Так… что случилось, то случилось…
Не нам, читатель, им пенять.
Неужто мы, скажи на милость,
Не можем молодость понять?
Не зачерствели ж наши души,
Огонь же в сердце не погас!
Зачем же нам их счастье рушить?
И что сказал бы нам Пегас?
Расправив крылья над землёю,
И усадив на спину нас,
Ему лишь ведомой стезёю
Он всех вознёс бы на Парнас.
Где в вышине, над облаками,
Велеречивы, иль тихи,
Легко порхают мотыльками
Разнообразные стихи.
И среди них те всех чудесней,
Те, чей прекраснее наряд,
Те, чьи слышны повсюду песни,
Что о любви нам говорят.
И мы, вдохнув тот воздух горный
(От вдоха – кругом голова):
«Любви все возрасты покорны…», –
Его б услышали слова.
Ещё б сказал: «Любви все рады,
И ей опутан шар земной;
Любовь сметает все преграды;
Ей всё подвластно – ей одной!»
Вот что сказал бы нам, возможно,
Тот, кто способствует творить
Всем нам, – товарищ наш надёжный,
Когда б умел он говорить.
И всё же есть одна старуха
С косой, костлявая карга;
Ей чувство значимо, как муха;
Ей жизнь – и та недорога.
Она нашлёт чуму, холеру,
Коронавирус, глад, войну;
Убьёт любовь, надежду, веру;
Разрушит целую страну.
Вы, люди, гонор свой умерьте;
Холопы вы, а не цари.
Кто сможет глянуть в лице Смерти,
Коль скажет вам Она – умри?!
Но всё же зная: нет спасенья
От беспощадности косы,
Отбросьте страхи и волненья,
И не смотрите на часы.
Живите, нации, народы,
Плодитесь, множьтесь, племена.
Смерть – это только цикл Природы,
Жить разрешает вам она!
Как хорошо у тихой речки
Сидеть, да с миленьким вдвоём,
И не нужны совсем словечки,
А можно думать о своём.
О том, что жизнь – она прекрасна!
Что завтра лучше, чем вчера;
О том, что будущее ясно,
Как эти с милым вечера.
Они теперь всё время вместе,
В леса, в луга – куда-нибудь;
Ну, не сиделось им на месте:
На мотоцикл – и снова в путь!
Деревни, сёла проезжая,
Где жили только старики,
Летели, скорость не снижая…
Остановились – у реки.
Марина счастьем наполнялась,
Как молодым вином бокал.
Она Бориса не стеснялась
И, не стыдясь за свой вокал,
В порыве встала и запела
И голос ввысь летел, звеня;
И это соло а капелла
В закат добавило огня.
«Как над речкой, над широкой
Стая утиц пролетала…
Ой, да пролетала!
А за ними ясный сокол,
Сокол – хищник быстрокрылый…
Ой, да быстрокрылый!
Одна утица устала,
От подружек приотстала…
Ой, да приотстала!
Вот и кинулся разбойник
На ту утицу-бедняжку…
Ой, да на бедняжку!
Разметались пух и перья,
Разлетелись по-над речкой…
Ой, да по-над речкой!
Стая утиц перелётных
Улетела без подружки…
Ой, да без подружки!
Хотя шутливой эту песню
Никто из нас не назовёт,
Но у Бориса всех чудесней
Она в душе звучала, вот!
Но, чтобы грусть её развеять
И зажуриться не успеть,
Он, от волненья розовея,
Решился тоже песню спеть.
Ту песню мать его спивала
(Он помнил с детства все слова);
Она ж весёлою бывала,
Когда ещё была жива:
«Казала мені мати: «Не ходи до саду,
Не ламай там вишню, не знайдеш досаду».
А я ж, молоденька, не слухала мати,
Пiшла во садочок, вишню заламати.
Тільки увечорі во садочку темно;
Там одній дівчині боязно і стрьомно.
Покликала Янку, милого дружочка;
Проводив дружочок мене до лужочка.
Ми на тім лужочку з милим милувались,
Жарко обіймались, міцно цiлувались.
До чого ж смілива стала, молоденька.
До чого ж з дружочком було солоденько!»
Костёр и старая палатка,
Звенит гитара под рукой…
Как хорошо, как было сладко
Встречать рассветы над рекой.
