В тотсентябрьский деньс утра моросил дождь, но к вечеру тучи разнесло,последние капли дождясветились разноцветьем радуги над озябшей рекой. Ко мне приехалгость из города и упросил свозить его на рыбалку в ночное. Наскоро мы собрали снасти,накопали червяков и на деревянной лодкена вёслах отправились до Межгор, гдемы обычно ловили щук на спиннинг и на дорожку. Но пока мы добрались до места,стало темнеть. Небо опять занесло тучами, и дождь вновь заморосил,напоминая о надвигающейся осени. За то время, пока мы по реке добирались до нашего ночлега, мы успели поймать две маленьких щучёнки, впившихся маленькимиострыми зубами в наши блёсны. Вскоре стемнело совсем, и мы, было, расстроились из-за того, что не успеем найти дров, чтобы разжечь костёр, длятого чтобы из пойманной рыбы сварить уху и отметить по-рыбацкиудачную рыбалку. Но за Боярской горой на берегу реки Кема мы заметили костёр, он так и манил нассвоим теплом и светом, и, не сговариваясь, я ещё быстрее стал захватыватьволну вёсламив направлении костра. По быстрому вытащив лодку на отмель,собрав пожитки,мы поспешили к костру. Подойдя поближе,увидели навороченный джип, а поодаль от автомобиля сидели кружком и о чём-то судачили рыбаки. Над костром висел котелок, и по аромату ухи мы поняли, что у них – приезжих - добыча была шикарнее, они варили уху из леща.
Поздоровавшись, мы присели к огню, дров в костре было много, видимо, мужики к ночи основательно подготовились заранее. Поэтому ясмог рассмотретьнаших новых знакомых. Двое из них были лет пятидесяти, довольно полные, один с усами, а другой, кроме усов, имел и роскошную чёрную бороду и чем – то смахивал на пушкинскогодядьку Черномора. Третий из рыбаков был моложе, ему было около 30, но, как нам показалось, над ним всё время подтрунивали приятели. Когда этот моложавый повернулся к костру всем лицом, на щеках его я заметил следы от шрамов, они шли параллельно в несколько рядов, и напоминали татуировку вождясевероамериканских индейцев. Уже, после того как была совместнодоедена уха и выпиты положенные сто граммов за удачу, я осторожно спросил у моложавого, показывая на его лицо:
-А что у тебя с лицом? Авария что ли какая? Может пожар или хулиганы подрезали?
Друзья, что были с ним, в один голос захохотали:
-Да расскажи ты, Дима, им историю про то, как тебя щука сфотографировала? Да расскажи, вместе посмеёмся?
Дима был не из робкого десятка, и, видимо, рассказывая эту историю не в первый, раз ждал от нас удивления.
-Кто щука сфотографировала,да как так-то? - подтвердили своё удивление мы и попросили Диму: – Дима, расскажи, а мы тебе чайку с мёдом нальём. Давай, Дима.
И Дима начал свой рассказ неторопливо, с выражением радости и яркой жестикуляции, рассекаяхолодный предутренний воздух:
-Произошло это два года назад. Ловили мы тогда щук на Реке Шексне в районе Иванова Бора. Жил я тогда в Череповце, и поэтому на автомашине мы добрались до места рыбалки. Места мы те знали хорошо, итрофеи наши были превосходными. Я поймал несколько щучек и одну большую, даже громадную, на 12 килограммов. Я всегда на рыбалку за щуками беру деревянный молоток, чтобы пойманную щуку глушить ударомпо голове, -и Дима вынул откуда - то из-за спиныэтот молоток-киянку и помахал им над своей головой, показывая нам, как он это делает с бедными рыбами. Так вот, поймав эту огромную рыбу, я её оглушил и подумал, что этого «крокодила» я уже убил несколькими мощными ударами. После рыбалки мыпогрузили рыбу в машину и поехали по домам. Я явился домой под вечер, а жена моя, Маруся, уже ждёт меня, ну, ужин там приготовила, пирогов напекла.А рыба моявся лежит в ванной, залитая холодной водой.И чего на меня тогда только нашло? Только я притащил эту огромную щучину на кухню, положил её на стол и стал изображать укротителя. «Мол, смотри, Маруся, какой я герой!».Открывзубастую пасть щуки до хруста её огромныхчелюстей язасунул туда свою дурную голову. «Любуйся, Маруся, своим мужем - рыбаком и рассказывай своим подругам!» И тут я вспомнил, чтоу нашей соседкиимеетсяфотоаппарат – «мыльница»и в запале крикнул жене:
-Беги скорей к Нинке за фотоаппаратом, сфотографируй менясо щукой на память. А то ведь никто из друзейи не поверит, что я такую рыбину изловил!
