Ветер отправил Федота на место. Ребятишки затаив дыхание, ждали, что скажет кузнец.

- Экзамен сдан. Я доволен. - Наконец объявил Ветер. Сегодня он замотал детей, заставляя отвечать на многочисленные вопросы, касающиеся выживания в лесу. Ни один не сбился, ни один не думал слишком долго, ни один не уклонился от ответа. Ветер планировал устроить еще и практику, но дети слишком устали, да и за окном уже стали сгущаться сумерки. Ученики еще сидели рядком на лавках, ожидая, когда их отпустят.

- Все молодцы, - повторил Ветер. - Если кто-то хочет послушать историю, можете остаться. Остальные по домам. А я сегодня расскажу о первых людях, которых мы называем Прежними. Что ты хотела, егоза?

Айда смущенно поерзала на стуле. Потом встала и тихо что-то спросила у старика, стараясь не быть услышанной остальными. Ветер поднял седые брови.

- Да? Ну, так веди его сюда.

Девочка выбежала, не прикрыв дверь. Нава вопросительно взглянула на мужа. Ветер обвел взглядом оживившихся ребятишек.

- У нас появился новый мальчик. Его зовут Иосиф. Айда сейчас приведет его знакомиться. Он сирота, так что не обижайте его. Возможно, он останется в деревне, у Териан и Шака.

Нава еще с утра напекла пирожков, и теперь угощала маленьких слушателей. Ветер улыбнулся, глядя, как быстро пустеет блюдо с выпечкой. Своих детей у них не было – единственный сын умер, едва родившись. Всю нерастраченную любовь он теперь выплескивал на чужих пострелят, пытаясь заглушить неизбывную боль внутри. Про себя Ветер досадовал, что не предложил найденышу свой кров, но после драки, как говорится…

- А откуда он родом? - спросила Алла.

- Я из Нового Иерусалима,- раздалось с порога. - Здравствуйте, почтенный Ветер. Здравствуйте все.

Стоящий у порога мальчик слегка поклонился - Я Иосиф, сын Давида. Можно мне сесть?

Айда властно схватила Иосифа за руку и потянула на свободную лавку. Весь ее вид говорил: «Мой подопечный! Не отдам!»

- Садись, - запоздало разрешил Ветер. - Почтенный Ветер...гм…

Кузнец довольно улыбнулся в бороду. Вежливое обращение очень польстило – для местных детей он был деда, дядя, но никак не «почтенный». А мальчишка-то воспитан правильно! Ветер вновь почувствовал острое сожаление – эх, надо было раньше сказать, что заберет его.

- Ну, так вот, я обещал рассказать вам о Прежних.

Вы все знаете, что наш мир - огромный шар, висящий в пустоте, именуемой космосом. На языке ученых он называется планетой. В пустоте таких миров множество, больше чем муравьев в лесу. На многих из них живут люди. Одна из таких планет носила имя Земля… или Терра. С нее все и началось. Терра была меньше нашего мира, но на ней людей было много-много, больше, чем можно себе представить. Конечно, им было тесно, и они почти беспрерывно воевали между собой, стараясь захватить как можно больше земель. Но, как бы ни воевали они, Терра все равно оставалась маленьким домиком, в который поселили сразу целую деревню. К тому же, бесчисленные стычки привели к тому, что люди вытащили из земли все, что могло быть полезным. Они отравили воду и воздух, их дети стали рождаться слабыми и больными. Люди опомнились и перестали воевать, но было уже поздно. Их планета медленно умирала. Попытки исправить то, что они натворили, не приводили к успеху. Население росло, а жить становилось все хуже. Люди Терры образовывали гигантские кланы, их называли государствами. В каждом были свои законы и обычаи.

- Как у нас? - спросил Тенгир, самый маленький слушатель Ветра.

- Да, как у нас. Этих кланов было много, и каждый владел обширной землей. Их ученые достигли огромных успехов в изучении их мира, их культура была невероятно, сказочно богата. Но жадность людей погубила все, и почти все, что они придумали нового, было сделано для того, чтобы убивать. Терру уже нельзя было спасти, и люди стали искать способ перебраться на новые, чистые миры. Несколько ученых из разных кланов изобрели то, что они назвали гипо… гипре… что, Иосиф?