[Скрыть]
Регистрационный номер 0471601 выдан для произведения:
Так… что случилось, то случилось…
Не нам, читатель, им пенять.
Неужто мы, скажи на милость,
Не можем молодость понять?
Не зачерствели ж наши души,
Огонь же в сердце не погас!
Зачем же нам их счастье рушить?
И что сказал бы нам Пегас?
Расправив крылья над землёю,
И усадив на спину нас,
Ему лишь ведомой стезёю
Он всех вознёс бы на Парнас.
Где в вышине, над облаками,
Велеречивы, иль тихи,
Легко порхают мотыльками
Разнообразные стихи.
И среди них те всех чудесней,
Те, чей прекраснее наряд,
Те, чьи слышны повсюду песни,
Что о любви нам говорят.
И мы, вдохнув тот воздух горный
(От вдоха – кругом голова):
«Любви все возрасты покорны…», –
Его б услышали слова.
Ещё б сказал: «Любви все рады,
И ей опутан шар земной;
Любовь сметает все преграды;
Ей всё подвластно – ей одной!»
Вот что сказал бы нам, возможно,
Тот, кто способствует творить
Всем нам, – товарищ наш надёжный,
Когда б умел он говорить.
И всё же есть одна старуха
С косой, костлявая карга;
Ей чувство значимо, как муха;
Ей жизнь – и та недорога.
Она нашлёт чуму, холеру,
Коронавирус, глад, войну;
Убьёт любовь, надежду, веру;
Разрушит целую страну.
Вы, люди, гонор свой умерьте;
Холопы вы, а не цари.
Кто сможет глянуть в лице Смерти,
Коль скажет вам Она – умри?!
Но всё же зная: нет спасенья
От беспощадности косы,
Отбросьте страхи и волненья,
И не смотрите на часы.
Живите, нации, народы,
Плодитесь, множьтесь, племена.
Смерть – это только цикл Природы,
Жить разрешает вам она!
Как хорошо у тихой речки
Сидеть, да с миленьким вдвоём,
И не нужны совсем словечки,
А можно думать о своём.
О том, что жизнь – она прекрасна!
Что завтра лучше, чем вчера;
О том, что будущее ясно,
Как эти с милым вечера.
Они теперь всё время вместе,
В леса, в луга – куда-нибудь;
Ну, не сиделось им на месте:
На мотоцикл – и снова в путь!
Деревни, сёла проезжая,
Где жили только старики,
Летели, скорость не снижая…
Остановились – у реки.
Марина счастьем наполнялась,
Как молодым вином бокал.
Она Бориса не стеснялась
И, не стыдясь за свой вокал,
В порыве встала и запела
И голос ввысь летел, звеня;
И это соло а капелла
В закат добавило огня.
«Как над речкой, над широкой
Стая утиц пролетала…
Ой, да пролетала!
А за ними ясный сокол,
Сокол – хищник быстрокрылый…
Ой, да быстрокрылый!
Одна утица устала,
От подружек приотстала…
Ой, да приотстала!
Вот и кинулся разбойник
На ту утицу-бедняжку…
Ой, да на бедняжку!
Разметались пух и перья,
Разлетелись по-над речкой…
Ой, да по-над речкой!
Стая утиц перелётных
Улетела без подружки…
Ой, да без подружки!
Хотя шутливой эту песню
Никто из нас не назовёт,
Но у Бориса всех чудесней
Она в душе звучала, вот!
Но, чтобы грусть её развеять
И зажуриться не успеть,
Он, от волненья розовея,
Решился тоже песню спеть.
Ту песню мать его спивала
(Он помнил с детства все слова);
Она ж весёлою бывала,
Когда ещё была жива:
«Казала мені мати: «Не ходи до саду,
Не ламай там вишню, не знайдеш досаду».
А я ж, молоденька, не слухала мати,
Пiшла во садочок, вишню заламати.
Тільки увечорі во садочку темно;
Там одній дівчині боязно і стрьомно.
Покликала Янку, милого дружочка;
Проводив дружочок мене до лужочка.
Ми на тім лужочку з милим милувались,
Жарко обіймались, міцно цiлувались.
До чого ж смілива стала, молоденька.
До чого ж з дружочком було солоденько!»
Костёр и старая палатка,
Звенит гитара под рукой…
Как хорошо, как было сладко
Встречать рассветы над рекой.