Проиграв в 1905 году русско-японскую войну, Россия столкнулась с проблемой восстановления флота. Массовые потери в боевых кораблях под Порт-Артуром и Цусимой надо было чем-то компенсировать... К тому же после 1906 года во всем мире сменилась сама концепция развития военных флотов: в океан вышли первые дредноуты. Сначала англичане, затем немцы, французы, американцы обзавелись «сверхлинкорами» - огромными, быстроходными монстрами, вооруженными по принципу all big guns - «все пушки — крупные». В присутствии дредноута теряют свое боевое значение и корабли всех прочих прежде существовавших классов, поскольку от всесокрушающего залпа дальнобойной артиллерии калибром от 280 до 380 миллиметров не защитишься броней старого образца, не увернешься при стандартных для начала ХХ века скоростно-маневренных характеристиках...
Новые линкоры изменили представление флотоводцев о войне на море и подтолкнули технический прогресс в области кораблестроения всех ведущих мировых держав.
В России тоже завелись дредноуты. И встал вопрос о том, что линейному флоту новой концепции нужны новые крейсера-разведчики.
Классический бронепалубный крейсер времен русско-японской войны, разведчик, диверсант и рейдер, развивал ход в 20-24 узла, стрелял из артиллерии калибром 6 или 8 дюймов, был способен догнать практически любой транспортный пароход для ареста и призования, без жалости давил миноносцы плотным огнем скорострельной артиллерии, а при встрече с броненосцем или более крупным броненосным крейсером, попросту покидал поле боя, стараясь не угодить под обстрел. Старинный принцип «бей слабого, сражайся с равным, отступай пред сильным» был частью стандартной боевой инструкции... С появлением дредноутов функции легких эскадренных крейсеров остались примерно теми же: разведка, диверсии, сторожевая служба, призование транспортов на морских коммуникациях. Но выполнять их стало куда как труднее. Новое время требовало новых крейсерских проектов.
И такой проект был создан. При составлении задания на проектирование новых крейсеров Главный штаб Адмиралтейства предложил в качестве прототипа хорошо зарекомендовавший себя в боях под Артуром крейсер II ранга «Новик» - с условием установки перспективных паротурбинных ходовых систем и увеличения скорости до 28 узлов. В этом случае дредноуты, за исключением линейных крейсеров, были бы новому кораблю не конкурентами по скорости...
Спецификации нового корабля были к осени 1912 года разосланы по правлениям отечественных морских заводов и представительствам иностранных фирм - с приглашением на участие в конкурсе проектов. Причем, участие в конкурсе не вознаграждалось — вот еще, казну тратить! - а штаб склонялся к тому, чтобы иностранные заводы из участия в постройке как-нибудь исключить. Поэтому фактическое участие в конкурсе приняли Балтийский, Адмиралтейский и Путиловский заводы, общество Николаевских заводов и верфей, Русское судостроительное общество в Николаеве и Русское общество по изготовлению снарядов и боеприпасов в Ревеле. В итоге среди победителей оказались инженеры-адмиралтейцы и глава проектного департамента Ревельского завода. Им и было поручено разработать окончательный проект легкого крейсера и предоставить его на утверждение Морскому министерству. То, что у них получилось, выглядело весьма интересно:
Корпуса будущих крейсеров должны были строиться из симменс-мартеновской стали методом клепания и набирались по бракетной системе набора, с вертикальным килем и весьма острыми обводами в оконечностях. Две палубы, две платформы в оконечностях — носовая и кормовая, вместительный трюм, тройное водонепроницаемое дно обеспечивали конструкции корпуса выносливость и прочность. Вертикальный внутренний киль простирался по всей длине корабля и на всём его протяжении имел водонепроницаемую конструкцию. Набор включал 129 составных шпангоутов, расположенных на равном расстоянии друг от друга. Двойное дно простиралось на протяжении всего корпуса корабля и включало боковые стрингера с каждого борта. Третье дно располагалось в зоне котломашинной группы обеспечивая и жесткость связей и дополнительную водонепроницаемость. Для снижения качки вдоль корпуса корабля устанавливались скуловые кили из стальных листов толщиной 9-мм, имелись и активные противокреновые цистерны Фрама. Клепанная наружная обшивка выполнялась из стальных листов. Форма форштевня была особой — чуть скошенной, отдаленно напоминающей носы ледоколов. Конечно, с плотным льдом крейсер не справился бы, но раздвигать битый лед таким носом вполне можно.