- Почтенный Ветер, это называли гиперпространственный коридор или гиперпереброс - Иосиф покраснел, смущенный всеобщим вниманием. - Мой папа много рассказывал о тех временах. А я очень любил эти истории.

-Вон оно что, - улыбнулся Ветер. – Ну, так может и расскажешь, что было дальше?

Мальчик кивнул. Помолчал, вспоминая, и начал заученно нараспев говорить, пересказывая древнюю летопись. За окнами выводил заунывные рулады ветер, а в натопленной избе уютно потрескивали в печи дрова, пахло смолой, свежим хлебом и душистыми травами. Мурлыкала кошка, уютно устроившись на коленях у Навы, притихли детишки, с разинутыми ртами слушая древнюю историю. Пирожки были забыты.

 - И открылись ворота в небе, и нашли люди триста тридцать три новых дома для себя, и обрадовались. И начался Великий Исход, и шли люди малым грузом груженые, потому что не пропускали врата странников с грузом большим. И много было миров прекрасных, найденных людьми, и много было ужасных. И уходя, выбирали люди дом себе по сердцу, не по приказу, ибо так много было новых миров, что хватало их всем. И мятежные нашли свой дом, и смиренные, и скромные, и гордые. И был среди всех мир обширный и дикий, и вступил в него человек и сказал: «Я чувствую магию!» И назвали магию Силой, и стали пользоваться ей на благо себе. И нарекли люди дом свой новый Фантазией, ибо не было другого такого, Силу дающего.

Мальчик перевел дыхание и продолжил, чуть сбившись с ритма. Он изредка бросал косые взгляды на Ветра, будто спрашивая: «Правильно?» Ветер тогда ласково кивал ему головой, побуждая продолжать. Еще будучи молодым, он сам собирал сказы и легенды о прошлых временах, выменивал старые книги, записывал сказания бродячих певцов. Друзья не понимали его, и добродушно посмеивались, говоря, что он самый ученый наемник в Ордене. Тогда кузнеца звали Буря, а настоящего своего имени он и сам не помнил. После предательского нападения на Великие кланы, когда часть Сизых, выступила на стороне слабой тогда еще Империи, навеки опозорив честь Ордена, он бросил службу и сменил имя. Конечно, и раньше наемники не были святыми, но то, что сделала Империя сообща с отступниками, переходило все границы. Совет Ордена сам принял решение о роспуске. Остались малые общины, не пожелавшие разойтись, но Сизых, как организованной силы больше не существовало.

Кто бы тогда мог подумать, что увлечение книгами вырастет в нечто большее? А вот – и пригодилось! Теперь уже и он, подобно старым сказителям, передает детям мудрость ушедших. Разве он думал об этом раньше?

    У Иосифа был хороший учитель – речь мальчика лилась плавно, выразительно. Он раскраснелся от тепла, скованные вначале, движения стали свободнее. Руками он помогал повествованию, словно рисуя в воздухе картины безвозвратно ушедшего прошлого.

- И дали они животным и птицам имена земные, а детям дали имена новые. И возвели они величественный город, Надеждой именуемый, и создали вещи бесценные, новой Силой умело пользуясь.

Ни шороха, ни скрипа. Айда сияющими глазами гордо посмотрела на Ветра, смотри, кого я привела!

Ветер вздохнул: «Но, не помня уроков прошлого, свою Силу во Зло обратили». - Задумчиво окончил он. «Да, коротко, но все верно. Кем был твой отец, Иосиф?»

- Он был историком и врачом!– Мальчик поднял подбородок, в его взгляде мелькнули печаль и гордость.

- Тогда ясно. Дело в том, что твой вариант знают очень немногие... очень уж старый. Одно время даже думали, что эти хроники утеряны навсегда, - пояснил Ветер, отечески глядя на новичка. Тот не знал, куда девать глаза, смущенный таким вниманием. Дети загомонили, в их взглядах появились интерес и уважение к ученому мальчику.

- А потом? Деда Ветер, что потом было? - взмолилась Айда.

