Менялись ветры и погода,
Картины звёзд и цвет морей,
Тянулись дни, сезоны года
Худела плоть календарей.
Всё шло бы тихо и спокойно,
Как дни за днями – чередой,
Когда б внезапно, непристойно
Вдруг не повеяло бедой.
В моря дошли дурные вести:
Мол, нагулявшись с «милым» всласть,
Забыв о совести и чести,
Маринка замуж собралась.
Мол, как змея, таила жало
И всех заставила страдать,
Ведь обещанье не сдержала
Тебя три долгих года ждать.
И мир в душе его разрушен,
Разбит, раздавлен, разбомблён.
Он так же стал ворчлив и скушен,
К красотам моря равнодушен,
Как раньше страстно был влюблён.
Ах, это женское коварство!
С ним повстречавшись в первый раз,
Наш Константин не знал лекарства
От хитрых слов и лживых глаз.
…Крыло сломали альбатросу,
И не починишь в мастерской…
И только ночь несла матросу
Отдохновенье и покой.
Поверка кончилась. Ну что же,
Теперь скорее бы в кровать,
Ведь сон для нас всего дороже,
Его не стоит убавлять.
Но вы же в кубрике живёте;
Здесь свой «священный» ритуал,
Давным-давно в российском флоте
Почти традицией он стал.
Светло. Уснуть не удаётся
Ни на спине, ни на боку…
Команда «Смирно!» раздаётся,
«Матрос такой-то!», «Я!», «К листку!»
«Есть». И отбросив одеяло,
Матрос идёт к календарю.
Сорвал листок, и засияло
Число, предрекшее зарю.
Все улыбнулись. «До приказа
Осталось листиков чуть-чуть,
И очень скоро, раз за разом
Сорвем последний. Как-нибудь
Дослужим срок, как все служили».
И вновь команда «День прожили!»
Все сразу хором «Слава Богу!»
Теперь отбой. И понемногу
Подкрался сон, глаза сомкнул,
И мой герой уже уснул.
«Приятно нежиться в постели,
Когда закончен трудный день,
И знаешь точно – что хотели,
Успели сделать мы за день.
Нам сон приносит облегченье,
Он охлаждает нашу кровь
И радость нового творенья
Овладевает нами вновь».
Примерно с мыслями такими,
Или немного, пусть, другими,
Герой уснул, но странный сон
Сегодня ночью видит он.
Пред ним туманная долина
И солнца нежный первый луч
Целует снежные вершины
Равнину окруживших круч.
Раскрыв глаза от изумленья,
Вперёд глядит мой Константин.
Там, в блеске солнца, в отдаленье
Старинный замок перед ним.
Седой старик сидит в сторонке,
Нехитрый разложив обед.
Достал из старенькой котомки
Вина кувшинчик, сыр и хлеб.
«Что, юный друг, собрался в замок?
Предупредить хочу тебя,
Чтоб завтра встал ты спозаранок,
А нынче не губил себя.
Сегодня будет там охота.
А кто охотник, кто мишень,
Подумай сам, коль жить охота
И завтрашний увидеть день!»
«Старик, что ждёт меня, не знаю, –
Боец ответил напрямик, –
Меня влечёт стезя прямая
И отступать я не привык».
Ну, разве сдержишь одержимых
От опрометчивых шагов?
И разве в битвах за любимых
Страшатся юноши врагов?
«Ну что ж, ступай. Иди, но помни
И не вини потом меня
За то, что можешь не исполнить
Желанье ночи, а не дня.
Ты не отыщешь оправданье
Ни в вышине, ни в глубине,
Потушат и сожгут страданье
Огонь в воде, вода в огне.
Недуг любовный время лечит
И оборвёт одним письмом».
«Да, чтоб понять такие речи,
Мне надо тронуться умом!» –
Так про себя подумал воин.
А вслух сказал: «Спасибо, дед!»
Он был решителен, спокоен:
«Семь бед – всегда один ответ».
Он входит медленно в ворота
И зрит толпу придворных слуг.
Объят предчувствием чего-то,
Он быстро входит в тесный круг.
И к удивленью Константина,
Пред ним на троне золотом
Во всей красе сидит Марина.
И на прекрасном молодом
Её лице блестит улыбка
И страсть в глазах её горит.
И голоском нежней, чем скрипка,
Она с томленьем говорит.
«Ты что-то, рыцарь мой, не весел,
Мы снова вместе – ты и я,
Зачем же голову повесил,
Ведь я так близко и… твоя!»
И ручкой белою взмахнула,
Все слуги вышли, и она
Губами нежными прильнула
К его губам, и обняла.
За стол усаживает гостя,
Поит нектаром и вином,
Ведёт к кровати, тянет Костю,
Зовёт забыться с нею сном.
Но помнит мой герой, хоть смутно,
Рассказ седого старика.
Ему в объятьях неуютно,
Ему перина не мягка.
Вдруг разом всё переменилось
(О, Бог мой, что же вижу я!):
Лицо богини исказилось –
Пред ним холодная змея.
Сильней она его прижала
К себе, и только видит он,
Как два блестящих острых жала
Все ближе, ближе, и потом…
Собравшись с силой, что есть мочи,
Он закричал. И страшный сон –
Коварный спутник чёрной ночи –
Пропал, исчез. Проснулся он.
