Каюсь. Обо всем забыл. О семейных дрязгах. О свершившемся. О будущем вообще не думал. Потому что рядом была она – Анна.
Высокая, стройная, сильная… Красивая. Это в двух словах, описывать ее можно вечно. Всего штата дворцовых поэтов не хватит, чтобы передать истинную красоту этой женщины. А уж я – человек служивый, почти военный – и вовсе не возьмусь за это дело.
За дело не возьмусь, а вот за тело… Эх, тело у Анны было под стать лицу – породистое. Раза два пытался подкатить с вопросом, каких кровей она будет, да уклонилась миледи, как на Земле говорят – технично с темы соскочила. Не отвлекайте, говорит, милорд, от выполнения служебных обязанностей по вашей физической защите. Официально так, «физическая защита»… И тут все вспомнилось, накатило. Заболело сразу во всех местах, где чесарские сапоги побывали. Побледнел я, видимо, от сковавшей боли, потому что встревожилась Анна, под руку меня взяла, щелкнула пальцами, и с обеих сторон аллеи, по которой мы с ней шли, скользнули четыре такие же привлекательные девушки, только эти ростом повыше и поплечистей были, с короткими ятаганами на поясах. Взяли нас в «коробочку», то есть обступили со всех сторон, закрыли от возможного нападения.
Следом за девушками из эскорта к нашей группе примкнул паренек с хитрыми глазами. А больше про него и сказать нечего было, неприметный, юркий, типичный порученец, «бегунок», шнырь.
-Беги к лекарю, - коротко инструктировала его Анна, - пусть берет причиндалы свои, и приходит на постоялый двор у ратуши, он знает куда. И смотри, чтоб больше никто, ни слухом, ни духом!
-Понял, миледи, будет исполнено. – проговорил, и потерялся. Пропал. То ли в кусты шоркнул, то ли на дерево прыгнул.
-Милорд, нам еще чуть-чуть пройти, выдержите?
-Анна, с вами я готов выдержать все, что угодно! – пылко воскликнул я, тут же охнув, так в селезенке екнуло. Телохранительницы усмехнулись, кто снисходительно, кто презрительно. Да уж, натаскали их, такие голову не потеряют. – Простите за мой болезненный вид, боевые ранения, сами понимаете.
-Рейв, не разговаривайте много, поберегите силы и слова, в ближайшие несколько часов вам предстоят долгие беседы.
-Вы меня пугаете, Анна… - начал я, но тут стрельнуло в левом виске, в глазах почернело, и я покинул на время этот мир…
…В чувство меня привел лекарь, румяный толстощекий мужчина, с пальцами-сардельками. Расставил на обычной гостиничной прикроватной тумбе склянки, бинты, даже плошка с белой густой массой присутствовала. В которую этот доктор бинт макал и на запястье мне наматывал. Насчет нее я догадался, так костоправы сломанные конечности фиксируют. А я и не заметил, что у меня рука повреждена. Я старался не стонать в присутствии миледи Анны, но она, похоже, на меня внимания не обращала, просматривала какие-то бумаги. Хмурилась и качала головой.
Лекарь еще пару минут потыкал в меня своими сардельками, помял-пощупал, да и начал сворачиваться.
-Я закончил, миледи. – отчитался он. – Ничего страшного, жить будет.
-Спасибо. – сухо поблагодарила его Анна. – Завтра зайдете в приказ, получите свои деньги.
Румяный растянул свое широкое лицо в сальной улыбке, и отбыл. А его место заняла самая красивая женщина во всех пяти мирах. О чем я не преминул ей сообщить. Но она была настроено по-деловому, хотя, я заметил, комплимент мой достиг ее ушей.
-Мне, несомненно, лестны ваши ухаживания, Рейв. И в другое время обязательно отвечу вам взаимностью…
-Анна, это означает, что ваше сердце открыто? – зацепился я за ее слова. – Мне вы крайне симпатичны, и я чувствую внутри себя разгорающийся огонь страсти…
-Милорд… - мягко сказала она. – Мы сейчас оба находимся в положении, которое совсем не подходит для каких-либо чувств, кроме чувства опасности и тревоги.
-Если вы про мой брак – это вопрос решенный! – меня явно понесло, голова начала проясняться, пришла легкая эйфория, наверное доктор дал мне какую-то пилюлю. – Считайте меня свободным человеком, не обремененным более никакими обязательствами по отношению к другой женщине. Я мужчина небедный, облеченный властью, имею вес в обществе…
-Стоп! – Анна прервала меня бесцеремонно. – Насчет веса. Скажите, милорд, кому вы можете сейчас доверять?
-В данный момент я полностью доверил себя вашим прелестным рукам!