- Потом? А потом, изучив сильную магию, люди забыли, от чего они сюда ушли. И снова стали воевать... Сначала потихоньку, потом все на всех. И довоевались ....

Как опомнились - в живых всего ничего осталось. Все, что с Терры принесли, война уничтожила … и гиперпроход в том числе... маги постарались. Ну, собрались уцелевшие вместе и примирились, пообещав друг другу больше не воевать. Магов тех, что в войне участие принимали, казнили

, книги их сожгли и запретили боевые заклинания делать. Вещи магические тоже уничтожили... не все, правда. Да только то, что осталось - это капля в море. Решили все, что случилось, в летописи занести, что б потомкам напоминание было. Назвали время до войны Прежним, и повели новый отсчет. Вот только урок впрок не пошел. Почти полвека жили спокойно, а потом вновь грызться начали, не так сильно, правда. Ладно - Ветер вздохнул - Хватит на сегодня. А то мне ваши родители голову оторвут, ночь скоро. Бегите. А ты, Иосиф, иди-ка сюда. Ты у отца чему еще научился?

Дети вышли пестрой стайкой, прошумели за окном звонкой разноголосицей, разбрелись по домам.

- Я всю историю знаю от Прежних, и до нашего времени. Легенды разные. Еще умею играть на арфе... немножко.

- Счет, письмо, чтение?

- Умею. Папа говорил, у меня к наукам предрасположенность. Он меня всему учил пока не пришли... не пришли...

- Ну-ну. - Ветер похлопал его по плечу.- Мертвых не вернешь, оплакал - и будет. Тебе, парень, не у меня бы учиться, а в большом городе, у настоящих ученых. Только пропадешь ты один. Сиди уж лучше тут пока. Тихо и скучно, зато куда как спокойнее. Пойдем, я тебя покормлю. Голоден, небось?

Иосиф отвернулся, и кузнец услышал, как мальчик довольно громко сглотнул слюну: «Спасибо, почтенный Ветер, я сыт».

 -Ага, почтенный, а врешь старику! Слышу я, как у тебя сытость в животе бурчит. Садись за стол. Садись, говорю.

Ветер принес кружку молока, огромный ломоть хлеба и шмат копченого мяса. Нарезая мясо, Ветер обернулся на стук двери, и нож, скользнув по кости, глубоко рассек палец. Брызнуло красным, и в тишине вдруг раздался звенящий от напряжения возглас Иосифа.

- Синь улойо!

Вошедшая Нава, всплеснув руками, кинулась к мальчику. Тот сидел очень бледный, неотрывно глядя на столешницу, окропленную кровью. Иосифа била крупная дрожь. Нава рывком сдернула его со скамьи, подхватив под мышки. Она не понаслышке знала, что такое откат – приходилось и Лероя пару раз откачивать, и Ветер однажды пробовал сотворить заклинание.

- Очень плохо? - спросила она, заглядывая в глаза.

- Да. Я не могу видеть кровь, мне дурно.

Иосиф вывернулся у женщины из рук, его стошнило. У Навы зашлось сердце – а ну, как помрет? Цыпленок ведь еще совсем, тощий и слабый! И куда он полез, неужели мать с отцом не научили, что колдовать без привычки – себе дороже!

- Дурень ты, дурень! - Запричитала женщина. - Кто ж такую ерунду магией лечит! Теперь будешь кулаки грызть, пока откат не отпустит! Горе! Ложись на кровать, я подотру.

Ветер тем временем недоуменно рассматривал порезанный палец, на котором уже исчезала, затягиваясь, тонкая ниточка шрама. Иосиф, стоя на четвереньках, помотал головой.

- Почтенная Нава, у меня не бывает отката. Мне просто нехорошо от вида крови. Простите.

   Насильно уложив мальчика, Нава убежала за ведром и тряпкой. Кузнец задумчиво смахнул со стола красные капли. Он сразу понял, что реакция мальчишки не имеет никакого отношения к откату. В его голове молнией сверкнула догадка. Тихо, сам себе не веря, Ветер спросил: «Парень, ты - хилер?»

