Итогом можно считать последующее посещение медиками своего зава, который еще не восстановился настолько, чтобы встать с кровати – уйти в свою комнату в тот день ему так и не удалось. Сдав смену, к Ковалю пришли Наталья, Глория, Изпопу, Во-Фуру, Алена, Сюр-Релист и Ка-Раак. Павла Зигмундовича интересовало все до мельчайших деталей.
-Что с бедняжкой сиккилой? – поинтересовался он в первую очередь.
-Полный ажур. Кстати, как удачно все сложилось! Ожидая прихода Во-Фуру, Груни, варварски выдернутая с тихого часа, задремала и проснулась только тогда, когда чертяка вонзил в нее свою сатанинскую кочерыжку! – хихикнула Глория.
-А когда в манипуляционную вошел андроид с руко-пулеметом наизготовку, бедняжка так испугалась, что потеряла сознание! – добавил Изпопу.
-Еще бы, ведь сиккилы живут в пещерах и понятия не имеют об искусственном интеллекте! – прокомментировала Зайкина. – Я осмотрела пациентку: слава Создателю, у великанши нет ни разрывов, ни кровотечения.
-Бедняжка до сих пор уверена, что ее таким образом лечили, потому и обошлось без серьезных повреждений! – убежденно заявила перевязочная сестра. – Жаль, теперь ей дней пять нельзя ставить клизмы!
-Лишь бы Груни не побежала жаловаться, - нахмурился Сюр-Релист.
-Откуда она узнает, кто и чем ставил ей клистир? – возразил Изпопу. – Ты же не скажешь?
Кто-то из персонала захихикал, но зав предостерегающе поднял руку и серьезно спросил,
переводя пристальный взгляд с одного лица на другое:
-Друзья, надеюсь, вы понимаете, что слухи о данном ЧП не должны разлететься по отделениям? Невзирая на комизм ситуации положение очень серьезное. Тенеподобного убили, но неизвестно, чем может обернуться это событие! Больные, к счастью, спали по палатам и даже не подозревают о том, какая драма здесь развернулась…
-Не факт! Кто-то мог увидеть и услышать…
-Пусть их. Догадки и обрывочные сведения – не есть факты. Главное – не трепитесь налево и направо! – с нажимом произнес зав.
-Знаем, не впервой, - успокоила его Алена. – Но слухи все равно потянутся независимо от нас. Да еще и начальники ДН могут подлить масла в огонь и начать расследование.
-Великий обещал уладить все возможные трения, - сообщила Наталья. – Он спешно вылетел в европейский филиал ОНН, где сделает доклад главам организации. Резонанс данного происшествия непредсказуем!
-Я уверен, его последствия не заставят себя долго ждать! – поддержал ее Павел Зигмундович.
Коваль и Зайкина переглянулись – открыто говорить о грядущей межгалактической войне категорически не следовало, они дали лишь прозрачный намек коллективу. Наших героев невидимой нитью связала общая тайна. По крайней мере, так казалось Зайкиной. И даже этот тонкий момент не давал ей возможности открыто смотреть Павлу в глаза: ни жалости, ни сочувствия он бы не принял. А тихую нежность к непосредственному начальнику девушка засунула в глубь души, очень глубоко, дабы не вырвалась наружу и все не испортила. Энергетика первейшего спасла Коваля от гибели, но вряд ли она способна сделать ласкового котенка из вкрадчивого тигра. А Наталье, русской натуре, так хотелось сопереживать ему!
-Все-таки мне неясно, почему Вельзевул кинулся жить половой жизнью, вместо того, чтобы удирать со станции со всех ног? – недоумевал Изпопу.
-Все просто. Чертяка знал – скоро обнаружат настоящего Коваля – и поспешил спрятаться. Кроме того, для очередной смены облика нужно место и время, в коридорах и холле оборачиваться никак невозможно – там постоянно снует персонал. А выйти из отделения он не успел бы. Не захотел рисковать. Зиг-Рига считает: в тот момент тенеподобный уже имел в мозгу как минимум один файл-образ. В палатах, в основном, лежит несколько больных, кто-нибудь непременно поднял бы тревогу. Вот сатана и сховался в манипуляционной, дабы перевернуться и спокойно выйти вон. Увидев гостеприимный зад сиккилы, не смог совладать с инстинктом. Посеять семя – его основная задача. Зиг-Рига сказал, если бы Вельзевулу удалось покинуть станцию, он нашел бы способ вернуться и похитить нужную самку. В таком случае ДН находился бы под постоянной угрозой, - разъяснила обществу Зайкина.