Живучесть корабля обеспечивалась разделением корпуса на герметичные отсеки. 22 прочные переборки пересекали корпус поперек, а в зоне двойного и тройного дна шли продольные. Главные поперечные переборки доходили до верхней палубы, а две в носовой части — до палубы полубака. Верхняя палуба и полубак имели классический деревянный настил из сосновых досок толщиной 45-мм. Нижняя палуба покрывалась линолеумом. От первой дымовой трубы до форштевня тянулась дополнительная палуба — «подвесная», отстоявшая по высоте от главной палубы на 2,3 м. Таким образом, объем полубака делился на два неравных по высоте уровня, который занимали кубрики команды.
Изящный двухмачтовый силуэт с растянутой меж стеньг антенной радиостанции, двухконтурная броневая защита с главным поясом толщиной в 75 миллиметров, с бронированными кожухами труб выглядел вполне современно для дредноутской эпохи. А если учесть, что 130-миллиметровых пушек главного калибра планировалось установить на крейсерах по 15 штук, корабли должны были представлять собой весьма грозную боевую силу. Особенно - с учетом двух торпедных аппаратов с боезапасом по три торпеды на ствол. Для диверсионной работы на морских путях неприятеля проект предусматривал на борту сотню мин заграждения и рельсовое спусковое устройство для них. Однако несколько архаичное расположение орудий главного калибра в палубных установках и бортовых казематах исключало часть пушек из бортового залпа. Зато позволяло обойтись без громоздких и тяжких броневых башен на палубе. Пожалуй, недостатком проекта можно считать избыточную остроту обводов в оконечностях. Из-за нее, несмотря на внушительных размеров полубак, крейсер в штормовую погоду мог зарываться носом в волну и не стрелял из двух первых пар казематных 130-мм орудий.
Но, пожалуй, самое интересное в конструкции будущего корабля на вид вообще заметно не было. Впервые в российском флоте корабли первого ранга должны были получить в качестве ходовых систем турбины.
Главная энергетическая установка крейсеров - механическая, четырёхвальная с четырьмя паровыми турбинами и 13 котлами, расположенными в четырёх машинных и семи котельных отделениях. Машины передавали вращение на четыре бронзовых трёхлопастных винта. Крейсера проектов Ревельского и Путиловского заводов имели некоторые различия по устройству ходовых систем: «Светлана» и «Адмирал Грейг» были установлены паровые турбины системы «Кёртис—АЭГ—Вулкан» и котлы системы «Ярроу-Вулкан», а на «Адмирале Бутакове» и «Адмирале Спиридове» — турбины системы Парсонса. Водотрубные паровые котлы треугольного типа были размещены в семи котельных отделениях, в первом находился один котел в остальных — по два. Котельные отделения были объеденены в три группы по количеству труб. В носовую группу входили 1-е и 2-е отделения, в среднюю — с 3-го по 5-е и в кормовую — 6-е и 7-е. В двух кормовых отделениях стояли универсальные котлы, в остальных чисто нефтяные. Нормальный запас топлива составлял 500 т (370 т нефти и 130 т угля), полный - 1167 т.
Четыре бронзовых трехлопастных винта формы "тюльпан" диаметром 2820 мм имели шаг 2540 мм. Они имели привод непосредственно от валов турбин без промежуточного редуктора. Две носовые турбины работали на правый и левый внешние валы, а две кормовые турбины - на левый и правый средние валы. При частоте вращения 650 об/мин, по проекту крейсера смогли бы развить ход до 29,5 узла. Нормальный запас топлива обеспечивал шестнадцатичасовой пробег при скорости 29,5 узлов (470 морских миль) и суточный пробег при скорости 24 узла (575 морских миль).
Для Черного моря проект был несколько переработан: "южная версия" проекта была чуть крупнее водоизмещением, с изменениями в конструкции ходовых - вместо 13 котлов линейно устанавливалось 14, с. турбинами системы «Броуни-Бовери-Парсонс» общей мощностью в 55 000 л.с. при 450 оборотах в минуту. Современные специалисты-кораблестроители из-за этого выделяют "южан" в особый подтип.