Хилеры. Легенда прежних времен. Простые смертные, владеющие Силой безбоязненно, могущие творить заклинания непрерывно, невозбранно, не падая от отката. Ветер знал сказания о троих. Эти люди стали легендой еще при жизни. Наверное, и хорошо, что такие рождались невообразимо редко – при желании сильный хилер мог в одиночку выйти против закованной в железо рати – и победить. История знала такие примеры. Очень немногие могли выстоять против искушения Силой. Ветру не нужно было напрягаться, чтобы вспомнить имена этой тройки. Абу. Хелен. Ксения.

- Что?- не понял Иосиф. Краска вернулась на его щеки. Он поднял голову с подушки, и тревожно посмотрел на кузнеца. - А, нет, я не хилер. Папа рассказывал мне о Хелен. Я боюсь крови, и я не могу убивать людей магией. Это у меня просто само вырвалось.

- Навушка, сбегай-ка за Териан, - сказал Ветер негромко. - А мы пока тут потолкуем.

Он присел на край кровати, притянув мальчишку к себе. Осмотрел еще раз палец, покачал головой. Ни следа. Иосиф виноватыми глазами следил за ним. Мальчик выглядел пристыженным и взволнованным.

- Да не смотри ты на меня побитой собакой, - вдруг рассмеялся Ветер. – Видишь, как залечил-то! Без следа! Голова не болит, виски не ломит, тело не выкручивает? – тревожно спросил он. Кузнец не подал и виду, что испуган. А бояться было чего – хорошо, если парень не знает, что он может. А если знает?

-Нет. Я ж говорил, почтенный Ветер, у меня не бывает отката. Дома раз лошадь понесла, и кошку с котятами подавила, а я их всех вылечил и больно ни капельки не было. А вот крови я боюсь.

Иосиф подавил желание рассказать доброму кузнецу все. Сколько он помнил, нечто внутри всегда было с ним. Едва встав на ноги, он уже умел делать странные вещи. Отец очень рано рассказал ему о Хелен, словно догадываясь, что происходит с сыном. Он весьма подробно живописал все деяния женщины, занесенные в летописи, и больше всего на свете Иосиф теперь боялся стать похожим на нее. Когда же родители увидели воскрешенную кошку, отец посмотрел строго и сказал: «Будь с этим очень осторожен. Это страшно. Подрастешь – поймешь». Слова отца запали мальчику не в голову – в самое сердце.

 В его воспоминания ворвался голос Ветра: «Кто учил тебя лечению? Отец? Ты говорил, он был лекарем».

Мальчик растерянно посмотрел на кузнеца.

- Никто. Почтенный Ветер, вы поймите, это у меня само получается! Если я вижу – кому- то плохо, слова - они сами складываются! Я даже не думаю, что говорю, просто раз - и все...

-Просто... Ну да, куда уж проще. - Ветер задумчиво поскреб бороду. - Ладно, сейчас тебя Териан заберет, а я к вам с утречка наведаюсь. Кто-нибудь знает, что ты лечить Силой умеешь?

- Мама и папа знали. А чужим я не показывал, у нас колдунов очень не любят.

   Еще бы их любили. Вера Иосифа отвергала колдунов, как нечистых. Не сказать, чтобы их не терпели, нет. Но родители не уставали предостерегать сына от общения с людьми, умеющими колдовать. В городе крайне редко обращались к помощи магов, и с большой неохотой.

Ветер понимающе опустил глаза: «Ах, ну конечно. Новый Иерусалим же».

- А что такое собака? - вдруг спросил Иосиф - Вы сказали, я смотрю, как собака.

- Это зверь такой, из Прежних времен, с Терры. У Прежних он вроде компаньона был, ну друг, в общем. Их очень мало осталось сейчас, они почти не размножаются. Кто собакой владеет, тот над ней трясется и бережет, потому что зверь этот умный, и человека любит.

- А какие они? – мальчик округлил глаза.

-Да на скальдов похожи немного, только мельче и шерсть разноцветная, и пластинок нет на спине. Да я тебе покажу, завтра найду в книжках и покажу. Я как-то в молодости видел собаку... смешная зверюшка. Ладно, вон Териан идет. Завтра поговорим.