Жена убежала, хлопнув дверью, а я хотел быловынуть голову из пасти, чтобы передохнуть, но не тут-то было, щука ожила и сдавила свои огромные челюсти на моих щеках, я заорал что было мочи, чувствуя, как кровь потекла у меня по лицу. На мой крик прибежала жена с соседкой. Соседка прибежала с фотоаппаратом, ничего не понимая. Онафотографировала и фотографировала, как я изворачиваюсь вместе с ожившим чудовищем истараюсь удержать щуку на столе и не дать ей упасть на пол. Женщины крутились вокруг меня, причитали, но сделать ничего не могли. Я только мычал. И тут жене на глаза попался мой деревянный молоток, его я вынул из рюкзака и оставил на полке в кухне, забыв забросить на антресоли. Жена взяла этот молоток и замахнулась на щуку, стараясь угодить щуке по голове. Нопервый раз она промазала и попала щуке по челюсти, удар был такой силы, что я почувствовал, что у меня выпал зуб. Затем жена, нанеся несколько более точных ударов по щуке,лишила её жизни. Женщины вдвоём, кровавя свои нежные пальцы о щучьи зубы, открыли её пасть и извлекли мою несчастную голову, окровавленную и оглушённую ударом.
А через несколько дней соседка принесла фотографии, где былазапечатленамоя трагикомедия во всей красе. Я тогда еще был в ранах, йоде и бинтах, но смеялся, как мог, придерживая искусанные щёки. Теперь все эти фотографии хранятся вкрасочном семейном фотоальбоме, а рядом я соорудил полку, где хранится сушёная, покрытая лаком голова моей хищницы. А для того чтобы пугать гостей, я ввернулщуке вместо глаз лампочки. И когда тот или иной простачок протягивает свой палец к пасти щуки,я незаметно нажимаю на кнопочку,и глаза щуки загораютсяточь-в-точь как в тот самый вечер, и пугают моих гостей.
-А как насчёт красоты, Дима? А жена к другому не убежит? -, спросили, смеясь мы.
-Да вы, что, теперь меня в любом магазине без очереди пропускают, после того как моя жена, указывая на меня, вдруг всех успокоит: «Граждане, пропустите, мы же из горячей точки, что вы не видите?», а из какой горячей, не уточняет -, блеснул Дима золотым зубом.
[Скрыть]Регистрационный номер 0087257 выдан для произведения:
Фото на память.
В тотсентябрьский деньс утра моросил дождь, но к вечеру тучи разнесло,последние капли дождясветились разноцветьем радуги над озябшей рекой. Ко мне приехалгость из города и упросил свозить его на рыбалку в ночное. Наскоро мы собрали снасти,накопали червяков и на деревянной лодкена вёслах отправились до Межгор, гдемы обычно ловили щук на спиннинг и на дорожку. Но пока мы добрались до места,стало темнеть. Небо опять занесло тучами, и дождь вновь заморосил,напоминая о надвигающейся осени. За то время, пока мы по реке добирались до нашего ночлега, мы успели поймать две маленьких щучёнки, впившихся маленькимиострыми зубами в наши блёсны. Вскоре стемнело совсем, и мы, было, расстроились из-за того, что не успеем найти дров, чтобы разжечь костёр, длятого чтобы из пойманной рыбы сварить уху и отметить по-рыбацкиудачную рыбалку. Но за Боярской горой на берегу реки Кема мы заметили костёр, он так и манил нассвоим теплом и светом, и, не сговариваясь, я ещё быстрее стал захватыватьволну вёсламив направлении костра. По быстрому вытащив лодку на отмель,собрав пожитки,мы поспешили к костру. Подойдя поближе,увидели навороченный джип, а поодаль от автомобиля сидели кружком и о чём-то судачили рыбаки. Над костром висел котелок, и по аромату ухи мы поняли, что у них – приезжих - добыча была шикарнее, они варили уху из леща.
Поздоровавшись, мы присели к огню, дров в костре было много, видимо, мужики к ночи основательно подготовились заранее. Поэтому ясмог рассмотретьнаших новых знакомых. Двое из них были лет пятидесяти, довольно полные, один с усами, а другой, кроме усов, имел и роскошную чёрную бороду и чем – то смахивал на пушкинскогодядьку Черномора. Третий из рыбаков был моложе, ему было около 30, но, как нам показалось, над ним всё время подтрунивали приятели. Когда этот моложавый повернулся к костру всем лицом, на щеках его я заметил следы от шрамов, они шли параллельно в несколько рядов, и напоминали татуировку вождясевероамериканских индейцев. Уже, после того как была совместнодоедена уха и выпиты положенные сто граммов за удачу, я осторожно спросил у моложавого, показывая на его лицо:
-А что у тебя с лицом? Авария что ли какая? Может пожар или хулиганы подрезали?
