На девятый день

     На девятый день после праздника Нового года начинаешь подозревать, что все новорождённые надежды твои, увязанные чуть подвыпившим тобою с твоим будущим в новом году – лишь мимолетный миф, сладкий сон в зимнюю ночь…, ну а на сороковой день понимаешь уж и вовсе отчетливо, что всякие свежие помыслы твои и не такие уж и фантастические, без особых претензий чаяния не возрождены, а как раз похоронены были тогда, первого января, когда так возвышенно, так несказанно сладкозвучно пелось душе твоей…

     Когда мы хороним близких, то на девятый день нам впервые становится чуть легче, на сороковой же и вовсе печаль отпускает нас, оставляя на сердце лишь рубец, пусть и не заживёт он до собственной смерти. С мечтою же, с похоронами ее дело иначе обстоит и выглядит. На могилы близких мы еще ходим, пропалываем сорняки, сажаем цветы, к крестам же над мечтаниями своими мы не возвращаемся никогда. Лишь очень-очень напрягши память свою, мы можем вспомнить, чему с надеждою тихо улыбались в новогоднюю ночь год, два, десять лет назад… Мечты, как мертворожденные дети… Их лелеял, их вынашивал, от них страдал, но… коль скоро родились они мертвыми, то и вспомнить о них нечего, кроме проклятых токсикозов, однако, со временем даже и сожаления о потраченном на них времени не остается.

     Любопытно другое… Пускай, паче чаяния, некая мечта наша вдруг выжила и родилась, разрешилась из небытия в бытие. Явление довольно редкое (я здесь о Мечтах с большой буквы, а не о простеньких вожделеньицах), но те из нас, с которыми подобное случилось, отчетливо помнят, как непохоже вышло, как не таким все виделось в грезах, а уж последствия эдакие другой раз, что лучше бы и не рождались они вовсе. Такой уже не скажешь вслед за Тарасом Бульбой или Маттео Фальконе – я тебя породил, я тебя и убью. Реализованную мечту уничтожить нельзя. Она – может, но ты – нет. Вы, скажем, молили Бога о женитьбе на первой красавице, что любили еще со школы, Тот услышал вас, и вот вы здесь, в зале бракоразводного суда, изможденный, истерзанный совместной жизнью с предметом мечты вашей, но во что превратилась она, эта жизнь? Единственная, надо заметить, жизнь. Не проклинайте женщину – проклинайте себя, проклинайте тот день, когда забеременели мечтою, а мечту сделали целью. Мечта обращенная в Цель - уже теряет все свое обаяние несбыточности; период жизни, когда идешь ты к своей цели – беспросветный труд и муки страха – получится, не получится; ну а достижение ее – врата в ад, в лучшем случае в ад разочарования, ну а в худшем…

     Каким бы нищим, каким ничтожным неудачником ни казался бы нам мечтатель, он-таки счастливее обладателя, удачника. Человек с Целью и деньгами всегда смеется над человеком с Мечтою и без оных, но кто знает, что скажет им Господь на девятый день? Нет, не дайте родиться, правильнее, разродиться мечте. Она хороша уж тем, что греет сердце, пока «во чреве». Ценность сна в всегдашнем пробуждении. Хороните мечты ваши до перекусывания пуповины. По христианскому предписанию предстоит ей, почившей в бозе, до девятого дня ознакомление с раем, по сороковой – с адом, ну а там – судный день, вердикт да и по этапу.

     Да покинут все мечты ваши сердце ваше на девятый день. Аминь.