"Адмирал Нахимов", головной корабль южной серии, был заложен 13 октября 1913 года, в городе Николаеве, на заводе Русского судостроительного общества («Руссуд»). Сборка корпуса с ходовыми системами заняла два года: 19 октября 1915 года крейсер спустили на воду. Однако, в условиях войны строительство шло медленно, и 1 января 1918 года степень готовности корабля достигла 70 %.
И тут к городу подошли германские войска. 17 марта Николаев был захвачен немцами. Конечно, в условиях оккупации ни о каких достроечных работах и речи идти не могло. Потом немцев вытеснили французские интервенты - и передали так и не достроенный крейсер белой армии. Деникинцы сражение за Николаев проиграли, и под натиском вооруженных сил новорожденной советской республики кинулись в отступление. Белые хотели было забрать «Нахимова» с собой в турцию, но буксир то ли случайно, то ли намеренно посадил недостроенный крейсер на мель недалеко от Одессы.
Здесь "Нахимов" и встретил советскую власть... Решением Совнаркома корабль на буксире вернули в Николаев. И, как только исчезла военная угроза, приступили к достройке. По мнению начальника Морской академии, члена Морской подкомиссии по восстановлению военной промышленности М.А.Петрова, эти корабли ни в коей степени не утратили своей современности. Правда, имя кораблю решили сменить: пусть Нахимов хоть трижды герой, но все-таки царский адмирал... С 26 декабря 1922 года крейсер звался "Червона Украина".
В разоренной войной стране достроить боевой корабль - дело долгое. Хроническая нехватка топлива, материалов, квалифицированных рабочих рук сделали свое дело: если в 1918 году Деникин говорил, что привести крейсер в боеготовность будет стоить двух-трех месяцев, то по факту в достроечной акватории корабль провел... пять лет! Военно-морской флаг "Червона Украина" подняла только 21 марта 1927 года. И сразу же стала флагманом флота. Командиром корабля был назначен Н. Несвицкий.
После краткой учебной программы 12 сентября 1927 года под флагом командующего МСЧМ В. М. Орлова «Червона Украина» вышла из Севастополя. На траверзе Ялты крейсер попал в эпицентр Крымского землетрясения, но повреждений не получил. Вот как вспоминал об этом будущий адмирал, а в те годы - скромный артиллерийский офицер крейсера Николай Кузнецов:
"Не успели скрыться маяки южного берега Крыма, и Ялта еще находилась на траверзе крейсера, как нас сильно тряхнуло, корабль будто наскочил на камни или ударился о какой-то тяжелый предмет.
- Стоп машины! - скомандовал Несвицкий.
- Что случилось? - обратился к нему находившийся на мостике командующий флотом В.М.Орлов.
- Мель, наверное, зацепили...
- Да откуда тут мель?
Ответа никто не мог дать. Внешний и внутренний осмотр крейсера показал, что никаких повреждений нет, механизмы в полной исправности, нормально работают, только почему-то пропала связь с базой. При полной исправности радио! Вскоре пришло известие: в Крыму землетрясение. Эпицентр его находился как раз в районе, где находился наш крейсер».
13 сентября крейсер пришёл на рейд в Сочи, где на него прибыл начальник Морских Сил РККА Р. А. Муклевич, после чего крейсер направился обратно в Севастополь.
В 1928 году «Червона Украина» в сопровождении двух посетила Турцию. Ночью 3 июня на крейсере, стоявшем в Стамбуле, возник пожар нефти в кормовом котельном отделении, но был успешно потушен силами собственного экипажа. Причина возгорания осталась невыясненной.
24-25 июля 1929 году крейсер совершил поход из Севастополя в Сочи вдоль берегов Крыма и Кавказа. На борту находились И. В. Сталин, Г. К. Орджоникидзе и В. М. Орлов.
