от Гольда и Борка, готовились принимать первые караваны переселенцев.

 

Захрусталье ч. 16

Захрусталье ч. 14