-Но даже если бы перевертыш не промазал мимо цели и обрюхатил великаншу, вытравить чертово отродье – не проблема, - заметила Глория.
-Откуда об этом знать гуманоиду, чья раса состоит только из мужских особей? – возразил Ка-Раак.
-Неизвестно, забеременела бы Груни или нет? Ну, когда б ей засадили, куда положено… К тому же, на определенном сроке можно сделать аборт! – рассуждала Алена.
-О чем вы вообще? Если бы да кабы, росли бы в носу грибы! В любом случае, сиккила годится тенеподобным, как генетический материал! – проговорил Коваль.
-Да, уж, и ростом, и статью не подкачала! – вставил Сюр-Релист.
-Во гад! Подженился и даже не заплатил калым за невесту, как положено на Сикки: дюжину круторогих козлов! - воскликнул Изпопу, блеснув в очередной раз эрудицией.
-У него самого рога погруче, чем у любого козла! – хмыкнул Ка-Раак.
-При чем тут скот? Посмотрим на вещи с другой стороны: бедняжка Груни и не подозревает, что над ней гнусно надругались! – заявила Глория.
-По-твоему, лучше было б, если бы она все поняла? – спросила Алена.
-Не лучше. Все равно – залп в башку чертяка вполне заслужил! Я бы таких сволочей четвертовала, колесовала, разрывала лошадьми и сжигала на костре! – злорадствовала Анжу.
-Не слишком ли сурово всего лишь за анальное сношение? – усомнился санитар.
-Ничуть! Кто использует женщину не по прямому назначению, тот запросто Родину продаст! – не согласилась медсестра.
-А мне его даже жаль, - заявил керт.
-В смысле?
-Умер, не узнав о собственных задатках педераста! Он так самозабвенно предавался содомскому греху! – хихикнула Во-Фуру. – Вот уж хохма! Лично я едва не уписалась от смеха!
-Не забывай, его раса состоит из одних мужиков! Гомесовы дети – нередкое явление в подобных сообществах. Взять хотя бы земной Ватикан! – заметил Сюр-Релист.
-Не зря его два века назад объединили с общиной скопцов, добровольно отказавшихся от каких-либо телесных удовольствий! – сообщил Изпопу. – Правда, и сейчас немало священнослужителей чтут традиции и свято блюдут обет безбрачия, не пытаясь заменить его суррогатом содомского греха или самоудовлетворением. Таким и не нужно уродовать себя в угоду вере.
-Начитался ты всякого дерьма! – воскликнула Наталья. – Папа Римский считался и считается эталоном земной святости! А община скопцов перестала существовать еще в Докосмическую Эру. Позже ее последователи объединялись тут или там в весьма ограниченные секты! То, о чем ты говоришь, – всего лишь проникновение адептов, умерщвляющих плоть, в Ватикан. И это давно в прошлом.
-Нет дыма без огня. Иначе в нашем обучающем центре не посвятили бы данному событию сразу десять статей, - не согласился Изпопу.
-Да фиг с ними! При чем тут скопцы вместе с Папой Римским?! – фыркнула Алена. – Наш чертяка несчастен в том смысле, что потерял голову при первом же половом акте!
-Скажем так, ему помогли ее потерять при помощи бластеров! – заметил Сюр-Релист.
-Оскопили, так оскопили! По самую шею! – хохотнула Во-Фуру.
-Может, хватит обсуждать интимную жизнь Вельзевула? Не то можно черте до чего доболтаться! – несколько остудил пыл коллег Коваль. – Скажите лучше, манипуляционная сильно пострадала?
-Слава Создателю, разрушения невелики: один из залпов вдребезги разнес шкаф с реквизитом и немного повредил стену за ним! – сообщила Зайкина. – Поразмышляв, мы решили ее не трогать вплоть до планового ремонта. А мебель и содержимое восстановить – дело двух дней. Лула уже сделала заказ службе снабжения!
-Отлично! Ка-Раак, надеюсь, ты собрал образцы спермы тенеподобного? – поинтересовался Павел Зигмундович у лаборанта.
-Конечно! Я взял несколько мазков из прямой кишки сиккилы! – ответствовал раффети.
-Ну, не ирод ты после этого? – упрекнула перевязочная сестра. – Баба итак пострадала!