В конце 1933 года командиром крейсера стал Н. Г. Кузнецов, впоследствии - адмирал флота Советского Союза. "Червона Украина" стала претендовать на почетный вымпел лучшего корабля Морских Сил СССР. Главным соперником «Червоной Украины» был «Красный Кавказ» — оба крейсера по результатам подготовки могли в равной степени претендовать на звание отличника боевой и политической... Но при проходе бонового заграждения на заключительном этапе осенних манёвров «Червона Украина» намотала на винты стальную сеть. Застрять в сети, обозначенной вешками - какие уж тут наградные вымпела! Почётное звание досталось «Красному Кавказу».
В учениях и походах пролетело тревожное предвоенное время. Сорок первый год только что вышедший из профилактического ремонта крейсер встретил на своей рейдовой бочке в Северной бухте Севастополя. В это время произошла смена командования крейсером. Новым командиром был назначен капитан 1 ранга Николай Ефремович Басистый.
Войну "Червона Украина" встретила на рейде Севастополя. Вместе с другими кораблями Черноморского флота крейсер отразил первый налет немецких бомбардировщиков ранним утром 22 июня. И почти сразу же получил первый боевой приказ - приступить к постановке минных заграждений на подходах к Севастополю.
Задание было выполнено. В сумерках "Червона Украина" возвращалась с минной постановки домой. Море было пустынно: только чумазый буксир пыхтел в отдалении, волоча на тросах громоздкий и неуклюжий плавучий кран. Согласно действовавшим в то время навигационным правилам, одиночка должен уступить очередь прохода на внутренний рейд города группе кораблей. В то же время, гражданские суда в боевой обстановке обязаны пропускать вперед боевые корабли. Обменявшись сигналами с буксиром, крейсер, еще по инерции живущий законами мирного времени, вежливо пропустил маленький караван впереди себя...
Это и спасло кораблю жизнь: через мгновение впереди по курсу вспух белый фонтан взметенной оглушительным взрывом воды, буксир отшвырнуло далеко в сторону, а крейсер чувствительно тряхнуло... Когда рассеялся дым, никакого плавкрана уже на поверхности не было. Как выяснилось впоследствии, немецкая подлодка замусорила входной фарватер донными магнитными минами, и если бы "Червона Украина" не пропустила вперед скромного портового трудягу, подорваться суждено было бы ей самой.
Когда немцы подошли к Одессе и стало ясно, что городу долго не продержаться, возникла необходимость поддержать отступающие части Красной Армии артиллерийским огнем с моря. А потом - и эвакуировать обессилевших бойцов с сухопутных позиций. Корабли Черноморского флота буквально спасли остатки одесского гарнизона. В 12 часов дня 15 октября на "Червону Украину" перешел командный пункт Одесского оборонительного района. Ночью стали подходить части прикрытия. Бойцы шли со своими боевыми знаменами, перепоясанные пулеметными лентами, в окровавленных бинтах и прожженных ватниках. Они молча оглядывались с трапа на почерневший, разрушенный и все еще горевший город...
Прощание с Одессой было горьким и тяжелым. Некогда красивейший город Черноморского побережья лежал в руинах. А из дымного сумрака по деревянным трапам на борт все брели и брели солдаты - усталые, раненые, несущие на плечах обессилевших товарищей. Погрузка войск шла всю ночь, и лишь когда начало светать, фалрепный на трапе отрапортовал:
- Пехота на борту!
Крейсер принял более тысячи человек. Такое количество народа в кубриках не разместить - там и своему-то экипажу тесновато! Поэтому бойцы расположились прямо на верхней палубе. Когда погрузка была закончена, командующий эскадрой контр-адмирал Л. А. Владимирский, державший в походе флаг на "Червоной Украине", дал команду сниматься с якоря.
Но о выходе кораблей, эвакуировавших гарнизон, прознала германская разведка. Через два часа после выхода из Одессы крейсер был атакован эскадрильей "Юнкерсов". Бомбардировщики отступили под зенитным огнем крейсера, не причинив ущерба, но на смену улетевшей стае через двадцать минут явилась новая... И так - до самого Севастополя. К счастью, ни одного прямого попадания бомб в корабль не бы было, только мелкие осколочные повреждения от близких разрывов фугасов в воде.
Прибывавшие в Севастополь части Приморской армии сразу шли на переформирование и в тот же день направлялись на Ишуньские позиции под Перекоп. Но закрепиться там им не удалось, и 30 октября 1941 года фашистские войска вышли к Севастополю.
