Эссе о поэзии

[Скрыть] Регистрационный номер 0489710 выдан для произведения:
Бред ли волшебный мы в ритм запакуем гремящий,
Иль гной нарыва душевного выплеснем с болью щемящей,
Критикой врежем по морде беспутного мира,
Иль развлечёмся слегка – всё то будет поэзии лира!

   Поэзия – это загадка. Хотя вообще-то... она есть сильно ритмизованная проза. Ведь в прозе тоже имеется некий скрытый ритм, и чем прозаическое произведение более художественно, тем эта ритмичность в нём явственнее. Однако в поэзии ритм – это та необходимая форма, в которую поэты заливают то или иное смысловое содержание. Спор о главенстве двух начал, формы и содержания, не утих и по сию пору. И несмотря на то, что обыкновенный или даже банальный здравый смысл подсказывает нам, что и то и другое обязаны находиться в равновесии относительно друг друга, чтобы ни одна из стоставляющих рождённого в потугах творчества стиха не перетягивала другую составляющую, это бывает далеко не всегда. Лишь в идеале существует гармония, а в реальности что-то обязательно перетягивает и нередко перетягивает ещё как.
   Люди с логическим строем ума как правило предпочитают поэзию строгую и простую, с чётким и ясным информационным зарядом. Люди же с преобладанием эмоциональности над суровым рассудком имеют выраженную тягу к сложным построениям бурной и мятущейся игры чувств, к рифме витиеватой, спонтанной, запутанной и заковыристой.
   По большому счёту, мы вроде как должны признать главенство поэтов-логиков над поэтами-интуитами, поскольку суть слов – это в первую очередь запечатанное в них знание, оно же информация. Ведь если к нам подойдёт некто и спросит, как пройти в библиотеку, то ему будет всё равно, с какой степенью ритмизации или вовсе без оной мы ему ответим; главное, чтобы ответ наш был ему понятен и давал ему верное указание пути следования к означенной цели. С таким приземлённым взглядом на суть поэзии трудно спорить, но этот взгляд точно не всеобъемлющ. Ибо чувственную область нашей души-психики одной лишь голой логикой не проймёшь. Чувственность – это более древняя часть души, и у неё другое мироощущение, нежели у бесстрастного логического мышления.
   Здесь надо будет кое-что сказать о магических свойствах поэзии. Ритм вообще завораживающ и часто действует на сознание и подсознание пленительно в буквальном смысле этого слова. Он, ритм, берёт наши души в плен своих волнующих образных коловращений и властно заставляет себе безропотно подчиняться. Не случайно поэзия с древнейших времён была тесно сопряжена с другой формой ритмики – с музыкой. Будучи соединёнными в одно целое, в песню, слово и музыка и раньше, и теперь собирали и собирают огромные толпы народа, и этот столпившийся в звуковом клокочущем море народ пропускает ритмизованные и усиленные музыкальным сопровождением слова через свои настроенные впасть в прострацию и жаждущие побурлить и поволноваться чувства, составляя на время этого совершенно магического действа практически одно целое. Создаётся сильное поле слившихся в волнах звукового ритма очень разнообразных человеческих душ. В этом, наверное, и есть главное назначение поэзии как таковой.
   Искусство поэтического слова очень и очень многообразно. Оно подразделяется на роды, как-то: поэзия любовная, гражданская, философская, пейзажная, шуточная, детская и т.д. и т.п. Есть так называемая высокая поэзия, а есть, опять же так называемая, низкая. Техника самого стихосложения давно уже разобрана на виды и приёмы, и мы на этом останавливаться не будем, поскольку вся информация о поэтической технике ныне общедоступна. Отмечу лишь, что есть поэты-педанты, уделяющие стихотворческим правилам очень большое внимание, а есть поэты, которым на эти правила наплевать и которые пишут стихи не по жёсткой схеме-канве, а более по наитию, как бог на душу положит, полагаясь на собственное врождённое чувство ритма, а не на тренированнное умение рифмовать слова. То и другое направление хорошо дополняют друг друга, но практически в одинаковой степени способны помочь создать как скучные серые поделки, так и яркие запоминающиеся шедевры чувственной поэтической мысли. Всё дело тут, как впрочем и везде, в изначально заложенном в душу поэта таланте. Хотя несомненно подчеркнём, что даже самый красивый алмаз требует своей огранки, чтобы превратиться из крепкого светлого камня в сверкающий на свету бриллиант.