Друзья, что были с ним, в один голос захохотали:
-Да расскажи ты, Дима, им историю про то, как тебя щука сфотографировала? Да расскажи, вместе посмеёмся?
Дима был не из робкого десятка, и, видимо, рассказывая эту историю не в первый, раз ждал от нас удивления.
-Кто щука сфотографировала,да как так-то? - подтвердили своё удивление мы и попросили Диму: – Дима, расскажи, а мы тебе чайку с мёдом нальём. Давай, Дима.
И Дима начал свой рассказ неторопливо, с выражением радости и яркой жестикуляции, рассекаяхолодный предутренний воздух:
-Произошло это два года назад. Ловили мы тогда щук на Реке Шексне в районе Иванова Бора. Жил я тогда в Череповце, и поэтому на автомашине мы добрались до места рыбалки. Места мы те знали хорошо, итрофеи наши были превосходными. Я поймал несколько щучек и одну большую, даже громадную, на 12 килограммов. Я всегда на рыбалку за щуками беру деревянный молоток, чтобы пойманную щуку глушить ударомпо голове, -и Дима вынул откуда - то из-за спиныэтот молоток-киянку и помахал им над своей головой, показывая нам, как он это делает с бедными рыбами. Так вот, поймав эту огромную рыбу, я её оглушил и подумал, что этого «крокодила» я уже убил несколькими мощными ударами. После рыбалки мыпогрузили рыбу в машину и поехали по домам. Я явился домой под вечер, а жена моя, Маруся, уже ждёт меня, ну, ужин там приготовила, пирогов напекла.А рыба моявся лежит в ванной, залитая холодной водой.И чего на меня тогда только нашло? Только я притащил эту огромную щучину на кухню, положил её на стол и стал изображать укротителя. «Мол, смотри, Маруся, какой я герой!».Открывзубастую пасть щуки до хруста её огромныхчелюстей язасунул туда свою дурную голову. «Любуйся, Маруся, своим мужем - рыбаком и рассказывай своим подругам!» И тут я вспомнил, чтоу нашей соседкиимеетсяфотоаппарат – «мыльница»и в запале крикнул жене:
-Беги скорей к Нинке за фотоаппаратом, сфотографируй менясо щукой на память. А то ведь никто из друзейи не поверит, что я такую рыбину изловил!
Жена убежала, хлопнув дверью, а я хотел быловынуть голову из пасти, чтобы передохнуть, но не тут-то было, щука ожила и сдавила свои огромные челюсти на моих щеках, я заорал что было мочи, чувствуя, как кровь потекла у меня по лицу. На мой крик прибежала жена с соседкой. Соседка прибежала с фотоаппаратом, ничего не понимая. Онафотографировала и фотографировала, как я изворачиваюсь вместе с ожившим чудовищем истараюсь удержать щуку на столе и не дать ей упасть на пол. Женщины крутились вокруг меня, причитали, но сделать ничего не могли. Я только мычал. И тут жене на глаза попался мой деревянный молоток, его я вынул из рюкзака и оставил на полке в кухне, забыв забросить на антресоли. Жена взяла этот молоток и замахнулась на щуку, стараясь угодить щуке по голове. Нопервый раз она промазала и попала щуке по челюсти, удар был такой силы, что я почувствовал, что у меня выпал зуб. Затем жена, нанеся несколько более точных ударов по щуке,лишила её жизни. Женщины вдвоём, кровавя свои нежные пальцы о щучьи зубы, открыли её пасть и извлекли мою несчастную голову, окровавленную и оглушённую ударом.
А через несколько дней соседка принесла фотографии, где былазапечатленамоя трагикомедия во всей красе. Я тогда еще был в ранах, йоде и бинтах, но смеялся, как мог, придерживая искусанные щёки. Теперь все эти фотографии хранятся вкрасочном семейном фотоальбоме, а рядом я соорудил полку, где хранится сушёная, покрытая лаком голова моей хищницы. А для того чтобы пугать гостей, я ввернулщуке вместо глаз лампочки. И когда тот или иной простачок протягивает свой палец к пасти щуки,я незаметно нажимаю на кнопочку,и глаза щуки загораютсяточь-в-точь как в тот самый вечер, и пугают моих гостей.
-А как насчёт красоты, Дима? А жена к другому не убежит? -, спросили, смеясь мы.
-Да вы, что, теперь меня в любом магазине без очереди пропускают, после того как моя жена, указывая на меня, вдруг всех успокоит: «Граждане, пропустите, мы же из горячей точки, что вы не видите?», а из какой горячей, не уточняет -, блеснул Дима золотым зубом.