Опыт всех войн двадцатого столетия был однозначен: находясь на рейде можно довольно эффективно поддерживать сухопутные войска артогнем, продлевая жизнь осажденного гарнизона и сдерживая врага. Но, с другой стороны, крейсер на рейде лишен одного из своих главных боевых преимуществ - свободы маневра. Вспомним, как погибли под огнем осадной артиллерии на внутреннем рейде города отважные порт-артурцы! А в условиях новой войны присутствует еще и бомбардировочная авиация, для которой корабль на "бочке" или у причала - пусть и огрызающаяся зенитками, но все же весьма лакомая мишень...
Из Севастополя, который мог быть оставлен со дня на день, явно пора было уходить. Военный совет флота разработал план отступления эскадры в Новороссийск и Поти, причем, сначала покидали город госпитальные транспорты, затем, постепенно, боевой состав. Два крейсера - "Красный Крым" и "Червона Украина" - должны были эвакуироваться последними, выполнив сперва еще одну боевую задачу - обстрел войск противника, наступающих со стороны хутора Мекензи.
Немцы начали штурм Севастополя 11 ноября. В этот день "Червона Украина" по-прежнему была занята обстрелом береговых немецких позиций и выпустила по врагу более 600 снарядов главного калибра. Это в значительной мере задержало вражеское наступление - пехота вермахта буквально искупалась в собственной крови. От одного из передовых батальонов, например, в живых осталось только четыре бойца. Ночью в германском штабе генералы держали совет и пришли к выводу: чтобы не нести массовые потери, надо задержать штурм на несколько дней и сначала извести зловредный русский крейсер.
Сделать это решено было решено проверенным методом - с помощью авианалета. "Юнкерсы" обнаружили "Червону Украину" в Севастополе - прямо у Графской пристани. В первой волне бомбардировки участвовало 28 самолетов, это были опытные асы ВВС Германии, переброшенные в Крым из Средиземноморья, где они уже не раз выдерживали бои против кораблей британского флота. Пикировщики шли звеньями по трое, нападая то строем, то с разных курсовых углов, чтобы посеять неуверенность и панику среди зенитчиков.
Крейсер открыл плотный заградительный огонь всеми стволами, которые только можно было задрать вверх - вплоть до того, что низколетящую цель обстреливал из главного калибра. И немцы дрогнули: успешно отбомбиться первая волна не смогла.
Лишь трем самолетам удалось прорваться сквозь огонь и пройти прямо над крейсером. Первая бомба разорвалась в воде в 5-7 метрах от правого борта. Ее осколки брызнули по обшивке, спровоцировали на деревянной палубе небольшой пожар. Взрывной волной буквально вынесло за борт торпедный аппарат и сбросило матроса. Второе попадание пришлось в палубу бака, причем, пробив настил, бомба взорвалась на нижней палубе.
В результате взрыва бомбы в воде в районе 9-12 шп., были затоплены помещения от форпика до 15 шп. Нижняя палуба деформирована и местами разорвана. Обшивка правого борта на длине от 0 до 25 шп. и по высоте от ватерлинии до палубы полубака пробита многочисленными осколками. На 49 шп. от борта до борта разошелся шов настила верхней палубы, появилась щель шириной около 150 мм; на 48 шп. на настиле нижней палубы возникла трещина; обшивка бортов лопнула и клинообразная трещина ушла под броневой пояс; дифферент был особенно выражен от 49 шп. в сторону форштевня и составлял 1 м. Верхняя палуба до 10 шп. ушла под воду.
На верхней палубе, в районе 4-го торпедного аппарата от взрыва авиабомбы образовалась пробоина площадью 4 квадратных метра. В районе мастерской осколками повреждены запасные масляные цистерны, три бочки с дымсмесью и бензином. Горели разлившийся бензин, краска надстроек, дерево разбитой палубы и шланги для приема топлива. В районе лазаретного отсека (92-100 шп) в 23-х местах осколками бомбы пробило борт выше броневого пояса. В лазарете горели матрацы и белье. Стена огня поперек палубы поднялась до мостика.