   По логике вещей, если в нас существует неистребимая потребность периодически погружаться в будоражащее нас море ритмов, то также в нас должна существовать и врождённая способность эти ритмы создавать. Да, это так и есть, все мы в той или иной степени поэты, но способности к этому роду деятельности и уровень обученности плетению словес у нас очень и очень разные. В этом плане поэтические таланты ничем не отличаются от талантов, к примеру, математических или художественных, а также управленческих и торговых. Всё как везде, и поэтика одно из, а не нечто над... Не будем слишком задирать нос в гордыне чванства, если Господь Бог или Мать-Природа наделили кого-то из нашей братии этими своеобразными возможностями чуть богаче прочих, или даже богаче намного... Это вообще-то нормально. И совсем не сверхъестественно. Это весьма обыденное явление. Угу!
   Что же касается разноообразия поэтического творчества у тех или других поэтов, то такое разнообразие приветствуется, но не является чем-то обязательным. Есть поэты, и поэты великие, которые предпочитали проявлять себя на стезе любовной поэзии или поэзии философской, а есть и те, кто отдавал предпочтение широкому развороту тем и направлений. И те и другие вносили и вносят свой вклад в копилку поэтического богатства, и это конечно же хорошо и даже прекрасно.
   О графоманах. Это обидное для некоторых прозвище в наше время встречается очень часто. Вообще-то «графо» означает «писать», и графоман есть не что иное как просто пишущий человек. Это как например человек бегущий есть бегун вне зависимости от скорости передвижения, а игрок в карты есть картёжник пока он держит в руке карты и играет. По большому счёту графоманы или пишущие люди – это мы все, те, кто пишет прозу или стихи. Просто степень мастерства в деле писания у нас разная. Поэты могут быть уподоблены спортсменам: и среди тех, и среди других есть множество любителей и начинающих, немало разрядников, и весьма немного сыщется истинных мастеров своего нелёгкого дела, тем более мастеров великих и заслуженных. Но совершенствовать своё мастерство и постепенно подниматься по ступеням умения бегать ли, плавать, бороться или слагать стихи одинаково занимательно, увлекателно и невредно.
   Может создасться впечатление, что интернэтовские поэты куда боле горды и необщительны, чем нэтовские прозаики. Они не слишком-то горят желанием писать рецензии прочим поэтам, за исключением тех случаев, когда они неформально объединены в некие виртуальные группы или микросообщества собратьев и сосестёр по духу, и хвалят прочих элементарно за то, за что эти прочие их тоже похваливают. С другой стороны, этих поэтов можно понять, ибо писать рецы прозою – это не клёво и даже может показаться унизительным для вдохновенного собеседника муз, а быстро и запросто изъясняться стихами не так уж и легко, как может показаться на первый взгляд. В оправдание виртуозов стиха можно заметить, что и ругаются они не в пример реже нудных и жёлчных прозофилов. Это и понятно – ругаться прозой есть дело привычное и банальное, а убедительно и эффектно ругаться стихами в состоянии лишь те, кто обладает чувством юмора, а это качество не у каждого имеется, надо сказать. Причём не просто юмора, а юмора с сатирическим уклоном, что есть способность ещё более не частая.