-Я говорю о тех, кто приближен к власти. Теперь состояние ваших дел таково, что лично вы не можете где-либо появиться без охраны, это если опасаться нападения от неизвестных лиц. А вот при дворе вас никакая охрана спасти не сможет, потому что Чесары организовали и блестяще провели кампанию по дискредитации клана Сагини, в связи со смертями двух их родичей. Весь город гудит, почти никто не сомневается в виновности вас и вашей дочери. И хоть официального подтверждения казни Таисс до сих пор не было, законники делают вид, что правосудие свершилось. В противном случае тайная служба сидела бы в каждом трактире, и торчала на каждом углу, чтобы схватить девочку.
-А Риан? Где мой Риан, что говорит он, наделенный горьким обязательством лично лишить жизни сестру?
-В том-то все и дело, что его нет в городе, но законники не ищут и его! Это может означать, что он доложил судьям о выполненной процедуре казни! Заметьте, не представив доказательств!
-Законники поверили ему на слово? – с недоверием спросил я.
-Похоже. Либо Таисс казнили тайно, в подвалах каземата, опасаясь народных волнений.
-Творец, дай мне сил… - простонал я. – Подскажи мне, всемилостивый, где тело моей дочери, чтобы смог я похоронить ее по семейным обычаям…
-Милорд Рейв, прошу вас, соберитесь! Жива ваша дочь, или нет – нам неведомо сейчас. Поэтому рано проливать слезы по ней. Судьба Иллирии под угрозой! Вы готовы отдать все достигнутое шакалам Чесарам?
-Нет. Им точно нет.
-И я не готова. Мой отец не простит мне, если я не оправдаю его надежд, отступившись от вековых традиций…
-А кто ваш отец?- сразу спросил я. Может, сейчас миледи откроет мне свою тайну? Но, увы, она не поддалась минутной слабости, и была начеку.
-Рейв, когда придет время, вы все узнаете.И перестаньте все время ко мне прикасаться! Вы мешаете мне думать.
-Женщине не пристало долго думать, у нее от этого появляются морщины на лице. Анна, я не хочу, чтобы ваш прекрасный образ был омрачен государственными заботами!
-Ну вы же не хотите переложить сие тяжкое бремя с моих плеч на свои… Я понимаю, Рейв, такое ваше поведение означает, что до физической смерти вам еще далеко… Если никто вам в этом не поможет только…
-Не нужно о смерти, миледи… Давайте о любви…
-Я убью этого доктора! – в сердцах воскликнула Анна. – Говорила же ему, аккуратнее с обезболивающим! Милорд, давайте вернемся к вашей семье…
-У меня больше нет семьи! Я разведен!
-Творец, дай мне сил… Я о семье Сагини, Рейв. Если мы с вами здесь не составим план действий, фамилия Сагини будет вписана позорной строкой в историю. А вы, как бесславно ушедший предводитель – преданы анафеме на долгие годы! И все потрясения, минувшие и грядущие, будут на вашей совести.
Вот тут она нащупала мое больное место.Ответственностьза благополучие клана в глазах потомков – это чувство переполняло меня до недавних пор. Мне поклонялись, мне подчинялись. От меня ждали великих решений и защиты семьи. Я руководил своими подданными, как диктовало мне сердце. И, поговаривали, народ уже почти сложил обо мне сказы, величая меня – Рейв Справедливый. Это дорогого стоило. И сейчас я, больной, жалкий, но до сих пор похотливый, предаю своим бездействием надежды сородичей. Не бывать этому!
Я резко встал. Комната поплыла в глазах, но я сохранил рассудок и равновесие, оперевшись на нежную, но крепкую руку Анны.
-Но наш разговор не закончен! Я свободен отныне! Кстати, найдите мне нашего семейного законника, чтобы зафиксировать кое-какие изменения в записях о супружестве.
-Хорошо. Милорд! – Анна улыбнулась, и тут же сильно толкнула меня в сторону от кровати, роняя на пол. Опять она была сверху!
А комната наполнилась звоном разбитого оконного стекла. Массивный булыжник влетел в противоположную от окна стену, отскочил отнее и упал на кровать. Следом за камнем, шипя и дымя горелой паклей, в пролом воткнулся арбалетный болт. С него брызнула резко пахнущая жидкость, которая сразу воспламенила и деревянную обшивку, и покрывало на кровати, и тумбу. Несколько капель даже попало на кожаный жилет Анны, но я быстро сбил пламя, уберегая от уничтожения ее дивные разметавшиеся волосы.
Две девушки из эскорт-службы оказалисьвозле нас, сохраняя молчание, подхватили меня и мою спасительницу под руки, и повели куда-то вниз по закопченной лестнице. Сзади загудело разгорающееся горнило пожара. Видимо, арбалетчики добавили огоньку. Затопала и закричала взбудораженная публика, постоялый двор накрыло волной паники.