-Да ладно! После богатырской палицы чертяки она вряд ли ощутила лабораторный квач всего-то в полтора дюйма толщиной! – отбивался Ка-Раак.
-Так или иначе, каждый делает свою работу! Во-Фуру, не забудь все же через пару дней поставить Груни клизмы! – проговорил зав.
-С нашим удовольствием, Павел Зигмундович! Лишь бы к тому времени шкафы вместе с содержимым восстановили! – ответила мариентка.
Зайкина заметила, как побелели щеки и губы пострадавшего: зав явно устал.
-Пожалуй, тебе надо поспать! А нам пора! – произнесла она, сделав знак коллегам.
-Наталь, задержись на минутку! – попросил девушку Коваль.
Когда медики вышли, он заговорил не сразу, а некоторое время молчал, собираясь с силами. У нашей героини щемило сердце: так непривычно было видеть энергичного насмешливого зава жалким и беспомощным. Вместе с тем, Павел ничуть не стеснялся перед ней своей слабости, и это выглядело откровением. Зав улыбнулся обезоруживающе и слегка виновато, словно просил прощения за свою немощность:
-Видишь, как просто из врачей попасть в больные? Всего лишь чья-то злая воля – и ты наполовину труп!
-Хорошо, если наполовину! Великий сказал, ты скоро восстановишься до нормы! Только не вставай пока, хорошо? – Наталья ласково притронулась к его плечу и тут же отдернула руку, словно ошпарившись.
-Обещаю, - он не переставал улыбаться, взирая на докторшу снизу вверх, и вдруг разглядел, насколько божественен изгиб ее шеи, насколько нежна межключичная ямка и совершенна линия подбородка.
Вздохнув, наш герой посетовал на судьбу: к нему снизошел ангел, а он давно перестал верить в ангелов. Наверное, только у небожителей такая бархатная кожа и такой синевы глаза. Подобные создания умны и милосердны, серьезны и самоотверженны. Сильны и непоколебимы. Хоть зачастую не понимают шуток и не воспринимают юмор. Наивны и утонченно сексуальны. В ее розовых губах – лишь намек на чувственность. Ошибся Зиг-Рига, как есть, ошибся: такие воздушные нимфы годятся в музы к поэтам с лютнями подмышкой, а не в подруги к видавшим виды докторам. Долго-долго не пройдет его боль, если она достанется другому, но если – ему самому, то вообще никогда. Да. Не для него цветок, обвившийся вдоль тела, доверчивость во взгляде и яичница, приготовленная женской рукой. Не для него ее ершистость, остроумие и максимализм.
Она – идеальная коллега, но не надо провоцировать развитие неких отношений, дабы не получить по лбу черенком от граблей, припрятанных в темном сарае! Или грабель? Какая разница, если все равно разум вон? Для чего в таком случае он задержал девушку, для каких слов? Безопасных, которые не напрягают, которые можно и нужно произнести! О безопасном сексе знают все, а о безопасных словах, способных предохранить от боли и разочарования?
Ее глаза потемнели, она ждет, чего? Безопасных слов? Или наоборот, опасных, имеющих
напредсказуемые последствия? Молчать больше нельзя. Так или иначе. Просто неудобно.
-Наталь, спасибо! Ты спасла мне жизнь! – наконец не без труда проговорил Павел.
-Вовсе не я, а первейший, - ответила наша героиня, ощутив, как загорелись щеки. – Если бы не его помощь, не разговаривать бы нам сейчас.
Ах да, ведь он чуть не умер, потому и расквасился. Стареешь, брат. Нет бы, благодарить лучеподобного ходижа в его непроницаемом скафандре, а не трогательную малышку!
-И все-таки! Твое чутье достойно восхищения, сам Зиг-Рига заметил! Знаешь, я могу быть резким, ехидным и даже несправедливым, но необъективным – никогда! Ты – отличный врач, а совсем скоро станешь замечательным хирургом …
-С твоей помощью, надеюсь! – вставила Наталья, уводя разговор от безопасных слов куда-то не туда, в одну общую тему…
-Конечно! Обращайся в любое время, днем или ночью… - он замялся, про ночь упоминать вообще не следовало, ибо тут же всплыл образ цветка, обвившегося вокруг тела.
Вот дурак! Павел отвернулся.
-Пойду, ты отдыхай! До завтра!