Заклинило 130-мм орудия № 2, 3, 4; 6, 11, 12, вышли из строя все три 100-мм зенитные установки и четыре 45-мм пушки, 14 моряков погибли, 90 получили ранения.
Деревянный настил палубы тоже загорелся, сквозь пробоину вырвались жаркие огненные языки, повалил густой дым. Собственный дивизион живучести понес потери и был не в силах справиться с возгоранием. К счастью, поблизости оказался портовый буксир "Комсомолец", который подошел вплотную к горящему крейсеру и направил прямо в дымящуюся пробоину мощную струю брандспойта. На тушение пожара таким способом ушло всего 5-6 минут.
Но новая волна бомберов не заставила себя ждать. В 11:00 крейсер получил попадание двух авиабомб в районе шкафута. В 12:24 ещё три бомбы разорвались в непосредственной близости от борта в воде. Корабль получил две большие пробоины в носовой части - с правого и левого бортов. В отсеки поступило более 3 тысяч тонн воды, осадка носом увеличилась настолько, что по палубе полубака уже буквально ходили волны. пользоваться носовой артгруппой стало невозможно. Тем не менее, "Червона Украина" продолжала отбиваться от наседавших "Юнкерсов" всеми уцелевшими зенитками.
Из воспоминаний директора морского завода Сургучова, свидетеля и участника боя:
- Всё это происходило метрах в двухстах от того места, где я стоял, нас разделяла Южная бухта. Неподвижный крейсер оказался в очень невыгодном положении. Бомбы рвались со всех сторон, вода вокруг бурлила. Задымили дымовые шашки, — видимо, в них угодили осколки. Потом взметнулся уже не столб воды, а столб огня и дыма — бомбы попали куда-то в район основания носовой трубы. Находившихся там краснофлотцев взрывной волной подбросило вверх и откинуло на несколько десятков метров, я видел, как в воздухе летят человеческие тела. А бомбы вокруг корабля все рвались и рвались. «Юнкерсы» продолжали наседать. После одного из взрывов носовая часть «Червоной Украины» заметно осела в воду, выше клюза, но корабль продолжал вести бой и держаться на плаву, стреляя и стреляя без конца.
Глубины у Графской пристани невелики: после распространения затоплений в зону первого котельного отделения крейсер коснулся носовой частью донного грунта. Количество воды в носовых отсеках превысило 4 000 тонн, и собственные средства водоотлива уже не справлялись с поддержанием плавучести. Однако переборки держали, и к вечеру появилась надежда на то, что с темнотой налеты прекратятся. Тогда можно будет привести спасателей с понтонами и организовать водоотлив. О том, что будет дальше, командир корабля И. Заруба старался экипажу не говорить. Город - под угрозой взятия врагом, встать здесь в док на ремонт - подвергнуть себя угрозе плена. Эвакуироваться в Поти "ползком", с пластырями на пробоинах и понтоном под носовой частью, да еще в сопровождении тихоходного спасателя, когда ни скорости выше 5 узлов не разовьешь, ни сманеврируешь под обстрелом - слишком велик риск погибнуть на переходе. Поэтому для начала боевая задача звучала кратко: дожить до утра.
Как только в дымном закате над городом исчез последний бомбардировщик, в 19.30 подошел плавкран и стал готовить крейсер к ремонту. Первым делом были демонтированы носовые орудия главного калибра, затем портовые рабочие и моряки собственного экипажа приступили к выгрузке боезапаса. Все водоотливные средства корабля работали на полную мощность, но вода продолжала поступать, стал нарастать крен на левый борт. Не помогло даже прибытие в полночь спасателя-водоотливника "Меркурий", который завел в отсеки "Червоной Украины" два шланга...
В 3 часа 30 минут 13-го ноября 1941 года по приказу командира началась эвакуация сначала раненых, а затем и здоровых моряков экипажа "Червоной Украины". Через полчаса спасательная партия признала положение крейсера безнадежным и предупредила, что он, вероятно, затонет в течение 10-15 минут. Но судьба не дала морякам и этого времени: едва отвалил от борта последний катер с ранеными, крейсер лег на грунт у пристани с креном около 60°, часть борта и реи обеих мачт выступали из воды.