-Куда… мы… сейчас? – прерывистым голосом интересовался я. А что мне еще было спрашивать? Пачкая талию Анны незатвердевшим гипсом, спотыкаясь и крякая от боли, не особо порешаешь государственные вопросы.
-Тещу свою давно не видели? – нервно оглядываясь по сторонам, в ответ спросила Анна.
-Так, от нее я и шел тогда, когда Чесар голову потерял.
-Ну ничего, надеюсь, не успела она соскучиться… Нам теперь схорониться надо, причем подальше отсюда. Жарко здесь становится.
-Мне жарко от ваших прикосновений, миледи… - слова помимо моей воли текли изо рта. Очередная волна головокружения влекла меня вперед. Мне даже казалось, что я не касаюсь земли ногами. А может, так и было. Еще две амазонки подключились к нашему конвою. Наверное, они меня несли просто, чтобы я своими непослушными ногами не цеплялся за почву, и не тормозил продвижения.
К теще, так к теще. Там хоть отосплюсь спокойно. Миледи Лера женщина понимающая, мудрая, выделит мне отдельную спальню, как бывало уже не раз, запрет дверь снаружи, и не будет пускать ко мне никого, пока я отдыхаю. Повезло же Тайсесу с женой. А вот мне не повезло. И как так получается, что у такой приличной матери такая непутевая дочь? Значит, неправа поговорка: «От осины не родятся апельсины»? По ней выходило, что, глядя на Лонку, можно было предположить, что ее мать чудовище. Но, плевать на все наследственности, спать! Спать!
***
Анна делала успехи. Переместились на Землю мы очень легко, даже почти незаметно. Подойдя к какому-то бревенчатому зданию, одна из девушек толкнула простую дощатую дверь, заглянула в проем, кивнула, и первой скрылась внутри. Мы скользнули следом. И сразу оказались в коридоре Лериной квартиры, такой знакомой, и… такой совсем изменившейся.
Из огромной дыры в бетонной плите задувало сквозняком, гоняя по комнатам обгорелые тряпки, бумагу, мусор. В кухне пахло озоном от чужого портала, богатый ковер на полу еще тлел, распространяя едкий дым. Обманули Тайсеса, подделка это, синтетика. Девушки споро обшарили квартиру. Никого.
-Творец, что здесь произошло?! – простонал я. Ведь только недавно здесь царил мир и покой. Ну, повздорили мы с бывшей женой, так ведь она раньше меня этот дом покинула! Я уходил, все в порядке было!
-Кто-то неслабо подрался… - впервые подала голос одна из охранниц, чернявая и чернобровая, проведя рукой по стене. – Тут хорошо заклинаниями поплевались, от души.
-Наш следопыт, Зелима. – пояснила Анна. – Остатки магические по запаху чует.
Зелима подошла к краю пролома, выглянула наружу. И вдруг смазанная тень мелькнула с улицы в комнату, обвила девушку, и резко дернула из помещения. Следопыт закричала, крик ее понесся к земле и оборвался.
-Зелькаааа – вторая телохранительница рванулась на подмогу, но споткнулась, оранжевое свечение окутало ее и прижало к полу. Оставшиеся две потащили нас с Анной в коридор. Из кухни вышел Гайсен с совершенно мертвым взглядом. А над распластанным телом амазонки материализовалась… Лонни.
-А, пришел, муженек! – бывшая жена злобно обратилась ко мне. – Тут Морфей меня обидел, и смылся. Некому защитить бедную женщину. Ну, что скажешь? Найди супостата, вступись за честь фамилии.
-Честь? Это за какую такую честь я должен вступиться? – от возмущения я даже про болячки свои забыл. – Про фамилию она вспомнила… Да ты ее позорила все это время!
-Сейчас, сына, видишь, сколько тут доноров, и как кстати появились…
-Элона Карай, вы не посмеете напасть на государственного деятеля. – строгим голосом проговорила Анна. – Уходите, или будете иметь неприятности с законом.
-О, Ресик, да у тебя защитница появилась! – удивилась Лонка. – А она тебе и другие услуги оказывает? Пока жена заботилась о ребенке, муженек себе молоденькую шлюшку нашел, про семью забыл совсем… Гасик, мальчик мой, сейчас мама накормит тебя. Папочка твой видишь, другую маму приготовил, а мы с тобой должны по помойкам милостыню просить. Ничего, малыш, я тебя плохому папочке в обиду не дам.
-Мам, ты же говорила, что папа…
Я весь превратился в слух, готовый узнать тайну отцовства Гайсена, но мои надежды разоблачить неверную жену не оправдались. Вся дальняя стена зарябила, поплыла очертаниями. По ней забегали искры, оставляя неровные зигзаги трещин. Трещины ширились, сквозь них пробились яркие лучи. Кто-то очень сильный открывал ворота в этот мир. Большие ворота, годные для прохода целой армии…
Помочь сайту
Поздравления