И тут ее рука накрыла его кисть и легонько погладила. Вполне дружеский жест, если бы не легкая дрожь пальцев, неуловимая, но Павел ощутил. Закрыв глаза, попереживал эту микровибрацию и даже обрадовался ей. Не одному же ему маяться необъяснимой, дурацкой неуместной маятой и наслаждаться прикосновением то ли безобидным, то ли не очень. Не иначе слабость телесная сделала его таким идиотски сантиментальным?
-Иди, Наталь, иди!
Павел Зигмундович медленно повернул голову и открыл глаза. В палате никого не было.
Наша героиня вышла от зава и за дверью остановилась, прислонилась к стене. Любой разговор с ним давался ей нелегко, но никогда он не говорил с ней так, как сегодня, не называл отличным врачом. Она ничуть не сомневалась в собственной профпригодности, как и в правильности выбора. Конечно, собиралась стать в скором времени еще и замечательным хирургом. Но больше всего ей хотелось услышать слова одобрения из уст непосредственного начальника, всегда хотелось. И вот теперь, когда они, наконец, прозвучали, она… разочаровалась. Ибо выяснилось - это не совсем то, о чем мечталось.
Её прикосновение под занавес беседы вообще никуда не годится – рука предательски дрогнула. Павел Зигмундович лежал, отвернув от нее свое бледное лицо, может, заснул? Или не узрел в жесте ничего криминального? Надо надеяться, или назавтра она умрет от стыда, когда встретится с ним взглядом. Наталья вздохнула и поплелась домой – слава Богу, там ее ждет Базя, общение с ним отвлечет от неуместных мыслей.
Она успела дойти да вахты, когда включилась тревожная кнопка: сигнал шел из палаты Рото-Мо. Зайкина со всех ног понеслась обратно, но опоздала. Больная была мертва. Попытки ее реанимировать ни к чему не привели. Дома в тот вечер наша героиня долго не могла успокоиться, грустила, отказалась от еды, даже всплакнула. Базя взволновался и тоже не стал есть, а бегал вокруг, приговаривая:
-Натал, ой! Не переживай, красная женщина ушла в царство вечного сна, она уже не болеет!
-Знаю, моя пышечка, для Рото-Мо все страдания позади! Отмучилась! Что мне сказать послу Ки-Ваалу? Ведь я его обнадежила!
-Натал, скажи, дает и отнимает жизнь Большой Свет на небесах! – мудро ответствовал кроха, останавливаясь и заглядывая ей в глаза.
-Так-то оно так, но раффетской стороне надо знать, в чем виноваты медики. Большому Свету обвинение не предъявишь, а нам – можно, - объяснила Наталья, сажая идю на колени.
-Разве это хорошо? – поинтересовался любознательный малютка.
-Может, и не хорошо, но правильно.
-Зато печалиться неправильно! Ты – рука Большого Света, добрая рука!
-Все-то ты знаешь, умница моя! Дай-ка, я тебя покормлю, нечего бегать тут голодным!
-Без тебя кушать не стану! – уперся идюшонок.
-Ладно, поедим вместе! А потом покажешь свои рисунки?
-Апчхи! Еще я сплел амулет из цветных ниток, которые мне Вари подарила! Положи его в карман и носи с собой на счастье. Завтра другие сделаю для нее и Ален! – похвастался Базя.
Ручки его и впрямь оказались ловкими: талисман получился очень даже симпатичный, в виде красного цветка, символизирующего для нашего идюшонка все хорошее.
Наталья растрогалась и расцеловала малыша.
-Спасибо, мой золотой! Очень красиво, правда! Надо завтра же купить тебе набор для рукоделия. Только смотри, не тащи в рот яркие бусины и другие мелкие детали, а то не ровен час, проглотишь! И с иголками осторожнее!
-Натал, я не маленький! – возразил Базя, насупившись.
-Конечно, совсем взрослый! Мне сегодня сообщили из центра реабилитации малых рас: послезавтра ты идешь на занятия! У тебя будут отличные учителя!
-Здорово! Я должен много знать! – воодушевился шкет.
-И будешь, если захочешь! Теперь у тебя начнется другая жизнь! – пообещала девушка.
-Натал, а в школе ты хорошо училась?
-Конечно, иначе не очутилась бы здесь и не узнала, что ты есть на свете! – Зайкина обняла воспитанника, прижала к груди. Стало легче.
Говорят, у каждого врача есть свое кладбище. У нашей героини за чрезвычайно недолгий срок образовалось целых две могилы. Если так пойдет дальше, не заработает ли она прозвище доктор Заикина-Смерть?
Помочь сайту
Поздравления
с восхищением!!!!!!!!!!!