Всю ночь Ветер рылся в хрониках, отыскивая упоминания о хилерах. Просидев до утра, он с досадой отложил книги, так и не узнав ничего нового. Наутро кузнец отменил поход в лес, к немалому разочарованию собравшейся ребятни. Еще с ночи обдумав, к кому обратиться, Ветер навестил трех охотников, попросив зайти к Териан.

Кузнец нечасто ходил в гости, даже к соседям. Когда он вошел на задний двор, то восхищенно цокнул языком, когда увидел, в каком порядке держит хозяйство Шак. Охотник большую часть времени проводил в лесу, но это никак не влияло на ухоженность дома. Три крепких сарая под общей крышей, новая просторная клеть для сена, большая поленница выше его роста аккуратно сложена в углу. Там же, под навесом из плетеных прутьев, в образцовом порядке развешан нехитрый инвентарь. Тоже новый, отдельный закут для свиней, просторный двор выметен начисто. Ближе к ограде высоченный кедр, который Шак пожалел срубить, широко раскинул ветки над маленьким столиком. Ветер обернулся на стук. Иосиф стоял к нему спиной, и рубил дрова. С натугой поднимая тяжелый колун, мальчик пытался развалить суковатую чурку. Она не поддавалась, колун раз за разом отскакивал, но Иосиф не сдавался. Заметив кузнеца, он отложил свое занятие и поклонился. - Здравствуйте, почтенный Ветер.

- Здрав будь, Иосиф. Поди-ка сюда. Териан в доме?

 - Тут я, - вышла женщина, вытирая фартуком руки - С чем пожаловал, Ветер?

Она почувствовала укол тревоги. Нава не объяснила ей толком, что произошло, да и Иосиф не выказал большого желания говорить на эту тему. Все, чего она сумела добиться, заключалось в двух фразах, кое-как вытянутых из мальчика: «Почтенный Ветер порезал руку. Я его полечил». Только глянув на лицо кузнеца, Териан поняла, что дело нешуточное.

- Да хотел кое-что выяснить у пострела твоего - медленно сказал кузнец. Глухо стукнула калитка. Это пришли охотники, приглашенные Ветром. Мужчины прошли во двор, поздоровались. Ветер попросил: «Мужики, если правда то, что я думаю, о том, что тут случится - не болтать. Ни матери, ни друзьям, ни подругам. Усекли?»

«Мужики» переглянулись, кивнули. Териан с все растущей тревогой посмотрела на Ветра, что, мол, такое? Он ответил ей строгим взглядом.

- А ты сядь и смотри – сухо приказал он женщине.

Таким она его не видела. Суровый и немногословный, Ветер неизменно был вежлив. Териан терялась в догадках, пытаясь понять, что могло случиться такого, чтобы кузнец изменил себе. Ветер присел на чурбак, испытующе впился взглядом в мальчика. Он выглядел усталым, будто ночь напролет не выходил из кузни: вокруг покрасневших глаз темные круги, лицо приобрело землистый оттенок. Териан присмотрелась внимательнее.  «Да ведь он…боится!» - от этой мысли у нее самой по спине забегали мурашки. Чего может бояться человек, переживший побоище под Аденом?

- Иосиф, я хочу еще раз увидеть твое лечение.

У мальчика на глазах выступили слезы. Он почувствовал, как тают надежды на спокойную жизнь в этой тихой, деревушке, такой далекой от жестокого мира там, на материке. Паника заставила его подбежать, обнять Ветра, спрятать лицо в одежде, и раз за разом исступленно повторять.

- Почтенный Ветер! Я никогда не стану убивать людей! Не прогоняйте меня! Пожалуйста!

Териан расширенными глазами посмотрела на Ветра. Ее сердце дало сбой. Вот оно что! Но, ради Предков, что мог натворить этот ребенок? За эти несколько дней Териан очень сильно привязалась к мальчику – он был послушен, вежлив, очень добр. Даже привереде Айде понравился сразу, а в этом плане Териан очень доверяла дочке. Совершенно непонятно, как малышка умудрялась только раз глянув, определить характер человека, но девочка ни разу не ошибалась. Она сразу могла сказать, «хороший» или «плохой» стоит перед ней. Раньше это даже слегка пугало Териан и Шака, но со временем страх прошел, осталось лишь благовейное изумление и радость. Какое же Иосиф мог совершить преступление, что так отчаянно просит пощады?