Во время авианалета погибло 70 моряков "Червоной Украины". Их тела были позже подняты и похоронены на городском кладбище - в братской могиле. Уцелевшие пополнили ряды защитников Севастополя. Демонтированные с палубы 130-мм орудия были переданы на сухопутный фронт - в состав береговой батареи. А две универсальные 100 -миллиметровки взял вместо искореженных вражеским обстрелом собственных крейсер «Красный Кавказ» - и этим пушкам еще суждено было салютовать освобождению Севастополя...
После войны на месте гибели "Червоной Украины" начались подъемные работы. Конечно, никто не собирался восстанавливать для боевой службы морально устаревший и серьезно поврежденный корабль, который к тому же провел на дне морском без малого четыре года. Однако акваторию следовало расчистить, тела покойных героев страшного боя похоронить с воинскими почестями, а мертвому корпусу корабля найти применение. Сначала земснарядами очистили место затопления и вырыли в грунте углубление для спрямления затонувшего корабля. Потом герметизировали уцелевшие отсеки и подвели понтоны, подали воздух с поверхности, и 3 ноября 1947 года погибший крейсер был поднят на поверхность. После заделки пробоин в доке корпус был использован в качестве учебного пособия для нового поколения моряков-черноморцев: на нем отрабатывали приемы борьбы за живучесть, использовали на учениях в качестве буксируемой мишени для стрельбы.
А в нашей общей памяти об огненных годах Великой Отечественной так и остался серый и дымный ноябрьский день в осажденном Севастополе, и стройная, чуть угловатая свинцовая тень у причала - с поднятыми на предельный угол возвышения тонкими стволами горячих зенитных орудий...
ТТД:
Водоизмещение: 7999 т.
Размеры: длина - 163,2 м, ширина - 15,7 м, осадка - 5,7 м.
Скорость хода максимальная: 29,5 узлов.
Дальность плавания: 3700 миль при 14 узлах.
Силовая установка: котлотурбинная, 4-вальная, 50 000 л.с.
Бронирование: борт - 76 мм , рубка - 76/50 мм, палуба 25 мм.
Вооружение: 15x1 130-мм (9 палубных, 6 казематных), 3x2 100-мм, 4х1 45-мм орудий, 7х12,7-мм пулеметов; 2x3 533-мм торпедных аппарата, 2 бомбомета, 30 глубинных бомб, 100 якорных мин.
Экипаж: 852 чел.
Спасибо... Вот это - настоящая история нашей страны, наша память, и очень хорошо, что есть люди, которые не дают нам предать забвению события дней минувших. Меня очень порадовал тот факт, что корабль построен в России без привлечения иностранных подрядчиков. При таких повреждениях многие корабли давно бы уже лежали на дне морском, а "Червона Украина" мало того, что смогла достойно сражаться с бомбардировщиками, так еще и вела борьбу за живучесть до последнего. Спасибо за память и за очень интересный очерк!
Благодарю, Марина. Для вас: "Кагул" (он же "Память Меркурия", он же "Коминтерн") и "Червона Украина". Они очень долго были напарниками... Пока на ЧФ не появился "Красный Кавказ". Тогда Орлов решил, что "Червону" надо свести в тактическую пару именно с "Кавказом", поскольку у них ближе скоростно-маневренные параметры, им легче вместе работать. А "Коминтерн" остался временно один.
На ближайших учениях работавший за условного противника многоопытный "Коминтерн" ночью шуганул свежесведенную парочку миноносцами (разведал и навел, а эти двое его даже и не видели...) и вышел из учебно-боевой ситуации "условным победителем".
История не знает сослагательного наклонения, но всё же: что было бы, останься "Червона Украина" и "Коминтерн" тактической парой? Изменилось ли бы что-то?
Им было трудно вместе работать на самом деле. Скорость "Кагула" была 23 в лучшие годы, а после Мировой войны - около 20 на самом деле. Радиус циркуляции у него в два раза больше, чем у нее. Зато мореходность лучше и артиллерия в башнях... Но при такой конструктивной разнице он точно где-нибудь надорвался бы в попытке за ней угнаться. Или служил бы серьезным сдерживающим фактором при выполнении оперативных задач. Тут, видите ли, опыт против молодости. :))) Идеальные тактические пары получаются из однотипных.
Помочь сайту
Поздравления