   Как бы там оно ни было, а многие поэты считают себя, очевидно, натурами возвышенными над толпою приземлённых прозаиков, не умеющих создавать оды о любви и совершенно не обученных писать словесные этюды о пейзажных красотах родных краёв, а также малевать романтические вербальные зарисовки. Ну-ну... Это было бы несомненной правдой лишь в том случае, если бы «высоковибрационнные» вирши имели бы своё соответствие в «низковибрационной» бытийной среде. То есть если бы поэты следовали принципу: как пишу – так и живу. Но это не происходит практически никогда. Ибо жизнь есть жизнь, а виртуальный мир представлений и грёз – это нечто иное, совсем не обязательное для реального применения. Увы, как говорится...
   И напоследок о загадочной сфере вдохновения. Откуда поэты черпают свои образы? Тут однозначного ответа нет, но всё-таки не стоит так уж отрываться от действительности и выдумывать муз, пегасов и парнасов. Всё гораздо проще и банальнее. Мы черпаем любую информацию – в том числе и поэтическую – из недр собственного очень мощного по объёму сознания. Которое теснейшим образом сопряжено с нашим полом, состоянием здоровья, национальностью, эпохой, в которой мы живём, а также типом нашего темперамента и разновидностью нашей психики по части интра-или экстравертности. Человеческий мозг – мощнейшая информационная структура мощностью в петабайты условных кирпичиков знания; это намного больше мощности любого компа, поэтому и наша творческая производителность бывает порой столь колоссальна.
   Есть мнение, что эти наши природные суперкомпьютеры могут соединяться на уровне тонковибрационном, недоступном пока для научно-технических приборов, и таким образом наши сознания могут обмениваться инфой с другими людьми, улавливая нечто интересное для себя из общего инфополя. Это пока лишь гипотеза, но многие поэты искренне убеждены в действенности собственного настроя на это поле и обратной связи с ним на предмет получения оттуда нужного заряда образов и слов. Ещё более фантастична идея о возможной связи наших «Я» с уже умершими людьми (а возможно даже и с кем-то другим, чем люди – с богами и демонами метафизического бытия), но это предположение ещё более непроверено, чем предыдущее. Хотя... заказать произведение на заданную тему вполне возможно, сам так делал не раз. Нужно только очень захотеть сочинить стихо и попросить мысленно (можно и без слов, лишь намерением) это виртуальное Нечто прислать в наш мозг кое-что такое-этакое. И о чудо! – очень часто нужное стихотворение через некоторое время словно бы постучится в ворота нашего разума и попросится на постой. Ну а наше дело телячье – поскорее принять иносферного гостя и найти ему почётное местечко в файле нашего творчества.
   И наконец, самое-самое последнее. О позитивусе творчества... Да, оно, творчество, просто обязано быть положительным. То есть шире и глубже нашей конкретной ограниченной жизни. Многие этим правилом пренебрегают и пишут, пардон за выражение, чёрт те что. Они транслируют в мир путём вибраций ритмического слова массу отрицательных паршивых образов, очевидно, злясь на весь мир, что он их как-то обидел, и на то, что их жизнь складывается не совсем удачно, и вообще ей скоро настанет кердык. Товрищи пессимисты – это в вас ноет и ревёт собственное эго. Ага, оно самое. Не стоит ему так уж безвольно подчиняться и выполнять его взбалмошные приказы. Оно дуро, если выражаться в среднем роде! Оно не понимает главного – того, что все наши словеса и все наши образы есть вовсе не наше собственное имущество. Нет – это общий кладезь нашего народа, а если шире – всего человечества, из которого, кладезя то есть, мы и почерпнули чуточек инфы для собственного довольно короткого бытия на этом противоречивом и загадочном свете. Так скажем спасибо этой великолепной возможности побарахтаться в волнах трёхмерности, подраться тут с демонами, позадираться с превратностями бытия, порадоваться и попечаловаться разным удачам и невзгодам – и полюбить этот прекрасный и грозный мир как часть чего-то более ёмкого и величественного, что нам ещё предстоит узнать в путешествии нашей души по океанам вечности! Ура!