- Привет, мальчики! Здравствуйте, дон Карлос! Концерт давно закончился, а вы всё тут сидите! Вин, ты же вообще не собирался выходить из дома… как же твоя медитация?.. - влилась в нашу спокойную мужскую беседу струя бодрящего девичьего голоса, словно недавняя музыка в тишину.
«Та музыка дружила с тишиной, - подумалось мне, - и Полинина речь – естественный и приятный поворот в нашей неспешно текущей беседе».
Ей было всего семнадцать. Но юная и, на первый взгляд, беззаботная девушка всякий раз знала, чего хочет: обыкновенно, не того, что торопилась предложить ей жизнь.
- Полин, знакомься, это Роберт, мой друг!
- Рада знакомству!
Она была удивлена тому, что я друг Вина. И её удивление, не выраженное словами, было приятно нам обоим.
- Можно полюбопытствовать, чем таким интересным, Роберт, вы заняты в настоящий момент?
- Мой друг – художник. Прячась за этим тёмным экраном, он рисует.
- Я буду нескромной, если спрошу разрешения взглянуть на вашу работу?
А на сей раз жизнь даже не успела сделать ей предложение…
- Разумеется. Я не застенчив и люблю открытость.
Полина обошла столик; остановившись за моей спиной, наклонилась к планшету. Я чувствовал, что она смотрит на мой рисунок с большим интересом, и что он ей нравится. Подчёркнуто выпрямилась, в задумчивости сделав несколько танцевальных движений, заняла прежнее место в картине – между братом и доном Карлосом, который с задором и искрой ностальгии сопровождал её взглядом.
- Как это здорово быть художником! – мечтательно произнесла она.
- Почти также здорово, как быть музыкантом.
- Почему ты говоришь «почти»? Это так же здорово! – поправила она меня. – Ладно, я спешу к своим поклонникам. Увидимся позже, - сказала она нам всем, развернулась и ушла. Хотя в моём воображении она ещё была здесь, а дон Карлос умиротворённо улыбался не мне, а ей – снизу вверх, налегая на левый подлокотник кресла.
[Скрыть]Регистрационный номер 0537476 выдан для произведения:Этюд шестой
(Полина)
- Привет, мальчики! Здравствуйте, дон Карлос! Концерт давно закончился, а вы всё тут сидите! Вин, ты же вообще не собирался выходить из дома… как же твоя медитация?.. - влилась в нашу спокойную мужскую беседу струя бодрящего девичьего голоса, словно недавняя музыка в тишину.
«Та музыка дружила с тишиной, - подумалось мне, - и Полинина речь – естественный и приятный поворот в нашей неспешно текущей беседе».
Ей было всего семнадцать. Но юная и, на первый взгляд, беззаботная девушка всякий раз знала, чего хочет: обыкновенно, не того, что торопилась предложить ей жизнь.
- Полин, знакомься, это Роберт, мой друг!
- Рада знакомству!
Она была удивлена тому, что я друг Вина. И её удивление, не выраженное словами, было приятно нам обоим.
- Можно полюбопытствовать, чем таким интересным, Роберт, вы заняты в настоящий момент?
- Мой друг – художник. Прячась за этим тёмным экраном, он рисует.
- Я буду нескромной, если спрошу разрешения взглянуть на вашу работу?
А на сей раз жизнь даже не успела сделать ей предложение…
- Разумеется. Я не застенчив и люблю открытость.
Полина обошла столик; остановившись за моей спиной, наклонилась к планшету. Я чувствовал, что она смотрит на мой рисунок с большим интересом, и что он ей нравится. Подчёркнуто выпрямилась, в задумчивости сделав несколько танцевальных движений, заняла прежнее место в картине – между братом и доном Карлосом, который с задором и искрой ностальгии сопровождал её взглядом.
- Как это здорово быть художником! – мечтательно произнесла она.
- Почти также здорово, как быть музыкантом.
- Почему ты говоришь «почти»? Это так же здорово! – поправила она меня. – Ладно, я спешу к своим поклонникам. Увидимся позже, - сказала она нам всем, развернулась и ушла. Хотя в моём воображении она ещё была здесь, а дон Карлос умиротворённо улыбался не мне, а ей – снизу вверх, налегая на левый подлокотник кресла.