[Скрыть]
Регистрационный номер 0471681 выдан для произведения:
Менялись ветры и погода,
Картины звёзд и цвет морей,
Тянулись дни, сезоны года
Худела плоть календарей.
Всё шло бы тихо и спокойно,
Как дни за днями – чередой,
Когда б внезапно, непристойно
Вдруг не веяло бедой.
В моря дошли дурные вести:
Мол, нагулявшись с «милым» всласть,
Забыв о совести и чести,
Маринка замуж собралась.
Мол, как змея, таила жало
И всех заставила страдать,
Ведь обещанье не сдержала
Тебя три долгих года ждать.
И мир в душе его разрушен,
Разбит, раздавлен, разбомблён.
Он так же стал ворчлив и скушен,
К красотам моря равнодушен,
Как раньше страстно был влюблён.
Ах, это женское коварство!
С ним повстречавшись в первый раз,
Наш Константин не знал лекарства
От хитрых слов и лживых глаз.
…Крыло сломали альбатросу,
И не починишь в мастерской…
И только ночь несла матросу
Отдохновенье и покой.
Поверка кончилась. Ну что же,
Теперь скорее бы в кровать,
Ведь сон для нас всего дороже,
Его не стоит убавлять.
Но вы же в кубрике живёте;
Здесь свой «священный» ритуал,
Давным-давно в российском флоте
Почти традицией он стал.
Светло. Уснуть не удаётся
Ни на спине, ни на боку…
Команда «Смирно!» раздаётся,
«Матрос такой-то!», «Я!», «К листку!»
«Есть». И отбросив одеяло,
Матрос идёт к календарю.
Сорвал листок, и засияло
Число, предрекшее зарю.
Все улыбнулись. «До приказа
Осталось листиков чуть-чуть,
И очень скоро, раз за разом
Сорвем последний. Как-нибудь
Дослужим срок, как все служили».
И вновь команда «День прожили!»
Все сразу хором «Слава Богу!»
Теперь отбой. И понемногу
Подкрался сон, глаза сомкнул,
И мой герой уже уснул.
«Приятно нежиться в постели,
Когда закончен трудный день,
И знаешь точно – что хотели,
Успели сделать мы за день.
Нам сон приносит облегченье,
Он охлаждает нашу кровь
И радость нового творенья
Овладевает нами вновь».
Примерно с мыслями такими,
Или немного, пусть, другими,
Герой уснул, но странный сон
Сегодня ночью видит он.
Пред ним туманная долина
И солнца нежный первый луч
Целует снежные вершины
Равнину окруживших круч.
Раскрыв глаза от изумленья,
Вперёд глядит мой Константин.
Там, в блеске солнца, в отдаленье
Старинный замок перед ним.
Седой старик сидит в сторонке,
Нехитрый разложив обед.
Достал из старенькой котомки
Вина кувшинчик, сыр и хлеб.
«Что, юный друг, собрался в замок?
Предупредить хочу тебя,
Чтоб завтра встал ты спозаранок,
А нынче не губил себя.
Сегодня будет там охота.
А кто охотник, кто мишень,
Подумай сам, коль жить охота
И завтрашний увидеть день!»
«Старик, что ждёт меня, не знаю, –
Боец ответил напрямик, –
Меня влечёт стезя прямая
И отступать я не привык».
Ну, разве сдержишь одержимых
От опрометчивых шагов?
И разве в битвах за любимых
Страшатся юноши врагов?
«Ну что ж, ступай. Иди, но помни
И не вини потом меня
За то, что можешь не исполнить
Желанье ночи, а не дня.
Ты не отыщешь оправданье
Ни в вышине, ни в глубине,
Потушат и сожгут страданье
Огонь в воде, вода в огне.
Недуг любовный время лечит
И оборвёт одним письмом».
«Да, чтоб понять такие речи,
Мне надо тронуться умом!» –
Так про себя подумал воин.
А вслух сказал: «Спасибо, дед!»
Он был решителен, спокоен:
«Семь бед – всегда один ответ».
Он входит медленно в ворота
И зрит толпу придворных слуг.
Объят предчувствием чего-то,
Он быстро входит в тесный круг.
И к удивленью Константина,
Пред ним на троне золотом
Во всей красе сидит Марина.
И на прекрасном молодом
Её лице блестит улыбка
И страсть в глазах её горит.
И голоском нежней, чем скрипка,
Она с томленьем говорит.
«Ты что-то, рыцарь мой, не весел,
Мы снова вместе – ты и я,
Зачем же голову повесил,
Ведь я так близко и… твоя!»
И ручкой белою взмахнула,
Все слуги вышли, и она
Губами нежными прильнула
К его губам, и обняла.
За стол усаживает гостя,
Поит нектаром и вином,
Ведёт к кровати, тянет Костю,
Зовёт забыться с нею сном.
Но помнит мой герой, хоть смутно,
Рассказ седого старика.
Ему в объятьях неуютно,
Ему перина не мягка.
Вдруг разом всё переменилось
(О, Бог мой, что же вижу я!):
Лицо богини исказилось –
Пред ним холодная змея.
Сильней она его прижала
К себе, и только видит он,
Как два блестящих острых жала
Все ближе, ближе, и потом…
Собравшись с силой, что есть мочи,
Он закричал. И страшный сон –
Коварный спутник чёрной ночи –
Пропал, исчез. Проснулся он.