В глазах у Ветра отразилось изумление, потом понимание, нежность.

- Глупенький, - непривычно ласково сказал он. - Боевой маг Хелен убила тысячи людей, но хилеры были названы не в ее честь. Кроме нее, жили еще двое: Абу и Ксения, величайшие маги, которые посвятили жизнь спасению других. Это были по-настоящему чистые души, такие рождаются раз во много-много лет. Они не воевали, малыш, нет. Они лечили людей. Хилер, Иосиф - это маг-лекарь. Лекарь, понимаешь? Именно в их честь, а не в честь ведьмы–убийцы, названы хилеры. Как случилось, что отец рассказал тебе только о Хелен? Абу, говорят, даже оживлял мертвых, но по-моему, люди это уже от себя придумали, а Ксения могла исцелять взглядом. Мне кажется, что у тебя такой же Дар, мальчик. Великий Дар. Но я хочу посмотреть, не ошибаюсь ли. Никто тебя не выгонит ... в любом случае. Не плачь. Посмотри на меня.

Ветер легонько взял его за подбородок, заглянул в глаза. Он понял, что вызвало такой панический ужас у приемыша. Его отец, видимо, разглядел Дар у сына, но боясь, что мальчик не выдержит искуса, рассказал только о последствиях применения темной стороны этой Силы. Рассказал не все, а только то, что могло вызвать в душе ребенка лишь отвращение и страх. Не отсюда ли такая боязнь крови? Ветер и сам не мог сказать, осуждает ли он давно уже мертвого человека, который фактически скрыл от сына его чудесные возможности. Может быть, он надеялся, что, когда мальчик подрастет, сможет сделать правильный выбор? На это уже никто не сможет ответить. Он ощутил, как содрогается от рыданий худенькое тельце мальчика. В глаз кузнецу попала соринка. Ветер сморгнул, и с удивлением понял, что плачет сам. «Стареешь» - попенял он себе. Иосиф поднял залитое слезами лицо и с мольбой и надеждой посмотрел на Ветра. Лицо старика исказила странная гримаса, но голос был тверд.

- Ты боишься крови, я помню. Но сейчас я вновь порежу руку, а ты вновь меня исцелишь, как вчера. Соберись. Пожалуйста.

Он отошел шагов на пять и полоснул по ладони острым ножом-засапожником. Кровь брызнула на землю одновременно с невнятным полукриком-полувсхлипом мальчика. Едва успевший обрасти кровавой бахромой, порез мгновенно закрылся. Громко ахнула Териан, и наступила тишина.

-Как ты себя чувствуешь? - наконец прервал молчание Дейв, один из приглашенных.

-Хорошо. Только на кровь все равно противно смотреть. - Отвел Иосиф глаза.

И тут мальчик почувствовал, как что-то меняется внутри. Сомнение в словах отца, что не давало ему покоя, спрятанное, почти похороненное под грузом рассказов о Хелен, вновь зашевелилось робким червячком. Так, значит, папа не сказал ему всего? Или не знал сам? Слово «хилер» всю жизнь для Иосифа означало лишь одно – неприкрытую ненависть, квинтэссенцию зла. Слова Ветра разбудили надежду. «Хилер – это маг-лекарь!», «Это были чистые души…» Так, может, и он – не изгой, не избранник Зла?

- В легендах говорится, что хилеры могли лечить на расстоянии. - Подала голос Териан. Она с умилением наблюдала, как изменяется лицо мальчика: от стыда и отчаяния к осторожно-радостному удивлению. Но настоящим сюрпризом для нее стало то, сто он заметила на щеке Ветра тонкую блестящую полоску. Слезы у Ветра? Иосиф, положительно, умеет расположить к себе решительно всех!

Ветер одобрительно кивнул, а потом демонстративно показал вначале на себя, потом на Иосифа. Между ними по-прежнему было пять шагов. Но было еще одно, ради чего кузнец взял с собой троих помощников. Он поставил мужчин в противоположном конце двора от Иосифа и спросил:

 - Иосиф, в легендах говорилось о том, что хилер может исцелять сразу нескольких. Ты упоминал о котятах. Как думаешь, с людьми справишься?

- Я боюсь. - Прошептал мальчик. Все случилось так быстро, так неожиданно. Иосиф еще не успел до конца осознать, что его проклятие обернулось Даром Творца.

- Не бойся. - Сказал огромный, медведеподобный, кряжистый Никита, - даже если не получится, это всего лишь царапина, сама зарастет. Ну-ка, мужики, давай на счет.

 Все трое достали ножи. «Режь!» - прозвучала короткая команда, и все мужчины одновременно вспороли себе ладони. Иосиф изменился в лице. Прозвучала короткая захлебывающаяся фраза незнакомого языка, и Ветер, нутром почуяв, что - получилось, сгреб мальчишку в медвежьи объятия. Сказать, что охотники были потрясены – это не отразило бы той сложной гаммы чувств, которая отразилась на их лицах. Они осматривали свои руки, крутили их так и эдак, искали порез друг у друга.

Ветер уже не в силах скрыть широченной торжествующей улыбки, тормошил мальчика, называл его всяческими ласковыми именами, а под конец, схватил на руки и закружил по двору.

- Ты понимаешь, что ты сделал? – смеясь, спросила Териан.

- Да. Я могу лечить людей. - Гордо ответил Иосиф. - Я вырасту и буду таким же, как Абу! Я буду лечить людей!

Он вырвался из рук Ветра и стоял, словно озаренный внутренним светом, гордый и довольный собой, свободный от власти страха. Мальчик вскинул обе руки к небу и торжествующе закричал: «Творец, спасибо! Я буду хилером!» Он повернул к взрослым сияющее лицо и сказал, убавив голос: «И знаете, почтенный Ветер… я почему-то больше не боюсь крови. Противно, но не боюсь».

Териан плакала навзрыд, а молодые охотники, стесняясь друг друга, лишь улыбались довольными и растерянными улыбками. «Ты уже – хилер». - Ответил Ветер. Он подумал о том, что станет, когда слух о живой легенде разойдется по побережью. Впору будет охрану выставлять у мальчишки. Кузнец посерьезнел.

- Пока языками не чешите. – Строго произнес он. - И ты, Иосиф, тоже молчи пока. Вернется Дрейк - решим, как лучше сделать.

Все согласно закивали головами.

- Слушай, а можешь зуб заговорить? - вдруг спросил Дейв. Новоявленный хилер застенчиво пожал плечами, прислушался к себе. Затем последовал небрежный взмах рукой, односложное заклинание. У охотника удивленно вытянулось лицо. Он ощупал челюсть, потрогал языком больной зуб и признался: «Прошло!» Подскочил, поднял Иосифа на руки и не хуже Ветра стал отплясывать по двору: «Его кто только не лечил, все никак. А ты мигом заклял!». Мальчик со смехом отбивался от него, и облегченно, счастливо плакал.

- Как голова? Не болит? - заботливо спросила Териан, отнимая хилера у разошедшегося Дейва.

Иосиф виновато опустил голову: «Нет, не болит. Вот только…»

- Только? – Присутствующих словно окатили ледяной водой. Шутки и радостные выкрики смолкли, все насторожились.

- Только я проголодался немножко. - Застенчиво признался хилер. От раскатистого дружного хохота в сарае переполошились куры. Териан, хихикая как девчонка, потянула мальчика в дом.

 - Пошли, завтрак твой давно на столе.

Расходились в приподнятом настроении, окрыленные своей сопричастностью к внезапно обретенному чуду. Ветер вспомнив о своем обещании, повернул обратно. Войдя в дом, он протянул мальчику старую книгу: «Тут есть картинки о собаках. Смотри, книга очень старая, не порви».

Иосиф, наспех проглотил остатки завтрака и нетерпеливо листнул хрупкие страницы. Бумага была старой, ломкой, картинки выцвели, но все равно были различимы. По мнению Ветра, художник несколько погрешил против истины, изобразив всех собак ростом по колено человеку, но живого примера у него не было. Иосиф слегка разочаровано сказал.

- Они такие разные... но скальды красивее. И больше. Я видел скальдов на картинках, в папиных книгах. А правда, что они очень большие?